— Боже, Стернс — достаточно! Он готов.
Он вынудил себя отойти, как будто его отозвал невидимый рефери. Привычное действие частично вернуло ясность мышления. Майк был потрясен до глубины души тем, как страх и ярость им овладели. Он чувствовал что адреналин сейчас хлынет из ушей.
Его противник без сознания валялся на полу. Майк опустил руки и позволил кулакам разжаться. Его руки саднили. Он забыл, что боксирование без перчаток причиняет кулакам победителя почти такие же страдания, как и побежденному.
Сейчас, задним числом, его начало трясти от возбуждения. Перестрелка потрясла его больше, чем что-либо еще. Хоть, в юности он и был хулиганом, Майк еще никого никогда не убивал.
На его плечо опустилась рука и развернула его. Он увидел доктора Николса.
— Ты в порядке?
Майк кивнул. Он даже ухитрился изобразить слабую улыбку и показал руки. Три костяшки были разбиты и кровоточили.
— Как я понимаю, док, это — все повреждения, которые у меня есть.
Николс взял его руки в свои и внимательно осмотрел их, сильно нажимая на сустав. "Не думаю, что что-то сломано", пробормотал он. Доктор бросил быстрый взгляд на головореза на земляном полу фермы, который всё ещё был без сознания.
— Но, молодой человек, учитывая силу ваших ударов, я настоятельно рекомендую вам в следующий раз использовать перчаткb. Этот ублюдок выглядит так, как будто кто-то отметелил его топорищем."
На мгновение Майк почувствовал легкое головокружение. Он слышал, как остальные шахтеры обыскивали дом в поисках спрятавшихся врагов. Но никого больше не было. Шум крови в ушах мешал ему слушать их разговоры, но по их тону было очевидно, что опасности больше нет.
Он глубоко, почти судорожно, вздохнул и, встряхнув головой, отогнал головокружение. Николс выпустил его руки.
— Спасибо, док, — мягко сказал Майк.
Николс внезапно улыбнулся. — Пожалуйста, называй меня Джеймсом! Я полагаю, что мы были должным образом представлены.
Доктор отвернулся. — А теперь у меня есть тяжелые пациенты. Полагаю, что я уже нарушил клятву Гиппократа достаточно раз для одного-единственного дня.— И пробормотал — Боже, Николс. ' воздерживаясь от причинения всякого вреда...'"
С чувством вины, Майк вспомнил о Гарри Леффертсе. А также о фермере и женщине, которая, предположительно, была его женой. Он устремился было за Николсом, готовый помочь. Но остановился и повернулся, ища Фрэнка.
Джексон стоял у большого очага, внимательно осматривая комнату. Большая часть дома, казалось, состояла из единственного помещения, хотя Майк видел хлипкую лестницу, даже скорее, стремянку, ведущую на второй этаж. Очень немного света попадало внутрь через крошечные окошки. Тем не менее, Майк мог видеть, что всё перевернуто вверх дном. Головорезы, должно быть, занимались грабежом, кроме остальных преступлений. Теперь, когда он увидел, как основательно обшарили ферму, Майк понял, что фермера пытали, требуя сказать где он спрятал ценности, которые могли бы у него быть.
Не очень большие ценности, судя по виду этой комнаты. Несмотря на размеры и капитальную конструкцию, дом выглядел намного беднее чем любая ферма, которую когда-либо видел Майк. Не было и следов электричества или водопровода с канализацией. Стекла в окошках отсутствовали. Даже пол был глинобитный.
Он встретился взглядом с Фрэнком.
— Я присмотрю здесь, Майк. Тони уже прочесал второй этаж. Ты бы пошел, помог доктору.
Снаружи Майк обнаружил, что Николс оказывает помощь фермеру. Доктор явно уже извел все бинты, которые у него были, и теперь снял пиджак и рвал рубашку на полосы. Он был теперь гол по пояс. Несмотря на то, что Николсу был за пятьдесят, на его сухопарой мускулатуре почти не было жира. Твердая черная плоть, покрытая тонкой пленкой пота, мерцала в солнечном свете.
