Живущий в тебе

На первый взгляд хуже всех было парню, которому я попал в сплетение. Он явно забыл, как дышать, хватал открытым ртом воздух, который упрямо не хотел входить в лёгкие. Да к тому же обмочился. Ещё один уже поднимался, качаясь, держась обеими руками за левую сторону головы. Фран лежал неподвижно, и стонал. Его голова была запрокинута, лицо и вокруг головы всё залито кровью. Если у Франа есть мозги, то у него должно быть сотрясение.

Через полчаса по направлению к посёлку потянулась целая инвалидная команда. Франа, который до сих пор не мог окончательно прийти в себя, тащили на себе двое его приятелей, один битый, а другой не битый, сзади них ковылял ещё один потерпевший.

Я проводил их взглядом, раздумывая, какая будет реакция в посёлке. Что ж, подождём.

Однако до вечера ничего особенного не произошло, если не считать происшествием то, что Чела сам себя укусил от недоумения и любопытства. Глядя во все глаза на Марко во время обеда, находясь в глубоком ступоре под впечатлением последних событий, он ухватил себя за палец вместо еды. Пришлось погонять его по пастбищу, загрузить работой, чтобы у парня не съехали мозги.

— Как это у тебя получается? — это всё, что сумел спросить Чела.

— Я же тебе говорил, что встретил лесного духа. Он дал мне силу, — ответил Марко, ещё больше озадачив своего товарища.

Не последовало никакой реакции от поселковых и вечером, когда Марко со своими помощниками пригнали коров в загон. Женщины, как обычно, стали их доить, никто не сказал Марко ни слова. Это значило только одно: Фран и его приятели не стали особенно распространяться в посёлке, что их побил какой-то Марко, дриппа, волчья кость. Наверняка придумали, что на них напал в лесу дикий вепрь, с которым они долго героически сражались. Это они хорошо поступили, могли же наговорить, что Марко напал на них спящих или ещё какую-нибудь выгодную для себя ложь. Тогда бы Марко занялись взрослые охотники и окончательно выгнали бы из посёлка, что пока рановато.

— Чела, можешь мне оказать одну услугу, ты же мне друг? — спросил Марко, когда они уже должны были расходиться по своим хижинам. — Узнай, что сказали Фран и его приятели в посёлке, как объяснили, откуда у них синяки и разбитые носы. Можешь у кого-нибудь узнать? Если узнаешь, придёшь к моей хижине и расскажешь мне.

Чела согласно кивнул и умчался в посёлок. Теперь уже очень быстро все узнают, что в Марко вселился лесной дух, Марко стал очень сильным, Марко побил Франа и десять человек и многое другое, на что способна фантазия первобытного охотника. Это выгодно сейчас для меня, ведь я не собираюсь долго пасти коров, пора действовать.

Поздно вечером, когда Марко лежал возле очага в своей землянке, отодвинулась дырявая шкура, которая служила дверью, и в хижину просочился Чела.

— Есть что-то съедобное? — В первую очередь поинтересовался он, принюхиваясь к дыму очага. Но, видя, что Марко не собирается его угощать, начал рассказ. Оказывается, по дороге в посёлок Франу стало плохо, его еле дотащили. Сейчас им занимается Литта, пытается поить его своими настоями, а он всё исторгает. Не лучше и Грабу, парню, которому я попал в ухо. Он хоть и дошёл сам до посёлка, но теперь лежит, у него из уха и изо рта идёт кровь. У двоих других всё нормально. Когда эта компания пришла в посёлок, то рассказали, что упали с дерева.

— И при этом намочили друг другу в штаны, — подытожил Марко рассказ своего разведчика, от чего Чела стал долго заразительно хохотать, хватаясь за живот и изображая в лицах эту сцену.

— Но ты же никому не сказал, что это я их побил? — спросил Марко, когда Чела немного успокоился.

— Нет, что ты! Я никому не говорил! — Чела окончательно перестал смеяться, воровато и испуганно опустив глаза. — Это, наверное, из них кто-то проговорился!

— Так в посёлке знают, что это я сделал?

