Последняя из рода Леер - 1 (часть 1)

Закончив плести заклинание, я вскинула руки и высвободила накопившуюся во мне энергию, уже зная, что все получится, что со всей этой бесконечной силой внутри я способна на все, все, что пожелаю.

Никто так и не смог понять, как здание смогло устоять. Что билось, разлетелось на мелкие осколки, химера исчезла, рассыпалась прямо в полете, покрыв все вокруг пепельным ковром. Экзаменаторов спас щит Эльвиры, меня же снесло остаточной волной и снова приложило к какой-то чудом не разбившейся статуе.

— Охренеть! — не думая, воскликнула я, глядя на свои обожженные руки. Только адреналин, все еще бурлящий в крови не давал мне потерять сознание. Профессор Гаар подполз ко мне и встревожено посмотрел в глаза. Не знаю, что он там увидел, но через секунду немного расслабился. Тут же ко мне подлетела Эльвира и сделала то же самое, что и профессор.

— Быстро в лазарет! — скомандовала она и с каким-то непонятным мне гневом и даже осуждением посмотрела на профессора, с тем же осуждением в голосе пообещала: — А с вами я разберусь позже.

Вот так закончился мой странный экзамен, да и тот амулет, над которым мы с друзьями трудились чуть ли не всю ночь, так и не пригодился. Все было зря. А жаль. И только одно обстоятельство не давало мне спокойно погрузиться в спасительное небытие. Все, что делал тот маг, имело определенную цель — найти и уничтожить последнюю из рода Леер. И я и понятия не имела, почему этот кто-то решил, что последняя из рода Леер это я?

ГЛАВА 3 Секреты профессорского состава велесской Академии магии

— Можно?

— Профессор Гаар? — удивилась Эльвира. — Вы застали меня врасплох.

— Что бывает очень редко, не так ли? — усмехнулся мужчина.

— Вы правы. Как ваша рука?

— Жить буду. Вы хотели о чем-то поговорить? А точнее разобраться со мной, — напомнил профессор.

— Да, — смущенно пробормотала Эльвира. — Припоминаю. Я вела себя некорректно. Это все нервы, простите. И все же, мы должны поговорить о том, что случилось на экзамене студентки Роен.

— Если вы по поводу внезапно открывшегося портала, то расследование еще ведется.

— Нет. Я о другом. Вы все еще хотите взять ее на практику в Северные пустоши?

— Мое мнение вам известно.

— Да. Это так. Но после всего, что случилось... Она едва не убила вас.

— Мы все сегодня чуть не погибли.

— Это верно. Поэтому, я думаю, Ауре не стоит ехать на эту практику. Профессор Эльфир будет счастлив...

— Едва ли поездка к русальичему озеру может дать ей какой-то опыт.

— Она не готова.

— Я не согласен с вами. Ее достижения давно вышли за уровень пятой ступени. По всем своим успехам, она должна быть сейчас выпускницей.

— Ей всего лишь семнадцать. К тому же, насколько я знаю, по вашему предмету она не дотягивает даже до второй ступени. И сегодняшний экзамен наглядно это подтверждает.

— Сегодняшний экзамен доказывает также, что она может справиться с чем угодно. Где и когда вы видели, чтобы студент пятой ступени в одиночку уничтожил трех химер? Это достойно восхищения, а не порицания. Аура заслужила практику в Северных пустошах, она мечтала об этом очень давно.

— Так или иначе, не вам решать, достойна она или нет.

— Зачем вам это? — внезапно спросил Гаар. — Зачем вы так отчаянно пытаетесь оставить ее в школе?

— Не понимаю, о чем вы.

Директриса велесской Академии магии давно научилась держать лицо и с улыбкой лгать, глядя в глаза собеседнику. Вот и сейчас она ничем не выдала ни себя, ни своих секретов, большинство которых касались студентки Роен.

