Большой круг: Такая работа

— Вроде я на торгаша не похож, — вздыхает волшебник. — Ты цену мне назови!

Глаза старосты забегали, он явно боялся продешевить, но в тоже время понимал задерет цену и придется терять время и ехать на торг. В итоге он махнул рукой и отчаянно произнес:

— Пять!

— Да ты сдурел! — хохотнул маг. — Он у тебя мастер или я не знаю чего?

— Не мастер, но...

— А если не мастер, то полторы за него — дорого!

— Помилуй! — поперхнулся словами Диглус. — Нам же налог платить! Две не меньше...

Маг вздохнул и кивнул.

— За две еще можно подумать, — хмыкнул старичок.

—

* * *

Старичок сидел в теплом халате на лавке у бани. Раскрасневшийся, с большим ковшом кваса и умиротворенным выражением лица.

— Мастер, а все же, дело в молоте? — спросил староста, сидевший рядом.

— Угу, — кивнул маг и отхлебнул кваса. — Молот — Проклятых рук дело.

Глава деревни тут же вытаращил глаза.

— Прокляли?

— Не прокляли, а Проклятых, — устало ответил старичок. — Были такие умники, ничем не гнушались.

— Поди и проклинали?

— Да что ты заладил?! Они кровь младенческую как молоко по утрам пили! Проклинали, тоже мне... — буркнул старик.

— Прямо кровь?

— Ага.

— С младенцев? — старик неверяще подскочил и обвел себя кругом.

— Ну, не с ягнят же.

Глаза Диглуса забегали. Он вдруг облизнул губы и мотнул головой в сторону.

— А молот тот, с дурачком нашим был. Может он того, из этих?

— Дурень ты! Если бы он из этих был, села вашего уже в помине не было!

— А молот-то у него откуда? — подозрительно посмотрел на мага староста. — Чай, не бирюлька какая, чтоб под кустом заваляться!

— Бирюлька или не бирюлька, а по незнанию с ним можно полжизни прожить, горе одно за другим собирать. — старик пожевал губами и спросил: — Девок он не щипал?

— Нет, — пожал плечами Диглус. — Ни одной, даже и не смотрит в их сторону толком.

— А на мужиков или отроков?

Староста нахмурился и умудрился немного смутиться.

— Не, точно нет. — замотал он головой. — Он дурачком почему прослыл — что думает, то и говорит, да еще и нелюдимый жутко. Бывало чушь всякую по первости болтал, но чтобы мужеложством или за девками — не видали того за ним.

— А читать и писать его кто учил? — задумчиво поглядывая в ковшик с квасом поинтересовался Старый Мастер.

— Так я и учил, — пожал плечами глава деревни. — Кроме меня грамотных в селе нет. Вот, еще сына лычника нашего учим, но тот дуб-дубом, только буквы освоил. А Мак у нас на лету все хватал.

— Быстро учился?

— За две недели буквы выучил, через месяц слова читал. Через два — все, что было, прочел три раза.

— Ученый, значит, — задумчиво пробормотал маг.

— Он одно время буквы не все выговаривал, — вспомнил староста. — А как у кузнеца нож выковал, так и пропал на пару недель. Жил у рыбаков на дальней стоянке. Детвора болтала, вроде как видели его там, он ножом себе язык резал. Ну, а через две недели он ко мне пришел и говорит "Научи читать!". Причем четко, все буквы выговаривая. А мне сказал, что язык у него был неправильный, уздечка маленькая, вот он ее и подрезал.

Старичок задумчиво покивал своим мыслям и произнес:

— Ты, вот что. Собери ему сумку в дорогу. Но, без излишеств. Так, каши какой, котелок, да соли. — маг сделал пару глотков кваса и протянул ковш старосте. — Поглядим на него, самородка неприкаянного.

— Какой разговор, — поднялся на ноги староста. — В дорогу с пустыми руками не отпустим. Пусть пришлый, но все же свой.

