Софист, часть 3. Вершина

— Ты славно бился, Эйвэ, — дружелюбно обратился Софист, едва вход закрылся.

— Все так говорят, — горделиво подтвердил довольный треант, проявив вовнутрь своё лицо с эльфийскими чертами мужского варианта Далесивэ.

— Хочешь ещё?

— Пожалуй, я тут засиделся, — весомо согласился треант. Вот вам и плюс многих волшебных существ, которым, в отличие от младенцев, не надо долгое десятилетие после рождения набираться уму-разуму — сразу наделяются создателем.

— Софист! Рада тебя видеть, — впорхнула в прихожую гамадриада, старательно являя радушие к незваному гостю, припёршемуся в разгар соития, о чём свидетельствовал флёр запахов и местами прилипшая воздушная сорочка, прозрачная настолько, что подчёркивала телесные прелести Далесивэ. — С тобой всё в порядке? Ты угнетенно выглядишь. Ах, прости, тебе трудно далась поддержка лунного свечения на всей Вершине. Что привело тебя ко мне? Только не говори, что соскучился по ласкам, — лепетала девушка, чей поток слов выдавал нервозность.

— Здравствуй, Далесивэ. Прости, что так не вовремя пришёл по делу.

— Ах, я уже почти привыкла... Ой, извини, ради ясеня, — закрыла она ладошкой свои губки, припухшие от поцелуев. Ни грана вины она за собой не ощутила.

— Я по этому поводу и заглянул к тебе ненадолго, дорогая Далесивэ, — вымученно улыбнулся юноша, мысленно повелев посоху демонстративно приподнять серебристые листочки на верхушке. — Помнишь Феррана?

— Ну, конечно, такой прелестный среброволосый мужчина... — прикрыв пушистые веки, томно произнесла она, но зарделась из-за стеснения своих чёрных глаз — свидетельство ошибки.

— Он нуждается в убежище, поддержке и скоростном транспорте по забытым эльфийским весям, наводнённым опасными монстрами. Ферран намерен путешествовать со своей женой и предком, который очень даже не прочь будет исполнить любые твои сексуальные фантазии, Далесивэ, — соблазнял её Софист, облизнув пересохшие губы наждачным языком. — Извини, — смутился он, доставая из-за пояса флягу с горячей смесью какао и жгучего красного перца. Хотя мощность трёх стихийных источников Эйвэ была в пять раз ниже Вершка, всё равно они выпивали силы реально угнетённого Софиста.

— Ох, тебя наказал водяной бог... — округлила глаза Далесивэ, в своём-то доме на многое способная без всяких заклинаний.

— Ну, ты же знаешь, какой я своевольный, — невесело хмыкнул парень, вскинув чёлку. — Что думаешь о моём предложении? Эйвэ вроде согласен, ему ещё до конца месяца удастся повидаться с дядюшкой Турлангом.

— Правда?! — Обрадовалось деревянное лицо.

— Ага, — согласился работодатель, улыбнувшись дитю Вершка. — Тебе, Далесивэ, ненасытного любовника до лета, а Дилапу наставник в мистическом искусстве стрельца, — уговаривал парень, чувствуя, что изнывающий от желания и ревнующий муж стоит за косяком, стесняясь показаться "во всеоружии". — Вы ведь уже оценили преимущество ходячей части дома? — Привёл он ещё один аргумент, кивая на замысловатое золотое колечко и эротическую ночнушку, за всякие травки и зелья выменянную у караванщиков, находящихся как раз в небольшом радиусе возможных прогулок юной гамадриады.

— И в прошлый раз очень хотелось поучаствовать в твоей авантюре, Софист, — наконец-то выдала задумавшаяся Далесивэ, неосознанно начавшая грызть ноготь.

— Эта — не моя. Только час назад я смекнул очевидное объединение нужд к взаимному удовлетворению. Это судьбоносное путешествие Феррана и Фервина, я в нём не участник.

— Но ведь проход... — она оглянулась на коридор в первичную стационарную часть своего необычного дома.

