Господин

— Слай, позволь представить тебе нашего капитана... — Образы, образы, образы. — Это Берри...

Фиалкиец отрицательно повёл головой и вытянул указующий перст в сторону капитана.

— В чём дело, Слай? — поинтересовался тот, стараясь на пределе ментальных сил и мимики передать аборигену смысл вопроса.

— Не Берри. Не Слай, — ответил юноша. — Лиар. — Он, как прежде Натин, мягко прикоснулся к себе. — Миш.

— Миш? — командир понял, но всё же решил поставить зарвавшегося гостя на место. — Слай Миш?

Юноша неопределённо пожал плечами, словно говоря — вроде верно, но не совсем. Затем поочерёдно указал на собравшихся рукой.

— Натин Айз. Денила Айз. Слай Миш. Берри Лиар. — И заново, но с иным оттенком. — Нита — Слай. Диня — Слай. Лиар — Миш.

— Нита? — вцепился Берри. В первую встречу телепатка назвалась ему именно так.

— Нет! — абориген быстро выучил это простенькое, но столь категоричное словечко. — Слай — Нита. Лиар — Натин!

— Хорошо, — не стал спорить капитан и вышел. — Хорошо.

* * *

Всё пошло наперекосяк: как началось, так и продолжилось — у Натин не хватало времени на Слая, что-то постоянно мешало.

Усмирение Хрома не прошло бесследно не только для капитана — пришлось помогать инженерам пси-группы и медикам с осмотром пострадавших. Параллельно выяснилось, что неплохо было бы поговорить с обеспокоенным психологом, а также посодействовать с настройкой пси-оборудования. Конечно, последнее входило в прямые обязанности телепатки, но не имело высокого приоритета, особенно при наличии аборигена на борту. Когда же очередь доходила до фиалкийца, работа тормозилась простуженным лингвистом — он, наблюдавший за разговорами со Слаем через камеры, периодически мысленно уплывал из-за лёгкой температуры, что для Натин оказалось ещё хуже, чем горячечный бред больного. Сдавшись, телепатка отправила помощника отлёживаться, а сама попыталась вспомнить былые времена и составить пси-матрицу языка аборигена самостоятельно. "Былые времена" хотя и вспоминались, делали это с ощутимым трудом, а попросить у капитана отсрочку женщина почему-то не решилась.

И в итоге фиалкиец поступил в полное распоряжение Денилы, чего раньше не было, да и быть не могло. А мальчишки спелись, хотя сын не очень-то жаловал людей. Диня и Слай отлично чувствовали друг друга и сумели отыскать немало тем для бесед, а потом — и выходок, зачастую почти хулиганских.

Какое-то время, где-то двое корабельных суток, мальчишки безвылазно жили во владениях Натин: то сидели у терминала или за довольно воркующим турманом, то казалось бы бессистемно перемещались из каюты телепатки в смежную динину, оттуда в санузел и обратно — и постоянно говорили, размахивали руками или корчили друг другу забавные со стороны рожицы, но более того — думали. Фиалкиец достаточно быстро сообразил, что и как надо делать, чтобы новый знакомец его понимал.

Спали они вповалку, не переодеваясь, на кровати Натин, саму хозяйку бесцеремонно вытеснили в комнатушку Дини. Однако телепатка там почти не бывала, по горло занятая своими — или, вернее сказать, не своими — корабельными делами.

А потом они сбежали.

Конечно, они возвращались — подключиться к терминалу Натин, поспать, иногда поесть, но покормить-то их могла и добрая Георгия, которой только намекни, что голоден. Нянюшка, как все её звали, была тихой женщиной, но если дело касалось детей, могла поспорить даже с самим командиром. Впрочем, пока ничего такого не случалось — Георгию всё устраивало.

Но как поведение сына и фиалкийца могло устроить Берри?! Это же вопиющее нарушение безопасности, о котором капитан, безусловно, знал и ничего не предпринимал против. Сама телепатка смирилась, потому что понимала — она не препятствие ни для сына, ни для Слая. И мальчишки наслаждались свободой — со сверкающими глазами совали нос во все щели "Феникса", и ничего им за это не было. Не к добру... Опасения оправдались — к исходу четвёртого дня теперь неразлучные друзья не вернулись.