Майк осмотрелся. Дэррил склонялся к Гарри Леффертсу. Леффертс тоже был без рубашки, и таращился на рану боку. Зрелище было довольно впечатляющим — ребра, талия и бедро были сильно окровавлены — но Майк не думал, что это было действительно серьезно. Рана была уже перевязанна. На бинтах были пятна крови, но Майк решил, что кровотечение остановилось.
— Всего лишь поверхностная рана, — услышал он слова Николса. Майк повернулся. Доктор поднял голову и посмотрел на него. — Я в первую очередь осмотрел и перевязал Гарри. У него останется весьма впечатляющий шрам, будет что внукам показать, но пуля всего лишь скользнула вдоль ребра и улетела дальше. Никакого внутреннего кровотечения, насколько я могу судить.
Николс повернулся к женщине. Она лежала боку, закрыв лицо руками. Ее колени были прижаты к телу, как у эмбриона. Она тихо, но безостановочно рыдала. Ее потертое платье было обратно натянуто на ноги, а сверху ее укрыли двумя пиджаками. Шахтеры, которые одолжили свои пиджаки — Дона Ричардс и Лэрри Масанилло — сидели на корточках неподалеку с одинаковыми сконфуженно-потерянными выражениями лиц, явно не представляя, чем ещё они могут помочь бедной женщине.
— С ней всё будет в порядке, — пробормотал Николс. Его лицо напряглось. — настолько, насколько это возможно для жертвы группового изнасилования. — Он посмотрел назад и вниз, на фермера. — А этот парень может и не выжить. Основные артерии не задеты, но он потерял огромное количество крови.
Майк сел на корточки рядом с доктором. — Чем я могу помочь, Джеймс? — Он увидел, что Николс перевязал раны фермера, но кровь уже проступила через ткань. Доктор продолжал отрывал полосы от своей разодранной рубашки, готовясь добавить новые слои.
— Для начала, дай мне свой пиджак. Посмотри, есть ли внутри какие-нибудь одеяла. Что-нибудь, чтобы согреть его. Он в шоке.
Майк снял свой пиджак и вручил доктору, который накрыл пиджаком фермера. Николс с шумом выдохнул. — А теперь найди мне "скорую", чтобы доставить бедолагу в госпиталь. Здесь я сделал все, что мог сделать без лекарств и оборудования.
Доктор поднял голову и медленно осмотрелся по сторонам. — Но у меня есть нехорошее подозрение, что здесь не так просто будет найти госпиталь или "скорую".
Он встретился взглядом с Майком.
— Да где мы вообще, на хрен? — Он ухитрился улыбнуться. — Только, пожалуйста, не пытайся убедить меня, что на самом деле Западная Вирджиния выглядит так. Моя дочь пытается уговорить меня на переезд в ваши края. — он опят осмотрелся. — Даже "Избавление" не было настолько безумным. И действие там происходило в какой-то жуткой перди, если я правильно помню. А не в полутора часах езды до Питсбурга.
Майк вслед за доктором, осматрел окрестности, и мягко проговорил: — Я не думаю, Тотошка, что мы всё ещё в Западной Вирджинии. — Николс захихикал. — Всё выглядит не так, как должно выглядеть, Джеймс. Пейзаж, деревья, люди или... — Он указал большим пальцем назад, на ферму, стоявшую за ними. — В Западной Вирджинии нет ничего подобного нет, вот что я скажу. Несмотря на бедность, сам дом — отнюдь не хрупкая лачуга. Что-то настолько старое и основательно построенное было бы объявлено памятником истории лет пятьдесят назад.
Он взял одно из принадлежавших головорезам ружей, все еще стоявших у стены фермы. После краткого осмотра он протянул ружьё Николсу.
Ты когда-нибудь видел что-нибудь похоже? — Доктор покачал головой. — Я тоже, — размышлял Майк. — Кен Хоббс говорит, что это — фитильное ружье. Он, кстати, в курсе. Старинное оружие — увлечение всей его жизни. такие ружья не делались и не использовались уже пару сотен лет. Это по меньшей мере. Даже ко времени Войны за Независимость все перешли на кремнёвые замки."
