Неудачная реинкарнация-2

Ворта, на пару слов! — отозвал Хист спецназовца.

У Хиста было всего несколько минут — пока Джайгет не может оторвать глаз от деревенской красотки.

Немедленно! — прошептал Хист. — Слышишь? Немедленно найди Яху! Подбери ей гномью броню! Ничего не подойдет — свою снимай! Лично ее переодень, накинь забрало на лицо — и чтоб поднимала его только для попитьпокушать! Приставь охрану — негласную охрану, но такую, чтоб к ней и близко никто не мог подойти! А лучше всего — прими ее в группу в качестве нового бойца! Она девочка крепкая, выдержит! Джайгет — пока что не тот человек, кто должен что-либо знать о Яхе! Особенно если учесть, что погранцов намного больше, чем нас всех, вместе с ИтТырками даже!

Дребен! — строго прошептал Урсаш. — Ты меня обижаешь! Мы давно уже все это сделали! Вот разве что в броню не переодели — и то лишь потому, что деревенским в глаза бросится! Да неужели мы б оставили императрицу без защиты?!

Хист невольно вздрогнул.

Даже мельниковы сынки понимают, что Яха — будущая императрица! — ухмыльнулся Урсаш. — Или даже и не будущая, э? Надо бы повспоминать, когда она синее надела — вдруг не только императрицу бережем, но и будущего первого принца правящего дома ирХист?

Вот и Ялинька так же считает! — буркнул Хист. — Так... вот что еще — пришли ко мне эльфийского принца!

Да где я его найду?! — охнул спецназовец. — Здесь вон сколько степнячек! А у них и кроватей нет! Всю степь обшаривать, что ли?

В шатре у Асиа! — подумав, посоветовал Хист.

Урсаш поскреб сферу и исчез. Зато вскоре объявился, как ни странно, недовольный эльфийский принц. В полицейском камуфляже и маске.

Джайгет! — неуверенно сказал Хист. — Вот если бы ты рулил в ставке императора...

Так император же погиб?

Ставка-то осталась! И главный визирь — тем более! Вот если б ты рулил... что бы ты сделал с неким зарвавшимся самозванцем — который влез в пророчество и мешается у всех под ногами?

Прижал бы его к горам, лишил маневра и раздавил! — пожал плечами пограничник. — Это же очевидно!

Кому очевидно? — вздохнул Хист. — А я вас предупреждал... принц, карту! У нас что вообще на востоке?

Принц? — не понял пограничник.

Ему никто не удосужился ответить. Похоже, мысль о восточном направлении принцу в голову тоже ни разу не приходила. И сейчас он выглядел очень обеспокоенным!

Послушно развернулась проекция.

Оп-па! — воскликнул уязвленный Джайгет. — А почему диверсанты высветились?! Мои колдуны же блокаду ставили! А потом мы их грохнули, а блокада осталась, и не снять никак... или как?

На него даже не обратили внимания.

Что-то я не понял, — пробормотал принц. — Вот что это светится? Да много! Миграция, может? Сезонная... бараны там, овцы какие-нибудь?

Бараны — это здесь, а не там! — угрюмо сказал Хист. — Мы и есть бараны! Так, без паники... так... принц, я хочу ЭТО видеть!

Поехали! — пожал плечами принц.

Объяснения будут? — обиделся пограничник.

Вот сейчас мы туда поедем, — пообещал Хист рассеянно. — Туда, значит, поедем... и если там то, что я понял, то обратно мы как драпанем! И тогда тебе все сразу станет понятно! Ты мне другое скажи: можно ли как-то, вот чисто теоретически — хотя какое там, блин, теоретически! — вот можно ли перебросить на восточное направление, например... армию?

Армию? — слабым голосом переспросил эпсар Джайгет. — Какую армию?

Ну, например, Первую приморскую...полной комплектности...

хотя, судя по свечению, их там как минимум две...

Вот теперь я тоже хочу ЭТО видеть! — заявил побледневший Джайгет.

Так поехали! — раздраженно сказал эльфийский принц.

Он тоже хотел ЭТО видеть!

Они увидели ЭТО уже в сумерках. Мириады огней. Целая армия остановилась на ночевку! А может, даже две? Всего в паре дней марша до ставки самозваного императора!

Потом на них выехал многочисленный патруль, причем как-то до обиды неожиданно... Как они драпали! Хист — впереди всех! Ну, это как раз понятно: со степняком кто сравнится?

Эпсар Джайгет догнал Хиста каким-то чудом.

Император, а я понял! — проорал он. — Армию провели через восточный перевал! Его эльфы блокировали! А с другой стороны — гномы! Значит, они и пропустили! Во как они желают истребить принцессу пророчества! И тебя — тоже!

Хист подумал — но так и не понял, гордиться ли ему оказанной честью или вовсе наоборот. И на всякий случай решил драпать еще быстрее...

Первая приморская — образцовоэкспериментальная...

Первая приморская армия была широко известна в военных кругах империи. Известна в основном потому, что именно их приводил император на каждом совещании в качестве образца для подражания. Ну еще бы: кто может быть славнее бравой морской пехоты?! Противник трепетал при одном виде черно-синих когорт головорезов! В смысле, условный противник условно трепетал. Воевать не на учениях армии как-то еще не приходилось, насчет повоевать — это к погранцам, пожалуйста...

