Незваный гость

-На прошлой неделе он рассказывал мне об этой катастрофе! — девушка уронила руку и сама плюхнулась на стул, ошарашено глядя в одну точку.

-М-м-м, не понял? Что рассказывал?

-Все, что случилось. В деталях, — Марина устало помассировала виски, — что рейс СевЛайн при посадке в Екатеринбурге выкатится с полосы, что никто серьезно не пострадает, что экипаж, якобы, окажется пьян, что на таких новостях акции СевЛайн резко упадут в цене, и что он неплохо на этом заработает.

-Вот как? Но про пьянство пилотов, кстати, в репортаже ничего не говорилось.

-Вскоре пойдет слух, но он не подтвердится, после чего акции отыграют падение, и вот тут-то Андрюшка и планирует поднять хорошие деньги.

-И когда он все это тебе говорил?

-В четверг. Кажется, — Марина подняла затравленный взгляд на отца, — но ведь это невозможно!

-Он не намекнул, откуда у него информация?

-Сказал, что он вроде как может будущее видеть. Я-то особого внимании тогда не обратила, мало ли что в ушибленную голову прийти может, но теперь даже не знаю, что и думать.

-Ты подозреваешь, что он может быть… причастен?

-Нет, конечно! Каким образом?

-Может, тебе все приснилось, а? — Павел упорно пытался вернуть дочь на рациональную землю, но взамен чувствовал, что и его собственные рассуждения начинают постепенно дрейфовать в область сверхъестественного.

-Да!? А смерть Дениса? Тоже приснилась!? — внезапно взвилась она, — Андрюшка и тогда точно знал, где и когда тот разобьется… и почему. Там-то уж он точно непричастен был. Все я, все сама…

Марина вся как-то сникла и, поднявшись, понуро побрела в свою комнату. Через некоторое время из-за неплотно прикрытой двери Павел услышал, что она с кем-то разговаривает. Он скинул тапки и в одних носках осторожно подошел ближе. Он, в конце концов, отец, и имеет право знать…

Беседа довольно быстро перешла на повышенные тона, и прикладывать ухо к двери даже не требовалось. Он мог слышать только ответные реплики Марины, но этого вполне хватало, чтобы восстановить содержание разговора.

-…но откуда, откуда ты мог все это знать!?

-…да, да, я помню, что ты говорил, но ты ведь даже не пытаешься объяснить!

-…знаешь, компетентные органы такое объяснение вряд ли удовлетворит. Мой отец, в силу профессиональной специфики, начинает тут насчет тебя уже всякое нехорошее подозревать…

-…ну извини, ты же не предупредил, что это какой-то страшный секрет!

-…и я еще не рассказывала ему всех подробностей смерти Везунчика…

-…только не притворяйся, будто не понимаешь, о чем я! Ведь ты не просто так меня в тот день на Воробьевы Горы потащил! Ты тогда тоже… видел? И ту злосчастную пробку, на которую он налетел, да? И то, как я ее перед тем пнула, что она на дорогу вылетела? Ты ведь знал, что все так и будет? Ты для этого меня туда привел? Чтобы я его убила?

-…да мне плевать, узнает об этом кто-то или нет! Я же не за себя беспокоюсь! Я же… я…

Марина умолкла, и Павел понял, что дочь опять плачет. Он уже решил, что разговор закончен, когда снова услышал ее голос, дрожащий и тихий.

-Андрюша, мне страшно.

Осторожно, на цыпочках, Павел отошел от двери и вернулся на кухню. По дороге он прихватил из кармана куртки свой телефон. В той мешанине новых, противоречивых и порой пугающих фактов, что на него вывалилась, ему вряд ли удастся разобраться без посторонней помощи. Тут определенно не помешает консультация грамотного специалиста.

Набрав на панели код с помятой бумажки, Павел стал ждать, когда неторопливые автоматические ворота отползут в сторону.

