1. Четырнадцать в цель

* * *

Дальнейший разговор никак не налаживался. Игорь рассказывал истории о своих похождениях: о борьбе с партизанами и повстанцами и об охоте на крокодилов при помощи автоматического гранатомета, а перед глазами Андрея стояла одна-единственная картина, нарисованная его богатым воображением. Низенький индеец, стоящий перед столом, за которым сидят трупы, беснующаяся вокруг толпа, дикий смех, загадочная фраза и пустота... Наконец Игорь заметил, что его собеседник находится, мягко говоря, в иной области реальности, и решил пойти на крайние меры.

— Не грусти, пистольеро, — своим обычным панибратским тоном начал он. — И вообще засиделись мы тут с тобой, а на улице ещё светло. Пошли погуляем!

— А как же дети? — Андрей вдруг вспомнил о своих прямых обязанностях.

Игорь усмехнулся:

— Я им там пару фильмов поставил, хороших. Часа четыре смирно просидят, ещё и ныть будут, если мы досмотреть не дадим. Кстати, у меня появилась интересная мысль! А давай проверим, действительно ли эти револьверы прокляты?!

— В каком смысле? — Каменев изумлённо поднял бровь.

— В прямом! Патроны для них у меня, кажется, есть. И винтовку свою прихвачу, а то она, бедная, на меня уже обиделась за то, что не беру её никуда. Заодно тебя стрелять научу.

Андрей ещё даже не успел ничего возразить, а Игорь уже снял винтовку с оленьих рогов, извлёк из-под стола две жестяных коробки, одну из которых тут же открыл, продемонстрировав гостю сомкнутые ряды револьверных патронов. Оба револьвера были тут же заряжены и вложены в кобуры.

И тут появилась первая проблема: пояс с пистолетами упорно не хотел налезать на Игоря. Мастер, делавший амуницию для худощавого наследника Кортеса, явно не подозревал, что через сотню с лишним лет её попытается примерить преемник Ильи Муромца. После пяти безуспешных попыток Игорь вынужден был отступиться, потому что кожа пояса подозрительно скрипела, намекая на то, что готова разорваться в любую секунду. Недовольно пробурчав себе под нос что-то на иностранном языке, Игорь передал пояс Андрею. Юноша поначалу смутился, но, тем не менее, натянул ремни на бедра и с радостью заметил, что наследие идальго на нём смотрится гораздо лучше, чем самодельная опояска с игрушечными револьверами. Игорь удовлетворённо кивнул:

— Прямо Джон Уэйн в молодости. Жаль, что на меня ременная сбруя не налезла. В своё время пообщался я с одним ковбоем, который показал пару трюков с оружием и заверил, что с моими навыками мне на Диком Западе цены бы не было. Ну, ничего, потом, когда собственный пояс дошью, я тебе всё продемонстрирую.

— Постой, — Андрей вдруг насторожился. — Если этому поясу, как и револьверам, больше ста лет, разве он не должен был испортиться?

— Считай это тоже индейской магией, — отозвался Игорь, набивая магазин своего винчестера патронами. — Честно признаться, я сам не понимаю, как при таком грубом хранении вся эта амуниция не сгнила или не исчезла в желудках крыс и мышей. Ладно, пойдём, у нас часа полтора есть, потом уже темно будет.

— А ничего, что мы в таком виде? — робко попытался протестовать начинающий ковбой. Вместо ответа Игорь молча нахлобучил ему на голову шляпу и легким толчком отправил к дверям.

— У нас же игра, ты что, забыл? — напомнил Андрею завхоз уже на улице. — В прошлом году мы тут в партизанов играли, и уверяю тебя, если бы в то время в окрестностях шарилась рота эсэсовцев в полном обмундировании, на них бы вряд ли обратили внимание. А сейчас мы ковбои, и никто не станет вникать, боевое у нас оружие или игровое.

— А если милиция остановит? — продолжал возражать юноша, внезапный инфантилизм которого явно перешёл в крайнюю стадию.

— А это уже мои проблемы, — успокоил Андрея мудрый наставник. — Я давно дружу с местным участковым, который выписал пару бумажек со штампами, позволяющих мне спокойно таскаться по лесам со всей своей артиллерией. К сожалению, на танки и боевые самолёты действие этих документов не распространяется.

