Часть вторая. Глава 19

— А эристав Георгий еще утром поехал в Цхалтубо, ему туда очень нужно было.

"Надо же, Георгий. А еще говорят что у сванов имена трудные" — подумал Аким, но вслух сказал:

— Один поехал?

— Ну со своими людьми поехал.

— Это которых три десятка?

— Три десятка и еще двое!

— А остальное войско где?

— Тут войско. Вон мой конь. А сабля в сакле, на стене висит. У меня знаешь какая сабля! Ух! Во всем царстве на втором месте. А на первом у царя Баграта. Показать?

Расстроился Аким. Приказал ставить лагерь на окраине, но так чтобы видеть двор князя. Послал гонца в Поти к персидским купцам с вестью, что дорога в порядке.

Вечером к Акиму пришли просители, с кувшинами, просили выпить с ними вина. Тут же обильно демонстрировали, что вино не отравленное. Аким отказался, пробурчав: "черные баллы". Просители ушли расстроенные — по пути грустно пели протяжную красивую песню.

На следующий день князь не появился. В обед опять пришли просители. Кроме кувшинов принесли овощи, лепешки и ароматную, пожаренную на углях баранину. Аким посчитал что-то на пальцах, и махнул гостям рукой — "давай кубок". Протяжные красивые песни пели уже веселее.

К обеду Аким проснулся с мыслью, что вино было отравлено. Затем мысль стала другой — вино было не отравлено, но лучше бы там был яд, и он умер, так было бы лучше. Узнал что князь не появлялся, и приказал не пускать вчерашних гостей. Гостям это с трудом объяснили, так как не могли разбудить толмача.

На следующий день неуловимый Георгий не появился тоже. Опять пришли те самые гости с кувшинами. Аким посмотрел на звездочки на своих погонах, и приказал отодвинуть лагерь от города еще на двести шагов. Послал толмача выяснять дорогу на Цхалтубо. Оказалось, что дорога туда очень сильно петляет, и объяснить ее не возможно. Кроме того, эристав после Цхалтубо собирался в далекое горное село, у которого даже нет названия.

Аким еще заметил одну вещь: когда его угощали, овощи были пожарены на масле, но на каком — непонятно. Послал узнать — ему принесли кувшинчик, масло из виноградных косточек. Понюхал, попробовал — ничего так, картошку жарить можно. Узнал цену — дешевле, чем оливковое масло в Крыму раза в три. Надо Командору отвезти.

На пятый день пришел караван персов, и гонец с письмом от Командора. Командор пишет Акиму, что если с Кутаиси все нормально, послать с купцами отделение драгун. Разведать дорогу до следующего города.

Как и планировали, с купцами послали специально подготовленное отделение драгун. Трое из них были вооружены новыми дальнобойными винтовками, прошли обучение у Саввы. А один обучен составлять карту. Карта местности у них уже была, но на ней из ближайших объектов были обозначены только реки Риони и Кура, и далекий Тифлис. А надо обозначить все селения, реки, переправы — ну как обычно. Утром караван ушел.

Через два дня, утром, часовой доложил, что ночью в город тихо вошли несколько десятков всадников. Аким обрадовался, и одна рота выдвинулась к дому князя.

На стук в ворота и крики никто не отвечал, хотя за забором явно слышался шум от десятков лошадей. Теперь Аким разозлился. Приказал принести гранату-колотушку. Положили гранату у ворот ручкой вверх и прижали камнями. Все отошли. Сказал толмачу, чтобы он крикнул через забор, чтобы те тоже отошли от ворот. Толмач довольно долго что-то объяснял.

— Что ты им сказал?

— Я сказал, что от ворот сейчас полетит грязь, и надо отойти, а то испачкаются. Если говорить что будет опасно, то не отойдут — они отважные воины.

— Как тут все ...!

Солдат выдернул шнурок, и побежал за угол. Громыхнуло хорошо. Раздался многоголосый "Вай-вай!" и ржание испуганных коней. Одна створка ворот упала внутрь, каменный столб и часть стены рассыпались на отдельные камни.

