Дары данайца

Кстати, о матери, несмотря на отсутствие нежных чувств к своему сыну, она все-таки выкроила время навестить болящего..., вечером..., во вторник. Почему? Так это от того, что своего первого ребенка, Мишу, она прижила еще не будучи замужем, и только спустя три года ей посчастливилось встретить свою судьбу — судового механика Антона Дмитриевича, который был старше ее на пятнадцать лет. Мировой дядька, не посмотрел на моральный облик своей возлюбленной, а если избавить его от хронической лени, цены бы ему не было. Через год, у них родились две дочери, после этого Дмитриевич души не чаял в супруге, но вот нормальные отношения с пасынком у него не сложились, да и не могло быть иначе, неуправляемость Михаила его сильно допекала. Попытки воспитания силовым методом Мишке впрок не пошли, после второго раза он просто сбежал из дома, и был водворен обратно только спустя полтора месяца вольной жизни, а отчим был предупрежден инспектором о недопустимости избиений ребенка. Так в семье наступил хрупкий мир, Мишку больше никто не трогал, но и никакой заботы о нем не проявляли, и если бы не бабушка, которая по-прежнему относилась к нему более или менее нормально, то ничего бы паренька в этой семье не держало. А мать, что мать? Теперь у нее на руках были две девчушки, некогда ей было на малолетнего преступника отвлекаться, так что, появление ее в больнице с гостинцем уже событие выбивающиеся из рядовых. Должен сказать, что после прихода матери Михаила, я начал задумываться о своем будущем, оно, конечно, хорошо получить вторую молодость, а если хорошо подумать? Попасть в пятидесятые годы человеку из двадцать первого века то еще 'везенье', это пока идет адаптация можно потерпеть, а пройдет пару лет и взвоешь без той информационной суеты, к которой привык в свое время. Здесь и сейчас даже телевидения нет, не то, что цветного, экспериментальное чёрно-белое вещание в нашем городе обещают через год запустить, наткнулся на интервью в газете. Хотя, если вспомнить те передачи, которые показывали по 'ящику' в шестидесятых — семидесятых годах, может быть и не надо такого счастья. Да и просто жизнь тоже не сахар, избаловала нас цивилизация, не понимаем, насколько плоды прогресса нам времени экономят. Вот, например холодильники, знаю, что здесь они редкость, поэтому бОльшую часть продуктов впрок не наберешь, изволь каждый день в очередях стоять. Или стиральные машины, здесь и сейчас они другие, не автоматы и даже не полуавтоматы, вода заливается вручную, порошка нет, желто-серые куски мыла на терке трут, белье после стирки отжимается резиновыми валиками, прополаскивать приходится тоже руками. А это все время. Ну и на закуску — коммуникация отсутствует напрочь, телефон в доме редкость, только большим начальникам ставят, поэтому чтобы о чем-то с кем-то договориться будь добр ножками, ножками, или если повезет можно на общественном транспорте проехаться. А уж частные дома... можно баллады слагать, воду надо бидонами с водокачки возить, канализация не предусмотрена в принципе, что при таком расходе воды несущественно, отопление печное, дровами. Последнее особо актуально потому, что Михаил проживал именно в частном доме, почти на границе поселка, причем в самом доме место ему выделялось только в зимнее время, а так будь добр в стайку, рядом с летней кухней, где много лет назад содержалась разная живность. Ничего плохого пацан в этом не видел, как раз ночевать на свежем воздухе, а за столько лет все запахи из стайки выветрились, ему нравилось гораздо больше, чем в духоте четырех стен. Мне тоже об этом стоит задуматься, пока лето можно и на прежнем месте перекантоваться, а что делать, когда наступят холода? Снова в дом перебираться? А вот тут возникнет проблема, девочки растут и им требуется все больше и больше жизненного пространства, уже этой зимой начали возникать конфликты у них с Мишкой, а что будет дальше? Нет, надо придумать что-нибудь такое, что бы как можно реже встречаться со своими сестрами, а то ведь случись чего, всех собак на меня повесят. Сейчас по этому поводу голову ломать незачем, вот выпихнут из клиники тогда и будем думать.