— Да, знают. Но это не я, я никому ничего не говорил! — было очень заметно, что Чела врёт. Он, наверное, сообщил новость не меньше, чем десяти соплеменникам, а те, соответственно, разнесли её дальше, приукрашивая новыми подробностями, выдумками и чистейшим враньём. Именно это он и должен был сделать, но подобный Челе тип людей лучше использовать вслепую, пусть считает себя должным и виноватым.

Когда Чела ушёл, я стал раздумывать, что делать дальше. Меня совершенно не устраивало сегодняшнее положение Марко, даже если его станут бояться и уважать дреги. Дреги — забитое одичавшее племя, которое рано или поздно найдут и уничтожат.

Во всём посёлке найдётся с два десятка железных топоров, которые передаются от отца к сыну, да несколько старых мечей. В посёлке даже кузницы нет! Что могут сделать рогатины и охотничьи копья против арбалетов егерей! А между тем на болотах, в предгорьи, должна быть руда, я видел её признаки. Если это так, то, организовав в этих краях выплавку железа, можно вооружить армию, собрав её из беженцев. А кроме этого, нужно попробовать вооружить ургов, если удастся их собрать по лесам.

Наступившие дни не принесли каких-то особых изменений. Разве что Марко мог теперь свободно ходить по посёлку, завидев его, подростки уважительно замолкали и настороженно за ним наблюдали. Несколько раз Марко встречался в посёлке и разговаривал с Влахом, с другими своими сверстниками, которые теперь относились к Марко, как к равному.

Как-то Влах сам первым подошёл к Марко. Его, как и всех, интересовал один вопрос: встретил Марко лесного духа или не встретил. Ведь не мог же Марко, вечно забитый и трусливый, сам побить четверых здоровых парней, а теперь ещё ходить вот так по посёлку, никого не боясь, гордо подняв голову и задевая встречную молодёжь.

Об этом спорили в посёлке и история всё больше обрастала невероятными слухами.

— Послушай, Марко, как это ты умудрился побить Франа? Здорово ты его тогда стукнул. Как это у тебя получается?

— Хочешь, научу? Собирай парней, я покажу вам искусство боя, которому меня обучил дух.

— А ты действительно встречался с духом?

— Действительно встречался. Он и сейчас во мне, — ответил Марко чистую правду.

На следующий день на поляне за посёлком собралось пятеро парней. Кроме Влаха

пришёл Раил, крепкий невысокий парень, рыжеватый, с побитым рябым лицом. Ещё одного из желающих обучиться боевому искусству звали Туид. Этот был уже взрослый, обросший реденькой бородкой, худой и длинный. Четвёртого, тоже уже вполне взрослого, звали Крук. Последнего звали Миха. Марко внимательно и оценивающе рассматривал каждого. Кто-то из них больше готов усвоить учение, кто-то меньше. Но упускать людей нельзя, они пришли научиться сражаться, их души открыты навстречу духу воина. Пожалуй, применю-ка я немного внушения, тем более, что при любом обучении, внушение обязательно происходит. Я его просто усилю.

Будущие бойцы присели на траву перед Марко, он начал говорить о единстве духа и тела.... Вскоре пятеро бойцов уже изучали первые движения защит и нападения, приняв боевую стойку.

... Книга Наина.

Явления

Глава 2.

1. Святой Дух даёт Марко Первозакон. 18. Убей врага своего.

2.И сказал Дух: вот мой закон.

3.Я дал каждому от себя. Немощному и здоровому, слепому и зрячему. И тот, кто познает меня в себе, вознесётся.

4.Дух от духа, плоть от земли. Я есть дух, сила и правда.

5.Слушай меня в себе, ищи меня в себе, я есть, я тот, который говорит, а ты не слышишь, тот, который даёт, а ты не берёшь, тот, который возносит, а ты смотришь в землю.

6.Отдай земле кровь и плоть, брось и забери назад, и войдёт дух в разум твой, направит руку и сердце.

7.Принеси в жертву себя себе, мне в тебе, ибо я — это ты, не преступай закон против себя и меня в тебе.

