Глава 16

'Кайзерин Аугуста' и 'Гефион' были к тому моменту уже не топовыми бронепалубниками, и тем более были построены в количестве 'один штук'. В русском флоте 'Аугуста' поменяла пол и стала 'Витязем', 'Гефион' стала 'Роксоланой'. Первому крейсеру не стали менять вооружение, девице установили вместо десятка 105-мм/35 SK L/35, поставили шесть новых 150-мм/40 С97 пушек, плюс к ним остались восемь 88 мм орудия. Для японских визави это серьёзные аргументы.

И в той же Германии Россией были куплены океанские пароходы они же будущие вспомогательные крейсера и угольщики для подкреплений на переходах. Здесь император Михаил показал пример, на собственные средства императорской семьи, был куплен океанский лайнер 'Кайзерин Мария-Терезия', за 2,5 млн. рублей для нужд Доброфлота, она с начало войны стала 'Уралом', у немцев же приобрели и вооружение для него, но уже не публично. Высочайший пример был показан, после этого ещё пять вспомогательных крейсеров были куплены и подготовлены в Германии, на деньги частных лиц вскладчину. Ещё один вскр в частном порядке был куплен в Испании, 'Альфонсо 12-й' при рождении 'Хафель' однотипный с 'Кайзерин Мария-Терезия' он стал 'Доном', вот только и артиллерию к нему пришлось покупать у испанцев, но на круг говорят, вышло дешевле, чем у немцев.

Прибавил России и Судан военной мощи, так, совсем чуть-чуть. Весной 1903 года сторговал я у Испании торпедные канлодки типа 'Донья Мария де Молина', все три единицы, в русском флоте их именовали минные крейсера, в других флотах авизо. Достаточно интересные агрегаты для этого класса.

830 т, 19,5 узлов, 120 т угля. Броня: рубка 152 мм. Экипаж 89 чел. 2-120 мм, 4 — 47 мм, 2 пул., 3 торпедных аппарата. Построены на верфи в Ферроле в 1894— 1898 годах. Одно из них я купил на свои личные деньги, я ведь был реально богатым человеком. Их откапиталили, перевооружили по варианту, 4 — 120 мм Канэ, 4-75 мм, 2 ТА, облегчили рубку, поставили приспособу для постановки мин на ходу по принципу салазок, это делали уже на месте. Перегнали в Судан и начали активно осваивать именно в Массауа, конечно не без помощи русских моряков. Вот я их России и продал одновременно с немцами, с небольшим прибытком для себя, не без этого. Так, что получит 2 ТОЭ подкрепления в два нормальных крейсера и три отличных авизо, что весьма неплохо и немало.

Лондон и Токио, от такого хода России и Германии, немного опешили. Подняли скандал, но, их прежде всего в прессе послали на хрен. Просто и ясно написали:'Рыночная экономика же, спрос -предложение, так, что идите на хрен'. Уже в ходе войны поднималась тема покупка Японией через латиносов, у самой Англии или напрямую у самих латиносов. Берлин, Мадрид и под некоторым давлением России Париж, заявил, что тоже готовы продавать Петербургу корабли. Судан, буры выразили желание стать посредниками в случаи чего или просто купить корабли себе. Флагман суданского флота броненосный крейсер 'Махди Суданский', например, он же бывший 'Фюрст Бисмарк", а-ха-ха,который по своим характеристикам идеально в пишется в дуэт "Пересвет", "Ослябя". Так, что тему продажи кораблей Японии потихоньку закрыли.

В первый день войны вышли в море и Владивостокские крейсера. Четвёрка больших крейсеров 'Россия, Рюрик, Громобой" и 'Победа'. Моя маленькая победа, что 'Победа' во Владике оказалась ! С ними был 'Варяг'. Они вышли к Цусиме, 'Аскольд' и 'Богатырь' двинули в залив Вакаса. 'Лена', 'Ангара' пошли к Сангарскому проливу.

