Оружие Кроноса

— Как вы не понимаете, что исполнение вашего замысла уничтожит не только США, но и всю землю?

— Глупости говорите. Земле в целом ничего не угрожает.

— Глобальная экология не пострадает, да? Ядерные взрывы никак на неё не повлияют?

— Повлияют, конечно. Но я устраню все нехорошие последствия. Могуществом я не уступаю любому из богов, то есть, практически всемогущ. Так что не сомневайтесь, неблагоприятные побочные эффекты будут подавлены.

— А если вы заблокируете не всё оружие НАТО? Если останется несколько подводных лодок или самолётов, да пусть даже всего одна подводная лодка? Мы получим ответный удар.

— Я ничего не пропущу. Как бог, я всеведущ, а значит, скрыться от меня невозможно.

— Вы обладаете просто потрясающей самонадеянностью, — сообщил новоявленному богу Жора. — У вас просто мания величия.

— Это не самонадеянность. Это уверенность в собственных силах. Полностью оправданная уверенность, заметьте. Что же до психиатрических диагнозов, могу ответить следующее. Первое: вы не эксперт в медицинский вопросах. Второе: вы не можете засадить меня в психушку. Силёнок не хватит. А отсюда непреложно следует, что ваш самопальный диагноз можете засунуть себе сами знаете куда, — не попрощавшись, Женя ушёл, и никто не посмел ему воспрепятствовать.

Понуро уткнув взгляды в землю, Жора и Ромуальдовна побрели по направлению к автобусной остановке.

— Уважаемые, подождите! — Сатану прямо распирала жажда общения. — Мы должны...

— Всё потом. Часа через два поговорим. Сейчас мы морально опустошены, и обсуждать наш провал не готовы, — прервала его речь Ромуальдовна.

— Кстати, у меня есть ещё одна идея, — похвастался Жора. — Только её надо немного до ума довести. Через пару часов приходите, обсудим.

— Будете для разнообразия званым гостем, — отметила Ромуальдовна. — Раньше вы всегда приходили без приглашения.

* * *

Жора погладил жену по упругой груди и нежно поцеловал в шею. Ромуальдовна отреагировала совсем не так, как он ожидал. Она оттолкнула его и вскочила с кровати.

— Хватит, сколько можно? У меня "там" уже синяк. Тем более, скоро придёт этот чудак на букву "эм", который Сатана, — напомнила мужу женщина, надевая халат.

— Не беспокойтесь обо мне, пожалуйста, — попросил Сатана. — Я уже давно здесь. Надеюсь, моё присутствие не причинило вам неудобств? Я старался не мешать и быть максимально незаметным.

— Нет, что вы! — заверила Ромуальдовна. — Мы к вам настолько привыкли, что совсем не обращаем внимания на ваше присутствие. Ещё неделю назад, если бы мне сказали, что я буду воспринимать Сатану, как предмет декоративной мебели, ни за что бы не поверила. Но сейчас это именно так.

— Я рад за вас. Ну, что ж, настало время обсудить ваш план, о котором говорил уважаемый Георгий Борисович. Я готов к обсуждению. А вы?

— Обсудить, конечно, можно, — согласился Жора. — Вот только у меня не план, а всего лишь идея.

— Излагайте свою идею, — предложил Сатана. — Я вас внимательно слушаю.

— Она ещё сырая. Всего лишь зачатки идеи, так сказать. Её надо как следует продумать.

— Помилуйте, голубчик, вы попросили на обдумывание своей гениальной идеи два часа. Я предоставил вам три, учитывая, что часть времени уйдёт на дорогу. Автобус — не самый быстрый вид транспорта. И что мы видим по истечении этих трёх часов? Уже вашей супруге противен секс с вами, вот до чего дошло. Нет уж! Излагайте, что у вас там за зачатки идеи. У нас нет времени на глупости.

— С другой стороны, если у нас не получится остановить Евгения Викторовича, то наступит конец света, говоря по-простому, — возразила Ромуальдовна. — А раз так, другого времени потрахаться у нас может и не быть.

— Георгий Борисович, так в чём состоит ваша идея? — терпеливо повторил вопрос Сатана.

