Торговец королевствами.

-Послушать ходящие про вас байки, так вы уже давно должны были друг друга извести, — вздохнул Олаф и, поднявшись, потянулся. — Ох, спина...Ты аккуратней не могла?

-Милосердные и добрые, не желающие участвовать в подобном, рождаются иногда и в подземелье, — Инельда казалось, не слышала его, полностью погрузившись в свои мысли. — Но до совершеннолетия никто из них не дожил. Я немолода. И когда покинула подземелья давно уже вышла из возраста, называемого юным. То, что видели мои глаза, заставило бы какого-нибудь светлого эльфа убить себя, чтобы по ночам его не мучили кошмары. Но я скучаю по этому вечному безумному кошмару. И боюсь вернуться в него. А вы, люди, бывает, походите на нас. Сильно. Очень сильно. Только кожу покрасить и сама Ллос не отличит. Мне это нравится. И меня это приводит в ярость. Мне хочется вспомнить молодость и мне же хочется вырвать вам кишки.

-Вижу, ты сегодня не в настроении, — пропустил мимо ушей ее слова, как много раз делал с бабским трепом, Олаф.

-Абсолютно, — глава гильдии убийц выдернула из привода диск и сжала его. С легким треском осколки разлетелись по всему номеру. Несколько из них засели в тонкой ладони девушки. В глазах ее, казалось, плескалась сама тьма, а голос приобрел интонации, заставляющие всех слышавших подчиняться без колебаний. А не то... будет плохо. — И потому оставь свои жалкие попытки поразвлечься и расскажи еще раз, какие сложности в вашем мире есть с покупкой оружия.

-Мы же это уже обсуждали, — удивился Олаф.

-Значит, сделаем это еще раз, — непререкаемым тоном заявила Инельда, вырывая из ладони пластиковую щепку и изящно облизывая кровоточащую ранку своим алым язычком.

Выражение лица, оборонительная поза и мелкая дрожь, то и дело пробегающая по телу, видимая впрочем только если знать куда смотреть, заставили Олафа серьезно задуматься. Но не помешали рассказу.

— Так уж исторически сложилось, что такой лакомый кусочек как оружие интересовал в первую очередь властные структуры. Контроль за его перемещением и уж тем более возможная прибыль, стали крайне желанной вещью. Вот например какие документы нужны в твоем мире чтобы купить, ну например меч?

Вопрос был задан не просто так. Уж слишком то состояние в которое Инельда погрузилась после недавнего инцидента Олафу не нравилось и поэтому ее надо было растормошить. Тем более если это позволяет одновременно прояснить некоторые факты и недоговоренности, всплывшие в беседе со старым хрычом Канлером. Как же — 'Я немолода' конечно для человеческого восприятия и по канонам этого мира собеседница может и немолода. Но вот как тогда отнестись к удивлению призрака, который по своей природе обостренно чувствует биение жизни в любом живом существе, о столь юном (для дроу конечно же) возрасте знаменитой 'Паучихи'? Да и реакция на увиденное... Ну да — ну да. Поверил... Практически поверил. Обостренное ощущение реакций любовника и так называемая 'женская интуиция' как это не странно присутствует и у мужчин. Только в отличии от женщин они об этом не особенно распространяются.

— Какие документы? — непередаваемое удивление Инельды заставило ее немного податься вперед и даже немного успокоиться, перенаправив большую часть клубящихся внутри прекрасной и одновременно убийственной, как любое совершенное оружие, девушки эмоций с чего-то непередаваемого и непонятного даже для нее самой на простое и понятное окружающим удивление. -Заходишь в лавку и берешь! Какие к демонам документы, ты еще скажи что мне разрешение бургомистра надобно!

— Вот именно! И не только. — наполненные ехидством слова Олафа и их смысл заставили глаза дроу распахнуться еще сильнее. — Еще медицинское заключение, пару тройку печатей от стражников. И это только для того чтобы купить какую-нибудь пукалку или нож который не сразу сломается после удара. Ну а что посерьезнее...