Когда он отслужит свое и уйдет на пенсию, он тоже отстроит себе, наконец, достойный загородный дом. И чтобы ворота были нормальные, открывающиеся с брелка, а не с лома. Ежегодные упражнения, когда просевшие за зиму створки наотрез отказывались отворяться, изо всех сил цепляясь за раскисшую землю, уже порядком надоели.

Да, для этого придется еще немного потянуть лямку, добавить звездочек на погоны, да и раскрываемость неплохо бы повысить. Так что для воплощения светлой мечты предстоит немало попотеть.

Павел тронул машину с места и покатил по мощеной плиткой дорожке, направляясь к двухэтажному кирпичному особняку. М-да, на зарплату обычного следака таких хором не отгрохаешь. То ли дело Млечин — не человек, а легенда!

О его свершениях, и впрямь, ходило немало слухов, имеющих весьма условное отношение к реальности, но факт оставался фактом — Федор Константинович отличался способностью раскапывать самые запутанные дела, демонстрируя интуицию, граничащую с ясновидением. Он вообще специализировался на расследованиях, от которых попахивало мистикой и оккультизмом, выведя на чистую воду немало проходимцев.

Оставив службу, он, однако, не ушел в тень и продолжил по мере сил и возможностей содействовать своим бывшим коллегам по цеху. И многие следователи, столкнувшись с чем-то труднообъяснимым с точки зрения известной науки и законов логики, набирали хорошо знакомый номер телефона. И Млечин никогда никому не отказывал в помощи.

Но на памяти Павла он впервые пожелал выслушать все подробности лично.

В доме и вокруг него в изобилии виднелись приметы масштабного ремонта — прикрытые пленкой тюки с минеральной ватой, штабеля досок, кучи песка и гравия. Из открытых окон доносился треск перфоратора вперемешку с визгом циркулярной пилы.

У Павла мелькнула мысль, что в такой обстановке вести переговоры будет не особо комфортно, но тут на пороге появился сам хозяин с двумя бутылками минералки в руке. Несмотря на солидный возраст он по-прежнему оставался подтянутым и энергичным, и только белизна бровей и немногочисленных коротко подстриженных волос выдавала реальное положение вещей. Несмотря на бушующую вокруг стройку, его белоснежные брюки и рубашка выглядели так, словно их только что получили из чистки.

-Привет, Паш! — его рукопожатие было быстрым и крепким, — тут у меня, как видишь, небольшой бардак, так что я предлагаю посидеть в беседке.

Павел последовал за ним по извивающейся между клумб дорожке, прикидывая в уме, хватит ли ему генеральских погон, чтобы так же аккуратно обустроить собственный участок, или понадобятся маршальские? Почему всегда так выходит, что при равных стартовых условиях, к одним счастливчикам жизнь всегда поворачивается своей светлой и удачливой стороной, а другим приходится довольствоваться тем, что осталось.

-Я бы с радостью предложил тебе что-нибудь поинтересней, — Млечин поставил одну бутылку перед Павлом, а другую открыл сам, — но мне здоровье не позволяет, хотя в последнее время минералка даже начала мне нравиться, а ты за рулем, так что извини…

-Здоровье? По Вам и не скажешь.

-Увы, гниющий изнутри дуб тоже внешне выглядит здоровым и сильным, пока в один прекрасный день не рухнет от легкого ветерка, — Млечин раздосадовано отмахнулся, — ну, что там у тебя? Ты говорил, что приятель твоей дочери после больницы стал как-то странно себя вести, авиакатастрофы предсказывает и прочие бедствия пророчит. Давай-ка подробно и с самого начала.

Несмотря на кажущуюся легкомысленность, Павел видел, что старик настроен крайне серьезно, и в его глазах не наблюдается и тени улыбки. Он с шумом вздохнул, на несколько секунд прикрыл глаза, сосредотачиваясь, и начал рассказывать. Стараясь оставаться кратким, Павел, тем не менее, максимально подробно перечислил все факты, что были ему известны на данный момент. Все свои догадки и версии он оставил за кадром, чтобы избежать ненужного субъективизма. Все как учили.

