Хырымпырым

— Э-э-э — неуверенно протянул я — Я всем доволен уважаемые. А хозяин у меня справный, почем зря не колотит и...

— Ц-ц-ц — зацокал языком Дрын и развернулся к своим друзьям — Еще и запугали беднягу. Ты глянь, что творится. Парнишка слово сказать боится.

— Ох, запугали, замордовали бедолагу — поспешно закивал Тощий — А худой-то какой! Одна кожа да ребра.

— За медяк горбатится, того гляди спина переломится — пробасил Беззубый, пододвигая ко мне кружку с вином — Давай, Одри, выпей, чтобы жизнь слаще казалась! А потому и супчику похлебаешь.

— Да я не пью — попытался было я робко возразить — Не приучен к хмельному...

— Не-не-не, браток — замотал головой Тощий, забирая у меня ложку и почти силком впихивая в пальцы ручку кружки — Так не пойдет! Мы тебя за стол усадили? Усадили! Чем богаты поделились! А ты что?

— А я что?

— А ты уважение выказать не хочешь! Разве так делается?

— Не делается — вынужден был признать я доселе неизвестный мне обычай, покорно поднимая кружку.

— Во-от! — довольно протянул Дрын, в свою очередь подхватывая свою кружку — Не зря мы его за стол пригласили, а, братва? Парнишка уважительный, с понятием! Так выпьем же за него!

— За тебя!

— Пьем за Одри! — подхватили остальные.

Кружки со звонким стуком соприкоснулись, на выскобленную столешницу плеснуло густое красное вино.

— Ради такого случая, пьем до дна! — весомо добавил Дрын, приобнимая меня за плечо — Так, чтобы ни капли в кружке не осталось! Ну, за Одри!

До этого дня, вина мне пробовать не доводилось. Только пиво, да и то, безжалостно разбавленное водой. Видя, как лихо опрокинули свои кружки собравшиеся за столом, я наконец решился и поднеся посудину к губам, принялся цедить оказавшееся неожиданно сладким и вкусным вино. Впрочем, хорошенько распробовать не удалось — ладонь Дрына поднырнула под донышко глиняной кружки, задирая его к потолку. Чтобы не захлебнуться в хлынувшем на меня потоке вина пришлось пить как можно быстрее и вкуса последних глотков я не ощутил.

— Вот это по-нашему! — одобрительно прогудел Беззубый, едва я с сиплым выдохом оторвался от опустевшей кружки.

— Ага — обессиленно пробубнил я — Вкусно. Только это... не распробовал я толком... больно быстро выпил.

— Ну, это дело поправимое — непонятно почему засмеялся Дрын, вновь наклоняя кувшин над моей кружкой и под булькающий звук льющегося вина, добавляя — Ты за ложкой не тянись, не тянись покедова. Успеешь еще. Сначала выпьем, поговорим, а затем и пожра... и покушать можно. Верно я говорю, братья?

— Верно!

— Наливай, брат!

— Выпьем за Одри!

— А если хочешь — то сразу после третьей кружки с хозяином твоим побалакаем, намекнем ему, чтобы не сильно наседал на тебя! Мы своих в обиду не даем! Ты только слово скажи! — пообещал мне Тощий и я с благодарностью ему улыбнулся. Улыбка вышла несколько кривоватой — в голове непонятно почему зашумело, а ставшие непослушными губы норовили расползтись в разные стороны.

— Да кто на него наседает? Кто наседает? — вынырнул из кухонной двери вспотевший хозяин трактира, прижимая к ходящему ходуном пузу еще два кувшина с вином — Как родного люблю парнишку! Верно ведь говорю, Одрай? А?

— Одри — икнув, ответил я, принимая от Дрына очередную кружку с вином — Меня зовут Одри, а не Одрай. И нет. То есть, нет, не наседаете.

— Вот и я говорю! — с облегчением улыбнулся трактирщик, ставя кувшины на стол — А насчет имени — оговорился просто! Мы ж по именам и не кличем друг-дружку! Он ко мне с уважением, за ласку мою и доброту — хозяином зовет. А я его... я его... э-э-э...