Многозначительная пауза получилась у торговца просто великолепной. Во всяком случае, наверно именно она была тем детонатором, который заставил скопившееся в дроу напряжение выплеснуться не во вспышке всепоглощающей ярости, а просто волной возмущения, практически безопасного для окружающих.

— Да что тут у вас за мир то такой! Полный бред.

Кривая ухмылка, проявившаяся на лице человека, заставила девушку прервать свою возмущенную тираду и с подозрением посмотреть на собеседника в ожидании еще какой-нибудь пакости. Впрочем ее ожидания были предвосхищены, так как то что она услышала житель наполненного магией и честной поножовщиной мира просто не смог бы представить.

— Самое интересное, что владеть легким оружием в большинстве стран еще можно, хотя и с кучей препонов и ограничений, но вот применять — нет. Засудят. А о тяжелом и спец вооружении, например глушители для твоих пистолетов — вообще лучше забыть. Иначе придется провести в тюрьме большую часть жизни.

— Странные вы, — безучастно пожала плечами дроу, вновь опуская голову. — Впрочем, каждый сходит с ума не так, как другие. И что ты намерен предпринять, чтобы все-таки добраться до нормального оружия?

-Была такая страна, Советский Союз, — ответил ей Олаф, после чего задумался и поправился. — Вернее нет, не так, опять я все перепутал. Сначала была старая Россия, громадная держава, потом она развалилась и самый ее крупный осколок, где к власти пришли бунтовщики, стал зваться СССР.

-Так часто бывает, — девушка абсолютно точно хандрила.

— Он подчинил себе куда больше, чем при рождении потерял, — продолжил мужчина. — Одно время боялись, что красные, ну так называли живущих там, захватят вообще весь мир. Но потом СССР прогнил и развалился на кусочки. Самый большой кусочек снова стал Россией. Правда, он куда меньше той, предыдущей, раза примерно в полтора.

-Как интересно, — судя по голосу темной эльфийки, она бы с охотой променяла подобную историческую лекцию на созерцание своих ногтей.

— Но это все равно самая большая страна мира, — счел нужным добавить торговец, в котором взыграла кровь бабушки-княгини. А мы поедем в один из мелких. Украина называется. Но и в ней моя родина уместилась, наверное, бы, раз десять. Там после всего произошедшего оружия образовались буквально кучи. Стволов больше, чем жителей, включая грудных детей. Ну и всего прочего тоже хватает. Вот только лежит оно на складах, иногда даже под открытым небом, поскольку деть его никуда не могут. Не населению же раздавать в самом деле, чтобы оно себя людьми ощутили, а не избирателями. Повылазившие из всех щелей претенденты на власть который год не могут решить, кто будет править, а армия голодает. Официально нам ничего не продадут, конечно, а неофициально...Тамошние прапорщики имеют в своем распоряжении такие груды стреляющего и взрывающегося мусора, что Канлера при виде их хватит удар и он станет первым призраком, сдохшим от радости. Мне кажется, если заручиться поддержкой какой-нибудь реальной силы в том медвежьем углу Евразии, они мне и атомную бомбу найдут. Или сделают, взяв в качестве сырья реактор одной из сгнивших у причала подводных лодок. Благо талантами еще старая Россия была неприлично богата. И работать они всегда готовы были едва ли не за еду.

-Занятная история, — слабо улыбнулась дроу. — Хаос там, должно быть творится... Может, мне эта страна и понравится. А как получилось, что держава, едва не захватившая мир распалась?

-История темная, — пожал плечами Олаф. — Но лично мне кажется дело в том, что к верховной власти там пришел шпион.

-Как так?! — вот теперь Инельда соизволила отрешиться от своих дум и вернуться в бренный мир.

-Да очень просто, — пожал плечами торговец оружием. — Там элита определялась в бюрократических играх на выживание. Ну, проигравших объявляли врагами народа и расстреливали. А лучше всего к тому чтобы предавать, интриговать и обманывать оказался эмиссар одной из чужих разведок. Он, между прочим, все еще жив. Дай-ка покажу тебе его фото.