— Ну, как бы это лучше сказать? Этот Женя собирается ударить российскими ракетами по США, а американское оружие заблокировать. Вы считаете, что ему это по силам. Но ведь вы умеете всё то же, что и он. Убить его вы не можете, это понятно, но неужели не можете ему помешать? То же российское оружие заблокировать, например.

— А он ударит из китайского.

— Тогда всё ядерное оружие заблокировать к ядреней фене! В планетарном, так сказать, масштабе.

— Милейший Георгий Борисович, вы ситуацию просчитываете хотя бы на пару шагов вперёд? Или для вас новость, что ядерное оружие — стержень сложившегося мироустройства? Вот представьте, что сделают китайцы, если Россия вдруг останется без своего ядерного щита. Да они вас просто затопчут! У России вся военная доктрина построена на ядерных силах. А вы предлагаете их заблокировать.

— Тогда такая идея. Один на один вы с ним справиться не можете. Но ведь вы не один. Есть же ещё Бог, верно?

— Есть. И далеко не один. А что?

— И вы все не можете если не прикончить Женю, то хотя бы схватить?

— Дополнительные пространственные измерения делают это невозможным.

— Почему?

— Вот, для примера, сравните для двух и трёх измерений. Кого-то окружили на поверхности — это значит, захватили в кольцо. В космосе его уже нужно захватить в сферу. На случай, если вы не знаете, поясняю, что сфера — это поверхность шара. Так вот, для построения сферы требуется гораздо больше окружающих, назовём их так за неимением лучшего термина, чем для кольца. Это понятно?

— Вы очень доходчиво объясняете, господин Сатана, — польстил ему Жора.

— Стараюсь для вас, тупых, — буркнул тот в ответ. — Так вот, с добавлением каждого следующего измерения необходимое количество окружающих растёт. Где их взять? Так что и это тоже глупость. Ещё идеи есть? Две было, давайте третью, Георгий Борисович! Как говорится, Бог Троицу любит. В особо извращённой форме.

— А что, сложно обучить пользованию этими измерениями столько людей, сколько нужно, чтобы схватить этого Евгения Викторовича?

— Не знаю, думаю, что не получится. Но представим, что нам это удалось. Задействуем пару-тройку тысяч новых богов, и Евгений Викторович будет окружён и нейтрализован. И что же, по-вашему, произойдёт дальше?

— Всё, проблема решена.

— Глупости! Даже если считать, что эта проблема решена, тут же появляется несколько сотен новых проблем. Или вы полагаете, что эти ребята, которых сделали богами, чем-то лучше Евгения Викторовича? Люди в среднем мерзавцы, я уже это говорил.

— А зачем отбирать средних людей? Почему не изыскать кристально честных и порядочных?

— Скажите ещё, святых. Зачем мелочиться? Так вот, Георгий Борисович, как вы думаете, эти честные, порядочные и святые станут подчиняться Сатане? Я уж не говорю о том, сколько зла на Земле совершили честные и порядочные люди, действуя с наилучшими намерениями. Избавьте меня от необходимости перечислять исторические прецеденты.

— Исторические чего?

— Вот же не повезло мне, связался с одноклеточными! Примеры, милейший Георгий Борисович. Не хотелось бы их перечислять.

— Не нужно, — разрешил Жора.

— Спасибо. Так что будем делать?

— У меня такое предложение, — вступила в разговор Ромуальдовна. — Вы, господин Сатана, идёте отсюда куда хотите, а мы остаёмся здесь и делаем, что хотим. И Евгений Викторович делает то, что хочет, то есть уничтожает Землю.

— А ты что, снова хочешь? — удивился Жора.

— Не очень, но я не знаю, сколько у нас времени осталось, потому не стоит его терять.

— Это неконструктивный подход, — не согласился Сатана. — Нужно пытаться спасти мир до самого последнего мига его существования.

— Пытайтесь, — позволила Ромуальдовна. — А мы займёмся сексом. Ты же не против, Жорик?

— Нет, конечно, — Жора расплылся в довольной улыбке.

— Подождите, — попросил Сатана. — Я предпочитаю остаться здесь.