— Петляет через Астрал, — выдохнул Софист, перебивая её. — Извини, Далесивэ, сама понимаешь, почему меня тут сейчас угнетает. А Феррану строго воспрещается покидать план смертных. Я уразумел это лишь после Самхейна и ещё не успел предупредить их. Я больше не пересекусь с Ферраном Феранесом в его судьбоносной миссии — она его выбор и его бремя, которое в ваших силах облегчить.

— Что за миссия у этого Феррана? — Спросил Эйвэ.

— В высшей мере секретная и срочная, очень опасная и трудная. Для вас не смертельная, разумеется, если сами не полезете в пекло. Просто я переживаю за успех этого предприятия и боюсь, что без таких союзников, как вы, им самим не справиться. Пожалуйста, помогите, — сдался Софист, отвесив поясной поклон.

— Ах, конечно поможем, — сразу подобрела гамадриада, лёгкой походкой на цыпочках подбежавшая к парню, распрямившая и обнявшая его так, чтобы ткнуть носом себе между грудей. — Не переживай, Софист. Когда и куда нам отправляться? — Проворковала она, поглаживая юного друида по спине и как бы собой отгораживая от воздействия стихийных узлов, питающих силу необычного треанта.

— На рассвете к Отшельнику, он телепортирует. Заодно, прошу, меня кое с кем подбросить на корнях до туда, — вымолвил парень, который был очень не прочь прижиматься к упругим женским прелестям, ещё пахнущим липовым мёдом...

— Ну, смотря с кем, — лукаво уронила гамадриада, не преминувшая пощипать и погладить видного парня за попу. — Мм... — тренировки Софиста не прошли даром. А после всей этой эпопеи с воинами Аскалхорна и созданием урны для праха лейтенанта Феравина он стал более волевым — эта черта в нём стала ещё сильнее привлекать и заводить гамадриаду, от природы вешающуюся на самых харизматичных парней. Бедный Ксанос едва справлялся, ежедневно ублажая Дорну или Далесиву.

— Надеюсь, что Гавин и Терв согласятся, иначе мне придётся задержаться тут сверх меры, прося тебя с Фарганом об услуге, — признался Софист, скрепя волю, отстраняясь от желанного женского соблазна. Ему очень полегчало от действий Далесивэ и одновременно штаны откровенно встопорщились. — Я бы предпочёл последний вариант, но каждые сутки против меня, сама понимаешь, — понурился он, сославшись на проклятье Истишиа.

Вскоре Софист, поцелованный в щёчку, покинул передвижную часть дома гамадриады, одной рукой опираясь на посох, а другой изнутри смыкая полы плаща, словно кутаясь в нём от холода — с низко опущенным капюшоном. Несколько минут он постоял, дыша морозным воздухом. А потом повернулся в сторону кибиток и тихо заговорил по наущению Альтер-эго:

— Я знаю, Сзарен, ты сейчас слышишь меня посредством своего фамильяра. Я подумал, что тут можно сделать. Приемлемый для всех вариант заключается в следующем: утверждение анклава Тэя в орочьем царстве Обольда Многострельного. Миром телепортируйся до рассвета, эмиссар Эльтаббара, успеха и прощай.

Большое приключение среди тёмной расы для большого тёмного человека. Политическое вмешательство на экономических крыльях способно склонить к миру лордов Серебряных Болот, как соседи называют этот регион, между прочим, вполне заслуженно. Сперва такая держава, как Тэй, признаёт орочье царство и устанавливает с ним торгово-дипломатические связи. Потом уже местным будет некуда деваться и придётся подписывать мирный договор, останавливая кровавую экспансию орков закреплением за ними уже завоёванных территорий. Слишком много лет Союз Лордов из-за внутренних склок и противоречий не мог сплотиться против общей угрозы, умно ослабляющей одного местечкового правителя за другим. В каше подобной политической конъектуры леди Фласс потребуется действительно проявить добрую волю, чтобы ещё больше не опорочить репутацию Красных Волшебников, активно занимающихся работорговлей. Зато дивиденды получатся баснословные — рыбка клюнет.