Теперь об отдаленной перспективе — каков будет мой стратегический план? Дожидаться 'светлого будущего' глупо, к тому времени, когда появится возможность хоть как-то легально обустроить свое комфортное проживание, мне будет уже около пятидесяти, почти вся жизнь будет потрачена на повторение пройденного. Мне это нужно? Не думаю. Можно ли с позиций знаний будущего хоть как-то предотвратить катастрофическое разрушение государства и в тоже время не допустить стагнации общественного и экономического развития? Очень и очень сомневаюсь, для этого недостаточно моих усилий, да что моих, надо честно признаться, в это время люди мыслят иначе, многие уверены в неизбежности мировой революции и пока не увидят обломки рухнувшего СССР, будут продолжать верить. Беда в том, что эти 'многие' сегодня наиболее активная часть общества, они закостенели в своей правоте, поэтому убедить их в обратном не только невозможно, но и опасно, расправятся с инакомыслием не задумываясь, не потерпят угрозы своему благополучию. Но... Вот именно но. Почему бы не попытаться все-таки что-то сделать для страны? Нет, не СССР, избежать его распад невозможно, а вот для России... почему бы и нет, ведь начало девяностых это период безвластия, если подобрать хорошую команду управленцев и силовиков, то уверен удастся свернуть с пути полного разрушения экономической мощи страны. Что для этого нужно? Для этого, прежде всего, нужны люди, которые будут готовы взять на себя грядущие преобразования, и эти люди должны быть не просто людьми с улицы, а иметь связи и соответствующую подготовку, ибо без отстрела особо наглых дело с мертвой точки не сдвинется. Кстати говоря, работа по спасению страны будет неблагодарной, народ ее просто не поймет, подумает, что его опять обманывают очередные мошенники, будут и крики и демонстрации протеста, и та же либеральная часть населения благодаря зарубежным грандам начнет вносить раздрай в головах россиян. Но кто-то же должен обуздать весь этот олигархический беспредел?

И все же это слишком далекое будущее, до которого надо будет еще дожить, что в нынешних исторических условиях не так-то и легко, поэтому надо разделять задачи на стратегические и тактические. Стратегия пока побоку, надо заняться выживанием в этом негостеприимном времени, для этого озаботиться отдельным проживанием от своей любимой родни и подумать об образовании, как-то неохота идти по накатанной дорожке основной массы подростков поселка — начальное образование и следом фазанка (фабрично — заводское училище). Тут правда есть одно 'Но', дело в том, что пока высшее и среднетехническое образование дает преимущество в зарплате относительно рабочих специальностей, однако так будет не всегда, и где-то в семидесятых годах все перевернется с ног на голову, гегемон станет зарабатывать значительно больше. Справедливости ради нужно отметить, что такое положение дел никак не уменьшит количество желающих получить диплом о высшем образовании и соответственно не озаботит власть предержащих менять ситуацию в перекосе подготовки 'специалистов' соответствующими учебными заведениями. Однако тратить все свое время и просиживать штаны по пять — шесть часов в день, шесть дней в неделю и вариться в подростковой среде, считаю для себя невыполнимой задачей, зачем это мне, гораздо проще проскочить среднее образование краешком. Итак, решено, нужно правдами или неправдами получить аттестат о среднем образовании, а дальше озаботиться поступлением в институт народного хозяйства в просторечии НАРХОЗ, вроде бы в это время он существует. Но что-то опять перепрыгнул в отдаленное будущее. Сейчас совершенно ясно, что школа, к которой приписан Михаил, для осуществления наполеоновских планов явно не подходит, во-первых: она восьмилетка; а во-вторых — это учебное заведение в народе предпочитают называть дебильной, то есть туда собирают всех проблемных подростков, ну и преподавательский состав там соответствующий, в основном бывшие отставники. Какие знания там может получить подросток? Поэтому из такой школы надо сваливать, и чем быстрее, тем лучше. Тут есть еще одна проблема, я же не зря отметил, что семья Михаила живет на самой окраине поселка, таким образом, до 'нормальной' школы путь становится неблизкий, около двух с половиной километров, и никакой общественный транспорт ситуацию не спасает, только если такси. Однако, эти неудобства временные, через месяц — два, после того как будет оставлен след в памяти и документах учебного заведения, надо будет опять перевестись, но на это раз в никуда, то есть забрать документы и никуда их не подать. Если с нынешней школой такой финт не пройдет, то с нормальной проблем быть не должно, а потом восстановиться на пару месяцев до выпускных экзаменов труда не составит, документы нынче простые. И главное что нужно сделать до этого, сняться с учета в комнате милиции, иначе барахтаться бесполезно.