Он с уважением взглянул на срез ружейного ствола. — Гляньте-ка на эту пушку! Как минимум, .75 калибр.
Он хотел добавить что-то ещё, но его прервал вышедший из дверей дома Фрэнк.
— Всё чисто, — сказал он. Джексон, как всегда, выглядел невозмутимо. Отчасти это было просто чертой его характера, но отчасти было следствием того, что профсоюзный казначей был единственным повоевавшим, кроме Николса.
Майк посмотрел на остальных, кого мог видеть. Всех их, кроме Джексона и Николса, теперь, после боя, бил отходняк. Леффертс лежал на спине, прижав руку к повязке на боку и уставившись на небо. Молодой шахтер, который был смертельно безжалостен в пылу битвы, смотрел как оглушенный вол. Его глаза были широко открыты и бессмысленны. Рядом с ним на коленях стоял Даррел, с плотно вжатой в плечи головой. Он так отчаянно сжимал руками колени, что суставы/костяшки побелели. В стороне, около жертвы насилия, Дон Ричардс и Ларри Масанилло больше не сидели на корточках с оружием наготове. внимательно осматриваясь. Оба мужчины теперь сидели на земле, вытянув ноги, опираясь руками о землю, а оружие валялось на земле. Оба тяжело дышали. Ричардс тихо матерился. Масанелло, правоверный католик, бормотал Отче наш.
Майк шумно выдохнул. — Я думаю, что большинство из нас в легком шоке, Джеймс. Кроме тебя и Фрэнка.
Доктор невесело усмехнулся. — Не обманывай себя . Этой ночью я проснусь от кошмара, полагаю, то же самое произойдет с Фрэнком.
Джексон, прислоняясь к дверной почте, покачал головой. — Не сегодня, и даже не завтра. Но вот послезавтра мне будет очень плохо. Меня будет колотить, будьте уверены. — Он мрачно осмотрелся. — Боже, это было хуже всего, что я видел в Наме.
Он с усилием оторвался от дверного косяка. — Но, по крайней мере, в основном стреляли мы.— Он уставился на Майка, который все еще сидел на корточках рядом с доктором. — Как ты? — требовательным тоном спросил он. И, до того, как услышал ответ. — Вот только не парь мне мозг, Майк, ты не настолько крут.
В смешке Майка не было никакого веселья. — Даже и не пытаюсь. По правде? Я чувствую себя, как будто только что меня сбил грузовик. До сих пор не могу понять, как я жив остался. — В его голове промелькнуло воспоминание, как он маршировал во двор фермы, подобно холодной смертоносной машине. Выстрел. Выстрел. Как ни в чем не бывало. Один убит, еще один...
Он повернулся и просмотрел на первого застреленного им. В плечо. И не нужно быть врачом, чтобы понять, что человек был мертв, мертв, мертв. Револьверная пуля проломилась прямиком через его сердце.
Ну, начать с того, что именно потому ты и купил этого монстра. Это называют станавливающее действие. Боже!
Он скривил губы, пытаясь разобраться в своих чувствах. Голос Фрэнк прорезал туман в его сознании.
— Не надо, — сказал его друг. — Сегодня сегодня от этого толку не будет, Майк. Поверь мне. Нужно, чтобы прошло какое-то время.
— Точно, — эхом откликнулся Николс. Доктор встал. Движение напомнило Майку, что он должен был поискать одеяла.
Извините. — пробормотал он. затем встал и направился было к двери дома. — Фрэнк, ты не видел каких-нибудь одеял, пока вы...
Неожиданно, сверху раздался крик. Кричал Тони Аддуччи. Майк нашел его взглядом. Тони высовывался из окошка второго этажа, указывая куда-то пальцем.
— У нас еще проблемы! — воскликнул он. Майк посмотрел в сторону, куда тот показывал. Туда от фермы уходила узенькая грунтовая дорога, огибающая рощу. С земли Майк ничего не видел, кроме деревьев.
Очевидно, Аддуччи что-то видел поверх их. — Там — ах, черт, Майк, клянусь, что не вру — ди-ли-жанс. Он едет сюда, и его сопровождают четыре всадника. Они не дальше четверти мили от нас. В любую секунду могут быть здесь.
