Напарник. Часть I. Главы 1-9

— Вчера я видел её, — твердил маленький мальчик.

— Кого? — спрашивал Костнер.

— Вчера, в дымке...

* * *

Алек вскочил, не понимая, что его разбудило. Телевизор работал негромко, показывали прогноз погоды. Приятный женских голос рассказывал про то, что сегодня ночью в центральном и южном районах города возможен дождь. Через мгновение его заглушила усилившаяся мелодия мобильника. Моргнув несколько раз, Алек вдруг понял, что мелодия ему знакома; ещё через секунду в области сердца что-то неприятно сжалось.

— Что ей ещё нужно?! — Алек разговаривал вслух. Он поднялся с дивана, разминая затёкшую шею, схватил телефон, посмотрел на знакомое лицо и снова бросил раскладушку на стол.

Через десять секунд телефон замолчал, на экране высветилось уведомление о пропущенных вызовах. Алек в недоумении уставился на телефон. Вопреки его ожиданиям, количество пропущенных звонков равнялось четырём. Он открыл телефон, попадая в журнал вызовов.

— Лив. Снова Лив. А это что за номер? — Алек закусил губу, будто это могло дать ему ответ. Сомнений не оставалось: предпоследний звонок был сделан с незнакомого телефона. Алек разочарованно вздохнул и удалил все пропущенные вызовы, кроме безымянного. Эта операция давно стала священным ритуалом. Правом на жизнь в телефоне Кингсли обладали только принятые и сделанные звонки. Пропущенные удалялись с методичностью врача-хирурга, вырезающего злокачественную опухоль. Почему эта участь миновала незнакомый номер, Алек не понял и успокоил себя тем, что обязательно удалит его позже.

Согнув затёкшую руку, он взглянул на часы и выругался. Синий циферблат хронографа Breitling показывал десять минут десятого.

— Чёрт! Господи, если Энистон ещё на работе, обещаю больше никогда не обижать Тони!

Алек рванулся за трубкой проводного телефона, вспоминая номер редакции VH-USA. Набрал, надеясь, что не ошибся, и принялся слушать равномерные гудки. После четвёртого трубку всё-таки подняли.

— Алло. — Голос был явно раздражённым и смутно знакомым. — Говорите.

— Ммм. Могу я услышать Рассела Энистона? П-пожалуйста. — После сна язык нелепо заплетался, всё тело было похоже на сухофрукт, в горле неприятно саднило. Алек ненавидел спать днём и тепер проклинал Кевина Костнера за излишне занудную игру, вогнавшую его в дрёму.

— Кингсли! Должен заметить, что ты очень везучий человек. — Смутно знакомый голос стал очень знакомым. — Сорок минут назад я звонил тебе на работу. Там сказали, что ты уехал домой; дали твой домашний телефон и даже сотовый. Я освободился раньше, чем планировал. Звонил тебе несколько раз. Мобильный ты тоже не взял...

"Зиммерман! Подлая скотина! Раздаёт мой сотовый налево и направо". Алек не сомневался, что только Нэйтан Зиммерман мог запросто дать его мобильный номер первому встречному. Хорошо, что им оказался Рассел Энистон. Не до конца проснувшийся мозг подбросил странную мысль: "Да тебе же приятно, что он сам тебе звонит". "Какого чёрта?! Молчать!" Алек цыкнул сам на себя и, посильнее сжав трубку, произнёс:

— Расс... Рассел. Извини. — "Какого хрена я извиняюсь?! За что?!" Алек ругал сам себя, но продолжал говорить совсем другое: — Я уехал домой. Работы не было. Смотрел телек. Уснул. И всё из-за этого чёртового Кевина Костнера! В общем, я проснулся только две минуты назад и сразу стал тебе звонить.

— К тебе Кевин Костнер в гости, что ли, зашёл? — издевательски произнёс Энистон. — Может, я тебя отрываю от общения со звездой Голливуда? Тогда я, пожалуй, пойду домой, как и собирался, пока ты не позвонил...