В среду в палату 'подселили' сразу двоих, товарищи по несчастью, на какой-то там стройке не выдержали леса, и они рухнули с высоты четвертого этажа, перестарались с весом затаскиваемых наверх кирпичей и раствора. Повезло им, так как они в этот момент находились на самой верхней части лесов, хоть и получили сильные ушибы и переломы, но по 'кумполу' не прилетело. Товарищи все это прекрасно осознают, поэтому уныния не наблюдается, наоборот веселятся, считают, что судьба их хранит. Село!

— Состояние Калинина на данный момент опасений не вызывает, видимых последствий сотрясения мозга не наблюдается, — тараторит мой лечащий врач, на утреннем обходе в пятницу, — можно переводить в общую палату.

— Куда переводить? — Недовольно ворчит зав. Отделением. — Только если в коридор кровать выставить, знаете же, что общая палата переполнена.

— А в тяжелых— то ему что делать? — Следует возражение. — Хоть одну койку надо освободить.

— Можно на Лапина, в детскую его передать, — следует совет откуда-то из толпы.

Детская, это на другом конце города, и насколько Мишка наслышан порядки там, что в колонии для несовершеннолетних. Нам это надо?

— А можно сразу выписать до дому? — Обозначаю свое желание.

— Антонина Александровна, а действительно, предадим его в шестую поликлинику под наблюдение — судя по состоянию здесь ему действительно делать нечего. — Это снова лечащий, чем-то не приглянулся я ей, хочет поскорей от меня избавиться. Взаимно.

— Хорошо, оформляйте, направление подпишу.

Фух, наконец-то, а то надоело, знаете ли, в четырех стенах кровать пролеживать, когда на улице так призывно чирикают птички и светит яркое солнышко. Однако выпихнуть сразу меня не получается, никто подростка в самостоятельное плавание не отпустит, поэтому пришлось дожидаться еще одни лишние сутки, когда мать выкроет время заскочить за своим неразумным дитятей. Суббота в эти времена является рабочим днем, только в эпоху Брежнева в рабочей неделе станет два выходных, здесь и сейчас считается, что раз в воскресенье человек отдыхает, то в последний рабочий день следует хорошо поработать. Вот такие выверты сознания, только в начале шестидесятых изменится отношение к труду и субботний день станет предвестием отдыха.

— Где ж ты так изгваздался? — Ворчит мать, пытаясь отряхнуть мою одежду. — Сам отстирывать будешь, некогда мне еще и тобой заниматься.