-Вот этот?— непритворно удивилась дроу. — Маленький, плюгавый и с пятном во всю лысину? И он был тем шпионом, который развалил такую страну?

-Шпион или нет, до конца так и не явно, — вздохнул Олаф. — Но было время, когда он мог с полным на то право называть себя владыкой половины мира, но титул свой утратил, державу уничтожив. Теперь сидит, кажется, где-то в Австралии и мемуары о своей нелегкой судьбе пишет. А народ его страны медленно, но верно вымирает.

Глава 3 .

Несокрушимые твердыни сдавались армии Аксимилиана почти без боя, оказывая будущему властителю лишь символическое сопротивление.

Параграф в учебнике новейшей истории Империи

Еще бы. После ракетного-то обстрела. Странно, что там вообще живые оставались.

Комментарий к нему самого императора.

Лю Фан, усталый старик под взором небес.

Исчерченная узором знакомых трещин чашка и чайничек подогретого вина, что еще нужно старику? Старику, уставшему от стремительно проносящихся мимо дней и лиц. Похоронившему своих сыновей и уже начинающему хоронить внуков. Осколку старого времени. Тому самому 'старому хрычу' видевшему даже культурную революцию и помнящему те вещи о которых в сегодняшние дни не принято вспоминать. Столкновение хорька и мертвого дракона в далекой северной стране, вылившееся в великое потрясение в пределах поднебесной, унесшее сонмы жизней и переломавшее немало судеб. Ты ведь помнишь все это? Босоногий малец, пятый ребенок в кое-как сводящей концы с концами рыбацкой семье, мечтающий изо дня в день о самом великом чуде — о том чтобы хоть раз в жизни лечь спать без терзающего внутренности почище тигриных когтей чувства голода... Хотя... хотя это было позже... старая память подводит, смешивая в чаше воспоминаний события, лица и чувства, щедро поливая их молоком забытья. Но иногда... в такие вот безлунные ночи, когда старое немощное тело гложет бессонница из тумана воспоминаний приходят лица... образы и воспоминания... те самые — даже о самом существовании которых стоило бы забыть. Забыть и никогда... никогда и никому... Взмахи японских штыков и гогот солдатни рубящих загнанную в теснину улиц толпу... Выстрелы... втоптанное в гнилую солому тело первенца и распростертое, зияющее выколотыми глазами и отрезанными грудями, все еще содрогающееся в конвульсиях тело жены... Старому человеку всегда есть что вспомнить, только вот по какой-то злой прихоти небес с каждым прожитым годом все больше горькой желчи приносит веер памяти, составленный из образов прошлого. Толи небесный император так карает жившего нечестным трудом, то ли в жизни действительно было так мало прекрасного, достойного отпечататься на пурпурном шелке судьбы и заслонить подпалины зла и ненастий. Вот что значит — пережить свое поколение... Сейчас уже даже мало кто знает, что под видом старого контрабандиста, мирного старичка уважаемого всеми соседями и имеющего немалый вес в обществе рыбаков, скрывается бывший член той самой 'Зеленой банды' в свое время бывшей одной из самых влиятельных политических сил в Шанхае. Да и сейчас, как будто бы отошедший от дел, окруженный любящими племянниками, кряхтящий от боли в суставах...

Старый шо-хай 'Братства большого кольца', перешедший нынешней организации по наследству, помнящий нынешнего 'Мастера горы' еще пузатым малышом на руках его матери... Усталый старик, пьющий свое вино под взором небес, в безветренной тиши летней ночи. Влажной ночи, наполненной испарениями залива и миазмами города. Этого вместилища порока и беспредела, гигантской язвой раскинувшегося на берегах мангровой лагуны где-то на побережье Южно-китайского моря. Моря, где встретить с контрабандиста или пирата в разы более вероятно чем обычного рыбака. Впрочем, где они — эти обычные рыбаки? Если только в памяти...