— Дурило — услужливо подсказал я и жирный Пит сдавленно закашлялся, едва сумев из себя выдавить пару булькающих слов:

— Д-да, но с любовью!

— Ладно — буркнул Дрын, притягивая к себе кувшины — В общем, парнишку не обижай, понял? А теперь не мешай нашему веселью.

— Да, уважаемые — трактирщик согнулся в неуклюжем подобие поклона и, пятясь, вновь скрылся в двери ведущей на кухню.

— Давай, Одри! Пьем за тебя!

— За меня! — подтвердил я, принимая уже третью кружку вина — И за вас... друзья!

— Ну конечно друзья — подхватил Тощий — А друзьям надо помогать, верно, Одри?

— Да! — не раздумывая согласился я — Помогать надо!...

На этом моменте истории я вынужден был прерваться, потому как доселе внимательно слушающий солдатик внезапно свихнулся — с гулким стуком принялся колотить себя кулачками по голове и причитать пронзительным голоском:

— Тупица!... Ну почему я? Почему именно мне достался такой лох?! За что?!

— Ты в порядке? — на всякий случай осведомился я.

— В порядке?! Нет! Я не в порядке! — взвыла кукла и я обеспокоенно зашикал, боясь, что своими воплями он перебудит всех моих родных.

— Тихо!

— Лох! Лошара деревенская! Развели дурачка! Простофиля!

— Да ты же не дослушал еще! — попытался было я заткнуть разоравшуюся куклу, но куда там...

— А что тут слушать-то? И так все видно! Дай я угадаю — налили тебе еще пару кружек вина, а потом это самое дельце и сосватали, да? И ты подписался! Лох!

— Да не подписывался я нигде! — обиженно буркнул я — Но да... примерно так все и было. Только вина не две кружки, а одну выпил — больше не смог.

— Еще и пить не умеет — обреченно поник солдатик — Я же говорю — лох!

— Да что это за слово вообще такое? — не выдержал я — Что за лох?

— Не что, а кто! Ты! Дурак, профан, тупица! Тебя же провели как последнего идиота, обманули, на гнилое дело послали, туфту подсунули! И ты не допер? О-о-о! Развод-то примитивней некуда!

— Да с чего ты взял?! Почему обманули? Все нормально было, пока ты не заартачился! Прошел бы через ловушки потихоньку, разведал бы путь для меня!

— Да не было там пути, идиот! — рявкнул солдатик, но тут же опомнившись, смягчил тон — То есть хозяин. Не было! Ты что, правда думаешь, что маг в собственном кабинете лазейку для всяких там воров устроит? Повторяю — тебя на верную смерть твои дружки послали! Да как ты вообще в замок попасть сумел?

— Я не сам. Все уже готово было. Провели меня туда — шмыгнув носом, поведал я — Человек там был. Я в телеге с дровами спрятался, когда через ворота проезжали, затем меня через кухню провели до самой двери кабинета и штору указали, за которой спрятаться следовало. Я и спрятался! Весь день там проторчал, а там пыли столько, что постоянно чихать хотелось! А как ночь наступила, я и вылез! Мне сказали самому туда зайти и левой стены держаться, чтобы от ловушек уберечься. Но я побоялся и решил тебя туда заслать! А ты заупрямился! Если бы не твое упрямство, то сейчас при деньгах бы были!

— Если бы не мое упрямство, то сейчас сидел бы ты в замковой темнице и ждал, пока маг не решит в какую тварь тебя превратить — прошипела кукла — А выбираться оттуда ты как собирался? Аки птичка из окна порхнуть? Хотя... ты так и сделал!

— Ничего подобного! Не через окно!

— А как? — заинтересовалась кукла.

— Вот как — буркнул я и порывшись за пазухой, достал невзрачное с виду медное колечко — Вот!

— Что вот? — осведомился игрушечный солдатик, внимательно изучив кольцо — Дешевая побрякушка.

— Сам ты побрякушка дешевая! Это магическая штука! Правда пока не работает — через силу признался я и поспешно добавил — Она бы заработала, как только я взял бы со стола бумаги! Тогда магия проснулась бы — мне так сказали.

— Лучше бы мозг у тебя проснулся! Какие бумаги?

