Дорога домой

-Тащи его сюда, выиграем немного времени, — сказал он, открывая дверь

Иван послушно взял толстяка за ноги и потащил по полу в карцер, по пути оставляя скользкие следы лиловой начинки и маленьких кусочков самого пирога — толстяк работал не хуже катка, раздавливая свой перекус до плоского состояния. После этого робот наугад потыкал по кодовому замку, запирая дверь.

-Так они заметят его не сразу, у нас будет немного больше времени, — пояснил Артем.

Иван скептически оглядел разводы на полу.

-Все равно заметно, что что-то здесь не так. Но полы мыть я им не собираюсь.

-Идем, брат, здесь недалеко.

Они свернули за угол и пошли по длинному коридору, щедро освещавшемуся местной луной через многочисленные большие окна с одной из сторон. По другую сторону располагались пустовавшие сейчас кабинеты различных врачей. Иван ради любопытства прочитал парочку старомодных табличек, но ничего интересного не заметил. Начальники отделов, врачи, санитары, обслуживающий персонал. Вот за зарешеченным окном вид был гораздо интересней: большой двор без забора, пустующая стоянка автомобилей, сразу лес, сначала "грязный", с кучей кустарников и мелких деревьев, но быстро переходящий в сосновую рощу. Иван пригляделся получше — это, конечно же, были не сосны, но очень похожие на них деревья. Немного ниже, с синеватым оттенком листвой, слегка светящейся в темноте, на самой макушке прямого как столб ствола.

-Майлз, где ты там, ублюдок жирный? — вдруг раздалось с конца коридора, там, где была лестница. — Опять весь пол засрал своим долбаным пирогом!

Спрятаться было совершенно негде, все двери заперты, возвратиться назад они бы не успели, поэтому, коротко переглянувшись, побежали навстречу поднимающемуся по лестнице человеку. Им оказалась местная уборщица, худая некрасивая женщина лет сорока, тащившая наполненное мыльной водой ведро со шваброй. Не заметить двух бегущих мужиков, у одного из которых лысина блестела всякий раз, как только на нее попадал лунный свет, и второго, здорового блондина, своими плечами заслонявшего половину коридора, было просто нереально. И, в отличие от того же Майлза, которого они только что заперли в карцере, она не впала в ступор.

-ТРЕВОГА!!! — женщина завопила так громко, что у Ивана, все еще бегущего в нескольких метрах от нее, заложило уши от пронзительного визга.

Она бросила ведро, разлив всю воду по лестнице, и схватила швабру на манер боевого шеста, серьезно приготовившись к обороне. Суррогат оказался возле нее первым, слизняком проскочив под размахиваемой шваброй, но вот Иван тупо не успел нагнуться и в результате хорошенько получил в челюсть. Он отшатнулся назад, а уборщица тем временем развернулась и со всей дури ударила своим оружием по спине робота. От удара тот чуть присел, запутался в ступеньках и пролетел оставшееся расстояние, врезавшись головой в стену. Землянин очухался, но от следующего удара не успел увернуться — женщина была явно не глупая, и била в самое уязвимое место — в пах. Иван успел лишь чуть-чуть повернуться, и благодаря этому удар прошел вскользь, только по одному яйцу.

-Твою мать, — скорчился он.

Ему показалось, что у него между ног взорвалась граната, пронзив чертовски острой болью всю мошонку и накачав ее раскаленным металлом.

Обычно Иван не бил женщин. Собственно, он старался вообще этого не делать, но все же в его жизни случалась парочка неприятных ситуаций, связанных с прямой угрозой здоровью со стороны женщин. Магазин его находился в не очень благополучном районе, и некоторые крупные банды (среди них есть чисто женские) активно пользовались своей властью. И иногда, когда две таких банды схлестывались в схватке за лакомый кусочек, Ивану приходилось против его воли принимать сторону тех, чьи требования были более разумными и менее алчными, и кулаками помогать выбранной стороне в драке. Почему-то женские банды находились всегда по другую сторону его кулаков.