Чародей умолк. Диглус не спешил продолжать разговор и растерянно посматривал на живую легенду. Неловкость в затянувшейся паузе начала нарастать. Глава поселения отряхнул штаны и пробормотал:

— Ну, я... Это... Жене указ дам, пойду... Того...

— Иди, — кивнул Маг.

Староста поспешил к дому быстрым шагом, а волшебник продолжил разглядывать краснеющий закат. Размазанные остатки облаков над горизонтом, подсвеченные закатом, очень напоминали кровавые подтеки.

Старичок поднял руку и провел ей, словно он сам оставляет этот ярко красный след.

Вдруг он краем глаза заметил того самого деревенского дурачка. Тот посмотрел на Мастера, потом повернул голову к кроваво красному закату и снова взглянул на волшебника. Не уловив смысла движений старика, он пожал плечами и скрылся из виду.

— Значит деревенский дурачок, — кивнул своим мыслям маг и залпом опустошил ковш с квасом. — Посмотрим, что ты за штучка...

— Глава 2

Деревенский дурачок! Каково вам?

Конечно, в подобном статусе я виноват сам, но все равно неприятно. Поначалу я не знал языка, а внешность глуповатого здорового детины лишь подтвердила репутацию. Потом, когда научился разговаривать, я попытался выяснить, где я, и что из себя представляет этот мир. Вы понимаете, что вопросы как называется страна, почему у вас нет электричества, и "что-то самолеты у вас не летают" из моих уст только укрепили мнение окружающих в мысли о моем недалеком уме. Я ведь еще частенько использовал слова из родного русского, которые местным казались полной бессмыслицей. Сейчас с усмешкой вспоминаю, как пытался объяснить кузнецу, что такое самолет, почему он из металла и как он может летать. Да, первое время было туго. А потом как-то приноровился.

В статусе дурачка были свои плюсы. Во-первых — не надо было объяснять странное поведение или незнание элементарных вещей. Во-вторых — на тебя не вешали ответственность. В-третьих — можно было прямо говорить то, что хотелось. Последний пункт мне нравился больше всего. Я им часто пользовался, когда толком не умел говорить, но так увлекся, что он перерос в привычку.

Да, селяне толком никогда не трепались попусту, это было очень заметно, но моя прямота была апофеозом. Я хотел есть — я шел в любой дом и говорил: "Хочу есть!". Меня тут же приставляли к несложной работе и вручали хлеба. После работы кормили. Если я говорил, что хочу спать — мне просто указывали на сеновал и все. Зимой, конечно, иногда пускали в дом, обогреться у печки, но скорее в порядке исключения. Чаще просто давали каких-нибудь тряпок.

Самым неприятным моментом статуса дурачка были детские подначки. Дети везде одинаковы и очень жестоки. Если словесные оскорбления я не воспринимал и игнорировал, то попытки ударить не спускал. По-началу приходилось частенько драться. Нет, не подумайте, что я профи, скорее просто любил спорт. Но боевыми искусствами никогда не занимался. Не боец, одним словом, но как держать кулаки и как бить — знал. Возможно, это и помогло.

Тот ко... демон, он выполнил свое обещание. Я увидел свою жену и ребенка. Видимо он все же демон, потому, что увидел я их...

—

* * *

Взгляд направлен в клавиши кассы, а пальцы сами собой стучат вбивая сумму и нажимая разноцветные дополнительные кнопки.

Марк смотрит глазами мужчины в белоснежном фартуке на очередь галдящей ребятни и родителей с той стороны прилавка.

— Два миндальных! — заявляет парень, лет тринадцати, перед ним.

— Два миндальных, — кивает продавец. — С вас триста семьдесят.

Пока парень копается в ворохе бумажек, продавец набирает специальной ложкой миндальное мороженое из большого контейнера. Несколько движений и в вафельных стаканчиках оказывается по два круглых шарика мороженого.