8.Защищайся. Нет для тебя врага и судьи, кроме тебя самого и меня в тебе.

9.Нападай. Ибо нет для тебя друга, кроме тебя самого и меня в тебе.

10.Не позволяй себе быть землёй. Ибо живёт в тебе дух, не закрывай его лица, дай ему победить.

...

18. Убей, потому что ты голоден. Убей, потому что он убьёт тебя. Убей врага и детей его, потому что они вырастут и убьют твоих детей. Убей, чтобы жить.

19.Но если ты убил, только чтобы убить — убей себя, потому что дух твой безумен и нет тебе спасения.

4. Охотники.

В посёлке продолжали бродить различные слухи о Марко. Они стократно усилились, когда в посёлке узнали, что пятеро молодых дрегов "сошли с ума" и под руководством этого одержимого махают на поляне руками и ногами, бьются палками, колотят мешок с песком. Но Марко спокойно реагировал на подозрительные взгляды, которыми его награждали дреги. Днём он пас коров, вечерами занимался со своими учениками. А в перерывах я заставил Марко вынести из своей землянки многолетний мусор, выровнять и засыпать пол песком, выбросить и сжечь "постель", в которой кишели насекомые. Моё "тело" притащило вязанки камыша и починило крышу, сложило из камней грубый очаг и вывело глиняную дымоходную трубу наружу.

Марко был уже достаточно взрослым, чтобы не обращать особого внимания на игры подростков и ещё не вышел годами, чтобы стать охотником. Он близко сошёлся с Челой, вернее Чела всё время крутился возле него, стараясь быть в курсе всех дел. Что бы ни делал Марко, что бы ни сказал, Чела мгновенно разносил это всё по посёлку, приукрашивая и гордясь вниманием к своей персоне. Как-то Марко в присутствии Челы несколько раз выстрелил из лука. Они тогда выбрались на болота, где Марко пару дней назад обнаружил следы семейства болотных грызунов — аху. Удалось добыть только небольшого молодого зверька, остальные аху, подобные большим ондатрам, ушли в заводь, выбравшись из задымленной норы через какой-то запасной выход. Возвращаясь в посёлок, Марко и Чела добрались до одного из островков и устроили привал. Вокруг шумели в камышах множество птиц, собираясь в стаи перед осенним отлётом.

— Вот научиться бы ловить этих уток! — сказал Чела. — Смотри, их здесь сколько. Я слышал, как охотники рассказывали, что можно нырнуть и схватить утку за лапы под водой. Только нырять не хочется, вода холодная.

— Давай сделаем луки, — предложил Марко. — У меня есть хорошая верёвка для тетивы.

— Да это детская забава, — скептически скривился Чела. — Вот научиться бы кидать гарпун....

Но Марко решил всё-таки попробовать подстрелить утку из лука. Долго и придирчиво выбирая, он вырезал из кизилового куста подходящий прут, натянул на него тетиву. Ещё некоторое время ушло на то, чтобы изготовить из прочных стеблей камыша стрелы, оперить их и привязать наконечники из острых осколков гранита. Подыскивая камешки для наконечников, Марко обратил внимание на куст какого-то растения, покрытый длинными острейшими шипами длиной в ладонь. Вот и наконечники для охоты. Потренировавшись во владении луком, результат получился неплохой, стрелы ложились ровно и точно.

Зайдя по пояс в воду небольшого озерца, Марко напряжённо ждал, когда семейство уток выплывет на открытое пространство. Лук давно приготовлен к стрельбе, стрела лежит на тетиве, а потенциальный обед деловито крякает в камыше, почти рядом, но его не видно и пока стрелять нельзя. Несмотря на позднюю осень, уток здесь огромное количество, они ещё не улетели, собрались в стаю, шумят в камышах, деловито проплывают на другой стороне озерца, ныряя за своей добычей. Но вот утка показалась близко на просвете между камышом. Тщательно прицелившись, Марко спустил тетиву, стрела блеснула в воздухе и глухо ударила в птицу, пробив её насквозь. Подстреленная утка захлопала крыльями по воде и забилась в камышовые заросли, заставив тревожно загалдеть всё птичье поколение. Через пару минут она уже висела на поясе Марко, а он ждал, капая водой из мокрой одежды, когда из камыша покажется другая...