Сейчас был как раз такой случай, когда его здоровью и благополучию угрожала бесноватая женщина, уже успевшая доказать, что честно драться она не будет. А раз она дерется без чести, то почему он тогда должен? В его голове как раз всплыл кадр из одного древнего фильма, где греческий герой с разбега пинает неприятеля, отбрасывая того в глубокий колодец. Иван поступил так же, то есть хорошенько разозлился, схватил рукой летящую в него швабру и пнул бешеную бабу, отбросив ее на пару метров назад. Та, явно не ожидав такого, беспомощно пятилась назад до тех пор, пока не споткнулась о спину встающего суррогата и не приложилась затылком о стену. Головой она ударилась слабо, но благоразумно решила сделать вид, что потеряла сознание, и продолжала лежать до тех пор, пока эти двое не скрылись из виду, спустившись вниз.

Иван, очень довольный тем, что большинство своих противников, пусть даже считая женщин, вырубает с первого удара, пусть перед этим и получая тумаков в различном количестве, помог подняться суррогату. У того по лбу сочилось темное, воняющее металлом масло, которое в целях полной имитации человеческой крови подкрашивают в красный цвет. Получив по чайнику, андроид двигался плохо, рывками и очень часто мазал, промахиваясь то мимо ступенек, то мимо перил. Они быстро оставили позади уборщицу и стали спускаться вниз.

-Лучше всего, — сказал андроид, сильно опираясь на перила и глядя вниз, — если нам удастся спуститься в подвал. Там возле прачечной есть канализационный люк, тоннель ведет в озеро, как раз на пути в город которое. Не доходя до озера можно выбраться из тоннеля в лесу.

-Так я и знал, — сморщился блондин, все еще придерживая рукой пульсирующую мошонку. — Придется в дерьме купаться. Нет уж, пойдем до озера.

-Тихо!

Андроид указал вниз. До подвала они не успели добраться, оставалось еще два этажа, но с первого доносился топот нескольких пар ног и гомон охранников. Еще миг, и они уже показались на лестнице.

-Беги через окно, я задержу их! — суррогат оттолкнул от себя Ивана и, оставив его на втором этаже, ринулся вниз по лестнице навстречу бандитам.

-Вот дерьмо, — Иван оценил поступок Артема. — Спасибо, братан.

И успел заметить на лестнице того самого студента, знакомого ему еще с монорельса. Тот прибежал с еще тремя друзьями, у всех в темноте светились и потрескивали шоковые дубинки. Суррогат, не придумав ничего лучше, забрался на перила и, воспользовавшись тем, что бандюганы поднимались плотной группой, просто прыгнул на них сверху. Образовалась свалка, все шмякнулись на пол, кто-то кому-то отдавил ногу, кому-то прижало руку, у кого-то перед лицом оказалась чужая задница, а особо везучий попал под разряд своей же дубинки.

Иван драпанул по коридору, точь-в-точь повторявшему уже виденный им наверху, вот только на окнах не было решеток. Окна все, как назло, были заперты, а времени на отпирание у землянина не было, он продолжал искать открытое. И в самом конце коридора ему повезло — кто-то забыл запереть окно на ночь, лишь прикрыв его, а то отворилось сквозняком, любезно приглашая Ивана сбегать именно через него. Иван мысленно поблагодарил неведомого спасителя, вылез наружу, уцепился руками за скользкий от росы карниз и, только глянув, что падает он прямо на кусты, свалился мешком вниз, слегка согнув чтобы не повредить ноги в коленях. Падать ему было не очень высоко благодаря его росту, плюс кусты, оказавшиеся самым настоящим земным шиповником, смягчили удар, но до крови расцарапали ему лицо, руку и левый бок, разорвав футболку, заботливо оставленную ему вместе с другой одеждой кроме обуви.