Пришли русские к Цусиме в надежде легкой добычи хапнуть, но, увы, японцы не идиоты, они этого ждали. Не зря же русские собрали столько крейсеров во Владивостоке. Крейсера Уриу вместе с авизо и миноносцами стояли в дальнем дозоре, заметив русских, подняли тревогу, дали полный ход и убежали в Такасеки на Цусиму, где уже сидел тихоходный Катаоке. Так, что утопили в Цусимском проливе здоровенные русские крейсера, каких-то небольших пару дуриков залётных, и всё. Никаких транспортов с войсками им японцы не стали дарить, как и свои корабли. Э-эх, бейбасы, к Цусиме то надо было на рассвете подходить, может, кого из крейсеров Уриу и можно было бы зацепить. И кабель телеграфный не обрезали, а я писал об этом.

Большие крейсера пройдя на обратном пути, вдоль корейского берега и заходя в заливы и бухты, где могут стоять японцы, потопили ещё четыре шхуны и два пароходишка. Не густо для пяти крейсеров. 'Аскольд' и 'Богатырь' в заливе Вакаса натопили на двоих девять шхун и каботажных парохода, провели разведку. 'Лена' и 'Ангара' у Сангарского пролива потопили два небольших парохода и две шхуны.

Результаты конечно не очень, но, явно лучше реала. Контр-адмирал Николай Иванович Небогатов, только учился воевать. Хотя для корейских дел Максимова это выход был выгоден. Использую поход крейсеров, его люди на шхунах в район Хамхына и Гензана, доставили людей и грузы для ыйбенцев. Чуть позже это сработало в плюс. И всё таки история оказалось упрямой.

В Талиевани как и в реале, но 16 февраля погиб 'Енисей'. Но, были и корректировки, мины он выставил все, и после подрыва, корабль тонул не быстро, поэтому спаслось большинство экипажа и командиру корабля капитану 2 ранга В. А. Степанову, не дали совершить красивый, но, туповатый поступок, погибнуть вместе с со своим кораблём. Его страна учила, кормила, а он, на дно. А кто воевать дальше будет !? В этом случае не сильно изменил историю и адмирал Дубасов. Получив сообщение о взрыве, туда послали из Дальнего канлодку 'Кореец', он то и схлопотал мину для 'Боярина'. Но, командир канлодки, капитан 2-го ранга, Григорий Павлович Беляев, оказался не как Сарычев, командир крейсера. Корабль не бросил. Борясь с водой, он, идя задним ходом, сумел посадить канлодку на грунт на острове южный Саншандао. Через несколько дней корабль сняли и увели в Дальний на ремонт.

С началом русско-японской закончились мирные дни и для Судана. Придётся и ему вновь повоевать, хоть и малыми силами.

Мои рейдеры к началу 1903 года, мною были заботливо были расставлены по позициям, и имели пакеты с приказами, вскрывались они с началом войны

Две шхуны и два миноносца в Массауа, две в Бербере. Начинается война, они в русских базах поднимают Андреевский флаг, берут на борт русских моряков и выходят в море. Получалось такое сито, через которое должна проходить добыча. Упустят в Красном море, перехватят в Аденском заливе. Тем более, что в Массауа и Бербере был телеграф, а в Порт-Саиде и Суэце уже несколько лет работали мои люди, так, что жирная добыча будет обеспечена, особенно в первое время.

Второй отряд, четыре шхуны, обретались в районе Лангкави, чтоб с началом войны поднять там флаг, взять вооружение, запасы, полный экипаж, и айда в море. В первые дни войны они должны были перекрыть север Малаккского пролива. Очень удобно, остановил, призовал, и в суд на Лангкави. У русских там были крейсера 2 -ранга 'Рында' и 'Память Меркурия', два больших миноносца за 100 тонн и несколько миноносок. Из крейсеров частей света, 'Африка' и 'Азия' служила в Африке, меняли друг друга в Массауа и Бербере. Потом, рейдеры уходят в Южно-Китайское море, к Формозе, чтоб не сильно раздражать британцев у Сингапура. Улов у моих рейдеров должен был быть немалый. Я хотел в самом начале войны немного пошалить, провернуть схему с 'потеряшками'. Остановили судно, там много ценного груза, вот оно раз и потерялось. Экипажа нет, значит по морскому праву моё. Но, отказался от этой затеи, получается экипажи 'потеряшек' либо в расход, либо в Судан навсегда, это десятки, сотни людей, я ж не душегуб. И команды на моих кораблях не полностью суданские, командиры русские, многие офицеры тоже, немцы есть, ирландцы. Этим то пофиг на англичан, а остальные ? Захотят ли по сути в пираты ? Вот и решил, идти путём праведным. С началом войны корабли моего флота переходят под Андреевский флаг с командами, и действую как боевые корабли русского флота. Русские их снабжают, призы и стоимость контрабанды делим 60 на 40, 60-т мне. Если, что топить то будут мои корабли. И обговорили некоторую свободу действий для суданских рейдеров, но, в интересах России, хотя не сразу согласились, но, довод, что топить будут опять таки мои корабли и людей сработал.