По окончании доклада Млечин довольно долго молчал, задумчиво поглаживая небритый, словно поросший белесой плесенью подбородок. Воспользовавшись паузой, Павел отхлебнул минералки, чтобы промочить пересохшее горло. Нельзя сказать, чтобы он волновался, но подчеркнутая серьезность Млечина, и его затянувшееся молчание уже начинали беспокоить. Не хватало еще, чтобы все эти непонятности с Андреем вылилась во что-то серьезное.

-Любопытно, — заговорил вдруг старик, откинувшись на скамейке и заложив руки за голову, — занятная история.

От неожиданности Павел чуть не поперхнулся. После столь продолжительной и многозначительной паузы он как-то ожидал более весомого вердикта.

-У Вас есть объяснение?

-Знал бы прикуп — жил бы в Сочи! — усмехнулся Млечин, — твой Андрей — «возвращенец», а с ними нередко всякие странности приключаются.

-«Возвращенец» — в смысле…

-С того света, — старик кивнул, — у них в голове порой что-то сбивается, и они то другим человеком себя возомнят, причем нередко кем-то реально существовавшим, то на иностранном языке заговорят, которого раньше никогда даже не слышали… Такое впечатление, будто в небесной бухгалтерии души попутали и вернули не ту и не туда.

-Но Андрей, — Павел нахмурился, — вернулся самим собой, насколько я могу судить.

-Да, но мне кажется, что в его случае напортачили не с адресом, кхм, возврата, а со временем.

-То есть…

-Ну, это я просто фантазирую, но как еще можно объяснить то, насколько хорошо он осведомлен о событиях, которые еще только должны произойти. Не исключено, что будучи там, — Млечин поднял вверх указательный палец, — он имел возможность заглянуть в будущее, а теперь просто пытается свое знание монетизировать. Чем не вариант?

-Попахивает шарлатанством, — Павел взял со стола бутылку, но, покрутив ее в руках, поставил обратно, — не люблю версии, которые невозможно проверить.

-Увы, но здесь мы ступаем на зыбкую почву иррационального, и наши привычные инструменты и методы тут нам не помогут.

-Кроме того, мне чисто по-человечески непонятно — если он предвидел смерть Дениса, предвидел аварию самолета, то почему даже не попытался их предотвратить?

-Откуда ты знаешь? — прищурился Млечин, — не исключено, что он пытался, но кто ж такому поверит? Вот ты бы поверил?

-Марина неотступно находилась рядом с Андреем — он не пытался. Даже никак этот вопрос не затрагивал. А когда она сообщила ему, что Денис купил новый байк, то по ее словам, у него словно петарда под задницей взорвалась — «пошли гулять» и все тут. Потащил ее на Воробьевы Горы, аккурат на то место, где и произошла трагедия. А когда Денис умер, он молча развернулся и потопал домой, — Павел поднял взгляд на Млечина, — зачем он туда таскался? Если предвидел — зачем? Убедиться? Позлорадствовать?

Повисла еще одна долгая и тягучая пауза. Немного подождав, Павел все же допил свою минералку и отставил бутылку в сторону.

-Знаешь, как говорят, — заговорил старик задумчиво и неторопливо, — что преступника всегда тянет на место преступления. Быть может, человека, который однажды уже умирал, точно так же влечет к себе чужая смерть?

-Метафизика какая-то…

-Да уж, друг Горацио, жизнь — она такая, с сюрпризами.

-Коли Андрюху просто к покойникам тянет, то это еще полбеды, а вот если…

-Что? — Млечин подался вперед.

-Он ведь может и не ждать милостей от природы. Как бы он не начал чужие смерти инициировать, — Павел поерзал, поскольку от собственных мыслей ему вдруг стало чертовски неуютно, — у меня все нейдут из головы слова Марины, что Андрей привел ее на Воробьевы Горы как раз для того, чтобы именно она стала причиной смерти Дениса.