Продавец забирает деньги с прилавка и поднимает взгляд на молодую девушку с ребенком. Мальчишка тычет в прилавок пальцем и громко заявляет: "Мне клубничное!"

— Одно клубничное и одно ванильное, — произносит девушка с улыбкой, от которой внутри все переворачивается.

"Господи! Господи, до чего ты красива! Кто-нибудь! Пожалуйста... Остановите время!"

И, повинуясь отчаянному крику души, мир становится на паузу. Исчезают звуки, замирают бегущие дети и рука продавца, принимающего деньги.

— Здравствуй, Мак, — слышится до боли знакомый голос.

Он поворачивает голову на звук, будто собственную, не задумываясь. Рядом, облокотившись на прилавок стоит козлоголовый демон.

— Не волнуйся, сейчас ты можешь говорить, — усмехается демон. — Ты выполнил свое обещание, а я выполнил свое. Все как договаривались.

— А они? У них...

— Все у них хорошо. Сын учится, жена работает...

Мак протягивает руку и прикасается к теплой руке супруги. В груди резко защемило. Взгляд скользит на мальчишку, прилипшего лбом к стеклянному прилавку. Там, за стеклом, стояли металлические коробки с мороженым.

— Он вырос, — сглотнув произнес Мак. — Уже большой...

— Да, время вернулось в привычное русло и отмотало положенные годы, — со вздохом произнес собеседник. — Я не могу долго удерживать время, у меня тоже есть обязательства. Поэтому слушай: следующее твое задание — научиться пользоваться своей силой.

— Какой силой?

— Ты же не думаешь, что случайно оказался в теле здоровяка? На то есть несколько причин, и главная из них — это крохотная капелька крови великих, что пробудилась в этом... недалеком парне. Будь добр, не упускай этот шанс. Нам это еще не раз пригодится.

— А как я...

— Ты уже на правильном пути, — отмахнулся демон. — Я был приятно удивлен, твоим разговором со странствующим магом.

— Ты хочешь сказать, что мне нужно стать магом?

— Да, — кивнул головой козлоголовый. — И с тем потенциалом, который у тебя есть — довольно сильным.

— А они? Когда я снова увижу их?

— Когда я увижу твои успехи в овладении силой.

— Слишком обтекаемо, — нахмурившись ответил Мак.

— Хочешь конкретики? — улыбнулся демон. Его хвост начал вилять гораздо сильнее. — Давай конкретнее. Получишь статус "познающий" — будет тебе еще одна встреча. Когда сможешь поднять силу до "синего" — я дам тебе волю двигаться самому.

— Говорить... я хочу с ними поговорить!

— Это не лучшая идея, но как сон я могу это устроить, — козлоголовый задумался и добавил: — Если ты научишься контролировать дар крови.

— Статус "познающий", сила уровня синий и контроль дара крови, — кивнул Мак.

— Серьезный подход, да? — улыбнулся демон. — Как на работе!

— Ага... Такая работа...

Короткий взгляд на сына, легкое прикосновение к руке супруги и...

— Одно клубничное и одно ванильное. — произнес сухой голос продавца. — С вас семьсот двадцать...

—

* * *

— Встань в центр желтого треугольника, — кивнул старичок Маку.

Мак вглянул труд старичка. Посреди поляны был снят дерн. На сырой земле были насыпаны порошком четкие круги и множество загадочных для парня символов. В центре этой геометрической вакханалии находился треугольник.

— Это обязательно? — Мак поежился. Его взгляд скользнул по голубому небу и облакам, которые ветер размазал перьями по небосклону. До дороги в город — полчаса хода. Старик долго ворчал, пока они продирались к этой поляне.

— Вставай я тебе говорю! Так надо!

Парень скинул торбу, собранную деревенскими ему в дорогу и вошел в круг.

Несколько секунд ничего не происходило. Первыми подали признаки магической деятельности знаки на периферии. Некоторые полыхали огнем, другие исходили голубым, ледяным свечением, третьи просто светили, остальные остались неподвижными и никак не реагировали, а вот парочка вовсе испускала черный, густой дым.