"Берри! Где мальчики?!" — Натин без приглашения (у неё имелся пропуск) вошла на мостик. Внешне женщина казалась ледяно-спокойной — экипаж обычно видел её именно такой, — но капитан привычно и вместе с тем по-новому ощутил себя в центре урагана — всё-таки мастерица она на спецэффекты.

— Доктор, разве не в ваши обязанности входит следить за ними? — он неохотно оторвался от диагностики: командиру не нравился голос родного корабля и то, что причина беспокойства не определялась. Сверхновая в борт! Ему нужен главтех, а тот, не успев прийти в себя, снова напился... Но такого не могло быть! Такое не могло произойти! И всё же произошло. Что творится на "Фениксе"? Что творится с "Фениксом"?! Самочувствие Берри, как и настроение, далеко не вписывалось в рамки хорошего — он, всегда здоровый и знойно красивый, сейчас походил на больного рахитом ребёнка, настолько побледнел и осунулся. — Кстати, как изучение языка?

— Нормально, — телепатка смолчала, что опасается, как бы из-за Дини способный фиалкиец не выучил язык пришельцев. — Кажется, мальчик полиглот. Насколько я разобрала... лингвист только и делал, что чихал за своими мониторами... он — Слай — свободно говорит на трёх языках и двух обособленных наречиях Фиалки. И хочу отметить, языки разные: нет заимствований, различное построение фраз, да и наборы звуков — тоже. В одном главную роль играют полутона и высота звука, а не форма слога. Странно всё это.

— Странно, — согласился Берри, не услышав — его интересовал сейчас только "Феникс".

Разговор утих, почти не начавшись. Натин с грустью подумала, что они с капитаном похожи. И когда она станет такой же, как он?

Он живёт за счёт новых планет и зарождающихся рас. А она? Она на звездолёте, так как Берри Лиар предполагает, что им на пути встретятся юные цивилизации. Он может прожить без них. А Натин? Натин нужна для порабощения этих цивилизаций, ей нравится их изучать, раскрывать их тайны и загадки, а потому становиться их госпожой. Нравится — вот, в чём беда! Это не Берри Лиар, именно Натин Айз называет долгожданные находки планетками, когда капитан всегда зовёт их уважительно планетами. Кто же хуже? Тот, кто аморален, но откровенен, или тот, кто лицемерит даже перед собой?

Рядом с телепаткой и капитаном образовался круг отчуждения, в нём царила тишина, зато вне властвовали звук и цвет, кипела суетливая даже во время простоя корабельная жизнь: мерцали табло и индикаторы, экраны пестрели графиками и сводными информационными таблицами, на центральном всё так же сиял глобус Фиалки, подкрашенный уже на вкус корабельного планетолога, да так и оставленный. Что-то пришепётывало, попискивало и свистело, перебрасывались краткими командами члены экипажа, штурман по-тихому (у них это обычное дело) ругался со старшим связистом — на мостике всегда было, чем заняться. Если не требовалось вести звездолёт в космическом пространстве, проводить спасательные и разведывательные экспедиции, высчитывать новый курс, то следовало проверять оборудование, принимать и обрабатывать оперативные данные из универнета, наблюдать за внешними изменениями, настороженно ждать гостей, чтобы заранее понять — давать ли отпор или бежать, смотреть не изменилась ли траектория полёта... Мало ли. Сегодня на командном мостике был и капитан, и два старших помощника — хорошо, что третьего и пилота-универсала для компании не захватили.

— Берри, ты что не знаешь, где мой сын? На "Фениксе" ничего не делается без твоего ведома.

— Ничего, — он ответил на автопилоте, потом очнулся — заметил, что Натин обратилась к нему не по уставу, но женщина говорила тихо, никто, вроде бы, не услышал. — Крейсер тебе в подарок! Как будто это не твой Динька. Посмотри видеозаписи оттуда, где он мог появиться, и сразу поймёшь, куда он залез в этот раз.

