Реалрпг почти альтистория-2

Так увлёкся решением этой задачи, что чуть не забыл о своём обещании предоставить через месяц разработчикам архитектуры сверхЭВМ образец памяти. Пришлось срочно сварганить плоскую микросхему на 9600 бит, что составило 60 машинных слов. Изготовил по старому рецепту пульт управления с клавишным регистром из 20 клавиш, каждая из которых заносила в буфер 8 бит, задаваемых ещё одной группой из восьми клавиш, печатную плату, с помощью которой всё это объединялось вместе. Вся эта нелепая конструкция позволяла занести корявым способом 160-битовое слово в память и извлечь из памяти. В качестве индикаторов изготовил микроскопические лампы накаливания, которые несмотря на очень маленькие размеры давали достаточно света, при наличии соответствующего источника питания. Проверив работоспособность кустарной конструкции, сообщил завкафедрой о готовности принять представителей исполнителя. Подписав соответствующие бумаги в первом отделе Витиного института двое разработчиков прибыли в лабораторию, где их встретили академик со студентом.

Ну, что сказать, они были потрясены. В этот момент Витя пожалел, что сделал микросхему на 60 машинных слов, а не на 6, но зато он теперь надеялся, что синекурой они эту работу считать больше не будут.

Через долгих три месяца микросхема на 8 терабит, организованных по 160 бит в слове, была наконец готова. Этот упорный труд, увенчавшийся успехом, был оценён сообщением Спутника:

Характеристика Интеллект увеличена на 1, всего 31

Уровень увеличен на 1, всего 23

Первым делом Витя проверил свою производительность на тестовом куске кварца весом 200 грамм, на его формирование понадобилось 3 минуты 13 секунд. Гипотеза о приросте производительности артефактора на 25% за каждый общий уровень подтвердилась, теперь за минуту он формирует 62 грамма вещества вместо 50. Следовательно, прирост навыка артефактора на 1 даст прирост производительности на 100%, и это уже не гипотеза, а математический факт.

За это время разработчики БЭСМ-6 посетили их в лаборатории ещё дважды, один раз, чтобы убедиться, что микросхема ОЗУ существует и попросить её себе, им было отказано по причине секретности, второй раз подписать второй акт сдачи-приёмки, Витя не вникал в суть дела, потому что ждал законченный проект. Получив микросхему памяти чудовищного объёма, он впервые задумался, а чем, собственно, эти терабиты заполнять. Откуда взять программы такого гигантского размера? Производительность работы программиста ограничена, даже с учётом транслятора он вряд ли создаст больше десятка мегабит программного кода в день, а скорее всего, и того меньше. Получается, чтобы заполнить такую память эффективным программным кодом потребуется, примерно, миллион человеко-дней, а ведь вся эта память помещается на одной единственной микросхеме. Напрашивается вывод, вся принятая система программирования полностью перестаёт соответствовать создаваемым аппаратным средствам. Нужен принципиально иной транслятор.

Как в идеале должна выглядеть работа человека, например, конструктора с ЭВМ? Человек-конструктор говорит, к примеру, нужен одноцилиндровый двигатель для мотоцикла, мощностью 60 лошадиных сил, с крутящим моментом на валу таким-то, оборотов столько-то, габариты такие-то, точки крепления там-то, а ЭВМ выдаёт ему рабочие чертежи, ну, может быть, сначала аксонометрию на экране. Они вдвоём покрутят варианты, выберут лучший, и можно отправлять чертежи на изготовление, а возможно, ЭВМ сразу выдаст программы для станков автоматов. Вот это было бы другое дело, и не нужно сотни тысяч людей учить программированию.

Какие сложности есть на этом пути? Проблема первая, возможно, самая главная, ЭВМ должна понимать языки людей, в том числе язык формул и графиков. Отсюда проблема вторая, чтобы понимать язык формул она должна уметь учиться. Витя почувствовал, что эти проблемы начали его увлекать, он уже знал один из своих главных недостатков — увлечённость, точнее увлекаемость, увлёкшись какой-нибудь идеей, он мог отложить остальные задачи в долгий ящик, но не мог ничего с собой поделать.

