— Ратибор! Собирайся и бегом за мной на тинг! Тебя зовет конунг Людомир! Там чужака испытать (проверить) надо... — выпалил он сходу.
Успев только скинуть грубый кожанный фартук, Ратибор, как был в измазанной сажей и прожжённой окалиной одежде, поспешил за кметом. Пока шли, Вагард успел рассказать, что утром к воротам бурга подошел чужак просто гигантского телосложения, внешне похожий на варянга. Был он чудно одет и безоружен (даже засапожного ножа не было!), но агрессии не проявлял.
Ситуация была не ординарная и поэтому всех кметов с гриднями (младшая и старшая дружины) хевдинг Снорри поднял по тревоге — мало ли...
Чужака, назвавшегося Киром, повели под охраной к конунгу для разбирательства. Пока шли, неизвестно какая муха укусила гридня Калле... может опять с женой поругался или из-за поднявшегося сполоха его 'сняли' с ее горячего тела — история умалчивает. Решил он, за свои беды и невзгоды чужака 'подтолкнуть' древком копья... Но почти мгновенно, после удара-толчка в спину, копье Калле оказалось поломано на куски, а сам он сел задницей на землю с разбитым носом.
Шедшие рядом гридьни Белояр и Ролло, кинулись было крутить обидчика своего боевого товарища и побратима. Но не тут-то было! Эти два сильнейших воина старшей дружины, сами оказались на земле, причем аккурат друг на друге.
Грядущее кровопролитие предотвратил хускарл (телохранитель-ближник) конунга Могута, который громоподобным рыком остановил, похваставшихся за оружие и готовых кинуться в бой воинов. Что удивительно, находясь в окружении десятка бойцов, жаждущих его крови, чужак не испытывал страха и спокойно стоял, сжимая в руках обломок древка копья.
По мнению Вагарда, ох и зря Могута это сделал, надо было все же проучить проходимца, даже не взирая что он такой здоровый и ловкий. Готового вскочить с земли с саксом в руке Калле, удержали свои же — ослушаться приказа Могуты, было равносильно смерти. Но Вагард был готов биться об заклад — Калле, после допроса у конунга, собирается вызвать чужака на хольмганг!
Что было дальше Ратибор не узнал, они как раз подошли к площадке тинга. Чужак впечатлял, будучи немногим меньше Ратибора в плечах, он был выше его на пол аршина. Даже Белояра, самого высокого мужчину их селения он превосходил на целую голову!
Одет он и вправду был чудно, но что больше всего бросалось в глаза — его поведение — спокойное и уверенное, как у Людомира, Снорри или Могуты.
* * *
Людомир, конунг поселения варянгов, задумчиво смотрел на пришлого чужака со столь сильным именем — Кир (Владыка). Чудные вещи поведал он в ходе их беседы. Мол их народ жил на большом острове, но на их несчастье, проснулся вулкан. Построив корабли его народ пустился в поиски новых земель. На двадцатый день большой корабль, на котором плыл они плыли, попал в шторм и начал понуть. Используя малые корабли (лодки) они спаслись, но чуть позже были атакованы Морским Ужасом. Кир чудом спасся на обломке и оказался выброшен на берег их острова.
Повинуясь взгляду конунга, хевдинг Снорри, сразу же отправил в описанное место следопытов — проверить.
На памяти конунга, это был первый разумный, кто оказался родом не из их халифата и с кем удалось поговорить. К примеру, сам Людомир, пару раз бывал в Проклятых землях, в брошенных селениях древних, сталкивался с одичавшими тварями бывшими некогда людьми и превратившимися в диких, кровожадных зверей. О том, что бы вести с ними диалог — речи и быть не могло!
Как только стало известно, что чужак один, дружина на тинге встрепенулась, поудобней перехватив оружие, по первой же команде готовясь изрубить незваного гостя на куски. Вот только Любомир не спешил, желание узнать больше об окружающем мире и заветы предков, бережно передаваемые из поколения в поколение с момента их появления в этих землях, останавливали его.