— Как хотите, — согласилась Ромуальдовна. — Вы совсем не мешаете, мы к вам уже привыкли.

Она начала раздеваться, и обиженный Сатана раздосадовано плюнул прямо на пол, после чего, по своему обыкновению, покинул квартиру супругов сквозь закрытую дверь.

* * *

Несмотря на обильный секс (который им уже изрядно приелся, ибо сколько же можно?), настроение у супругов было весьма и весьма тоскливым. Удивляться тут нечему, ведь они знали, что конец света близок и, похоже, неотвратим. Женя был твёрд в своих намерениях, а Сатана и прочие ничем не могли ему воспрепятствовать.

Дверной звонок неожиданностью не стал, супруги понимали, что Сатана неизбежно вернётся. Они — последняя надежда этого обитателя высших (или просто дополнительных) измерений.

— Входите, чего уж там, — пригласил Жора. — Лень дверь открывать, давайте без церемоний, насквозь. Заодно и кофе заварите, мы как раз купили.

Визитёр действительно вошёл сквозь дверь, но если это и был Сатана, то свой облик он изменил до неузнаваемости. Чем-то он походил на Женю, но и различий в их внешности было более чем достаточно.

— Буэнос диаз, — произнёс он. — Вы есть сеньор Георгий Борисович и жена его?

По-русски он говорил с заметным акцентом, причём акцент на слух Жоры и Ромуальдовны очень напоминал прибалтийский.

— А почему вы называете его по имени-отчеству, а меня "жена его"? — обиделась Ромуальдовна.

— Потому что это не имеет большое значение, а я есть плохо говорящий с вашим языком.

— В таком случае мы есть тот самый сеньор. И именно с нею, которая неважно, — сообщила женщина. — А вы, собственно, кто такой будете?

— Я буду тот самый сеньор Хесус. Но я не буду, а уже есть он.

Нет, не прибалт, поняли супруги. Те говорят гораздо лучше. По крайней мере, так было раньше, во времена СССР. Кто знает, может, сейчас там с русским совсем швах.

— Тот самый — это какой? Так говорят, когда этот "тот самый" всем хорошо известен.

— Не так быстро, пор фавор! Я есть плохо понимающий вашего языка.

— Это взаимно, — сообщил Жора. — Мы вашего языка тоже фигово понимай. Понятнее говорите, что это ещё за Хесус, который сквозь двери проходит?

— Вы сами есть пригласившие сквозь дверь меня войти.

— Сами, сами, не отрицаем. Но вопрос остаётся: что за тот самый Хесус?

— Тот самый есть я.

— Мы поняли, что вы Хесус. Но тот самый, который что?

— Я есть непонимающий.

— Ну, чем вы знамениты?

— А, вот вы говорите о чём! Я был распятый, а потом воскрес. Этим и есть знаменитый. Странно, что вы есть не знающие этого.

— Так вы — Иисус, а не Хесус! — догадалась Ромуальдовна.

— Эти имена есть одно и то же. Иисус, Хесус, Джезус, Иешуа и много ещё другие всякие.

— Это, наверно, на разных языках? Но тогда почему нам, русским, вы представляетесь как Хесус?

— Я есть к такому привыкший. Хесус есть моё имя в форме испанской.

— Вы живёте в Испании?

— Но. Я есть живущий в Боливии сейчас. А вообще живущий в Южной Америке. Там христиан больше.

— Больше, чем кого? Чем евреев?

— Но. Больше, чем где. Больше, чем везде.

— Вы хотите сказать, что большинство христиан живёт в Южной Америке?

— Си. Плюс Мексика ещё вдобавок.

— Но в России тоже много христиан. Может, даже больше, чем там.

— Меньше. И ещё христиане есть ненастоящие в России. Православные — это есть секта.

— Как это — православные ненастоящие? А кто тогда настоящие христиане? Католики? Протестанты? Свидетели Иеговы?

— Си, католики есть настоящие. Остальные — но. Раскольники. Сектанты. Еретики.

— Ничего подобного! Настоящие — это православные, потому что...

— Женщина, ты будешь спорящей с Христосом, кто есть настоящий христианин?