Задача первая, научить ЭВМ понимать человеческий язык, то, что годам к трём умеет делать любой ребёнок. В то же время, научить животных нормальному человеческому языку не удаётся, даже если они вырастают в человеческой семье и с ними общаются как с детьми. В чём может быть причина? Скорее всего, в том, что в мозгу животных отсутствует какая-то важная структура, которая есть у любого ребёнка, или почти у любого. У человека она либо заложена в генном коде, либо ребёнок получает её в процессе внутриутробного развития от матери. Этот момент прояснить можно экспериментально. Если центр распознавания языка ребёнок получает от матери, то обезьяний детёныш, выращенный в утробе человеческой женщины, должен заговорить.

Витя представил подобный эксперимент, бр-р, его передёрнуло, это вивисекция какая-то получается, "Остров доктора Моро" Уэллса. Другой эксперимент, вырастить ребёнка в пробирке, или, скорее, автоклаве, и если его не удастся научить говорить, значит, центр распознавания языка передаётся от матери. Тоже, конечно, кошмар, хотя бывают ведь бесплодные женщины, и может быть, какая-нибудь из них, согласится? Правда, это всё очень долго, после рождения и то нужно ждать года два, а то и три, заговорит или нет. А вдруг не заговорит, тогда его мать получит животное вместо человека. Ну его к чёрту, такие эксперименты.

Сделаем допущение, что искомая структура передаётся через генетический код, содержащийся в половых клетках, интересен также и объём информации, в нём находящийся, он не должен быть слишком велик. Половые клетки у Вити есть, так что:

Диагностика!

Сосредоточиться на нужном месте и начать увеличивать изображение, ближе, ближе, ещё ближе. Всё предел, а до ДНК так и не удалось добраться. Явно не хватает уровня навыка Целитель, но фарш не провернуть назад, с другой стороны с Целителем, но без Артефактора, я бы не смог сделать микросхемы требуемой сложности. Неужели я не могу решить эту задачу? Витя никак не мог смириться с поражением, ведь до сих пор почти всё, за что он брался, ему удавалось. А ведь создание такой ЭВМ чрезвычайно важно, она бы резко упростила реконструкцию заводов, создание новых самолётов, автомобилей, станков, манипуляторов, бытовой и всякой другой техники.

Буду считать, что я не сдался, а просто взял творческую паузу, подумал Витя и отправился за мотоциклом, чтобы поехать домой. Тем более, что пора многое рассказать родителям, они даже не знают про статью и новую лабораторию, да и мотоциклу надо устроить основательную модернизацию.

Домой приехал вечером пятницы 31 января 1969 года, вся семья была дома, Витя отнёс сумку с фруктами и сладостями на кухню и обратился к родителям: Папа, мама, я хотел бы с вами поговорить и кое-что показать, и лучше всего это сделать в мастерской.

Ввиду серьёзного тона сказанных сыном слов, предложение было принято, несмотря на довольно холодную погоду и неотапливающуюся мастерскую.

Когда одевшись в тёплое, родители вместе со старшим сыном пришли в мастерскую, отец с интересом, а мать с некоторой тревогой посмотрели на сына.

— Сразу скажу, что ничего плохого не произошло, и я расскажу только о хорошем и странном, — начал Витя.

— Я рада, что ты не начал со слов "пожалуйста, не волнуйся", — вставила мать.

— Сначала хорошее, — продолжил сын. — Академик Анатолий Иванович Белов опубликовал научную статью, включив меня в соавторы, в которой описывается новая форма известного вещества, в результате которой и некоторых других обстоятельств была образована новая научно-исследовательская лаборатория и я работаю там лаборантом, разумеется, в свободное от занятий время.