Его голос задрожал от возбуждения — И ещё примерно двадцать человек догоняют их пешком! Некоторые из тех тащат офигенно длинные здоровенные копья! Я не шучу — копья, Богом клянусь.
Высунувшись из окна, Тони уставился на мертвых головорезов, лежащих во дворе фермеры.
— Выглядят так же, как эти ублюдки. Да, кстати, и всадники тоже.
Майк посмотрел, куда указывал Тони. Грунтовая дорога больше походила на тележную колею — две борозды, продавленные в утоптанной земле. Деревья не позволяли видеть больше чем на двадцать ярдов. Но теперь Майк слышал стук копыт.
Через несколько секунд четверо всадников появилось между деревьями. Они тоже были в шлемах и кирасах, с мечами в ножнах у пояса. Майк мог видеть что-то похожее на огромные пистолеты в седельных кобурах.
Ведущий конник заметил его и что-то заорал. Все четыре наездника натянули поводья, осаживая лошадей. Мгновение спустя за ними появился экипаж, запряженный шестеркой лошадей. Кучер отчаянно тянул за вожжи, едва успев остановить экипаж до того, как тот врежется в неподвижно стоящий эскорт, карету занесло и потащило боком поперек дороги. Одно из колес попало в колею, почти опрокинув экипаж.
Тони назвал это "дилижансом", но это не походило ни на один дилижанс, который Майк когда-либо видел — даже в кино. Несмотря на изящную форму и украшения, по конструкции повозка больше напоминала небольшой фермерский фургон.
Ведущий всадник опять что-то крикнул. Как и прежде, он не разобрал слова, но Майк был теперь почти уверен, что это немецкий язык. По крайней мере, если его память не сыграла с ним дурную шутку.
На несколько мгновений возникла немая сцена — всадники таращились на американцев, Два шахтера рядом с женщиной встали и держали оружие наготове. И Дэррил, и Фрэнк, и Тони, Николс принял классическую стрелковую стойку, полицейский пистолет свободно, но уверенно лежал в его руках, даже Гарри, все еще лежавший на земле и держащийся за повязку на рёбрах, нащупывал дробовик. Последний шахтер из их группы, Чак Роулз, был в доме. Майк услышал, что он шепнул через дверь: "Они у нас на прицеле, Майк. Только прикажи."
Майк развел руки: "Быть наготове! Без команды не стрелять!"
Он видел, что все четверо всадников медленно тянулись к пистолетам у сёдел. Майк с запоздало вспомнил, что его собственное оружие лежит где-то в доме.
В тот момент занавеска на окошке кареты отодвинулась. Показалось лицо, уставившееся на Майка. Лицо принадлежало молодой женщине, выглядевшей обезумевшей от ужаса. Несколько прядей длинных темных волос выбились из-под чепца. Карие глаза, смуглое лицо, похожа на испанку. Так она была...
Майк внезапно улыбнулся так весело, как только мог. Возможно, это было странно. А может, и нет. В конце концов, инстинкт иногда работает там, где логика и рассудок бессильны.
— Расслабьтесь, парни! Подозреваю, что мы должны спасти прекрасную даму от злодеев. Как мне кажется, в связи с этим вполне очевидно, на чьей мы стороне.
Франк хихикнул. — Ты всегда был романтиком. И всегда западал на симпатичную мордашку
Майк пожал плечами, и все еще улыбаясь, медленно пошел в сторону повозки, держа руки нараспашку, чтобы охранники могли видеть, что он не вооружен.
— Ты называешь это личико всего лишь 'симпатичным'? -бросил он через плечо — Ты офигел Фрэнк. Что до меня, я полагаю, что нас только что повысили. Мы были на на съемках "Избавления"." С фырканьем: "Ну или это была 'Техасская резня бензопилой'. Теперь...
Лицо женщины приблизилось.
— Теперь мы снимаемся в 'Клеопатре!' — сказал Майк. Слова получились намного мягче, чем он думал. И, с удивлением, он понял, что не шутит.
Глава 4
Когда внезапный наклон кареты бросил Ребекку на отца, Бальтазар Абрабанэль болезненно зашипел.