На следующий день Чела разнёс по всему посёлку новость: Марко может из лука попасть в птицу на лету, его руку "лично" направляет лесной дух....

Наступила зима, накрыв посёлок затяжными дождями и густым туманом. Охотники редко выходили в загоны, ожидая первого снега. На "круг" общественные запасы выносились редко, каждый жил за счёт накопленного летом и осенью. Марко доставались крохи, пришлось голодать, так как своих запасов у него не было. Иногда в примитивные самодельные ловушки, которые Марко под дождём расставлял в ближайших лесах, попадались мелкие лесные обитатели. Но в основном ловушки оказывались пустыми, лесные хищники и люди из посёлка успевали забрать добычу раньше. Как-то раз, воспользовавшись тем, что дождь прекратился, Марко вышел посмотреть петли на зайцев. Первая ловушка не сработала, продолжала лежать там, где её установил Марко. А вот второй на месте не было, было заметно, что в неё попался какой-то зверёк. И рядом, на клочке глины, Марко обнаружил след ноги, обутой в плетёные дреговские лапти. След лаптей тянулся дальше, по направлению к третьей ловушке. Видимо, кто-то из дрегов знал места, где Марко их расставил, и собирал добычу раньше него.

Опять голодать, в то время как какой-то засранец будет жрать мою добычу? Ну, нет. Пора выловить вора. Кто же это может быть? Только тот, кто знал, где установлены ловушки. Не особенно напрягаясь, Марко вспомнил: Чела! Только вчера они советовались, где лучше поставить петли, и Марко только ему всегда рассказывал, где устанавливал свои.

Марко ускорил шаг. Если срезать круг, то ещё можно встретиться с любителем чужой добычи, если он пошёл осматривать остальные ловушки. После него там всё равно смотреть не на что.

Чела спокойно шёл к посёлку из леса. На поясе у него висело несколько птиц, за спиной болтался довольно увесистый мешок. Марко посмотрел на его лапти, облепленные грязью, и в душе у него стала закипать злость. Он вышел из-за дерева, за которым прятался и перегородил дорогу Челе.

— Что? — Чела непонимающе и испуганно осёкся и осел.

— Ничего, — буркнул Марко и коротко врезал ему по челюсти. Чела завалился назад, его мешок упал, и оттуда вылезли мёртвые заячьи уши....

— Ты — вонючее дерьмо, — втолковывал Марко, нависнув над скулившим и прячущим голову Челой.

— Марко, я же... Я не знал.... Я же всегда друг....

— Ты — просто куча вонючего дерьма, — продолжал спокойно объяснять Марко и опять кулаком поддал ему по губам. И ещё раз. Чела подвывал, закрывшись наглухо руками, скрючившись на земле.

— Ты — трусливая падаль, грязь. Доставай добычу. Быстро. — Марко пнул извивающегося Челу ногой.

Чела стал трясущимися руками доставать из мешка две тушки зайцев, отвязывать от пояса диких голубей.

— Это не моё, — оттолкнул ногой птиц Марко. — Я на голубей силков не ставил. Бери всё и неси в мою землянку. Птиц можешь оставить себе. Жри. Поправляйся.

По дороге Чела всё пытался оправдаться, скулил и клялся больше не воровать. Марко по пути ничего не говорил, а когда они дошли до землянки, сказал:

— Я на тебя не в обиде; на камень, который упал на голову, обижаться нечего. Даже больше: я тебе дарю все свои ловушки. — Чела вытаращил глаза, не понимая, как так. — Можешь их брать, ставить, где хочешь. Но каждый день ты будешь приносить мне еду, начиная с завтрашнего дня. Если не принесёшь один день, я буду голодным и злым, а ты будешь битым. Если вообще откажешься носить — я тебя поймаю и разорву на части. А сейчас пошёл вон, завтра я тебя жду.