"Попадись теперь мне! Задушу! Юморист хренов!" Алек огрызнулся на трубку и продолжил как можно более спокойным голосом:

— Рассел, ценю твой юмор, но я же извинился. Если ты задержишься на работе ещё на полчаса, обещаю приехать, отдать тебе деньги — и больше ты меня не увидишь. Ну, если только по телевизору. — Алек улыбнулся собственным словам. На том конце звучно хмыкнули.

— А ты думаешь, я тебе просто так звоню, что ли? Мне эти двадцать долларов даром не нужны. Но если ты так хочешь их вернуть, не буду же я от тебя скрываться.

Рассел был раздражён. Алек понял это и сразу почувствовал себя виноватым. "В самом деле. Подумаешь, двадцать баксов. Чего я к нему привязался с этой мелочью?" Углубляться в пучины психоанализа Алек не стал и решил, что самым простым выходом из ситуации будет просто вернуть Энистону деньги и забыть обо всём, как о кошмарном сне. "А ещё неплохо бы дать ему подзатыльник за Кевина Костнера".

— Так ты согласен подождать ещё полчаса? — спросил Алек как можно более миролюбивым голосом.

— Да. Когда подъедешь, набери мне на сотовый. Мой номер должен был у тебя определиться.

— А... — Возникший вопрос прервали короткие гудки.

"Да кто он такой?! Тоже мне, Майкл Блумберг!" Мысленно ругаясь, Алек направился в ванную, умылся, почистил зубы — после иссушающего сна эта процедура принесла неописуемое удовольствие — оделся и спустился в гараж. Новенький Lexus приветствовал хозяина уже третий раз за день. Алек с чувством погладил прохладный бок автомобиля и улыбнулся. Предстоящая встреча с Энистоном чудесным образом поднимала настроение.

Глава 6. В Нью-Йорке дождь

Здание VH-USA походило на огромный ангар, построенный из пластика, металла и моря стекла, отражающего свет тёмной глянцевой поверхностью. Взошедшая луна казалась в ней ещё более бледной и размытой. На площадке перед зданием ютились несколько одиноких машин. "Интересно, какая из них принадлежит Энистону?" Алек заглушил мотор и вышел на улицу. Холодный ветер попытался пробраться под куртку и футболку, защекотал разогретую кожу, взъерошил волосы на макушке. После уютной тишины салона звуки ночной улицы набросились на Алека, словно мародёры. Вдалеке завывала полицейская сирена, откуда-то слева доносились тяжёлые удары музыки, немного мрачноватой, но в целом не лишённой жестокого очарования.

Алек достал из кармана телефон, выбрал из списка номер Рассела и нажал на вызов. После сигнала соединения в трубке послышались длинные гудки. Алек стоял, прислонившись к остывающему капоту машины, и ёжился от сильного ветра, совсем не летнего — пронизывающего, словно строгий взгляд учительницы по математике в начальных классах; освежающего, как тройной Hugo Energize; холодного, будто за шиворот высыпали содержимое морозильной камеры.

— Да? — Отрывистый голос Энистона заставил Алека вздрогнуть. — Сейчас спущусь. Подожди две минуты.

"И не за чем быть таким грубым. Это же я тебе денег должен, а не наоборот". Алек наклонился и потёр замёрзшие колени сквозь джинсы. Потом, не отрывая рук, присел, прислонившись спиной к колесу. Так было гораздо лучше. "Раз уж я припёрся сюда на ночь глядя, надо вбить его номер в телефон". Не понимая собственной логики, Алек откинул флип раскладушки, выбрал номер Энистона и нажал кнопку "добавить". На экране появились поля: "сотовый", "домашний", "рабочий", "другой". Алек выбрал "сотовый". Через мгновение курсор замигал в поле "имя".

— Э-нис-тон. — Алек произносил фамилию по слогам, нажимая нужные клавииши. Ещё вчера он знал её только из выпусков новостей и титров, появляющихся в начале каждого репортажа.

Сегодня фамилия казалась какой-то родной, словно Рассел оказался его сводным братом, которого Алек никогда не видел, но всегда мечтал иметь.

Воображение услужливо нарисовало забавную картинку. Мама усаживает его в кресло, ставит на стол чашку с горячим чаем и говорит:

— Алек, сынок. Мы с папой не хотели тебе говорить... — Отец согласно кивает и отводит взгляд. — В общем, у тебя есть младший брат...