Над стеной появились головы в черных папахах.

— Эристав Георгий! Выходи!

Люди князя зачем-то открыли уцелевшую створку ворот, и через нее на улицу вышло человек пятнадцать — все в папахах из овчины, а многие и в таких же жилетах. На небольшой площади перед домом уже выстроилась вся рота полукругом. Причем солдаты были вооружены не только карабинами — часть из них были со щитами и пиками, чтобы было понятно.

Но несмотря на явный перевес сил, князь смело держался за рукоять сабли, висевшей на поясе. Мы с Акимом долго обсуждали варианты ведения переговоров, и Аким решил выбрать такой:

— Говорят у тебя кони хорошие. Продай коней.

Через несколько минут на улицу уже вывели коней, и люди князя доказывали, что эти кони самые лучшие в мире, демонстрируя зубы, копыта, хвост и гриву. Толмач еле успевал переводить. А кони действительно были лучше татарских и ногайских, явно крупнее и сильнее.

Купили восемь коней по семнадцать лир, это в два с лишним раза больше, чем за самую простую татарскую лошадь. Георгий дал команду, и его люди принесли кувшины, лепешки, сыр, овощи — для закрепления сделки. Находились они уже во дворе эристава. Аким сделал жест — " не буду". Князь нахмурил брови:

— Муслим?

— Нет — сказал Аким и показал крестик. Попытался объяснить про черные баллы, потом посчитал дни, прошедшие после недавнего возлияния. Почти неделя. Если подмести весь Адлер... На комиссии скажу, что это надо было для дела! Наливай.

Через два дня Аким и Георгий встретились поговорить уже о важных вещах.

— Ты, Георгий, за ворота на меня не серчай. Сам знаешь, пока силу не покажешь, серьезного разговора не будет. Ты еще не видел как наши пушки стреляют: стены каменные — в пыль!

— Не надо в пыль.

— Смотри, Георгий, сколько у тебя дел: мы у тебя будем лошадей покупать, масло это, из виноградных косточек. Купцы будут брать вино, но там, у моря. Около Фазиса селение у нас, туда корабли будут приходить, туда вино вози, вот тебе опять серебро будет. Но для этого надо по всему пути до моря дорогу наладить, чтобы арба проходила. А то у тебя мостки где сгнили, где потоком снесло. А ты все по горам скачешь.

— Налоги же. Мне войску платить надо.

— А зачем тебе большое войско? Такого войска, чтобы от осман отбиться, тебе не собрать. С востока к тебе никто не придет — там все грузинское царство. А теперь мы рядом будем — тут за два дня доскакать можно, если что — зови.

— Поможете?

— Поможем. Если чужое войско в округе появится — сразу к нам гонца. Поэтому, не войско тебе надо, а дозоры.

— Так мне под руку Командора идти?

— Нее. Ты князь своего царя. Командор других правителей уважает, пусть даже у Баграта и войска нет. А еще он больше уважает тех, на чьей земле есть порядок. Мы же с тебя подати брать не будем. Даже наоборот — выгодно торговать будем. Мы с тобой будем как хорошие соседи — и торговать и помогать.

— Так у меня войска мало, как же я помогать буду?

— Ты следи за чужими войсками вокруг, и нам сообщай. И дороги с переправами должны быть хорошие, что мы к тебе быстро на помощь пришли. Вот трясешь ты со своих людей деньгу — много собрал?

— Мало.

— А откуда они серебро возьмут? Притока денег нет, дорог нет, торговли нет. Одно и то же серебро по кругу гоняете. Вино делаете и сами его выпиваете.

Пока ты по горам скакал, тут караван восточных торговцев прошел, хотел тебе пошлину заплатить. Но у тебя дороги и переправы плохие, за что платить? У тебя в городе переправы через Рион-реку нету. Паром сделай — канат перекинь, поставь своего человека — за монетку малую пусть перевозит.

Размер пошлины ваш царь Баграт установил, больше брать нельзя. Тем более, царь Баграт, он ведь тоже из Кутаиси?

