"Столичный маршрут"

— Здесь тебе не одежная лавка, не заметил, парень? — усмехнулся бармен. Но "нет" не буркнул, отметил Иллиан. Значит, договоримся.

— Ну будь человеком! Я заплачу.

— Сколько?

— Четвертак.

— За четвертак можешь напялить юбку своей бабушки, — отрезал бармен и снова взялся за тряпку.

— А где я тебе больше достану, нарисую, что ли? — огрызнулся Иллиан, входя в роль. — Мужик, ну не дай пропасть. Возьми... комм еще возьми. Армейский, хороший.

— Что, совсем приперло? — сочувственно поинтересовался бармен.

— А то! Мне под трибунал знаешь как неохота.

— А вроде там, — бармен ткнул большим пальцем за спину, — сказали, что всем , кто в три дня явится с повинной, будет полное прощение и никаких там трибуналов. Нынешняя власть послабление дает. Бывший регент-то, говорят, больше зверствует.

— Регент далеко, а военная полиция близко, — мрачно заметил Иллиан. — Чего он там зверствует? Когда... если я вдруг случайно за городом окажусь, мне же надо знать.

— "Когда!" Не умеешь врать, так не берись. А от Форкосигана держался бы подальше, парень. У него со всяким дезертиром разговор короткий — изменник, и с ним по всей, значит, строгости, не смотря на чин. Он букву закона блюдет. Своим форам головы рубит, так нашего брата точно не пожалеет. Четвертовать не четвертует, — усмехнулся он, разглядывая явно перепуганного солдатика, — но к стенке поставит.

— А ты откуда знаешь? — недоверчиво переспросил потенциальный дезертир Саймон. — Тебе сам регент рассказал, за кружкой пива?

— У моего шурина приемник есть, — пожал плечами бармен. — Он своими ушами слышал. А ты не хочешь, не верь: твоя голова, тебе решать. Где там твой комм?

Они сторговались. Хозяину бара достался весь запас наличности Иллиана (по стандартам столичного коммандера — сумма на скромный обед) и один из пары СБшных коммов, из которого тот заранее выломал кодовую карту. А Иллиан покинул заведение в крепкой суконной куртке с заплатами на локтях, ощутимо припахивающей нафталином ("ты что, обалдел, пятьдесят монет общим счетом за эту тряпку, которую еще при старом Дорке какой-нибудь уборщик навоза в конюшне таскал?"), получив еще кое-какую снедь на сдачу.

И головную боль по поводу того, что он только что услышал.

Народу на улицах почти не было, не самое это популярное место для прогулок — старые доки. Но комендантский час пока не ввели — или, по меньшей мере, об этом не трубили на всех углах. Претендент хотел сохранить видимость нормальной обстановки в столице Империи или не принимал в расчет мирное население? Неясно. Зная характер графа Фордариана — оба варианта равновероятны. И патрульных машин муниципалов тоже не видно, не говоря уж о бронированных армейских карах. Стоянка фургонов наверняка оцеплена, однако проверять это Иллиан не собирался. Он поднял воротник повыше и прибавил шагу.

Его смущал разговор с барменом. Странно обнаружить носителя профордариановских настроений в припортовой подвальной забегаловке, в районе, где народ всегда плевал на политику, пока та не подбиралась к ним с ножом к горлу. А еще этот тип явно служил, по выправке видно, да и по тому, с какой покровительственной небрежностью он отнесся к "солдатику". По идее, отставному унтеру не должно быть дела ни до графа Фордариана, ни до того, сколько солдат будет в его доблестных войсках...

Иллиан прижался к стене в подворотне, ожидая, пока мимо пройдет подгулявшая компания. За шиворот отвратительно капнуло холодным.

Что именно мог услышать по радио родственник словоохотливого хозяина паба? Какой важной новостью прибежал поделиться? Если, конечно, бармен не врал на голубом глазу, хотя трудно сказать, зачем ему это. Да и логично. Фордариановцы держат под контролем центральное вещание, но у Регента в его провинции были все возможности передать по радио обращение к подданным. И к войскам. Остается вычислить, что же он сказал.