-Чертовы колючки! — кряхтел он, выбираясь из цепких кустов. — Не могли посадить что-нибудь другое...

-Он внизу! — раздалось сверху из окна. — Я спускаюсь!

Иван, наконец выбравшись на мягкую траву, оглянулся и задрал голову. Вездесущий студент осторожно перелезал через окно, крепко за него держась и со страхом смотря вниз. Блондин не стал ждать, пока тот спустится, либо ему на подмогу прибежит кто по земле, вскочил и зашуганным зайцем побежал к стоянке, твердо намереваясь затеряться в лесу. На ходу он выдергивал проклятые колючки отовсюду, где мог их достать. Спадающая рваная футболка здорово ему мешала, он, не долго думая, разорвал ее совсем и бросил под ноги. После колючек бежать почти голыми ногами по асфальту, а затем по спасительному лесу, полному мелких камешков и шишек, было совсем не больно, и в чем-то даже приятно. Стала зудеть татуировка на руке, активизируя производство целебных нанитов и распространяя их по всему организму. Где они добирались до открытых ран, кровь в тех местах начинала шипеть и пузыриться, как от перекиси водорода, кожа стремительно, с небольшим зудом, но без боли затягивалась. В местах, где Иван все же не добрался до колючек, они медленно вылезали из кожи, вымываемые обильно образовывавшейся лимфой, пока наконец не падали на землю. Сквозь "грязный" лес Иван проскочил на удивление быстро, и теперь мог свободно бежать там, где это ему казалось лучше, однако тропинок он избегал, когда наталкивался на очередную, резко сворачивал в сторону. Погони он не видел, но слышал не такие уж и далекие крики, и чувствовал, что за ним все-таки бегут. Насколько мог судить Иван, его сейчас спасло бы как можно большее расстояние между ним и преследователями. Когда он оторвется на достаточную дистанцию, можно уже будет и подумать о запутывании следов.

Без футболки ему было холодно, поскольку за первые минуты беготни по лесу он успел вспотеть, а теперь, когда он бежал, как ему казалось, около получаса, он замедлился и стал остывать. Повсюду, куда ни глянь, был лес, деревья казались ему одинаковыми, животных, кроме птиц, он не видел, и, что самое плохое, он не знал, бежит ли он в правильном направлении. Вдруг ему нужно противоположное направление, чтобы попасть в город? Артем упоминал озеро, через которое они, по первоначальному плану, должны были выбраться, но ничего подобного он не видел. И все, что ему оставалось делать — бежать дальше, в надежде, что его ноги и упрямство в выборе направления выведут его хотя бы куда-нибудь из уже начавшего казаться бесконечным зловеще светящегося в ночи леса. У него не было ни еды, ни воды, ни теплой одежды, в лесу было прохладно, одиноко и немного страшно.

Иван встретил рассвет, незаметно подкравшийся сквозь листву, когда устало брел куда глаза глядят. Признаков погони, как и цивилизации, он не видел, поэтому пару раз рискнул остановиться и отдохнуть. Нашел ягоды, которые, при большом напряжении памяти, признал съедобными, но они оказались жутко горькими, так что пришлось их жрать через силу, иного источника жидкости он не видел. Наниты сделали свое дело, быстро залечив все царапины, но при этом они израсходовали очень много воды напрямую из организма, поэтому Ивану до жути хотелось пить, а выбирать источник жидкости не приходилось.

Когда солнце было уже в зените, он все-таки сдался и решил повернуть на запад, выбрав это направление чисто интуитивно. И он не ошибся, когда спустя еще пару часов выбрался на широкую дорогу, ведущую явно не в психушку. Там же его и подобрала попутка.

Глава 4.