— Нет, понимаете. И очень хорошо, — возразил Гаар. О, за долгие годы, что он знал эту, безусловно, умнейшую и сильнейшую женщину, он тоже научился видеть малейшие изъяны в ее безупречной маске непревзойденной магианы Велеса. Вот и сейчас он увидел плотно сжатые губы, чуть более пристальный прищур ярко-зеленых глаз, чуть более прямую спину и маленькую жилку у основания шеи, выдающую с потрохами все ее скрытое напряжение.

— Так или иначе, я собираюсь на совете рекомендовать ученицу Роен в состав своей группы, — заключил Гаар. Его утомил этот бессмысленный разговор. Эльвира никогда не позволяла себе недомолвок, но во всем, что касалось Ауры, было полно секретов.

— Я не единственная, кто выделяет ученицу Роен среди других, — бросила магиана, когда мужчина поднялся.

— Что вы имеете в виду?

— Только то, что сказала. Ваши индивидуальные уроки сблизили вас. Вы привязались к ней. И это естественно, но не могла ли привязанность перерасти в нечто большее?

— Я никогда не давал и не дам кому-либо повода усомниться в моей компетенции как учителя, — посуровел Гаар. Ему не нравился скрытый намек, что звучал в ее тоне.

— Возможно. Но повторюсь, вашу привязанность к своей ученице вижу не только я. Особенно после сегодняшнего. Преподаватели может и списали ваш поступок на желание помочь ученице избавиться от химер, но я не вчера родилась, чтобы не заметить...

— Я никогда не дам кому-либо повода усомниться в моей компетенции как учителя, — с нажимом повторил он. — И я выделяю студентку Роен только потому, что она этого достойна. Других причин нет.

— Заклинание "Вира" полностью опровергает ваши слова.

— Вам не о чем беспокоится. Связь если и возникла, то слабая. Через пару недель она исчезнет.

— Именно поэтому я так настаиваю, чтобы эти пару недель она провела как можно дальше от вас.

— Боюсь, что это решать не вам, а совету.

— И я намерена рассказать совету, о том, что вы сегодня сделали, — начала заводиться Эльвира. Гаар в этом вопросе проявлял поразительное, просто непрошибаемое упрямство, и директриса очень хорошо понимала, зачем он это делал. Допускала, что он сам не до конца осознавал, к чему все могло привести, но именно это понимание и не давало отступить.

— Тогда для большей объективности и я задам вопрос, — ответил ударом на удар профессор, — почему из всех студентов Академии, только студентка Роен удостоилась вашего столь пристального внимания? Может быть, все дело в ее уникальном даре? А может быть потому, что вы знаете о ней и о ее происхождении гораздо больше, чем знает она?

— Это абсурд!

— Да неужели? Тогда почему вы не доложили о ее даре в штаб велесских ищеек, когда у вас была такая возможность?

— Я не хотела, подвергать девочку опасности.

— Какой опасности? Вы лучше меня знаете, что сейчас к универсалам относятся с большим вниманием, их все еще боятся, но не стремятся уничтожить, как это было еще двадцать лет назад. Думаю, подобные вопросы возникнут, и не только у преподавателей?

— Вы знаете, какие последствия за этим последуют? — не выдержала Эльвира. Гаар умел бить в больные точки, умел задавать правильные вопросы, но еще он умел виртуозно и тонко манипулировать людьми, расставлять ловушки. И закусив губу, Эльвира вынуждена была признать, что попала в одну из них.

— Тогда не доводите ситуацию до абсурда. И предоставьте право студентке Роен самой решать, как и где проходить практику, — проговорил мужчина и, посчитав разговор оконченным, направился к выходу.

Эльвира не могла допустить, чтобы этот нелепый разговор так бездарно закончился. Годы сотрудничества сделали их если не друзьями, то хорошими товарищами. Она ценила и уважала профессора Гаара, и его проблемы были и ее проблемами тоже. Поэтому она поспешила догнать этого упрямца, чтобы пусть не отговорить, но помочь понять ее и немного себя тоже.