На вопрос, знает ли Кир куда попал и что ему известно об островном халифате, пожав массивными плечами тот ответил отрицательно.
О себе говорил более подробно, мол их поселение находилось на большом острове в двадцати пяти днях пути к восходу солнца. Сам он владеет воинским делом, может плотничать и портняжить, неплохой гончар, при необходимости управится как кожевенник али кузнец.
Кузнец! А ведь точно! Вон в роду Брандов все мужики здоровенные нарождаются, и ведь началось то все с болезни, подхваченной одним из них несколько поколений назад в проклятых землях! Жалко, что отец Ратибора, славный Деян — побратим Людомира, там сгинул. Вот добрый был муж, а кузнец то какой! Эх...получить в селение еще одного кузнеца — это было бы хорошо!
И тут Людомиру в голову пришла еще одна идея — испытать чужака. То, что он в драке мастак, то Могута ему докладывал. Вон как Калле злобой исходит, сверкая разбитым и опухшим носом. Видать, если будет принято решение сохранить чужаку жизнь и как только закончится допрос — потребует хольмганг за свою кровь.
Посланный за кузнецом кметь, управился быстро.
— Приветствую Ратибор! Этого чужака зовут Кир. Говорит, что владеет кузнечным делом! А ну ка, поспрашай его, да скажи свое мнение! — гулким басом, по привычке прищурив глаз, сказал конунг.
— Здавь будь конунг! Поспрошать то я могу, но самая лучшая проверка — это работа! Она то и покажет, кто молотом стучать может, а кто только рядом стоять и горн раздувать — не взирая на молодой возраст парень отвечал степенно и вдумчиво. — Я как раз на сегодня, бронзу на литье задумал. Так что можем хоть сейчас приступить...
Прав кузнец, да уж больно рисково. Ратибор, хоть и сильнейший мужчина в селении, но не воин. Ежели случится что — риск потерять единственного толкового кузнеца был огромным. Немного работать с металлом могли многие, а вот так, с нуля и до готового изделия только он.
Скрипя сердцем, Людомир хотел было уже отдать команду рубить чужака...
— Ну литье, то дело нехитрое, главное металлы нужные правильно подобрать и смешать, расплавить, в форму залить, да обработать. С железом, для зброи воинской пригодным, куда как сложней работать. Правильно греть да ковать его надо, о закалке то вообще отдельный разговор... — сильным и приятным голосом сказал, все еще стоящий в окружении воинов Кир.
— И ты что же — знаешь как? — эмоциональным от волнения голосом, задал вопрос Ратибор. Он хоть и старался вести себя солидно, но молодость дала о себе знать.
— Знаю, но ты кузнец правильно сказал, слова — это пустой звук, о кузнеце говорит только его работа!
От этих слов Людомир, тяжело и судорожно вздохнул. Если чужак не соврал, то он, как кузнец, способный работать с железом будет для поселения очень ценным приобретением.
В свое время, общаясь с еще живым Деяном, конунг знал, что нормальное железо на островах редкость. Его основную массу привозят из проклятых земель, но оно абсолютно разное. В подавляющем большинстве — ковать невозможно — греется, но не куется или же от удара по дереву изгибается, да бронзовым ножом режется. Эхх... придется Калле без поединка обойтись — если Кир на деле докажет свои слова.
Видать, это понял и обиженный гридень. Какой бы не была дисциплина в дружине, но кровная обида — никогда и никому не прощалась! Поэтому срывающимся на рык голосом он прокричал!
— Конунг! Я требую хольмганг с чужаком, за мою пролитую кровь! Хочу взять с него виру жизни! Бьемся любым доступным оружием!
Ну что же — слова сказаны и даже у него — конунга, нет власти что-то изменить...
Вместе с тем, от острого взгляда Людомира, не укрылся взгляд Могуты, брошенный на Калле — с сочувствием, а на Кира — с интересом и предвкушением.
