— В этом мире и даже в этом городе, — сказал Тисс. — Странник явился за своим хозяином — что ж тут удивительного? Ты что, забыл его характер? Знаешь...

— Замолчи! — приказал Тильвус. Он глядел перед собой сосредоточенным взглядом и барабанил по столу пальцами с неровно обкусанными ногтям.

— Не хочу тебя слушать. И знать ничего больше не хочу. Я поклялся не вмешиваться — и не буду. В прошлый раз — это было мое последнее вмешательство! — торопливо заявил он, видя, что его собеседник открыл рот. — Так что на помощь не рассчитывайте! И я не собираюсь искать в городе Странника! Не надейтесь на это!

— Да кто надеялся-то?! Я же сразу так всем и сказал: нечего на него не рассчитывать! — сказал тот. — На тебя то есть. Обойдемся!

— Вот и отлично, — недовольно пробурчал маг. — Обходитесь!

Когда Тильвус и Тисс покинули бар, на улице уже совсем стемнело. Медленно разгорались оранжевым светом высокие кованые фонари, вспыхивали спрятанные в траве газонов маленькие прожектора и из темноты, словно театральные декорации, выступали нарядные фасады зданий, подсвеченные голубоватым светом.

Маг и эльф прошли пару кварталов, свернули на неосвещенную боковую улочку, поросшую высокими тополями и остановились.

— Рад был повидаться с тобой, старина, — самым сердечным тоном произнес Тисс.

— Взаимно, — пробурчал Тильвус, с подозрением поглядывая на приятеля: в голосе эльфа ему послышались ехидные нотки. — Можешь заглянуть как-нибудь... если время будет.

Тот улыбнулся, блеснув в темноте зубами.

— Не обещаю. Когда разгораются войны, ходить в гости совсем некогда, знаешь...

Тильвус засопел.

— Ну, ладно... — пробурчал он. — Ладно! Некогда, так некогда! Уговаривать не буду! Ты мне вот что скажи...

Но Тисс уже исчез, растворившись в городских сумерках.

— Чтоб тебя! — выругался Тильвус. — Чтоб тебе пусто было! Только хотел спросить, что у них там затеялось.... Ну, да ладно...

Он посмотрел на черное ночное небо, залитое багровым светом городских огней, определил, что скоро начнется дождь, почесал под лопаткой и поплелся к овощебазе, определяться на ночлег.

Глава-3.

" Уж каких только чудодейственных таблеток для похудения нам не предлагали, каких только научных доказательств не приводили, каких только гарантий не давали!" — написала Сати и с тоской поглядела в окно.

В маленьком скверике, возле клумбы с левкоями курили две белокурые девушки в баварских костюмах. В направлении речного вокзала тащился хмурый и бородатый дед-дачник с маленькой тележкой. На девиц в пышных коротких юбках он не обратил никакого внимания. Сати вздохнула: в глубине скверика располагался ресторан немецкой кухни "Гретхен" и там, по слухам подавали настоящее баварское пиво и замечательные белые сосиски с горчицей. Проверить слухи не было никакой возможности: цены в "Гретхен" повергали простых смертных в шок. Девушки трудились в ресторане официантками, и Сати видела их уже не первый раз.

— Так... — она уставилась в монитор. — Что ж там дальше-то? Ага! — пальцы снова забегали по клавиатуре. — "Так как же похудеть и не поправиться?" — написала Сати и задумалась.

В самом деле — как? Теперь, после небольшого вступления, следовало мягко и деликатно намекнуть на существование в городе Центра восточной медицины, который практиковался на иглоукалывании и сдирал неплохие деньги с желающих расстаться с лишним весом.

— И только у нас, в нашем Центре специалисты высочайшего класса помогут вам... Помогут, ага.... нет, это что-то очень глупо, про специалистов "высочайшего класса...". Даже для рекламы — глупо....

Задребезжал телефон. Сати схватила трубку.

— Да! — раздраженно рявкнула она, одним глазом косясь на свой текст.

— Здорово, борзописец! — раздался в трубке бодрый голос Никиты. — Чего делаешь!

— С голоду помираю! — буркнула Сати. — Снимки из музея готовы?