Что греха таить, эйреловская правильность бывала страшно неудобной. Не дело СБшника оценивать своего монарха — или и.о. такового, — но порой Иллиан мечтал, чтобы Форкосиган был не таким принципиальным типом. И не так упрямо цеплялся за закон. Эйрел в гневе — отнюдь не сахар. Его тщательно продуманная операция сорвана предательством своих же людей из СБ. Может ли он в запале решить, что впредь обойдется только единственно верными ему? Поставить людей перед жестким выбором, буквально прописанным в законе? Гражданская война — не время и не место вилять, особенно если ходишь под присягой, но...

Понимает ли Эйрел, что не только у нижних чинов, но и у многих офицеров нет возможности выбора? При смуте держись своих, так всегда говорят. А те, кто может хоть что-то выбирать, по большей части бегут из города, чтобы пересидеть беспорядки подальше, пока не прояснится расстановка сил. Пока не восстановится связь и не станет ясно, во что выливается мятеж и какую сторону можно назвать "изменниками" с большим на то основанием. Это даже не трусость, это растерянность.

Иллиан в красках представил, как является к Форкосигану, а тот со словами "закон для всех один" и почему-то "где ты шлялся?" кладет перед ним приказ об аресте. Выглядело абсурдно, но убедительно. Если Эйрел приказал отрубить голову сыну своего друга, что ему помешает отправить под суд своего шефа охраны? И не то, чтобы Саймон боялся трибунала. После сегодняшнего полета с крыши он стал бы приятной щекоткой для нервов и шансом отдохнуть в хорошо охраняемом помещении. Но неопределенность бесила. В город или из города?

Доки от жилого квартала отделяла высокая эстакада. Саймон, оглянувшись, быстро проскочил проезжую часть в тени опор. Сверху с дорожного полотна лился свет и доносился свистящий гул — к окраине шли машины. Кто посообразительнее — выезжает из города и вывозит отсюда семьи. Но ему бежать пока рано.

Да форкосигановское ли обращение это было? С мятежников станется и пустить фальшивую передачу, и распространить слух, будто Эйрел через одного рубит головы несогласным, просто для украшения стены в гостиной своего замка. А история с Форхаласами, к сожалению, играет на правдоподобие этой выдумки. И не важно, что замка у Форкосиганов нет. Только загородный домик типа "дача". Совершенно непригодный для обороны. И без нормальной связи, черт побери! Линиям шифрованной связи Иллиан за сегодняшний день успел послать столько проклятий, что им впору было раскалиться и сгореть.

За эстакадой потянулись уже коробки доходных домов, в три, редко — четыре этажа. Ставни почти все плотно запахнуты — то ли ночь тому причиной, то ли страх. Проулки между домами освещены слабо, темные горбы редких машин притулились на тротуаре. Два поворота направо и во дворы... одна из явочных квартир СБ, предназначенная для встреч с агентами, укрытия свидетелей и тому подобных дел. Благословенное место, где можно найти одеяло, таблетку синергина и связь, последнее важнее всего. Болтающийся на поясе комм был сейчас чистой бутафорией: Иллиан первым делом выдернул из него батарею, чтобы точно не засекли, и теперь изнывал в информационном вакууме. От недостатка данных, неопределенности, смеси правды и пропагандистского вранья его мутило похлеще наркомана во время ломки.

Крошечная квартирка оказалась чиста. Но Иллиан то ли два, то ли три раза обшарил ее всю с парализатором в руке — дверь, окна, шахту мусоропровода, кошачий лаз... что, лаза нету? — прежде, чем позволить себе сесть прямо на пол, привалиться спиной к комм-пульту и закрыть глаза. На минутку. Все тело, избитое о жесткие внутренности флайера, ныло, голова болела, в горле сухо драло после пробежки, и ему было блаженно хорошо. Просто восхитительно — ощущение безопасности, щита от чужого взгляда. Иллюзия убежища, которое легко может стать ловушкой. Нельзя расслабляться. Он вздохнул и приник к комму.