Так, так. В вопросах боя, конунг всецело доверял как Снорри, так и Могуте. Интересно. А раз так, то...
— Кир! Готов ли ты сразиться с нашим воином до смерти? Ты можешь отказаться, но в этом случае станешь презираемым нидингом.
— Готов. Но требуя моей смерти, значит ли это что и я могу забрать его жизнь? — спокойным и, казалось бы, даже скучающим голосом сказал Кир.
— Условия поединка священны и равны для обоих бойцов. Так что — можешь!
— Воины! Освободите тинг и дайте место противникам! Путь Перун узрит схватку, а Один — решает принять ли павшего в Вальгаллу.
Глава 4.
Неизвестная планета.
Архипелаг островов.
Поселение варянгов.
Мой противник вел себя достаточно уверенно и при этом очень агрессивно — разбитый нос, а также штаны на заднице, выпачканные в навозе, в кучку которого я его усадил — давали о себе знать.
Впрочем, атаку он сразу не кинулся, а прикрывшись щитом, стал двигаться по кругу, достаточно грамотно пытаясь развернуть меня лицом к солнцу. Ну, ну...
Уровень местных бойцов я успел уже оценить, поэтому спокойно ждал, держа в руках топор и щит, которые по кивку Людомира протянул мне один из воинов. Оружие должно быть равным!
Как только солнце стало светить мне в лицо — мой противник, прикрывшись щитом, ринулся в атаку, нанося рубящий удар зажатым в правой руке топором, наискось в мое левое плечо. Вернее, будет сказать, пытался нанести.
Мы начали движение практически одновременно. Выдумывать я ничего не стал, и просто действовал на опережение — скорость позволяла (даже пришлось сдерживаться, дабы не раскрыть все свои возможности...). Пока топор в замахе не пошел вниз, я резко шагнул вперед и быстрым ударом кромки щита, находящимся в левой руке, нанес удар по топорищу. Сила удара вывернула руку противника и отбросила ее в обратном направлении. В это же мгновение, бородкой своего топора зацепил край щита противника, я рванул его вправо и вниз, открывая корпус.
С разведенными в стороны руками, открытым корпусом и выпученными от неожиданности глазами, мужик представлял заманчивую мишень для добротного удара ногой, в каратэ именуемый мае-гери — что, в общем, я и проделал...
Однако, поскольку мне в ближайшее время тут предстояло жить, то свой первый день решил начать без убийства. Поэтому, получив четко дозированный пинок в солнечное сплетение и пролетев всего пару метров, противник хлопнулся на землю в позе эмбриона со сбитым напрочь дыханием. На площадке повисла напряженная тишина — никто не ожидал, что все закончится таким образом, так быстро и с таким результатом.
Видя, что если не помочь, мужик просто задохнется от невостановившегося дыхания, я отбросил находящееся у меня в руках вооружение и подошел к нему. Первым делом оттолкнув валяющийся рядом топор противника (во избежание), потом схватил его за ворот рубахи (доспех перед поединком он снял — суд богов и все должно быть равным) и поднял с земли, поставив на гнущиеся и трясущиеся ноги. Ну а дальше, заставил мужика приседать, комментируя свои действия.
— Выдох (на приседании)! Вдох (на подъеме)! Выдох! Вдох!
Как только он чуть пришел в себя, опустил на землю и глядя в глаза вождю поселения по имени Людомир четко и достаточно громко сказал:
— Негоже гостю, пусть и нежданному, в дом хозяина со смертью приходить! Нет в том правды... Ну а обиды — пустое то...
На площадке повисла тишина и только сиплое дыхание моего бывшего противника его нарушало. Спустя десяток секунд вождь ответил.
— Достойный поступок и слова! Быть по сему! Суд богов решил — вира крови от Калле — снята! — после чего, оглядев всех собравшихся на площадке, продолжил.
— А теперь, когда нет более помех, я хотел бы просить тебя показать свои навыки работы с металлом! Ну и вечером, быть гостем за моим столом! Не гоже и нам забывать заветы предков!