Я провела в лазарете целый день. Мадам Сибилл — наш незаменимый лекарь сделала кучу разных тестов, но не нашла у меня никаких серьезных повреждений ни в физическом, ни в ментальном смысле. А к шишкам и синякам я давно привыкла. Единственное, что ее настораживало — это мои обожженные руки, которые никак не хотели заживать. Собственно, только поэтому я и оставалась в лазарете так долго. Только вечером мадам Сибилл сочла состояние моих рук достаточно сносным и отпустила меня, правда порадоваться я не успела. Эльвира прислала записку с очень конкретным требованием, явиться к ней.

"Ругать будет", — подумала я, свернув к лестнице, ведущей на третий этаж. В коридорах было на удивление пусто, словно все вымерли. Это и радовало и огорчало одновременно. Еще один год прошел, экзамены сданы и скоро (уже через неделю) большинство студентов разъедутся по домам. А кто-то останется здесь на выпускные экзамены и, получив диплом, пустится в свободное плавание.

Я, как и все, мечтала закончить школу поскорее. Но, в то же время, боялась. Боялась остаться одна. Нет, конечно, у меня были мои друзья: Мила, Тиана, Зак, Рилан и Тимка. Ближе их у меня никогда никого не было. Но у Милы были родители и ее титул наследной принцессы. Когда-нибудь она примет свою судьбу, и мы расстанемся. Тиана... я не сомневалась, что ее ждет блестящая карьера в департаменте ищеек. Они будут идиотами, если после выпуска не возьмут ее на службу. У Тимки были его книги. А близнецы никогда не были одиноки. Им повезло родиться с другом. Только у меня никого не было. Школа стала мне домом, друзья семьей. И через два года я променяю все это на никчемную бумажку.

Так, в не слишком веселых думах, я почти дошла до кабинета Эльвиры. Мне оставалось только завернуть за угол, однако, громкие, возбужденные голоса, звучащие за поворотом, заставили резко остановиться.

— Я всегда думала, что за столько лет совместной работы, мы стали хорошими друзьями. Очень жаль, что это не так, — говорила Эльвира. Я узнала ее красивый, мелодичный, немного с хрипотцой голос.

— Я ценю и уважаю вас, — а это уже говорил Гаар — мой любимый наставник, — и не хочу, чтобы это досадное недоразумение отдалило нас. Эльвира, мы всегда находили общий язык, так почему же сейчас вы настолько категоричны?

— Вы не понимаете!

— Так объясните!

Они явно ссорились. Но почему? Я всегда думала, что эти двое понимали друг друга чуть ли не с полуслова, а уж в отношении меня были и вовсе на редкость единодушны. Как оказалось, не настолько.

— То, что вы сегодня сделали с Аурой — непростительно! Только представьте, что будет, если она узнает...

— Она не узнает.

— Я очень надеюсь на это, Орин. Но если это случиться, нам всем придется разбираться с последствиями.

Я простояла в немом ступоре до тех пор, пока в коридоре не стихли шаги профессора Гаара, а Эльвира не закрыла дверь своего кабинета. Меня пробрала дрожь. Я не понимала услышанного. Что такого сделал со мной профессор? Прокрутила в мыслях свой экзамен и поняла. То, что я смогла закончить заклинание света, было неправильным, у меня не хватило бы сил даже при всем желании. Я бы погибла, если бы профессор не сделал что-то... не дал мне силу. Но как? Я не знаю ни одного способа передать кому-то магию. Разве что "киор" — но это поединок, и сила передается в нем не добровольно. Потому его никто и не проводит, если он в своем уме, конечно, или если знает, что противник заведомо слаб. Но с профессором было другое, и, судя по тому, как была встревожена Эльвира, то, что сделал профессор может оказаться куда хуже "киора". Вот только как мне узнать — что?