Переделы влияния между триадами, героиновые войны, тот злосчастный вечер когда боевики Шуйфонг... Воспоминания... их проклятое бремя...

Впрочем были и веселые деньки. Были. Так всегда бывает со стариками — вино уже не грет, певички уже не так прелестны, как в молодости. А о том чтобы 'пролить дождик из тучки' или 'теребить башмачок' уже не стоит и мечтать, какие бы микстуры и притирания не продавались у знакомых аптекарей. Остается, как говорят в народе 'уксуснице есть дикую сливу' и вприглядку радоваться за окружающих. Вот например та необычная пара, уже пожалуй сведшая с ума братьев из Дацзюань, которым было поручено за ними следить. Олаф и Инельда. Огонь и тьма. Взбитая крыльями феникса кроваво красная тьма, плещущаяся в глазах девушки... знакомая тьма, появляющаяся у захлебывающихся от безнаказанности кровавых зверей в которых превращаются солдаты на улицах захваченных городов... странная пара... пара надломленных судеб, горькой усмешкой судьбы сплетенных в один тугой жгут, который по-моему не в силах разрубить сами боги. Потрепанный жизнью ирландец с тем самым взглядом загнанного в угол волка, окруженного охотниками. Волка, оскалившегося в последней и безнадежной попытке унести за собой как можно больше врагов. И девушка, странная девушка в которой чувствуется надломленный стальной, покрытый острыми шипами стрежень. Истерзанные, окровавленные судьбы спаянные вместе прочнейшим бетоном из золота, оружия и тайны. Той самой тайны, которая заставляет так биться мое старое сердце, пьяня почище крепкого вина или рисовой водки...

Мне немного осталось, поэтому те жалкие мысли гложущие моих подчиненных в отношении этой пары, не вызывают у меня интереса. Мельчает племя тех, кому самой судьбой выпало 'в чащи гнать пичужек'. Племяннички — тьфу! Единственное на что хватает их придумок так на то чтобы схватить и выбить все золото, вдобавок всем скопом усладить свои чресла с девой...

Эх... Резать феникса только распускающего крылья значит перечить воле небес, а у молодежи вечно не хватает крохи разума, хотя бы с гречишное зерно размером. Как говориться — 'Купивший жемчуг не ценил жемчуг, а ценил коробку'. Их глаза затмил мерцающий блеск проклятого металла, мешающий осознать и оценить все те знаки, которые щедрой рукой рассыпает прелестница судьба.

И пока я твердо держу поводья в своих руках 'подпоясанные кушаками не сдуют и пылинку с листа лотоса'. Ведь если история ирландца более или менее понятна старому китайцу.. То вот взявшееся из ниоткуда золото и исчезающее в никуда из запертого склада оружие... Периодическое странное молчание установленного одним из расторопных племянников подслушивающего устройства, искусно спрятанного в полом каблуке, купленных в рекомендованном мною магазине готового платья, туфель. Вдобавок, как будто бы всего перечисленного было мало — иероглифы, которыми по повелению Сына Неба написан визитный листок сей девицы скорее всего непонятны никому из подлунных мудрецов. И если бы я был более суеверен, то сказал бы что эта Инельда или 'расчесывает девять хвостов' или прислуживает в ведомстве самого Яньло.

Ну не бывает у обычной девушки таких, тщательно спрятанных прической ушей, подергивающихся в такт сильным эмоциям. Форма черепа, отличия в скелете и ее очаровательный прикус. Как же — Нигерия. Ставшему на старости лет мастером чжень-цзю, по недостатку учености называемому на западе иглоукалыванием, не нужно приглядываться и щупать чтобы не перепутать явно нечеловеческое тело с чем то еще. Негритянка — как бы не так. И это не врожденный дефект строения и не последствия родовой травмы. Это тело, обладающее нечеловеческой, хищной пластикой прирожденной убийцы, было совершенным. Самым совершенным оружием, которое глаза старого китайца видели за свою долгую жизнь.