Ага, сейчас, еще стиркой я не занимался. Воду для стирки надо из колонки брать, вода в ближайшем колодце жесткая и холодная, мало того что не мылится, так еще и жди когда согреется, да и одним бидоном не отделаешься. Нет уж, на некоторое время есть чего одеть, лучше соберу все что надо постирать и отнесу с заднего хода в банно-прачечный комбинат, там за десять рублей мне гораздо качественней постирают. В отличие от семьи с деньгами у Михаила проблем нет, старшие наставники по воровскому ремеслу честно делили добычу, надеясь таким образом пристегнуть парня к весьма доходному делу. Вот только в отличие от старших подельников, младшему свои доходы тратить было некуда, разве это расходы перехватить иногда немного сладкого и сходить лишний раз в кино? Так и полнела кубышка, не часто в ней возникала необходимость, ничего теперь-то я найду куда потратить. Вместе дошли только до соц. городка, так назвали продуктовый магазин в одноэтажном кирпичном здании, куда мать не преминула заскочить, а меня отправила дальше, до дома, очереди в магазине продвигаются не быстро, сидеть и ждать когда отоварят, смысла нет. В тридцатых годах в этом месте начали строить жилье для будущих строителей коммунизма, так как новых строительных технологий еще не существовало, а железо, в смысле арматура, была страшным дефицитом, то здания построили не выше второго этажа. Естественно все дома были построены под коммуналку — длинный коридор, в который выходили все двери из комнат, огромная общая кухня и удобства в конце коридора, душ и ванна вполне естественно отсутствовали как класс, только кран с холодной водой. В этом плане в собственном доме психологически гораздо комфортнее, хоть и удобства на улице, пусть даже в мороз.

Вот он мой дом, родной, в нем я родился, и в нем прожил всю свою недолгую жизнь. Правда в воспоминаниях Мишки это жилье казалось крепким, но незамыленный глаз сразу наткнулся на множество признаков неблагополучия жильцов, это и слегка покосившийся забор, с перекошенными створками ворот, и почти исчезнувшая канава для отвода воды. Неприглядно смотрелся и прогнувшийся конек крыши, от того листы жести соединенные в 'замок' местами разошлись, провалившись внутрь, да и сурик с них кое-где слез, скоро проржавеют насквозь. Да уж..., оказывается нельзя доверять памяти пацана, надо сначала самому смотреть, ведь то, что он считает нормальным, на самом деле таковым не является. Ладно, идем дальше. Щеколда калитки открывалась рукой через большую дырку на уровне груди, непонятно зачем так сделали, ведь считай все открыто, хотя, от соседей никак не закроешься, а залетный гость не сразу разберется. Вяло гавкнул Гапон, это у нас так пса назвали, и потянулся ко мне, помахивая лохматым хвостом, видимо еще надеется перехватить у меня чего-нибудь вкусненького, было время, приносил угощения, но последнее время обременительно стало обрезки от рубщика мяса доставать, там уже другие страждущие повадились, те которые на двух ногах передвигаются.

— Нет, ничего, — развел я руки, и пес сразу потерял ко мне интерес, но на всякий случай сунул нос в свою миску и уже потом развернулся ко мне задом, выражая презрение.

В дом заходить не стал, не стоит сразу нарываться на фырканье сестренок, да и отчим наверняка уже с работы заявился, а объясняться с ним без матери не слишком умная идея, лучше подожду у себя, целее буду. Да..., свинарник, он свинарник и есть, сделал я вывод, осматривая место обитания своего визави, и чего ему здесь нравилось? Нет, так жить нельзя, надо решительно менять среду обитания, может еще раз чердак посмотреть? Через несколько минут я убедился в бесперспективности данной идеи, мало того что пыли и грязи там на порядок больше, так еще и коньковая доска сломана, подперли на скорую руку обрезком горбыля, да так и оставили. И чего теперь делать? Тяжело вздохнув, повернул обратно в свою обитель, в больничке все же было много лучше, хотя бы в смысле чистоты. Кстати, вспомнил, неделю назад Михаил притащил в кладовку с огородным инструментом большие листы толстой упаковочной бумаги практически картона, осталось от какого-то товара во дворе магазина, если ей накрыть подгнившие доски в стайке вид получится намного лучше, хотя бы на первое время, а там чего-нибудь да придумаем. Дальше занялся наведением относительного порядка в своей каморке.