-Я не исключаю никаких версий. Если он и вправду, как ты говоришь, видит будущее во всех его вариантах, то вполне может способствовать реализации того из них, в котором данный человек умирает.

-Даже если так — убийство ему все равно пришить не получится.

-Не стоит так уж сгущать краски, — Млечин покачал головой, — я все же надеюсь, что наши с тобой страшилки так и останутся пустой болтовней. Хотя присмотреть за парнем стоило бы.

-Легко сказать… я же ему не нянька, да и Марина в последнее время редко с ним общается, — Павел с шумом перевел дух, — а после всего того, что Вы тут мне наговорили, я бы предпочел, чтобы она вообще с ним не пересекалась. Не наружку же подключать в самом деле!

-Конечно же нет! Брось! — старик рассмеялся, хотя и несколько натужно, — ничего специально вынюхивать не стоит. Просто держи ушки на макушке. Я намекну твоему командованию, что ты кой-какую работу для меня делаешь, чтобы у тебя руки более-менее свободны были. Ежели вдруг попадется что-то интересное — дашь знать.

-Ладно, — Павел поднялся, — остается надеяться, что следующей интересной новостью не станет мой собственный некролог.

Всю обратную дорогу он гадал, в чем состоял смысл их встречи? Он не рассказал Млечину ничего нового, ничего сверх того, что уже сообщал ему по телефону. Похоже, что и сам старик плохо представлял себе, что именно они пытались выяснить, и тыкался наугад, словно слепой котенок. Или же напротив, он прекрасно знал, с чем имеет дело, но почему-то старательно скрывал это от Павла.

Но одно можно было сказать точно — Федор Константинович Млечин, прожженный ветеран силовых структур, самолично выследивший и обезвредивший более дюжины опаснейших рецидивистов, выглядел не на шутку напуганным.

Участь гонца, приносящего худые вести, во все времена представлялась незавидной, а потому Рустам не спешил. Он даже решил не пользоваться лифтом и поднялся по лестнице, хотя, когда речь идет всего о двух этажах, еще неизвестно, что окажется быстрее.

Навстречу ему прошли два человека в униформе кейтеринговой компании, и Рустам зашагал еще медленней. Если там уже накрывают стол к праздничному банкету, то его дела совсем плохи. Кому понравится, если у него кусок торта прямо изо рта вынут?

Из приемной Генерального доносились оживленные голоса и смех, но замедлить движение еще больше уже не представлялось возможным. Рустам обреченно вздохнул и шагнул в распахнутую дверь.

Даниэл стоял посередине комнаты, засунув руки в карманы брюк. Он словно возвышался над окружающей суетой, с легким нетерпением наблюдая за секретаршами, разгружающими присланные коробки. Освещенное окно позади ясно очертило его орлиный профиль, удивительно точно соответствовавший хищному характеру Генерального.

-О! Вести с фронта! — воскликнул он, завидев вошедшего Рустама, — докладывай!

Однако одного-единственного взгляда на хмурое лицо помощника ему хватило, чтобы понять, что дела идут несколько не так, как планировалось. Ни один мускул не дрогнул на его лице, но улыбка словно окаменела, а в глазах заиграл недобрый огонь.

-Есть проблемы?

-Миноритариям, несогласным с условиями сделки, удалось сформировать блокирующий пакет, — негромко, но четко отрапортовал Рустам, покорно вверяя свою дальнейшую судьбу в руки босса.

-Та-а-а-к, — протянул Даниэл, и температура в комнате разом упала на несколько градусов. Все разговоры немедленно смолкли, а те, кто волей случая оказался рядом с незадачливым гонцом, по-крабьи, бочком-бочком поспешили отползти в сторонку, — пожалуй, мы вас на минутку оставим.

Директор кивнул Рустаму на боковую дверь, и тот послушно проследовал за ним в кабинет.