Красавцы корветы, гордость флота Судана, собственно 'Судан' и 'Слава Омдурмана' ждали войны во Владивостоке. Именно они и должны были наделать шуму и дел в её первые недели. Готовили мы свои корабли основательно. Не новые корабли в России хорошо отремонтировали, для всех под цвет моря подобрали краску для корпусов, под колор неба паруса.

Из книги Бориса Питова (Брэда Питта) 'Как я стал русским американцем'. 'После того, как меня взяли русские на браконьерстве в 1903 году, мне предложили, каторга или выкуп и работа на них. Конечно, я выбрал второе. Всё лето я драил палубы на паровой шхуне 'Русалка', которая ходила Владивосток — Де Кастри — Николаевск -на-Амуре — Магадан. Это было надо сказать невесело, ведь до этого я был капитаном своей 'Малышки Джоли', а тут палубный матрос. Нет, русские меня не били, иногда только 'леща' давали, и больше смеялись надо мной, называли 'мериканец' или Бред Пыт. В октябре у нас случилась поломка машины и мы встали на ремонт во Владивостоке. Там я и встретил её ... Евдокию ! Она приносила своему брату Афанасию обед, пока шёл ремонт судна. Когда я увидел её впервые, я сразу забыл свою Джоли. Потом я понял, чем она меня пленила. Она была настоящей ! По-настоящему смеялась, хмурила брови, упирала руки в бока. И он была мягко, женственно очень красива! Мы начали общаться, русский я уже немного знал. Мои русские из команды, через несколько дней стали, говорить, -'Наш то, мериканец в Дуньку втрескался по уши !' И смеялись надо мной,поговаривая, — ' Смотри Бред, её ухажер, Петруха, наваляет тебе за Дуню'.

И правда через несколько дней, этот Петруха, пришёл, и сказал, чтоб, я на Евдокию и смотреть не мог, не то, чтоб цветы дарить. Если не откажусь, то он мне 'начисть е...ло!' Но, ради неё я был готов на всё ! Как у русских говориться слово за слово, а 'крыть матом' я уже тогда умел, началась драка. Некоторые из нашей команды были за меня, подбадривали. Петруха оказался неплохим противником, но, моё желание победить, и опыт посещения кабаков и притонов Фриско помогли мне его одолеть. Я свалил его с ног. Его друзья хотели на меня навалится, но, наши с 'Русалки' заступились, сказав,— 'Всё честно было!' Правда после этого, Евдокия перестала приходит на верфь к брату, он сказал, что она уехала к тетке. Я впал в тоску, начал даже пить 'казенку'. Вот тут мне и предложили перейти на новый корабль. Мне было, тогда всё равно, и я согласился. И не жалею об этом до сих пор.

О, какой это был красавец !!! Большой трехмачтовый парусник, типа 'выжимателя ветра'. Я прикинул, что узлов 16-ть под парусами он должен давать, оказалось все 20-ть ! К этому у него была мощная машина. И как потом я узнал именно ' Слава Омдурмана', так назывался корабль, захватил моего знакомого капитана Брюса Уиллиса. Шансов у него уйти, от него, конечно, не было. Но, меня поразило больше всего, что большинство команды и даже некоторые офицеры были ... ЧЁРНЫЕ !!! Но, не ниггеры, а арабы. И как показали дальнейшие события, между ними огромная разница, не в пользу наших черномазых. Все неплохо знали английский, именно английский, а не американский, но, я их понимал хорошо, как и они меня. Поначалу я хотел отказаться, служить с чёрными на равных как-то было не очень. Но, потом плюнул, решил остаться, тем более меня сразу поставили старшим матросом, обещали неплохо платить, да, и что, мне делать на берегу. Евдокии там всё равно нет. Я и остался.