— Музеи-шмузеи... Готовы. На сервере возьми. Папка "Музей". Поняла? А что, есть сильно хочешь?

— Да иди ты...

Сати шмякнула трубку, прекратив разговор, и вернулась к работе.

— Так... "Похудеть и не поправиться" ...ага...

С утра в редакции было непривычно тихо, поэтому Сати сидела на своем собственном месте, за столом возле окна. Обычно, когда с репортажей возвращались шумные корреспонденты, ей приходилось перебираться в вечно пустующий кабинет ответственного секретаря редакции: рекламные тексты иной раз требовали тишины и сосредоточения, особенно, когда заказчик сам не знал, чего он хочет. Неподалеку от нее, на потертом зеленом диване, сидел фотокорреспондент с литературной фамилией Аверченко и, хмуря светлые брови вдумчиво читал "Интим-газету". Газету издавали в дружественной редакции, что была на соседней улице и фотокор, пользуясь знакомствами, всегда брал номерок на халяву. Халяву потом прилежно изучала вся мужская часть редакции и долго делилась впечатлениями, столпившись в курилке.

— Так... — снова повторила Сати, пробежав глазами записанные на обрывке листка пожелания заказчика. — "В нашем Центре вы не только избавитесь от лишних килограммов, но и..." Но и от лишних денег, блин! Но про деньги не будем, будем про то, как похудеть.

Но написать про похудение она не успела: в дверях появился Никита с большим термосом в руках.

— Не померла еще с голоду? — поинтересовался он. — Где у вас тарелки?

— На кухне. А что там, в термосе?— оживилась Сати.

— Каша гречневая. Понимаешь, сегодня работы много, денег нету, ну, я с собой поесть захватил.

— На двоих хватит?

Она порылась в груде бумаг на подоконнике и отыскала две одноразовые тарелки. Они, впрочем, только назывались одноразовыми, на самом деле после каждого обеда Сати их споласкивала и прятала, чтобы не стащили коллеги.

— Хватит, — отозвался сисадмин, выгружая дымящуюся кашу. — Ты про музей написала уже?

— Когда? — расстроилась Сати. — Сейчас вот Центру восточной медицины напишу текст, потом магазину "Сад-огород", потом уже музею. Сейчас буду письма сочинять!

— Какие письма? — спросил Никита, набивая рот гречневой каши.

— Какие-какие... якобы от тех, кто сходил в этот Центр и похудел! Вот, слушай. — Сати разгребла на столе бумаги и вытащила мятый листок.

— "Спасибо судьбе, что она привела меня к вам! — начала она читать с выражением, поглядывая на сисадмина, вовсю орудующего ложкой. — Не лопай с такой скоростью, мне оставь! "...привела к вам. Спасибо за лечение, которое вы провели на высочайшем уровне. Я похудела на 28 кг..."

— На сколько? — переспросил Никита.

— На 28. А что? Думаешь много? Не поверят? Ну, я могу написать — на 15 кг. Какая разница?

— Читай дальше.

— "... на 15 кг и продолжаю худеть".

Сисадмин заржал.

— Что? Я еще в конце хочу написать про ощущение легкости и молодости. Что-нибудь этакое завернуть. Красивое.

— Ты можешь... чего от тебя ждать. Это они от пьянства кодируют?

— Они от всего кодируют. Были бы деньги! — Сати оживилась. — Ты представляешь: я к ним приезжаю в первый раз, поговорить с главврачом, узнать, что они хотят видеть в статье, ну, как всегда, — она схватила ложку и придвинула тарелку поближе. — Попала на обеденный перерыв. Никого нет. Захожу в первый попавшийся кабинет... — Сати сделала паузу и Никита замер, не донеся ложку до рта.

— Там сидит врач. Кудесник в белом халате! Я и рта не успела раскрыть, он ко мне подскакивает: "Вы на кодировочку? Сейчас закодирую вас от пьянства" !

Сати покрутила головой.

— Неужели так заметно, что мне от этого дела кодироваться пора?!

— И что? — с интересом спросил Никита.