— Те, что на столе лежали — повторил я, злясь на непроходимую тупость куклы — Сказал же!

— Что, любые бумаги? Совсем, совсем любые?

— Да! Сказали собрать все бумаги со стола и после этого одеть кольцо. И все. Сразу бы оказался рядом с городом. Магия!

— Телепорт? Заклинание портала? — изумленно пробормотал солдатик, встряхнул всколоченной головой и упрямо буркнул — Не верю! Подстава это!

— Да почему подстава?

— Да потому что! Дай-ка сюда, эту твою "магическую штуковину"! — выхватив у меня кольцо, кукла спрыгнула на землю и беспорядочно заметалась по сараю, суя нос в каждый угол и бормоча себе под нос обрывочные фразы — Штуковина! Щас глянем, что за магия такая. Сейчас проверим...

— Да не работает он! — напомнил я — Я же бумаги так и не взял!

Кукла лишь отмахнулась и я обреченно замолк, отчаявшись что-либо доказать. Впрочем, наше обоюдное молчание длилось недолго — уже через минуту солдатик радостно вскрикнул и выволок из дальнего угла длинную хворостину, оставшуюся от тощей вязанки дров, что мать купила на последний медяк.

— Нашел! Ну, сейчас поглядим на твою магию! — пообещала мне кукла, бросая медное кольцо на земляной пол.

Не успел я открыть рот, как солдатик ткнул хворостиной в кольцо, попав аккурат в отверстие.

В следующее мгновение я ослеп. В сарае полыхнула ослепительная вспышка, ярко озарившая все вокруг. Резко запахло паленым, в лицо пыхнуло жаром. Онемев от ужаса, я усиленно заморгал и когда плавающая перед глазами пелена слегка рассеялась, то узрел пылающее посреди сарая пламя, затухающее с каждой секундой. Пылающее на том самом месте, где лежало медное кольцо, полученное мною от "добрых" друзей, сосватавших мне это крайне "выгодное" дельце.

Помахав в воздухе жалким обугленным огрызком, оставшимся от длиннющей хворостины, солдатик бросил его в съеживающийся магический огонь и зло буркнул:

— Да... нехилый у тебя телепорт... прямиком на тот свет...

— Что же это? А? — прошептал я, тупо пялясь в пространство — Это же...

— Это смерть — пояснил солдатик, на тот случай если я еще не понял — В общем, теперь, мне — то есть хитроумному, опытному и крайне харизматичному мудрецу все стало ясно. Ты разменная монетка, да еще и с дыркой вместо головы — вот такая монетка — кукла выудила из кармана крошечных штанов какой-то предмет и бросила мне.

Запоздало отреагировав я все уже успел поймать брошенную мне штуку и поднес ее поближе к глазам. Да уж... умеет кукла выбирать сравнения. В моей ладони лежала тусклая выщербленная монетка с квадратной дыркой у одного из краев. Все правильно — разменная монета. Да еще и такая, который не каждый торговец согласится принять к оплате — с дыркой-то. Точно не примут.

Испустив хриплый вздох, я размахнулся и под аккомпанемент протестующего крика куклы, забросил монету в самый темный угол. Какой же я дурак... глупец...

Зло ворчащая кукла с пару минут возилась в углу, разбрасывая по сторонам пучки прелой соломы и наконец выбралась наружу с зажатой в ладони монетой.

— Ты чего деньгами разбрасываешься? — возмутился солдатик — Разбогател внезапно? Это же деньги!

— Эту монету никто не примет — вяло отозвался я — Мало того что медная, так еще и с дыркой. Да и не нашенская она. Где ты вообще ее взял?

— Не примут? — огорчился солдатик — Черт! Там и взял — в шкафу, куда-ты меня забросил. Вместе с ожерельями уволок. Честно говоря я целую горсть прихватил не глядя и по карманам рассовал — там целая вазочка с монетами была, но после того как мы в море искупались, только одна и уцелела. Остальные того... буль-буль...

— Лучше бы ты ожерелья в карман спрятал, а не никчемный медяк — тускло заметил я и с этим утверждением солдатик был вынужден согласиться.