Повинуясь нескольким жестам, основная масса присутствующих на площадке разошлась. Хотя в кузницу мы шли достаточно большой группой: сам Любомир, его помощник или скорей всего телохранитель (если судить по повадкам и пластики движения), кузнец и тройка воинов. Поймав мой взгляд, брошенный на последних, Людомир спокойно и не отводя глаз сказал.
— Мера предосторожности, сам должен понимать...
Я все прекрасно понимал, но при этом знал, что в данном составе, помешать мне в случае чего, никто не сможет, даже с учетом моей 'ослабленной' формы. Вот если бы их было десятка три-четыре, хорошо экиперованных и обученных плотному строю — тогда да — могли зажать, задавив массой и количеством. Однако я не настолько глуп, чтобы такое допустить — а отступление, не признак трусости.
Кузница меня разочаровала — низкое строение, неудачный сыродувный горн 'реннофен', с плохой вытяжкой и грубая, неудобная наковальня. Единственное, что было нормальным — меха, большие и достаточно грамотно устроенные. Литейную даже смотреть не стал — там все примитивно было просто и незатейливо — тигель, ухваты и глиняные формы для заливки.
Еще на земле, когда я учился в старших классах, то приходил к деду на работу. Он у меня был так сказать — начальником 'транспортного цеха' на автоколонне и отвечал за техническое состояние, обслуживание и выпуск машин на линию. Это транспортное предприятие, создавалось еще в Советском Союзе, было оно старым и заслуженным. Как водится, с тех времен — в механических мастерских всегда располагалась кузница. Вот туда, начиная с восьмого класса я и прибегал после школы...
Работал в кузнице старый и опытный, с большой буквы Мастер — Игнатий Кузьмич. Первое время я лишь смотрел, за тем как греется металл в печи, как от ударов пневмомолота железо и сталь мнется будто тесто, как светлячками разлетаются искры — это завораживало. Никогда не забуду, как Мастер сделал из металла розу, в которой была видна каждая мелкая деталь, начиная от заворота бутона цветка и заканчивая прожилками на листиках. В дальнейшем, ваза, стилизованная под букет из семи штук таких роз, была преподнесена главбуху автоколонны на юбилей.
После десятого класса, на летних каникулах, Мастер уже допускал меня к самостоятельной работе, хотя я и чувствовал с его стороны постоянный пригляд. За неделю до первого сентября, он даже назвал меня подмастерьем, чем я очень и очень гордился!
На всем протяжении моего обучения кузнечному ремеслу, оружие мы с Мастером ковали редко. В основном это были охотничьи ножи, для подарка кому-либо. Пару раз делали топоры и всего один раз, под заказ, Мастер сам ковал казачью шашку, используя дамасскую технологию. В тот раз, я только смотрел.
Так что в кузнечном деле я профаном не был, а учитывая имеющиеся подробные технологические карты и нейросеть способную определить четкую температуру нагрева, то вообще проблем не должно было возникнуть...
Осмотрел рабочие инструменты. Стальная, семикилограммовая кувалда и килограммовый бронзовый ручник (малый молоток) порадовали — имели хорошую форму бойков и сделаны оказались добротно. Клещи, были бронзовыми, грубыми, но тоже сделаны хорошо. Все остальное: обжимки и гладилки, подбойки, зубила, подсечки, ну и пробойники — были на стабильную троечку — можно было работать, но при случае заменить на более качественные. К своему удивлению, на одной из полок обнаружил даже горшочек с бурой!
А вот материал, с которым предстояло работать, породил КУЧУ вопросов к уже имеющемуся о 'лингвистической каше'. Откуда тут куски конструкций и устройств космической цивилизации?!?!? К примеру, я легко смог идентифицировать манипулятор технического дроида из старого комплекса 'Приор-5q', а также кусок обшивки гражданского флаера... В любом случае, сразу и с нахрапа, задавать вопросы на эту тему не стоило, дабы не вызвать подозрений и негатива.