— Я и рот открыть не успела, он как начал руками махать! Как начал! Лицо такое вдохновенное сделал! Короче, закодировал, подлец! Я говорю ему: "Доктор, я по другому вопросу! Я к вам по рекламе!" А он: "Что ж вы раньше не сказали! Я, говорит, свое биополе на вас потратил!" Ага! Будто кто его просил биополе на меня тратить!

— Так ты теперь пить не можешь, что ли? — Никита озадаченно почесал в затылке черенком ложки. — А ты вроде вчера пиво в "Тропиках" пила?

— Ну да! — отмахнулась Сати. — Скажешь тоже... Я когда с главврачом поговорила, снова к этому мужику зашла. Говорю, снимайте кодировку и забирайте обратно свое биополе! Мне оно нафиг не нужно! У меня у подруги день рождения на следующей неделе, что ж мне, минералку пить?! Да и работа у нас такая...

А он рукой махнул и говорит: " Все, снял уже!"

Никита хмыкнул.

— Да уж... А теперь они про похудение статью заказали? Это ее строчишь?

Он, прищурившись, вгляделся в текст на мониторе.

— Про похудение, ага. С утра сижу. Почти написала уже!

Никита прочитал заголовок будущей рекламной статьи и фыркнул.

— Дуришь народ! Не стыдно?

— Не очень! — честно призналась она.

Они доели кашу, Сати убрала тарелки на окно и прикрыла их газетой.

— Слушай, послезавтра с утра, вполне возможно, будет съемка, — сказала она шепотом, оглядываясь на Аверченко. — Поедем на рубероидный завод. Они оплачивают половину полосы текста и четыре снимка. Сможешь? Машину я заказала.

— Попробую, — солидно проговорил он и поднялся. — Ладно... пиши про похудение... писатель! А я пойду в отдел развития разборки устраивать. Качают, понимаешь, порнуху в таких масштабах, что мне страшно счет за Интернет шефу показывать! Обнаглели совершенно! Посажу вас всех на лимит и будете в сеть на пару часов в день выходить! — пригрозил Никита на прощание и исчез.

Через пару часов Сати дописала, наконец, текст Центру восточной медицины, распечатала, как полагается, в двух экземплярах и отправилась на первый этаж в отдел рекламы. В кабинете у рекламщиков висел густой сладкий запах.

— Вы что тут, кальян курите? — поинтересовалась она, нисколько, впрочем не удивившись Отдел рекламы славился свой непредсказуемостью и от них можно было ожидать чего угодно.

— Это "палочка веселья"! — строгим голосом сообщила корректор Алла Михайловна. На ее столе возвышались штабеля словарей и всевозможных справочников и корректор выглядывала из-за них как из-за бруствера. — Принесла текст про похудение?

— Принесла. А что за "палочка веселья"?

Из дальнего угла послышался хохот: веселились два студента, присланные в отдел рекламы на летнюю практику.

— Господи, когда уже мой кабинет отремонтируют! — вздохнула Алла Михайловна и поджала губы. — Тяжело здесь работать: ужасно шумят наши рекламщики с утра до ночи! Лучше бы в бухгалтерии сидела, там, по крайней мере, тихо. Это все "палочка веселья"! — пояснила она. — Анна, наш новый менеджер, взяла рекламу у салона "Нирвана", они торгуют ароматическими маслами и восточными благовониями. И вот, в качестве подарка презентовали ей две упаковки палочек каких-то благовоний. Она их с утра в отделе и жжет! Одна упаковка называется "Палочки веселья"...

— И что? — с интересом спросила Сати. — Действует? Весело стало?

Корректор в отчаянии махнула рукой.

— С утра все хохотали как ненормальные. Я вот думаю, может там что-то подмешано? В благовония эти? Понимаешь, как-то странно, когда весь отдел смотрит, как дымится палочка и заливался хохотом? Разве это так смешно?

— А потом что? — Сати покосилась в сторону студентов: они с восторгом прислушивались к рассказу Аллы Михайловны и фыркали от смеха.

— Потом зажгли вторую палочку. Аня сказала, что она называется "Успешный менеджер". Способствует заключению выгодных сделок!

— Вот как? Гм... это хорошая вещь, должно быть... А как действует?