Когда сквозь щель в плотной шторе начал просачиваться сероватый утренний свет, в его активе были: залитый под завязку свежими данными чип, приведенная в божеский вид физиономия и один бутерброд сомнительной свежести. Выдернутые из циркуляров родной службы списки заложников и разыскиваемых лиц Иллиан проглотил вместе с бутербродом, рассчитывая переварить на досуге. Негри, кстати, не было ни в первых, ни во вторых. Свою фамилию Иллиан обнаружил на третьей странице.

Он потер засыпанные песком глаза. Спать хотелось невыносимо. Его не пугала даже перспектива очередных кошмаров: ну Эйрел, ну, скажем, в виде грозной супруги со сковородкой в руке — в самый раз под претензию "где шлялся?". Эка невидаль. А текст его обращения Саймон уже видел, и этот сдержанный призыв к верности карами дезертирам вовсе не грозил. Остаются вопросы тактики, а их проще будет решить на свежую голову: что Иллиан в столице разведывает, куда девается и кого ищет. Пока город просыпается, ему самому пора придавить часок...

Он провалился в сон, как в воду, маслянистую и теплую, безо всяких кошмаров: без мутантов, говорящих покойников, утерянных частей тела, скандалов или появления на императорском смотру в совершенно непредусмотренном уставом виде, то бишь без штанов. Обычный сон, чутко балансирующий на грани пробуждения, потому что не время и не место было сейчас расслабляться. И раздавшийся то ли во сне, то ли наяву грохот выстрела разбил сон вдребезги.

Иллиан вздрогнул и открыл глаза. Нет, не грохот. Не выстрелы, не штурм, не стук в дверь — просто залаяла под окном собака, громко и отрывисто, и, взвизгнув, замолкла. Он оттянул краешек шторы и глянул вниз.

Поскуливающего пса держал на коротком поводке хозяин, с озабоченным лицом уставившийся куда-то под козырек подъезда. На улице машин стало на одну больше, и новоприбывшая стояла с включенным мотором. Темно-синий "колобок" не самого последнего года выпуска, компактная модель, на какой разъезжает половина Форбарр-Султаны. Затемненное стекло было опущено, виден обтянутый черным локоть водителя. Черная форма. И марка машины, которая в достаточном количестве стоит на балансе у СБ.

Ясно, чего так перепугался местный житель. Перепугаешься тут, когда в городе переворот, а крепкие парни из спецслужбы приходят буквально на дом, деловито и без шума... Если бы не пес, тихое урчание мотора не разбудило бы вымотанного Иллиана.

Он метнулся по квартире, заранее предчувствуя, что бежать некуда. Стандартная процедура при аресте предписывает оцепить здание. И все же...

Окно кухоньки смотрело в колодец двора. Иллиан глянул наружу, предусмотрительно распластавшись по стене... ну надо же! Сработало не то яростное везение, не то чье-то разгильдяйство: никаких службистов, в штатском или нет, он не увидел. Сердце зачастило от внезапной надежды. Он дернул защелки, рывком поднял раму — окно отворилось со скрипом, который в утренней тишине показался оглушительным.

В прихожей как раз в этот момент запищал кодовый замок, отважно отказавшись пустить захватчиков на охраняемую территорию. У Иллиана есть фора в несколько минут: еще ночью, входя, он машинально сменил код, хоть и не собирался держать здесь осаду. Теперь с дверью они повозятся: открывается она наружу, не вышибешь.

Эти размышления мелькнули за долю секунды: сослуживцы Иллиана, что возились сейчас с замком, не успели еще даже решить, что быстрее — вскрывать дверь, тащить сюда дешифратор или вломиться через окно, а он уже вылез на подоконник, выискивая взглядом пожарную лестницу.