— С Христом, а не с Христосом, вообще-то!

— Но! Я есть Христос. Я не есть Христ. Может, хватит теологию сейчас обсуждать?

— Хватит, — согласился Жора. — Возвращаемся к вопросу, чего же вы от нас хотите?

— Евгений Викторович. Вы должны убивать его. Дабы спасти чад моих.

— А как же заповедь "не убий"? — изумилась Ромуальдовна.

— Всякой заповеди есть своё время. Когда людей было мало, нужно было убивать поменьше, плодиться и размножаться побольше. Теперь вас есть много, и скоро надо всё наоборот. А Евгения Викторовича — надо сейчас.

— Это нам и Сатана говорил. Мы же не против, — согласился Жора. — Вопрос только, как?

— Си, я пришёл к вам для этого. Вы есть глупые. Я буду вас научать.

— Сам дурак, — обиделась Ромуальдовна.

— Что есть дурак? А! Тонто. Но. Я не есть дурак. Вы слушайте меня. У Евгения Викторовича броня, но она есть проницаема.

— Мы тоже так думали.

— Си. Вы есть глупо думавшие. Он есть неуязвимый.

— Если он неуязвимый, его не убить. Покажите нам, пожалуйста, уважаемый Хесус, как нужно умно думать. Пока что вы просто морочите нам голову.

— Я не морочаю для вас ничего. Слушайте слово Божье, и вынимайте!

— Что вынимать? — не понял Жора.

— Слово Божье.

— Откуда его вынимать? Куда вы его засунули?

— Он имел в виду "внимайте", — догадалась Ромуальдовна. — Я вот только не пойму, если этот Хесус всеведущий, почему он так хреново говорит по-русски? Может, он прикидывается? Это точно испанский акцент, или он специально коверкает русский язык?

— Си, правильно есть "внимайте". От слова "внимание". Женщина, тебе немного надобно не открывать рот.

— Я у себя дома! Когда хочу, тогда рот и открываю, понял? А ты давай, вынимай уже своё слово Божье, а мы его будем обратно внимать.

— Вы есть ужасно непочтительно говорящие со своим Богом, особенно женщина. Нужно становиться на колени, как есть принятый этикет.

— Точно. И биться лбом о каменный пол.

— Это не есть обязательно. Но немного уважения проявить есть необходимо.

— Я проявила уважение. Назвала вас уважаемым Хесусом. И пока что с вас хватит. Это не мы к вам пришли. Произносите, наконец, своё долбанное Божье слово, и мы хоть поймём, чего вы от нас хотите.

— И вообще, чтоб ты знал, Хесус, мы находимся под юрисдикцией Сатаны, — добавил Жора. — Его клевреты, как выражается Евгений Викторович. То есть, на колени перед вами здесь никто становиться не будет, если вы этого ещё не поняли. А если будешь хамить Ромуальдовне, я набью тебе морду. Даже если ты неуязвимый.

— Я есть понявший. Вы оба есть погибшие души окончательно. Но внимайте! Есть понятие — информация. Она есть нематериальна, но она есть не бывающая без материи. И она есть проходящая сквозь Евгения Викторовича неуязвимую броню.

— Сеньор Хесус, это вы сейчас что сказали? Я вообще ничего не понял.

— Вы есть глупые совсем. Я теперь есть говорящий, как маленьким детям. Никто не есть убийца ему, только сам он. Нужно уговорить.

— Я правильно понял? Я к нему подхожу и говорю, типа, знаешь, дорогой друг Женя, для всех будет лучше, если ты сделаешь себе харакири. А он мне в ответ: дорогой друг Жора, конечно, я сделаю это для тебя! Так, сеньор Хесус?

— Но. Убедить надо Евгения Викторовича.

— Мне сказать: пойми, Женя, без тебя мир станет чище, и всем будет лучше? Или как убедить?

— Вы есть очень глупый человек, сеньор Георгий Борисович. Средством для убеждения есть гипноз. А я есть сказавший всё, что имел вам сказать, — сеньор Хесус, сохраняя на лице скорбное выражение, покинул их квартиру тем же способом, которым и проник в неё.