— Да он мне почти родственник!

— Ну вот, надо исполнять приказы царя.

— Так те купцы — персы, что под рукой Длинного Хасана. Его войска заняли весь восток! У нашего царя на востоке только Картли и осталось.

— Но сейчас у вас с ними мир. И дразнить его не надо. Так что дел у тебя много, делай работу и серебро будет. А я пойду, у меня дел тоже много. Одна рота остается — дозор дождутся и тоже уйдут.

Как выяснилось намного позже, появившийся торговый путь через грузинские земли вынудил Узун-Хасана не идти войной на Картли в 1477 году, не захватывать Тифлис. А в следующем, 1478 году, падишах умер, и начался распад уже Ак-Коюнлу.

Мне пришло письмо от Акима — "В Кутаиси порядок навели, с князем контакт хороший. Но гарнизон в Кутаиси ставить нельзя — опасно. Подробности при встречи".

Что-то я не понимаю, если все нормально, то почему нельзя ставить гарнизон? Партизаны что ли? Ладно, приедет — расскажет.

Пришел меняла-серебрушник с проблемой. Это уже наш меняла, при казне состоит. От приказчиков и персов в казну поступило много серебра чужими деньгами. Часть из них монеты надежные — старые пражские гроши, например. Чистота серебра в них известная. Но много монеты "немой да слепой", эта на вес только. Но надо проверять чистоту серебра в каждой, а это дорого. Потом еще при обмене, если наши бумажные лиры принимать, оно опять на вес идет, опять потери. До четверти цены на круг можем потерять. Хотя вот оно серебро, а теряем. Что делать?

Ну можно плохие монет сплавить в один слиток, и пробу уже итоговую проверять — экономия. А как потом, слитками расплачиваться? Опять дисконт. Монеты из них начеканить? Серебро грязное, такой монетой я себя скомпрометирую. Так ведь серебро хорошо очищается электролизом! Азотная кислота у нас есть. Получится очень чистое серебро. Начеканю свою лиру.

Электролизный аппарат собрали быстро, керамический чан, ток от общей сети, резистор, вольтметр, амперметр. Электролит — раствор азотной кислоты и азотнокислого серебра. Из низкопробного серебра отлили анод, для катода выбрали кусочек получше. Запустили — процесс пошел! На катоде нарастает слой кристаллов чистейшего серебра, а все примеси выпадают в осадок.

Вот только кристаллы серебра тоже стали падать, и смешиваться со шламом. Не, так не пойдет. Из карболита сделали плоскую коробочку — чехол для катода. С боков много дырочек, сетка практически, а дно сплошное, карманом. Запустили, в этой коробочке накапливаются кристаллы серебра, а на дне чана — шлам. Процесс непрерывный, только электроды менять и помешивать. Горка серебряных катодов и кристаллов растет. Серебро даже слишком чистое, две девятки как минимум. Такое даже на монеты тратить жалко, не оценят. Хотя ...

Штамп для монет хотел заказать ювелиру, но решил попробовать альтернативу. У меня уже два художника скопилось, причем один имеет навык очень мелких работ, он иголкой на матрицах набивал рисунки для печати книг. Решили делать штамп электрохимической обработкой. На торце цилиндра из закаленной инструментальной стали нитролаком рисуем нужное изображение, незакрашенные участки вытравливаем электролизом.

Не так все просто, много тонкостей обнаружилось. Но можно электрохимическую обработку проводить в несколько этапов, чтобы получить разную глубину разных участков. Пробные оттиски делали на свинце, уже четвертый штамп получился очень приличным, даже красивым. Монету сделали похожей на генуэзскую лиру, для преемственности, только уже со своими регалиями — двуглавый орел в шестерёнке, Андреевский флаг. Одна сторона на латыни, другая на русском языке. Год поставили — 1476, чтобы историки и нумизматы в будущем не мучились.