— Хорошая, — строго сказала Алла Михайловна и поглядела в окно.— Я не знаю, как она действует. Но через пять минут наших девиц-менеджеров как ветром сдуло! Все понеслись по клиентам!

Сати погрузилась в размышления.

— Надо с "Нирваной" договор заключить, — задумчиво проговорила она. — На поставку этих самых палочек в нашу контору. "Палочки веселья" нам ни к чему... и так весело живем, а вот "Уcпешный менеджер" — это да. Это стоит попробовать. А на вас подействовало?

— Избирательно, — вполголоса призналась корректор и покосилась на практикантов. — Не смешно, но работать хочется. И меня это, честно говоря, немного пугает. Не хотелось бы, чтобы трудовая активность была черезмерной, понимаешь. Пока сопротивляюсь, но вдруг они раздобудут палочки "Трудолюбивый корректор"? Что тогда делать?!

До обеда Сати сочиняла рекламный текст магазину, торгующему садовым инвентарем, одновременно читая "Интим-газету" и размышляла о том, стоит заказывать палочки "Успешный менеджер" или же нет.

— Чья очередь на машину? — внезапно заорал у нее над ухом Игорь Хамер, криминальный корреспондент. От неожиданности Сати подскочила.

— Откуда я знаю?! — раздраженно рявкнула она. — Глянь на доске, график там!

Хамер глянул. Вместо графика на доске объявлений красным маркером крупными буквами было написано: "А ты готов к пятнице 13-го?!"

Пятницу, которая выпадала в этом месяце на 13 число, в редакции собирались отмечать с особым размахом. Но сейчас криминальному корреспонденту было не до этого.

— Сообщили только что! — он перешел на зловещий шепот и оглянулся по сторонам, хотя поблизости никого не было. — По большому секрету! Оч-ч-чень оригинальное ограбление в кафе "Чародейка"! И труп есть! Надо ехать срочно, опередить этих телевизионных стервятников из " Губернского города"! Срочно! А машины нет!

— Что ж там оригинального? — кисло спросила Сати. — Ворюги сожрали, небось, ихнюю стряпню да и тапки откинули! Ты в этой "Чародейке" был? Нет? Ну вот! А я была как-то! Слушай, шеф требует какое-то письмо из прокуратуры. Говорит, лежало на моем столе. Ты не видел? — спросила она со слабой надеждой.

— Не видел! Я к твоему столу и близко не подходил! — тут же открестился Хамер.— Да ты мусор на рабочем месте разгреби — вот и найдешь!

— Скажешь тоже... "мусор разгреби"! Это не мусор, а нужные и важные документы, ясно? А где письмо? Слушай, Игорек, у тебя же в прокуратуре, наверное, свои люди сидят? Может, позвонить туда, соврать, что письмо...м-м-м... и попросить срочно выслать новое?

— Не поверят! Там народ бдительный! — ответил Хамер и с шумом понесся в отдел рекламы. Оттуда сразу же раздались крики начальника рекламной службы.

Сати вздохнула. Она вытащила из-под стола коробку из-под обуви, набитую письмами, перевернула, разворошила — нужного конверта не было.

Потом выдвинула один за другим два ящика стола и вывалила содержимое прямо на пол. Письма не оказалось.

— О, каталог карикатур! — удивился Аверченко, привстав с дивана и с интересом разглядывая находку. — Так он, значит, у тебя?

— Господи, как его Никита искал в прошлую верстку... — смущенно сказала Сати. — Он чуть Хамера не убил, когда выяснил, что тот был последним, кто этот проклятый каталог в руках держал! Ладно, тихо!

Она торопливо запихала каталог под груду бумаг на полу.

— Потом незаметно верну его на место, в кабинет ответственного секретаря, — пообещала она. — Когда никого в редакции не будет.

Сати поворошила бумаги, выяснила, что никакого письма там нет, и расстроилась окончательно. Чтобы успокоиться, пришлось прервать работу над рекламным текстом и разложить пасьянс "Косынка". На второй раз пасьянс сошелся и Сати повеселела, но тут на пороге показался начальник рекламной службы.