— Посмотрю...

— Э-ээ, кэп, Натин, извините меня, — рядом как-то незаметно возник первый помощник. Значит, кое-кто всё же слышал. — Я видел Денилу и фиалкийца на пятом уровне, шли в сторону оранжереи. Собственно, делать там нечего. Наверное, абориген заскучал — из средневековья...

Натин рванула к лифтам — рассыпавшиеся волосы сверкнули золотом, словно пушистый хвост, уходящего от погони зверька. Берри ошарашено мотнул головой — не он породил красочное сравнение, да и на зажатую телепатку не похоже. Не Алата же осчастливил?.. Или всё-таки Берри? Только этого не хватало! Этак он сам во второго главтеха превратится!

— Э-ээ, чего это она? — удивился перпом.

— Не знаю, — честно откликнулся командир. — Что с них, психов, взять? Может, почувствовала что-нибудь? — Ощущение беспокойства за корабль усилилось, и, подчиняясь своим странным инстинктам, Берри затребовал передачу видеосигнала из их "зимнего сада" — оранжереи, не только оазиса духовного блаженства, но и в последнее время источника не худших в космосе ягод — исследовательский отдел вкупе с медиками постарался.

Интуиция не подвела. Не ошиблась и встревоженная мать.

На горизонтальном экране при капитанском кресле высветились яблоневые, в цвету, деревья и лёгкая беседка рядом с ними. В беседке двое — Динька и Слай, играли в шашки. Судя по тому, как подскакивал младший из мальчишек, он не побеждал, хотя наверняка именно маленький телепат обучил фиалкийца игре.

— Извините меня, ты такое позволяешь, кэп?

— Трудно сказать, — не погрешил против истины Берри. Затем почему-то солгал. — Новая методика, полное погружение, зна... Сверхновая! Аварийную бригаду в оранжерею!

У безопасников взвыла сирена, но, похоже, было поздно.

Натин не бежала, а летела, словно решила стать ветром — острое беспокойство гнало вперёд, куда-то, туда. Она нужна сыну!!! Лёгкие горели, гортань пересохла, заныли зубы — все разом. Нещадно, кулаком в живот, напомнила о себе селезёнка, но мать даже не замедлила бега. Беда!!!

Ворвалась в беседку — пути не заметила. А мальчишки сидят, играют и не видят, как валится сверху кусок трубы... система вентиляции... И не сказать ни слова! Натин рванула стульчик и шарахнула по обломку, едва не оглушив Слая.

— Прочь! Живо!!! — наконец-то смогла закричать. И вдруг остолбенела. Мальчишки поняли — зацепив Натин, кубарем скатились под деревья. От грохота заложило уши — казалось, что-то взорвалось.

Когда они осмелились поднять головы — как раз прибыла аварийная бригада, — беседка напоминала свалку металлолома. К счастью, серьёзных последствий для "Феникса" произошедшее не сулило, что было видно и через видеокамеру.

— Динечка, малыш! Что с тобой? — мать, как смогла подняться только на колени, так и обняла сына. Тот испуганно молчал.

— Он в порядке, — неожиданно заговорил Слай. Заговорил правильно, хоть и не без акцента. — А вы, госпожа?

Натин закатила глаза. Рядом засуетились медики.

Берри Лиар нахмурился. С мальчишками и телепаткой всё в порядке, но всё же хотелось бы знать, как слабая женщина сумела по времени опередить даже аварийку и как Натин удалось отодрать от пола прикрученный всеми четырьмя ножками стул. И с чего это фиалкиец так красиво слова складывает?

Но сейчас у командира была иная забота — "Феникс". Врата побери главтеха!

Хром соизволил протрезветь через два корабельных дня.

Глава 3. Старые друзья

Если вы пришли в гости без подарка, не огорчайтесь -

(Краткий справочник "Этикет и другие анахронизмы")

— Сверхновая! Я не идиот, чтобы летать на раздолбанных корытах!