— А у тебя что же и танк есть?

— Есть, только он сломан.

После этого ответа у Каменева пропала всякая охота разговаривать, да и сам Игорь, похоже, решил, что сказал достаточно, и на время замолчал, изображая из себя мудрого индейского вождя.

Однако стоило им только покинуть пределы лагеря, как мудрый вождь моментально превратился в следопыта. Узкой звериной тропой Игорь повёл Андрея через кусты, больно царапавшие ветками лицо. В какой-то момент юноша даже решил, что эти заросли живые, и был готов открыть огонь на поражение, чтобы отстоять свою жизнь. Впрочем, тропинка довольно быстро превратилась в достаточно широкую дорожку, петлявшую по лесу. Уже начало смеркаться, и обеспокоенный Андрей решил поинтересоваться у проводника о протяжённости и конечной цели их пути, но тут дорога упёрлась в отвесную стену. При подробном рассмотрении стена оказалась капитально срытой частью холма, на вершине которого виднелись крыши каких-то строений явно не сельскохозяйственного назначения.

— Это ещё что? — удивился Каменев.

— Местное поселение для особо богатых, — в голосе Игоря прорезались злые нотки. — Живут там себе, жизни прожигают. Единственная польза от них в том, что полигон мне сделали.

— Полигон?

— Ага. Когда коттеджи строили, им песок срочно понадобился. Вначале его издалека возили, но потом строители решили, что выделенные деньги лучше украсть, а песочек стали сами таскать из-под холма. Чуть горку не срыли в итоге, мне пришлось местных экологов подключать и даже морду кое-кому начистить. Но природу уже не восстановишь, поэтому я решил здесь стрельбище сделать. Эти гады, — он неопределенно махнул рукой в сторону вершины. — Сразу обрадовались. Каждые выходные здесь торчат, по бутылкам пуляют, жгут костры а-ля "мечта инквизитора", тоже мне охотнички! Замучился после них убирать! Ох, дождутся они у меня, танк доделаю и проедусь по их поселку, заставлю каждую травинку с порошком отмыть и перед каждым муравьем извиниться!

От этих слов у Андрея по коже побежали мурашки. Угроза, разумеется, не подразумевала серьёзности, но была высказана таким тоном, что, услышь её один из местных загрязнителей природы, немедленно побежал бы за мылом и тряпкой, чтобы поскорей отвести от себя беду.

Игорь тем временем снял со спины рюкзак (Каменев даже не заметил, когда наставник его успел взять) и достал оттуда связку поленьев, каждое из которых было обмотано по спирали белой лентой.

— Это для лучшей видимости, — объяснил он недоумевающему Андрею. — Темнеет же, а так будем видеть, куда стреляем.

— Но почему поленья?

— Все нормальные мишени я ещё в прошлом месяце разнёс, а сделать новые времени нет, — Игорь подошёл к отвесной стене и начал возле неё расставлять поленья. Белые ленты действительно делали их более заметными в сумерках. — Эти чурбаны — по крайней мере органика. Щепки, конечно, летят, но они перегниют быстро, в отличие от тех же бутылочных осколков, которые остаются очень надолго. А оно нам надо, чтобы через много лет археологи, раскопав этот холм и наткнувшись на гору битого стекла, пришли к мнению, что ранее тут находился крупнейший центр виноделия или, на худой конец, стояла корчма? Зачем дезинформировать потомков?

Шутливый тон немного успокоил Андрея. От нечего делать парень пересчитал расставленные мишени, и тут сердце его сжалось: их было ровно четырнадцать! "Четырнадцать поленьев, четырнадцать патронов, четырнадцать глав семей. Четырнадцать в цель — и пустота. Что же стало с Шакалом, когда он произнёс эти слова?" — разрозненные мысли текли словно рваные тучи по небу.

— Эй! — Игорь провёл рукой перед глазами юноши. — Ты там не заснул?

— Нет, — Андрей встрепенулся и постарался отбросить свои размышления. — Задумался просто.

— Много думать — вредно, — засмеялся Игорь. — Ты сначала стреляй, а уже потом думай. Подержи-ка вот лучше винтовку и дай мне игрушки, что висят у тебя на поясе.