Расширенный зал церкви Илматера явил Софисту истинный пример содружества. Пахло луком и мятой, медицинскими препаратами и священными курениями. Умиротворяюще журчала вода и доносился шёпот молитв перед алтарём Сломанному Богу. Софисту с первого шага за порог явственно полегчало, словно его поощрили за решение лично зайти и отдать молитву почтения Илматеру, с которым наказанный Истишиа разделял сейчас чувство "сломанности".

Тихонько ступая, Софист отвечал поклонам удивлённых бдящих монахинь из числа некогда освобождённых из рабства гноллов. Модальность шепотков стремительно изменилась, зашуршали одежды и мягкие подошвы. Софист не собирался скрючиваться, как достопочтимый прихожанин. Опираясь правой рукой на посох, он встал на правое же колено, преклонившись и склонив голову, обозначая углом левой ноги, что сердце его отдано другому Богу. Причастившись из рук самого Гилфорда, Софист тем самым дал ему понять о своём "затруднении". Произнеся все церемониальные фразы, он перешёл к делу:

— Спасибо, пастор Гилфорд. Вы очень истощены частыми молитвами, извините, что потревожил вас столь поздним визитом.

— Принять вас — честь для меня. И мне стыдно, что вы истощены больше меня, Софист, — заявил клирик в обвисшие усы. — В нашем монастыре Снежной Розы рады помочь каждому страждущему.

— Благодарю, я стражду помощи вашего послушника, пастор Гилфорд, — обратился Софист, не повышая голоса, но из-за действия магии кольца Уллю точно зная, что это изречение услышал не спавший Гавин, натянувший штаны под длиннополую рубаху и вышедший неподпоясанным, нутром чуя — нужда прищемила хвост заявившемуся сюда на ночь глядя.

— Гавина? Мне отрадно это слышать, почтенный Софист. Он в целом проявил себя достойным послушником, и я думаю, что заслужил вашего прощения.

— Моего? Он же Фаргана и Бетшеву пытался убить...

— Они уже простили Гавина и помирились, слава Страдающему Богу! — Клирик скривился, отдав в сторону алтаря идеальный поклон священнослужителя. — А вот вы ещё держите зуб на него.

— Моя обида давно рассосалась, я забыл о нём.

— Как хорошо, что вы хотя бы сейчас пришли сказать об этом, — счастливо улыбнулся измотанный жрец, за последние двое суток вряд ли спавший хоть пару часов подряд. — Я не жалуюсь, вы не подумайте, это против канона. Многие ходят в послушниках не один год, прежде чем заслужить рекомендацию войти в клерикал церкви Илматера. Послушник Гавин помнил о своей вине перед вами, Софист, и с нетерпением ждёт искупления, — говорил настоятель монастыря, желавший заполучить опытного егеря в ряды посвящённых Илматеру, а тот кобенился, страстно желая вырваться из обители страдания. Вон как учащённо дышит, не смея буравить спину острым взглядом.

В этот момент в дверь монастыря поскрёбся зимний волк, понятное дело, живущий вне церкви. Терв пока не решился нарушить запрет, а так хотел завыть, ощущая состояние хозяина.

— Нуу... Вы опытный клирик, пастор Гилфорд. Подскажите пожалуйста, как поступить. Пусть Гавин будет помогать мне во искупление своей вины. Но это поможет уже мне искупить вину перед Вышним. Однако, как вы знаете, Стихии непредсказуемы, и, помогая мне, Гавин может уже на себя навлечь недовольство Лорда. Более того, сам Гавин сгодится мне разве что ночным сторожем и костровым, а для совместной мирной деятельности мне нужен именно его питомец Терв, — сказал Софист, исподволь поглядывая на монашек, которых Бархатные Ручки в лице Фаргана избавили от всех внешних следов рабства у псоглавых. — Безусловно, если Вершок сообщит об опасности для Хиллтопа, мы все быстро вернёмся.

— Ох, и трудную задачку вы мне задали, Софист Вершинный, — посетовал клирик, взявшись за священный символ своего бога. — Дайте-ка подумать... Присядем?