На пороге, словно из тумана, появляется Рассел Энистон. В доме горит камин, но его света не хватает, чтобы разглядеть явно улыбающееся лицо. Видно только блестящие глаза и белоснежные зубы. "Это всё из-за загара! Зубы не бывают такими белыми... Да какой он нафиг брат? Мы даже не похожи..."

Алек очнулся от ощущения чьей-то сильной руки, трясущей его за плечо. Энистон стоял над ним и улыбался. В темноте чёрные глаза блестели яркими огоньками. Алек моргнул и попытался вскочить. Неуклюже завалившись набок, он уцепился за машину и наконец-то сумел подняться. Энистон наблюдал за этой картиной с явным интересом. В стекле отражалась его ехидная улыбка. Инстинктивно отряхнув джинсы и куртку, Алек развернулся и протянул Расселу руку. Тот сжал её и слегка встряхнул. От его ладони разливалось приятное тепло. Алек едва не зашипел от удовольствия, но вовремя сжал зубы.

— П-привет, — сказал он осипшим голосом.

— Привет. Ты что, ждал меня на улице?! На больничный собрался?

"Интересно, это он о моём здоровье беспокоится или просто дураком назвал?"

— Спасибо за заботу. Всё в порядке. Где твоя машина?

— У меня её нет.

Алек не успел удивиться, когда Рассел продолжил:

— Раз уж ты приехал, да к тому же с деньгами, — смуглое лицо ехидно сощурилось, — предлагаю сходить куда-нибудь посидеть, попить пива. Чур я угощаю. Твоими стараниями я сегодня разбогател на астрономическую сумму в двадцать долларов.

Энистон хлопнул Алека по плечу.

— Твоя? — Рассел небрежно кивнул в сторону Lexus'a. — Можно я, наконец, сяду в салон. В отличие от некоторых — мерзнуть на холоде никогда не было моим хобби.

— П-пожалуйста. — Алек пытался унять мелкую дрожь, которая била его не то от холода, не то от злости на развязное поведение Энистона.

— П-премного благодарен. — Дрязнящий голос резанул по самолюбию Алека тупым ножом. "Ну ты у меня получишь!"

Энистон по-хозяйски открыл дверь, кинул на заднее сиденье рюкзак и, поёжившись, устроился в кресле. После чего хлопнул дверью и бросил на Алека изумлённый взгляд, в котором открыто читался вопрос: "Ты что, так и будешь стоять там, как истукан, или мы всё-таки поедем?"

Алек мотнул головой, всё больше удивляясь наглости Энистона, и, обойдя машину спереди, сел за руль.

— Куда поедем? — спросил он, хмуро глядя на пассажира. — Только учти: мне завтра рано вставать.

— Через два квартала есть хороший бар. Я там иногда обедаю. Недорого и есть можно. Про пиво и тоник вообще молчу. В общем, сам увидишь, если всё-таки удосужишься завести мотор. — Рассел насмешливо улыбнулся.

Алек глубоко вздохнул: удивляться дальше не было сил, — и повернул ключ зажигания. Машина еле слышно заурчала, отзываясь почти неощутимой вибрацией. Краем глаза Алек заметил уважительное восхищение на лице Энистона. Теперь пришла его очередь улыбаться.

Как только они выехали со стоянки, с неба начал накрапывать дождь. Слабый и невидимый в ночном небе. Капли бесшумно разбивались о лобовое стекло, разлетаясь тысячами сверкающих бриллиантов. Свет уличных фонарей и редких светофоров окрашивал их в экзотические цвета. Алек по привычке включил дворники.

— Скажешь, когда остановить, — сказал он, не глядя на Энистона. — Я в твоём баре ни разу не был.

Рассел ничего не ответил. Только кивнул в его сторону и снова уткнулся взглядом в окно. Загорелое лицо казалось бледным в тёмном салоне автомобиля. Алек повернул голову и несколько секунд внимательно разглядывал Рассела. Не так, как он делал это в кафе — удивлённо и в чём-то унизительно подобострастно; он смотрел на него со спокойным интересом, пытаясь разобраться, чем Энистон так его заинтересовал. "Заинтересовал? Гм... Нормальное словечко. Этакий парапсихологический подход доктора Кингсли". Алек ухмыльнулся и сосредоточился на дороге. Через минуту на соседнем сиденье послышалось ёрзанье.