Андрей, немного занервничав, вытащил револьверы из кобур. По непонятной причине он не хотел отдавать их хозяину. Странный трепет усиливался. Каменеву казалось, что весь мир содрогнулся в землетрясении, которое чувствовал он один. Взглянув на свои руки, юноша удивился, ведь револьверы лежали в них как влитые. Игорю даже пришлось приложить некоторое усилие, чтобы выдернуть оружие из сжатых пальцев.

— Эй, да что с тобой?! Неужели ты в эти пушки влюбился?!

Шутка осталась без ответа. Андрей молчал.

— Ладно, сейчас ты увидишь, как стреляют настоящие мастера!

Игорь приял боевую стойку, явно рисуясь и стараясь произвести впечатление на юного подопечного. Каменев снова никак не отреагировал. Где-то в глубине души парень знал, что у Игоря ничего не получится. Вот хоть убей, знал и всё!

Выстрелы прозвучали неожиданно громко. После тихих пистонных пистолетиков грохот двух кольтов сорок пятого калибра показался громом артиллерии. Стая ворон, облюбовавшая кривую березу на краю холма, с диким карканьем сорвалась с дерева и унеслась в сторону рощи. А вслед за птицами полетели маты, как минимум на пяти языках. Игорь ругался старательно, вкладывая в каждое слово свою душу. Андрей не шелохнулся. Он оказался прав: из четырнадцати мишеней не упала ни одна.

— Нет, эти пистолеты точно прокляты! — прорычал неудавшийся снайпер, вдоволь выругавшись. — А ведь вроде пристрелялся, и всё равно не понятно, куда из них пули летят! Или этот чёртов индеец подсадил их на кровь бледнолицых, и они больше ни во что не хотят стрелять?!

— Дай их мне, — Андрей даже вздрогнул от звука собственного голоса. Игорь удивлённо посмотрел на напарника.

— Знаешь, я, честно говоря, сам теперь боюсь из них стрелять, — суровым тоном начал было он, но Каменев не дослушал.

— Дай их мне, — повторил парень. — Я должен попробовать. Хотя бы один раз. Ну что тебе стоит?

Андрей даже не понял, почему ошеломлённый Игорь попятился от него. Впрочем, сейчас юношу это совершенно не интересовало, ведь все его мысли были сосредоточены на оружии. Револьверы манили Андрея к себе, сами просились в руки. Дрожь охватила всё тело Каменева, хотя парень уже понимал, что она существует лишь в его сознании. Игорь сделал ещё один шаг назад, после чего неуверенно протянул револьверы рукоятями вперёд.

— Зарядить-то сможешь? — как-то неуверенно произнёс он.

Андрей покрутил пистолеты в руках. С третьей попытки ему удалось заставить барабаны откинуться и выбросить стреляные гильзы. Коробочка с патронами к этому времени снова была у Игоря. С недоумённым лицом тот смотрел, как его подопечный трясущимися от нетерпения руками набивает барабан.

— Ты поосторожнее с ними, парень, — голос Игоря вновь стал твёрдым, и Андрей осознал, что наставник каким-то образом ощущает его состояние. — Это боевое оружие, а не игрушки... Страшные они...

Каменев молча кивнул и, вставив последний заряд в гнездо, задвинул барабаны на место. "Шакал, — мысленно произнёс он. — Я не знаю, что с тобой стало и что ты сделал с этими пистолетами, но очень хочу узнать. Не знаю, почему, но хочу".

Игорь послушно отошёл с позиции, уступив место молодому снайперу. В первое мгновение у Андрея появилась мысль скопировать стойку предыдущего стрелка, но, подняв оружие, юноша про всё забыл. Он был револьверами, а револьверы были им. Четырнадцать выстрелов и четырнадцать поленьев. Нет, это не поленья, это главы семей. Тех четырнадцати семей, которые истребили племя Шакала и которым он отомстил. И теперь его очередь стрелять, чтобы понять...

— Бах! Бах! — отдачи не было, огонь вырвался из стволов, ярко осветив окрестности и потрясённое лицо Игоря.