— Ты хочешь сказать, что реально являешься соавтором открытия? — улыбка недоверия украсила лицо отца.

— Ты прав, папа, не я, а моя способность, мои там только рисунки, правда, позже и я уже сделал кое-что реальное, но не на момент опубликования статьи. И как раз эта моя способность проходит по части "странное", — Витя подошёл к верстаку и взял в руки метровый кусок арматуры восьмёрки, немного подержал в руках и резким движением разорвал на две половинки.

Наградой ему было застывшее на секунду лицо отца и сменившее его выражение весёлого недоумения. На лице матери было лишь непонимание и ожидание продолжения.

— И ещё одна демонстрация, чтобы первая не показалась случайной, вроде того, что арматура была с дефектом, — Витя положил куски арматуры, поднял левой рукой с пола лист стали трёхмиллиметровой толщины и поставил его на верстак, пальцами другой руки медленно надавил на середину листа, и когда они погрузились в металл почти полностью, вырвал кусок стального листа и сложил его рядом с арматурой. — Можете убедиться, что это не фокус.

Отец осмотрел место разрыва арматуры и потрогал пальцем, то же самое сделал со стальным листом, мать не стала делать и этого, а просто ждала объяснений.

— Витя, по-моему, разрыв листа какой-то неправильный.

— Ты прав, папа, я не стал делать рваные, острые края, чтобы лишний раз не оцарапаться, хоть это и не имеет для меня значения.

— Можешь вернуть арматуру и лист в прежнее состояние, у меня есть на них планы?

— Конечно, — техноконструктор быстро вернул металл в исходное состояние.

— Пойдёмте в дом, — мать зябко повела плечами.

Вернувшись в дом, родители пригласили старшего сына в свою комнату, где первой продолжила разговор мать: Как я поняла, твоя способность — умение ломать и ремонтировать металл. Или есть что-то ещё?

— Не только ломать и ремонтировать, но и изменять, и не только металл.

— Подожди-ка, — было видно, что мать озарила какая-то мысль, — та стекляшка в моём кольце, она не стекляшка?

— Ты угадала, мама, не стекляшка, а огранённый алмаз, то есть бриллиант.

Немного подумав, мать попросила: Знаешь, Витя, преврати этот бриллиант обратно в стекло, не хочу подвергать тебя лишней опасности.

— Мама, во-первых, я не могу превратить алмаз в стекло, потому что в стекле есть химические элементы, которых нет в алмазе, а превращать одни химические элементы в другие я не умею, по крайней мере, пока не умею, во-вторых, я уже столько всего "напревращал", что этот бриллиант капля в море.

— Да и вообще, мать, подумай, сколько разных драгоценностей есть у людей в Москве, доставшихся по наследству или другими способами, — вмешался отец.

— Рассказал я всё это, чтобы вы знали о моих возможностях и твёрдо верили, что со мной ничего страшного случиться не может и не верили никаким нелепым слухам.

Разговор продолжался допоздна, родителей интересовали разные мелкие и не очень мелкие детали Витиной московской жизни.

На следующий день с утра техноконструктор занялся основательной модернизацией своего мотоцикла. Принимая во внимание свою возросшую производительность, главное препятствие для повышения мощности — низкооктановый бензин, он решил преодолеть радикальным образом, производя свой с октановым числом 100 или около этого. Учитывая, что в седле он проводит не слишком много времени, 3.72кг/час не так уж и мало, тем более, что деревяшки и утильсырьё можно найти почти где угодно. Сильно увеличил степень сжатия, с учётом своих достижений в электронике переделал зажигание и вообще всю электрику, "перебрал" двигатель, в том числе существенно изменил оребрение цилиндра, сделал смазку отдельно от топлива, модернизировал ходовую часть, глушители.