— Ты извини, что я так с тобой по телефону разговаривал сегодня. Просто день выдался тяжёлый. Крофт своими королевскими замашками замучила с самого утра. А тут ты ещё с деньгами. Я просто злой был. Прости, ладно? — Рассел говорил, вставляя между словами большие паузы, будто обдумывал каждое слово, боясь показаться глупым.

Алек почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок; в животе сжалась тугая пружина. Ощущение было очень двусмысленным — тревожно тянущим и в то же время сладким. Алек не был сентиментальным, но вид извиняющегося Энистона доставил ему странное удовольствие: взрослый мужчина, способный при желании разбить ему нос и — при определённом старании — сломать пару костей, извинялся тихим виноватым голосом за то, что плохо говорил с ним по телефону. Мысль о том, что Рассел придаёт большое значение его отношению, подарила ощущение вины, смешанное с чувством, которое испытывает полководец, одержавший великую победу. Трофеем Алека стала симпатия Энистона. Да и сам Рассел всё больше начинал ему нравиться.

— Да ладно. Я, в общем-то, тоже хорош. Привязался с этой двадцаткой, как прокурор к Майклу Джексону. Это у меня профессиональное. Если уж пристал — хрен отстану. — Алек примирительно хмыкнул.

— Значит, мир? — Рассел протянул ему руку.

— Мир.

Алек перехватил руль левой рукой. Сжав ладонь Энистона, он снова почувствовал тепло — баюкающее, ласкающее, вселяющее уверенность и спокойствие. Задержав руку Энистона в своей, он ободряюще улыбнулся, слегка усилил хватку и почти тут же разжал пальцы. Убирая руку, Алек случайно коснулся пальцами открытой ладони Рассела. Чувствительные подушечки пробежали по мягкой, сухой и очень горячей коже. Ощущение было острым и... интимным. Алек почувствовал, как Рассел вздрогнул, и приготовился увидеть, как тот одёрнет руку. Но ничего подобного не произошло. Энистон доверительно улыбнулся и, медленно сцепив руки в замок, положил их между ног. Чёрные штаны с квадратнымы карманами-клапанами на коленях обтягивали мускулистые бёдра. Алек не понимал, что именно привлекло его внимание: штаны или то, на что они надеты. Мысль казалась настолько дикой, что он тут же выкинул её из головы.

— На следующем светофоре поверни направо, — непривычно хриплым голосом проговорил Энистон.

— О-о-окей. — Алек отозвался с опозданием в несколько секунд, будто мысли превращались в слова, минуя сложные препятствия. Честно говоря, сейчас Алек не смог бы сказать ничего более умного. А потому решил молчать до тех пор, пока это возможно.

Дождь усилился, забарабанил по крыше автомобиля, размыл очертания домов, горящих окон и рекламных вывесок. Алек снизил скорость, подъезжая к перекрёстку, и включил поворотник.

Глава 7. "Corner"

Бар назывался "Corner". Интерьер, выполненный из грубого обожжёного дерева, создавал несколько деревенский уют. На стенах висела футбольная атрибутика. На родине американского футбола она выглядело странно, но, похоже, даже в самом сердце Америки находилось место для любителей классического английского соккера. Прадед Алека был англичанином, и это совпадение казалось подозрительным. Рассел не мог знать его родословную. "Или мог?!."

— Ты, что, любишь футбол? — спросил Алек, с любопытством глядя на Энистона. Уж больно тот не походил на футболиста. Скорее — на сёрфера или на любителя пляжного волейбола.

— В колледже я был капитаном команды. И сейчас иногда играю. — Рассел посмотрел на Алека из-под ресниц, как будто искал одобрения или, наоборот, ждал насмешки. — Американский футбол мне никогда не нравился. Тупая игра какая-то. С ней и сам тупым станешь, когда пару раз по башке съездят. Никакой шлем не поможет.