— Я тоже.

Если главный техник пришёл в себя, то и Берри Лиар, и "Феникс" обещались наоборот выйти. Очнувшись, Хром присоединился к поиску неполадок — разум и нервная система искали раздражитель по-разному, и когда оба, практически одновременно наткнулись на него, то не могли солгать себе, что ошиблись. Хотя очень хотелось.

— Всё было нормально, чисто!

— Знаю.

— Куда смотрели операторы?! — будь дело на мостике, Берри не распалялся бы. С другой стороны, такой разговор заводить при всех никак не следовало, потому капитан заперся у себя в каюте вместе с Хромом и Натин (во избежание) и пока ещё раздумывал, посвящать ли помощников в истинное положение дел на корабле. Оно, мягко говоря, не отвечало планке "великолепно".

— Сдаётся мне, на табличку "Генераторная".

— Потому что в генераторной был ты!

— Вот именно, — гулкий бас главтеха, казалось, заполнил всё пространство, просочился в приборы и обшивку кресел, попытался нырнуть в щель между приоткрытыми дверьми в спальню командира, но, раздумав, пробрался в систему вентиляции. Даже не эхо — призрак эха пронёсся по кораблю, вырвался из скрытых от глаз коммуникационных прослоек в жилую часть и заставил кое-кого вздрогнуть в суеверном, пусть и мимолётном, но страхе — на борту привидения! На борту всегда есть место привидениям. — Именно поэтому у нас такое состояние, что мне не понять, почему мы ещё не куча орбитального мусора. Кэп! Поворачивай к ближайшей космоверфи!

Проблемы были в генераторе гиперпространственных врат, самой надёжной детали звездолёта. К несчастью, детали, не заменяемой своими средствами.

— Да не могу же я, урод пьяный! — заорал Берри. — У меня планета!

— Раз я урод пьяный, выкинь за борт — сопротивляться не буду, заслужил. Но слушай сюда! Мы ничего не сделаем и протянем день, не больше! Ты же знаешь, кэп, я всё делаю на совесть — схожу с ума тоже, а ломаю-то как!.. Так что выбирай — деньги или твоя грёбаная жизнь!

С каждым словом Хром говорил всё громче — так и оглохнуть недолго. Командир кинул быстрый взгляд на телепатку, та не выказывала беспокойства: прислонившись к стене, Натин задумчиво теребила серебристо-золотую прядь и смотрела куда-то сквозь главтеха — когда рядом находился этот левиафан, ничего другое в поле зрения и не попадало, а картина сия была скорее удивительной, нежели привлекательной. Впрочем, в умиротворённом состоянии Хром представлялся довольно-таки милым медведем-переростком.

— Хм, если ты хочешь узнать, говорит ли он правду, то... — Натин помолчала. Она так и не избавилась от своей отрешённости, бесконечно похожей на ту, что заставила Берри, тогда двадцатипятилетнего юнца, заметить сидящую в забегаловке буферной станции девушку, вокруг которой в шуме и гаме царила воздушная и словно светящаяся тишина. Будущий капитан "Феникса" обратил внимание, подошёл, выслушал, влюбился, решил помочь, даже был любим — всего краткое мгновение, стоившее телепатке свободы, но так ничего не давшее Берри Лиару. — То он искренне верит в свои слова. Всё. Ты тоже ему веришь, так как понимаешь — он прав.

— А ты? Что думаешь?

— Я ничего не думаю — ведь на корабле главный ты.

Командир скрипнул зубами, но с достойным ответом не нашёлся. Иногда Натин не пробьёшь: её не пугала смерть, но умирать ей не хотелось, а ещё мать безумно боялась за сына — и всё-таки сейчас она нисколько не страшилась вполне вероятного, что и ей ясно, взрыва "Феникса". Натин всегда казалась Берри странной. Но неужели ей стало всё равно? Не понимает? Устала?.. Все они неожиданно устали. Разом.