7 февраля 1904 года наш корвет неожиданно для меня стал вооружаться. На него установили орудия с щитами в 4,7 дюйма (120 мм) и в три дюйма, большие гатлинги, погрузили снаряды, и даже мины. У нас и радио было. Взяли на борт, морских пехотинцев, арабов и русских и ещё моряков.

Утром 15-го мы узнали, что Япония напала на Россию. Я слышал разговоры русских про япошек, но, мне это было не интересно. Хотя в Японию я ходил не раз, заходил в порты Хоккайдо, был в Иокогаме, Осаке, Нагасаки. И в тот же день, был поднят русский Андреевский флаг, и мы с корветом близнецом нашего ' Слава Омдурмана', 'Суданом', и с большими русскими вооружёнными пароходами пошли на восток. Так я стал участником русско-японской войны.

Мы прошли Сангар ночью, утром вышли в океан, и взяли курс на юг. Шли под парусами, но быстро. Нам попадались японские шхуны и каботажные пароходы, их мы не трогали. А вот английский большой пароход остановили, досмотрели, оставили там призовую команду и отправили во Владивосток, потом ещё два парохода один из них американский, его тоже призовали. Прошли Токийский залив, и утром вышли, к заливу Хамана, к Хамамацу. Встав у входа в залив с обоих кораблей спустили большие катера, как оказалось с газолиновыми двигателям, погрузили в них ящики, и они удивительно быстро пошли к дамбе и опорам железнодорожного моста. И русские просто это всё взорвали !!!

После этого мы уже беспощадно топили всё, что попадалось нам под японским флагом, забирая перед этим всё ценное, пересаживая испуганных и не очень японцев на оставленные для это суда. Но,перед этим русские составляли списки отпущенных японцев, фамилия,имя, место проживания, делали фотографии некоторых из них. Я сначала не понимал зачем им эти сведения и фотокарточки этих азиатов. Вернувшись в Россию,понял, зачем это делали. Британские и штатовские газеты писали о русских пиратах,которые якобы не спасают японцев с потопленных ими судов. Вот русские газеты им и ответили списками и фотографиями японцев, которых вроде как убили кровожадные русские. Потом были иски в суды, и русские их выигрывали.

Несколько дней в районе Токийского залива, 100 миль на север и юг, задерживали, топили, отпускали или призовали пароходы. Топили и призовали английские и американские пароходы, отпускали немцев, и был один француз. Не все японцы и другие пароходы с первого раза останавливались на наши сигналы с приказом,— 'Стоп машина! Лечь в дрейф!', и нам приходилось их останавливать стрельбой из пушек. Несколько шхун использовали, как мишени. Поднимали пары, снимали команды, фиксировали руль, давали ход и расстреливали их. Как говорили русские, -' Набивали руку!' Себе оставили шхуну гружённую продовольствием и захваченный угольщик. Ночью выставили мины в проливе Урага, и ушли в океан. Но, оказалось не совсем в океан.

Вскоре мы обрушились как тайфун на остров Хатидзё. Который был в 127 милях от пролива Урагу. На рассвете корветами и катерами зачистили море и гавани острова на предмет шхун, джонок, больших лодок, чтоб местные смельчаки не смогли сообщить о том, что мы пришли на остров. Тех кто нам попались собрали в одном месте. Потом высадили десант.

Я сам был в десанте. Мы спокойно вошли в посёлок, обычное селение рыбаков. Японки и мальчишки с опаской поглядывали на нас. Несколько русских знали японский, и мы быстро нашли дом главы селения и его самого. Это был немолодой, но и не старый японец. Ему сообщили, что между Россией и Японией идёт война, и что Япония напала первой, показали японские газеты, которые с радостью писали об этом. Их находили на захваченных и потом потопленных японских шхунах и пароходах. Поэтому остров занят Россией, на нём подняли Андреевский флаг и сделали фотографии русских на острове. И сказали, что русские никого не тронут, отпустят мужчин, но, при условии, что не будет попыток сообщить о пребывании их на Хатидзё. Японец обещал подчиняться и безусловно следовать нашим приказам. На высоченной горе поставили наблюдательный пост, высылались дозоры на катерах в море. Японцев кормили, рисом, рыбой, их водорослями, что были на призованной шхуне.