Перемахнуть вбок — в принципе возможно. Главное — не задумываться. Последний раз он так прыгал еще в учебке. Третий этаж — это вам не второй, с которого спокойно сиганет любой, хоть раз прыгавший с гравипарашютом. Здесь, если он сорвется, уйти не получится... и хорошо, если шея останется цела.

Саймон сжал зубы, собираясь. Ветер скользнул по волосам — и, прежде чем он пошевелил листья клена у ближнего угла дома, Иллиан прыгнул. Шершавое железо пожарной лестницы ударило по ладоням, руки чуть не вывернулись из суставов — ччерт, почти промазал! Но лишь почти. Вцепился левой рукой, а дальше уже дело техники. Вверх, пулей, будь благословенны инструкторы, регулярно гонявшие всех аналитиков на скорость по штурмовой стенке. Ледяной металл обдирал кожу, оставлял на ладонях следы грязи, разрисовывал бурыми полосами ржавчины некогда аккуратные брюки Иллиана, окончательно утратившие сходство с деталью приличного офицерского мундира.

Утыканная трубами и круглыми чашками антенн (все-таки столица!) крыша показалась коммандеру неуютно открытой, зато пригодной для разбега. а соседний дом примыкал почти вплотную, какие-то полтора метра ущелья. Благословенна будь плотная столичная застройка и строительный бум в середине правления Эзара...

Иллиан перелетел на соседнюю крышу, неизбежно грохоча шифером, и тут же нырнул за ближайшую трубу, скорчившись и извлекая оружие. Тихо. Никто по нему не стрелял, и гудения приближающегося флайера слышно не было.

А может, все проще? Например, кто-то из коллег явился использовать квартиру по назначению: для пополнения запасов, для встречи с информатором... Да нет, глупо. Наши люди на встречу с информатором втроем не ездят. И уж точно сюда не мог приехать с водителем и с помпой какой-нибудь дезер... собрат по несчастью, прячущийся от Фордариана.

Он глубоко вздохнул, перехватил оружие наизготовку и побежал, оглушительно топая армейскими бутсами и стараясь не думать, как хорошо целиться на звук веерным лучом парализатора. Снизу раздались крики — должно быть, разгильдяй в машине наконец-то сообразил, что это не кто-то из местных устроил себе утренний моцион рысцой поближе к солнышку...

Крайне удачно для беглеца у очередного трехэтажного строения обнаружилась пристройка гаража, и Иллиан, не дав себе задуматься, сиганул на ее крышу. Удар чуть не вышиб из него дух, он покатился по наклонной жестяной поверхности, сгруппировался, уцепился за край и вниз приземлился уже почти мягко. Свист заводящейся вдалеке машины подстегнул его, он бросился через улицу в арку. Карта в голове подсказывала: дальше — богатейшая россыпь обветшалых домов с проходными подъездами, лестницами, колодцами двориков, где по старинке еще вывешивают белье на веревках. Лабиринт переулков, где и паре машин не разъехаться; уходить по такому на своих двоих от колесной погони — одно удовольствие.

Он несся вперед, и мысли в голове толкались так же лихорадочно, как колотилось сердце. Как его обнаружили? Бармен выдал? В отключенном комме сработал жучок? Ченко поймали и каким-то образом вычислили его маршрут и ближайшую конспиративную квартиру?

От целой облавы ему не уйти, но сейчас за ним охотятся трое. Больше в "колобок" не умещается, если с оружием и в броне. Либо у Уайтлинга отчаянно не хватает людей, либо... патруль не рассчитывал сцапать важную птицу?

Мысль пришла в голову внезапно, и он бы хлопнул себя по лбу, если бы у него была минутка остановиться. А что, если выслеживали не его лично, а всполошились на внештатную активность комм-пульта? В царящем в этот момент в штаб-квартире бардаке ежесуточные сводки, вроде бы, проверять не должны были, а вот поди ж ты! Иллиан ощутил мимолетную гордость за свою контору. Но не столь сильную, чтобы задержаться и лично принести ребятам поздравления.