Но последнее слово все же осталось за куклой:

— На пряжку ремня его пущу! — заявил он — Не пропадать же добру. Слушай, мне уже почти все ясно в этой истории и насчет тебя: история тухлая и воняет за лигу, ты самый тупо... э-э-э... опрометчивый человек в этом мире... Но вот одного я никак не могу понять!

— Чего?

— Я откуда взялся? Меня ты где нашел? Заметь, такие как я на дороге не валяются!

— Я же тебе говорил — вздохнул я, борясь с желанием ухватиться за волосы и начать вырывать у себя шевелюру — Купил. За пять золотых монет.

— Купил где? — не отставала кукла и я уже было раскрыл рот, чтобы ответить, когда послышался скрип двери и раздался тихий, надтреснутый голос моей матери:

— Одри, этот ты сынок?

— Ага — тут же отозвался я, делая кукле знак сохранять молчание — Это я.

— Почему так поздно вернулся? Мы уже изволновались вконец.

— Работы было много, мам — ответил я, ничуть не погрешив против истины — Ты не волнуйся и спи давай, все со мной в порядке.

— Ты друга на ночлег привел? Вроде как слышала, ты с кем-то разговариваешь. Или послышалось? И гарью что-то пахнет.

— Послышалось — поспешно закивал я, позабыв, что мать меня не видит — Один я тут. А гарью и правда пахнет — стражники с факелами смоляными мимо проходили. Обход.

Солдатик укоризненно покачал головой и сделал движение к двери, словно собираясь развенчать мою гнусную ложь. Пришлось пригрозить ему кулаком.

— Ну ладно тогда — неуверенно отозвалась мама — Спокойной ночи, Одри. Хотя какой уж тут сон — тебе через час уже в таверну бежать надо. Не проспишь? А то выгонит тебя Пит и тогда и вовсе...

— Все будет нормально, мам — буркнул я — Не просплю. Ты не волнуйся.

Мать не закончила фразу, но и так ясно о чем речь. Я единственный работник в нашей семье — выгони меня Жирный Пит с работы и все, денег у нас больше не будет. Пусть трактирщик и платил мне гроши, да еще и норовил обмануть на каждом медяке, но все же это были деньги. На дрова и хлеб хватало. Вот только не знаю, есть ли у меня теперь эта работа...

— Спокойной ночи — повторил я, стараясь не выдать голосом обуревающее меня чувство уныния и с облегчением вздохнул, когда входная дверь вновь скрипнула, притворяясь.

— М-да-а — задумчиво протянул солдатик, подпаливая от еще не потухших окончательно углей оторванную от стены тонкую щепку и глядя на меня поверх дрожащего от порывов ветра огонька.

— Что?

— Ничего.

— Ну и все тогда — пробормотал я, обессиленно прислоняясь к стене.

— М-да-а...

— Слушай, ты меня задрал уже! Можешь помолчать пару минут? И хватит от сарая щепки отколупывать — того и гляди развалится!

Вновь повисло тягостное молчание, продолжавшееся ровно минуту и нарушенное приглушенным хрустом очередной оторванной от сарая щепки.

— Прекрати!

— Не могу — вздохнул солдатик, поджигая следующую лучину — Натура у меня такая... К тому же, ты смотришь только с одной стороны! Однобокий ты! Ведь на самом деле я сейчас делаю совсем другое!

— Да?! И что ты делаешь?

— Поджигая лучинки я приношу свет в мрачную юдоль твоего отчаяния и разгоняю слепящими лучами сгустившийся вокруг тебя мрак горести и пелену окутавшей тебя тупости... о как завернул!

— Ах ты... слушай сюда, если ты сейчас не угомонишься, то я разгоню сгустившийся мрак сжиганием твоего липового тельца! — зло пообещал я распоясавшейся кукле — И начну с ног! Чтобы не убежал! И жечь буду до самого рассвета! Ох... скоро на работу... если не опоздаю, жирный Пит меня прибьет...

Вздохнув, я начал было приподниматься, но неожиданное рявканье солдатика заставило меня плюхнуться обратно.

— Нет! — посверлив меня взглядом ничего не выражающих глазок, кукла добавила — Нет и нет!

— Ты чего? Чего раскомандовался-то? — от решительного тона куклы я даже как-то оробел — А?