Попутка оказалась в другую сторону, не в Долье, как изначально планировал Иван, а в соседний, более крупный город, областной центр Ильвин. Сначала к грязному, с голым искусанным комарами торсом в рваных штанах без обуви в черных от грязи носках рослому длинноволосому блондину отнеслись с большим недоверием, подозревая в нем очередного бомжа-бездельника или дикаря из лесов, но стоило только Ивану показать свою татуировку, как большая часть недоверия исчезла, поскольку далеко не каждый гражданин колонии, не говоря уж о бомжах, мог себе позволить татуировку с нанитами, и Иван благополучно сел в машину, правда, на предварительно постеленный растягивающийся почти до бесконечности пакет чтобы не запачкать сидение. На вопрос, что он делает в лесу на таком расстоянии от цивилизации (как оказалось, он прилично убежал в противоположном направлении от Долья), Иван на ходу сочинил историю о том, как он тестировал собственную разработку атмосферного челнока и из-за поломки разбился в глухом лесу, пробродив несколько дней в поисках цивилизации. Врать много ему не пришлось, поскольку в его жизни действительно произошло данное событие, правда на Земле и несколько лет назад, но подкованный в техническом плане водитель после небольших подробностей схемы работы прототипа поверил ему окончательно. Любезно предложил воду и еду, Иван не отказался. Но вот одежды у него не оказалось. На вопрос, где его высадить, Иван ответил, что возле здания Центрального Управления Полицией, мол, с ним во время полета была его жена, но она катапультировалась раньше, найти ее он не смог и теперь хочет организовать поисковую группу. И в этой лжи была частичка правды, что делало ее более убедительной. При выходе из машины водитель дал немного денег блондину и бумажку с номером его банковского счета, тонко намекнув на вознаграждение от "богатого господина" за спасение.

В город они приехали уже поздно ночью, так что Ивану пришлось умерить свое любопытство, чтобы разглядеть его. Все, что он заметил, сравнивая с Долье, так это более высокие здания, больше летающих автомобилей и обилие голографических вывесок, светивших ярче местных фонарных столбов. Это напомнило ему его дом.

Войдя внутрь шикарного высотного зеркального здания ЦУПа, Иван обратился было тут же за помощью к местному дежурному, но тот, заметив состояние потерпевшего, моментально отправил его сначала к врачу, а потом, узнав про наличие татуировки, перенаправил в полицейскую душевую, и, пока тот отмывался, подыскал ему чистую одежду. Иван искренне обрадовался такому отношению, так разительно отличавшемуся с тем, что творилось в его родном городе на Земле, что подумал, что все это из-за того, что местная полиция процветает. На самом деле он был не далек от правды, полиция Эдема действительно была чрезвычайно эффективна и богато оснащена, но рвение дежурного было больше связано с наличием заветной татуировки на руке Ивана, то есть, он тоже, как и водитель, подбросивший парня до города, рассчитывал на "благодарность" потерпевшего в виде денежного пожертвования на его личный счет. Но из вежливости дежурный решил подождать, пока посетитель не выполнит свою цель в здании ЦУПа.

Иван помылся, переоделся в чистое белье, просто выбросив старое рваное в мусорку, и вышел из душевой, где заранее присланный дежурным детектив поджидал его выхода, пригласив затем пройти к своему рабочему месту. Иван прошел за ним и вскоре уже сидел рядом в большом помещении с кучей одинаковых столов местных следователей. Глубокой ночью в процветающем полицейском Управлении добрая треть столов была занята работавшими детективами, некоторые снимали показания, некоторые оформляли мелких преступников.

-Присаживайтесь, — сказал детектив, указывая на стул напротив себя. — Я уже частично слышал Вашу историю от дежурного, но хотелось бы обо всем по порядку.

Он был немного старше Ивана, на лице уже виднелись в уголках глаз и на лбу ровные морщины, отчетливо отрисовавшиеся когда тот улыбнулся. При этом он украдкой бросил взгляд на татуировку Ивана, тот заметил это, но виду решил не подавать. Его многие из-за этого принимают за богача, что ж, пусть так оно и будет, сыграем в эту игру.