Собрались плавить серебро, смотрю — у свежих катодов оттенок стал другой. Позвал серебрушника, тот проверил — медь в серебре, но немного, двадцатая часть примерно. Посмотрел на установку, а электролит цвет поменял. Он медью насытился, а медь в осадок не выпадает, и при высокой концентрации оседает на катоде. Надо электролит менять — а жалко, в нем много серебра растворено. Ну ты же сам говорил, что серебро слишком чистое — получай. Желания иногда исполняются слишком буквально.

Ну ничего, будет примесь меди, не страшно. Так ведь это почти что стерлинговое серебро! Только в том сплаве меди семь с половиной процентов. Ну-ка, ну-ка! Опять позвал серебрушника, сделали сплав. Да, серебро такое белое, красивое, тверже чистого. Отчеканили монету — красота!

Теперь надо серию, но объем у нас небольшой, килограмм двадцать всего. Лист катать не будем, это еще один прокатный стан надо делать, пусть и маленький. Да еще штамп вырубной. Сделали стальной кокиль со срезной крышкой, как пулелейка, только отливает серебряные кружки весом ровно в тринадцать грамм.

Твердое серебро, кружки еще отжигать пришлось, тогда уже штамп стал пробивать до конца. Пошла монета!

Появление новой монеты вызвало некоторые последствия. Часть монеты сразу разошлось по рукам — новинка, нумизматический спрос. Но одна лира — сумма довольно большая, не каждый может себе позволить "заморозить" такую сумму в сундуке. Так что этот отток монеты не был существенным.

Еще новая лира явно была дороже старой, в кассах банка все хотели получить за бумажные лиры — новым серебром, появилась разница в курсах около пяти процентов. С серебряными лирами понятно — а как быть с курсом бумажной?

А ведь недавно был сильный отток серебра, и на руках осталось довольно мало бумажных лир. Ну-ка, "накажу" я тех, кому бумажные лиры не по душе. Приравнял бумажную лиру к новой лире. Соответственно, курс старой серебряной лиры стал девятнадцать бумажных сольдо. И уже через неделю спрос на бумажные лиры стал расти, не сильно, но заметно. А ведь еще купцы не вернулись. И кажется мне, что курс старой лиры надо еще понижать. Вот вернуться крупные купцы, при них понижу курс, сразу спрос на бумажные подскочит.

Пришла радиограмма от приказчиков, это они из Афин на Родос вернулись. Торговля идет неплохо, но не так, как хотелось. Сиреневое сукно продали хорошо, но больше спрашивают шелк и хлопок такого цвета. Фиолетовые кожи хорошо продаются. Красный перец продается лучше, чем в прошлый раз, распробовали. А вот бумага сначала продавалась очень хорошо, а потом почти перестали покупать. Но цену не снижаем. Надо еще рынки искать для бумаги.

Купили шелковой нити и хлопка-сырца, но немного и дороговато, потому как через посредников. Основной производитель шелка в Европе — Венеция, а хлопок выращивают мамлюки. И те и другие враги осман, и в Афинах не торгуют. Надо на них выходы искать. Но нужны еще корабли, и Родос надо по договору охранять, и в Ионическое море надо хорошими силами выходить, там венецианцев много.

Отбил радиограмму, сможет ли хоть одна шхуна вернуться? Нужны шелк, хлопок, ну и серебро, конечно. Ответили что могут, от Родоса в Черное море могут ходить в одиночку. Только перед Дарданеллами надо идти ближе к османскому берегу. После той перестрелки с венецианским кораблем османы перестали относиться с подозрением. Сообщил приказчикам, что еще вышлю шхун в поддержку.

Для этого переделали две шхуны, теперь на каждой по две пушки. На корме основная пушка, нового производства, но обычного калибра — 65 мм. На носу старая пушка, из нее лишний раз лучше не стрелять — нарезы мелкие, чистить надо часто. Подкрепление палубы слабое, от выстрела расшатывается набор. Перед выстрелом надо убирать соседние паруса — поток газов из дульного тормоза может их порвать. Так что пушка на крайний случай. Ну и союзникам силу продемонстрировать.