Маку это ни о чем не говорило, поэтому он предпочел сосредоточить внимание на лице старика. Поначалу, когда только активировались знаки, старик улыбнулся, позже, когда знаки начали наливаться силой, улыбка переросла в удивление. Когда два знака начали испускать черный дым, он кинул пару встревоженных взглядов на парня.

Все произошло после того, как начал светиться треугольник под ногами испытуемого. Поначалу символы просто испускали белоснежный свет, но затем, словно кто-то взорвал дымовую шашку с черным дымом.

Это продолжалось несколько секунд, спустя которые дым резко исчез. На краю поляны на парня исподлобья смотрел уставший старичок.

— Выходи, — усталопроизнес он.

Мак спокойно вышел из треугольника и направился к своей торбе.

— Сегодня остановимся на ночь тут, — сообщил Мастер парню. — Я буду занят. Утром постучишь. Пока меня не будет — верни дерн на место.

После этих слов старик вытер пот со лба и развернувшись пошел к шкафу, где и скрылся.

Мак оглянулся. "Дерн был снят магией, буквально за несколько секунд. Мастер мог вернуть его так же на место? Мог, но не вернул. Почему? Либо он остался без сил, либо он хотел, чтобы это сделал именно я. Зачем?..."

Вздохнув, парень подошел к куче дерна и принялся руками раскидывать ее по поляне. Диаметр круга, где был снят дерн — метров десять. Придется попотеть.

— Это просто работа, — печально вздохнул Мак, поднимая кусок дерна и укладывая его на место.

—

* * *

Парень развел костер немного в стороне от шкафа, на краю поляны. Так было ближе носить дрова, и лес давал необъяснимое ощущение защищенности.

Уже давно стемнело, шкаф стоял черной тенью в стороне. Светлячки из банки на торце исчезли. Но костер ласкал тело теплом и освещал небольшой пятачок, даря ощущение уюта. В руках Мака был котелок, врученный "в дорогу" вместе с нехитрой снедью и овечьей шкурой. Он взглянул через него и обнаружил небольшую дырочку, через которую утекала вода.

Мак нашел подходящую палочку, заточил ее и заткнул течь. Это конечно временное решение, но выбирать не приходилось, пусть даже такая "заклепка" скоро прогорит. Пара минут и котелок с водой уже висит над огнем. Рядом мешочек с крупой, маленький кожаный кисет с солью и деревянная ложка, которую Мак сделал сам, после того как выковал себе нож.

Привычная тишина, треск костра, полное небо звезд и одиночество. Это стало привычным делом. Забурлила вода в котелке. Мак закинул в кипящую воду горсть каши, за ней еще одну и щепотку соли.

Нехитрая еда, без изысков, но он уже привык. Вяленое мясо ему с собой не дали, что в принципе, тоже ожидаемо.

Скрипнула дверь шкафа, нарушая единение парня с костром и кашей. Марк не стал оборачиваться. Вместо этого он сосредоточился на каше. Парень медленно помешивал ее деревянной ложкой. Быстро будешь мешать — дольше закипать будет, слишком медленно — пригорит к стенкам — не удобно будет вышкребать остатки. Поэтому движения размеренные, плавные, как мысли в голове: "Мало ли? Может в туалет приперло? Да, и как он спит в этом шкафу?".

— Ужинаешь? — послышалось совсем рядом.

Мак поднял голову и окинул взглядом Мастера. В свете костра его лицо выглядело осунувшимся, но довольным.

— Мак, скажи мне, как ты представляешь свое будущее, — произнес старик присаживаясь рядом с костром.

Парень не спешил отвечать, создавалось впечатление, что каша его в данный момент волновала больше, чем разговоры о будущем.

— Не представляю своего будущего, — после длительного молчания ответил Мак.

— Тогда другой вопрос — кем ты хочешь стать?