— К сожалению, пастор, мне некогда присаживаться — с рассветом пора будет выходить из Хиллтопа. Я не знал, что Гавин ищет искупления передо мной, и когда шёл сюда, думал поступить так. Вернуть Терву кольца, тогда взятые с него трофеями и в последствии улучшенные для ношения моим Уллю, — он достал из кармашка оные артефакты, раньше бывшие серьгами в ухе зимнего волка, ободранного после той схватки. — А самого егеря нанять — по сто злотых за день стоянки с авансом в тысячу монет, — Софист отстегнул тугой и тяжёлый кошель с волшебством расширения пространства и облегчения веса содержимого.

— Ах!.. — Одна из женщин свалилась в обморок от озвученной суммы, другим свидетельницам подурнело от таких богатств, в некоторых кельях тоже раздались подозрительные звуки — такова уж особенность планировки здания с выходом всех помещений в главную залу.

— Как вы считаете, пастор Гилфорд, если я в десять раз сокращу ему плату за риск, а всё остальное из принесённого аванса пожертвую монастырю Снежная Роза, это зачтётся вашему послушнику в качестве искупления?

— О Илматер, самый милостивый и терпеливый из Богов!.. — Вознёс молитву пастор, с болью в пояснице отбив поклон. Остальное зашептал себе в усы. — Это будет хорошим решением, почтенный Софист, — ответил распрямившийся клирик.

— Тогда прошу, примите, — он протянул кошель и кольца. — И огромное спасибо монастырю, — без пауз продолжил юный друид, хитрым кручением кисти свернув посох в серебряное кольцо, обнятое малюсенькими листиками. — Здесь я достаточно восстановился, чтобы теперь оказать посильную помощь мастеру Дрогану. Слава Илматеру, — "правильно" поклонился Софист, ещё прошедшей весной всячески избегавший произносить имена богов, а теперь, осенью, открыто молящийся им.

— Слава Илматеру, — довольно ответил настоятель монастыря, появившегося благодаря Софисту. — Я неустанно молюсь за здравие мастера Дрогана.

— Спасибо, пастор Гилфорд. И, пожалуйста, приготовьте пару галлонов свежей концентрированной святой воды, чтобы смыть следы кобольдов. Некоторые так страдали, когда умирали от неумелых ученических рук...

— Ох... — клирик даже как-то растерялся от логики этой сентенции.

Так и будучи повёрнутым спиной к Гавину, Софист вскоре покинул храм через "запасный" выход, так сказать, более близкий к школе Дрогансона. Софист прекрасно знал, что Аяле известно о Гилфорде, которому после всех событий в этом году встал на ступень посвящения к пятому сакральному кругу заклинаний, следовательно, способен применить молитву экзорцизма. Но благородная эльфийка сочла страшным позором известие о таком недуге почитаемого мага — нипочём не отмоется от данного пятна. Как арканный иерофант, недавно шагнувший на шестую ступень посвящения, Софист тоже мог применять экзорцизм, но сил здесь и сейчас не имелось, а приглашать жреца не из церкви Мистры — нонсенс. Позвать своих значило расписаться в отставке с крахом собственных убеждений. Аяла знала рецепт, судя по запрошенным травкам, более сильный, чем в своё время сам Дроган опаивал Софиста, объясняя обязательной частью перед обрядом очищения. Но Софист сообразил куда более простое и изящное решение — в пику заблудшему мастеру. Между прочим, идея пришла благодаря Сзарену.

— Привет, Миша, — как ни в чём ни бывало поздоровался Софист, когда ученическое кольцо телепортировало его прямо к постели Дрогана, минуя все ловушки Дорны. Пешеходный переход отнял бы те крохи сил, что он обрёл у алтаря Илматера, а у Софиста уже нашлось, на что их потратить.

— Софист?! — Вскричала девушка, звякнув доспехами.

— Ну вот, разбудила весь дом. Для чего я ловушки обходил? — Философски озадачился парень, который не смог ничего с собой поделать и рисовался перед привлекательной особой, наконец-то начавшей следить за собой — брови подвела. Сверху уже слышался топот подкованных двафрских сапожищ едва ли не в ногу с каблуками ласт полуорка.