— Бах! Бах! — два полена брызнули щепками и отлетели к стене.

— Бах! Бах! — дрожь переросла в жжение. Андрею казалось, что он пылает, но остановиться уже не мог.

— Бах! Бах! — бойки, словно на пружине, отскочили назад, хотя пули ещё не успели достигнуть цели.

— Бах! Бах! — огонь бушевал вокруг юноши, закручиваясь спиралью, уходящей в вечность.

— Бах! Бах! — мир растворялся в бесконечности. Деревья, холм, дома на вершине, песок, поленья, Игорь — всё это было здесь и в то же время не здесь.

— Бах! Бах! — пламя ревело, словно дюжина Ниагарских водопадов, подключённых через усилитель.

Андрей опустил оружие и огляделся. Мир вокруг потерял реальность. Теперь это был стоп-кадр чёрно-белого кино: поленья, отброшенные выстрелом, зависшие в воздухе и окружённые ореолом щепок и обрывков лент, замершая на месте птица в полёте, застывший в недоумении Игорь. Каменев чувствовал себя пружиной, взведённой до предела и ждущей лишь сигнала, чтобы сорваться с места и... Не понимая, что он делает, юноша убрал пистолеты в кобуры и произнёс: "Четырнадцать в цель!". И в тот же миг мир исчез в ослепительном взрыве.

Глава 2.

Разум блуждал где-то очень далеко и категорически отказывался возвращаться в родное тело. Приближаясь к законному обиталищу, он раз за разом ударялся о какое-то препятствие, как жук в стекло, и отскакивал обратно в небытие. В конце концов, неведомые силы укротили строптивца, вынудив его встать на место.

Андрей застонал и попытался пошевельнуться. К собственному удивлению, ему это удалось. Следующим по плану требовалось открыть глаза. Сопротивление век было недолгим, и буквально через пару секунд юноша уже мог наслаждаться всеми красками мира.

Впрочем, смотреть было особо не на что: голубое небо с мелкими вкраплениями облачков, колышущиеся ветки деревьев, солнечные лучики, пробивающиеся сквозь листву и слегка слепящие глаза. Андрей никогда не относился к числу обделённых интеллектом, но данная ситуация поставила его в тупик. Юноше потребовалось не меньше минуты, чтобы осознать, что тут что-то не так... Ну, конечно: солнце! В тот миг, когда он потерял сознание, светило наполовину скрылось за линией горизонта, а сейчас оно висело посередине небосклона. Вариант, что он пробыл без сознания почти сутки, Андрей отмёл сразу, как только огляделся. Он по-прежнему был в лесу, но вовсе не там, где его настиг странный приступ.

Юноша с трудом приподнялся. Голова тут же заболела, но эта боль была терпимой и не мешала думать и объективно оценивать обстановку. На первый взгляд в окружающем не наблюдалось ничего странного. Андрей находился на небольшой полянке, почти идеально круглой, которую окаймляли поросли густого кустарника и деревья, очень похожие на ели. На очень необычные ели. Каменев нахмурился. Его познаний в ботанике явно не хватало для того, чтобы опознать данный вид деревьев. По крайней мере, он никогда не слышал про ели, усыпанные ярко-жёлтыми цветами, смахивающими на колокольчики. Парень перевел свой взгляд вниз, на траву. Здесь, в отличие от ёлок, ничего странного не было. Трава как трава, коротенькая, но густая, такой обычно засеивают газоны.

Головная боль и вызываемая ею тошнота тем временем проходили, что позволило Андрею встать на ноги. "Значит так, — он обхватил затылок руками, пытаясь сосредоточиться. — Мы с Игорем пошли в карьер пострелять, это я помню. У него ничего толком не вышло, и тогда я попросил дать мне попробовать. Но вот что же было потом?" Дальнейшие воспоминания, если они и существовали, всплывать в данный момент явно не собирались. "Похоже, что когда я потерял сознание, — продолжал размышлять Андрей. — Игорь оттащил меня сюда. Нет, не сходится. Лагерь был рядом, и даже если бы у Игоря не хватило сил донести меня туда, что мешало ему позвать кого-нибудь на помощь? Тем не менее, я здесь. Что же это? Очередная шутка или испытание?".