Захотелось вернуться и отложить разговор с директрисой, я даже спустилась на пару ступенек, но потом передумала. К чему откладывать то, что и так случится? А с остальным я обязательно разберусь... позже.

Как и предполагалось, в кабинете директора меня ожидала настоящая буря. Эльвира подождала, пока я расположусь на стуле напротив нее, и началось.

— Как ты могла? — она не кричала, но порой ее спокойный голос пугал больше самого громкого крика. — Ты использовала ментальную магию вопреки приказу профессора Гаара.

— И что я, по-вашему, должна была делать? — пожала плечами я, ничуть не сожалея о содеянном.

— Что угодно, лишь бы не заявлять другим о своем даре. Ты хоть представляешь, чем это тебе может грозить?

— Вы не устаете мне напоминать все последние пять лет.

— Аура! — возмутилась Эльвира.

— Что? Я же не виновата, что родилась такой. И вам следует кричать не на меня, а на моих неизвестных предков, кем бы они не были. Или на того колдуна, который хотел меня убить, ну или на ту, как ее... последнюю из рода Леер.

— Последнюю из рода Леер? — неожиданно перебила меня директриса. И то, как она это сделала, несказанно меня удивило. А когда я на нее посмотрела, то и вовсе впала в новый ступор. Она не просто побледнела, на ней лица не было. И взгляд такой испуганный-испуганный и ожидающий... продолжения.

— Ну да, — растерянно пробормотала я. — Тот колдун...

— Ты проникла в его мысли?

— Всего на мгновение.

— Это не важно. Ты могла заблудиться там. Только этого мне не хватало. И эту студентку называют лучшей на курсе.

— Но ведь не заблудилась.

— Только благодаря профессору Гаару, — внезапно Эльвира перестала нервно расхаживать по кабинету, развернулась и пристально на меня посмотрела.

— Я так боюсь за тебя. Ты безрассудна, Аура, всегда лезешь в пекло, не думая о последствиях, но когда-нибудь твое везение может кончиться и погубить тебя. Я молюсь, чтобы этот день никогда не настал.

— Простите, — на этот раз ее слова дошли до меня, словно в них заключался какой-то тайный смысл. Пророчество. Именно так они и звучали. Эльвира сама испугалась своих слов и поспешила переменить тему.

— Ну, хорошо. Возможно, я слишком остро отреагировала. Но ничто, слышишь, ничто не может служить оправданием твоей безрассудной безответственности. И ты даже не осознаешь, чем рисковала. Твое счастье, что преподаватели сейчас больше радуются, что остались живы и проклятие студентки Роен их миновало.

— Какое-какое проклятие? — встрепенулась я.

— А ты не заметила? Все экзамены по боевой магии с твоим участием заканчиваются каким-нибудь происшествием, — улыбнулась директриса.

— Да и не только по боевой, — улыбнулась в ответ я.

— В этом нет ничего забавного, — грозно сдвинула брови она. — Это лишь говорит о твоем невероятном умении все переворачивать с ног на голову.

— Простите, — покаянно опустила я голову, но только для того, чтобы директриса не заметила моей хитрой улыбки.

— Я попытаюсь как-нибудь замять все это, но только прошу тебя, перестань попадать в подобные ситуации.

— Но я и не попадаю! Они сами меня находят.

— И, надеюсь, тебе не надо напоминать, что все произошедшее на экзамене должно остаться между нами.

— И что я должна сказать? — возмущенно засопела я. — Что напутала с одним из заклинаний и умудрилась угодить в лазарет?

— Именно это ты и скажешь! — ничуть меня не жалея, заявила она.

— Моя репутация будет окончательно испорчена.

— Это лучше чем тот нездоровый интерес, который проявят к тебе маги, узнай они о твоих способностях.

— Да уж, — окончательно скисла я. Опять ложь. И все из-за моего проклятого дара. — И что теперь? Экзамен не засчитают?