Проверка тестированием структуры показала мощность двигателя порядка 60 л/с и Витя считал, что с лобовым обтекателем максимальная скорость его двухколёсного друга будет не менее 160 км/час. Жаль, конечно, если угонят, правда, кататься угонщик будет не долго, до исчерпания бензина в баке, а потом хозяину придётся искать свой мотоцикл с разбитым двигателем. Впрочем, что мешает предпринять меры против угона, хотя бы удалением из электросистемы существенной детали на время стоянки, да и вообще есть куча вариантов.

На всё про всё он потратил больше 30 часов и вернулся в Москву, только 3 февраля, пропустив один день занятий. В институт Витя решил не идти, а остаться в общежитии, благо, никого не было, и вернуться к размышлениям, как научить ЭВМ понимать человеческую речь.

Рассмотрим вопрос с другой стороны, как ребёнок обучается языку. На него кроме речи обрушивается и вал других звуков, всякие трески, звоны, шум машин и прочее. Как из всей этой какофонии он выделяет слова и предложения языка? Причём любого языка, а их на Земле до чёрта. Значит, имеющаяся у ребёнка в мозгу программа умеет из массы всевозможных звуков выделить языкоподобные структуры, а потом и сопоставить им объекты окружающего мира. Просматривается эксперимент, снимать с мозга ребёнка в период обучения языку энцефалограммы, когда ему что-то говорят и когда поступает бессистемный шум, если при прослушивании речи у него всегда активизируется один и тот же участок мозга, а при прослушивании шума другой или вообще разные, то это будет доказательством того, что подобная структура в мозгу человека есть!

Это само по себе было бы важным продвижением вперёд. Для репрезентативности выборки нужно провести эксперимент на многих детях, да, найти бы ещё столько матерей, которые это позволят.

А у взрослых эта распознающая язык программа точно перестаёт действовать? Не факт, надо проверить, тем более, что такой эксперимент никаких моральных и прочих возражений не вызовет. Что для этого нужно, энцефалограф, если у него не хватит чувствительности, Витя его доработает, взрослые люди, их целый институт, и носители совершенно неизвестного испытуемому человеку языка. Всё разрешимо, языков много, например, в Южной Америке есть племена индейцев, в которых всего человек 200 и их языка никто не знает. Витя немедленно поднялся и отправился на вахту общежития, там ему иногда разрешали позвонить.

Анатолий Иванович оказался у себя и, хотя вопрос насчёт энцефалографа его немного удивил, он пообещал выяснить, где его можно найти и попросил Витю на ближайшей встрече рассказать, зачем он ему нужен.

На следующий день, первый же вопрос, который задал академик, касался энцефалографа: Виктор, с его помощью вы хотите разобраться с природой своих способностей?

— Нет, я хочу сделать умную ЭВМ, — и Витя рассказал о своих размышлениях и первой серии экспериментов.

— Если у вас, Виктор, это получится, то я начну верить в успех всей нашей затеи.

— У нас должно получиться, а сейчас вы, значит, не верите?

— Сейчас я надеюсь.

В дальнейшей беседе Анатолий Иванович высказал мнение, что индейцы из бассейна Амазонки им не нужны, вполне подойдут народности Ханты и Манси, а то и вовсе китайцы или вьетнамцы: Вот, например, вы, Виктор, слышали когда-нибудь китайскую речь?

— Совсем немного, от отца моего школьного друга.

— Хорошо, вы не показатель, наверняка, найдутся люди, которые её не слышали.

— Согласен, Анатолий Иванович, а что у нас со второй большой комнатой лаборатории?

— Скоро начнём монтировать там оснащение для производства микросхем, в том числе и чистый бокс. Сейчас у нас, фактически, не хватает только оборудования для выращивания кристаллов, да оно нам и не нужно, мы будем заказывать и получать их готовыми в небольшом количестве. Тем более, что нам, кроме твоих идеальных кристаллов и поликристаллов, нужны и реальные для отладки обычных промышленных технологий. Ну, и придётся набирать персонал согласно штатному расписанию.