Еще Первая приморская была славна тем, что у них не было разведчиков. Это было ноу-хау нового начальника штаба, чем он искренне гордился. Отслужив немало лет в армии, он достаточно нагляделся на подразделения бездельников, почему-то считающихся элитой войск — и более не собирался их содержать. Да с чего?! Разболтанные, своенравные, заносчивые — а вся их служба заключалась в том, что они тайком ночами куда-то бродили! Да любой солдат-самовольщик провернет то же самое — и к тому же в свободное от службы время, не требуя никакого особого, как правило, очень дорогостоящего снаряжения, дополнительных окладов, тренировочных полигонов! Да солдат-самовольщик вообще старается не выпячивать свои подвиги, в отличие от разведки! Так что Первая приморская решила обходиться без разведчиков. Вообще. Ну разве что конные патрули имелись. Но это же не разведка, это же ближние патрули!

Как ни странно, такая военная концепция оказалась очень даже эффективной. Пока условный противник на учениях высылал разведгруппы да анализировал противоречивую информацию, черносиние когорты наваливались на любого в пределах досягаемости и долбили в пух и прах. И раздалбливали, естественно, при своем-то многократном превосходстве в численности, вооружении и боевой выучке!

Вообще-то и самозваного императора ожидала та же жалкая участь. Прямому удару когорт морской пехоты Дребен

Хист не мог противопоставить ничего.

Экспедиционный корпус грозным маршем двинулся через восточный перевал. Ни обоз, ни какую иную обузу морские пехотинцы с собой принципиально не взяли. Зачем, собственно? Недельный рацион в ранец, личное оружие в заплечные чехлы — и вперед! А за неделю любого противника можно — и нужно — стереть в порошок! И со славой вернуться в порт приписки, где были все излишества жизни, такие приятные после ратных трудов...

И все шло просто замечательно, пока запретным перевалом не выбрались в степь, в самое подбрюшье мятежников.

Во-первых, степь оказалась большой. На первый взгляд, так гораздо больше полигона! Мёрд-а-мэр, она вообще казалась бескрайней! В смысле, не было видно, на кого нападать всей мощью. На полигоне-то, понятное дело, такой трудности не возникало. И как с этим справиться, было не совсем понятно.

Потому что, во-вторых, навигационное оборудование отказало. Совсем. Бессмертные, когда пропускали когорты на перевал, об этой особенности степи почему-то умолчали. Штатные же колдуны разводили руками. По их объяснениям получалось, что кто-то их просто выкинул из системы без права закинуться обратно! Что это значило, только сами колдуны и могли понять. Судя по их растерянным физиономиям — ничего хорошего. В смысле, раковины не заработают. Так что командир экспедиционного корпуса, собиравшийся командовать по своей привычке прямо из военного городка со всеми излишествами жизни, оказался наглухо отрезан от своих браво марширующих колонн. Но в штабе не растерялись ничуть. Вот же они, горы! Идти вдоль гор примерно во-о-н туда — как раз на мятежников и выйдешь. Опять же, начальник штаба обладал замечательной зрительной памятью — как и большинство штабных — и карту

помнил довольно точно. Вот, например, по пути речка должна встретиться. И — не одна...

Построились, пошли. И славно пошли! До первой речки. Там обнаружилось, что в степи люди тоже живут. Не то чтобы это было совсем неожиданно. Подобное предполагалось. Но предполагалось также, что все живое от когорт разбежится в страхе...

В соответствии с инструкцией никого не щадить — раздолбать в пух и прах! — распорядился начальник штаба.

О том, что мирные вне войны, начальник предпочел не вспоминать. Зачем заветы помнить, если есть инструкция?

Уже после боя начальник штаба смог разобраться, что же произошло. В смысле, почему не разбежались, а наоборот, кинулись в бой, как звери. Степной клан куда-то двигался. Может, на соединение с мятежником. А у реки остановились, вероятно, на очередную дневку. Двигались-то степняки вместе со скотом, с повозками какого-то вонючего войлока, дети там бегали туда-сюда... Так что женщины-старики просто не успели сбежать. А конные воины не захотели бросить свои семьи. Говорят, такой у них в степи закон...Ну и дураки. Морские пехотинцы без напряжения положили всех до одного. Правда, потом в штабе посчитали своих погибших и ужаснулись. Все же морская пехота — это не "Кулаки императора". Что "Кулакам" охотничьи стрелы! Опустил забрало и вперед... Иное дело — отчаянно храбрая морская пехота. Прилетит стрела в лицо — и готовь погребальный костер! А они часто прилетали... И не то чтобы было жалко пехотинцев. На то они и солдаты, чтоб погибать и долг исполнять. Но — вокруг недружелюбная, непонятная степь, а на марше не вся армия, лишь самая боевитая ее часть, и если у каждой речки терять по столько бойцов, скоро стрелы и в штаб начнут залетать! Так что в штабе поморщились, поморщились... приказали собрать всех лошадей, даже из-под офицеров выдернули, и пустили перед когортами усиленный конный патруль. Понятно, что первоначально патрули не предусматривались. Зачем, если командирские раковины высокой степени допуска высвечивали каждого жирика в степи? Поначалу высвечивали. А сейчас вот потребовалось глазами разведывать, куда идешь — и на кого напорешься. Но ведь это же не разведка, так ведь? Просто... ну, идет одно подразделение чуть впереди других. Всегда кто-то идет первым! Так что концепция армии без разведки нарушена не была.

Построились, пошли. Но уже рывками — и медленнее. Пока патруль окрестности обшарит, пока посыльный доскачет с сообщением, что можно двигаться... раковины-то не работают. Но все равно славно шли.

Шли, но сомнения множились. Вот уже вроде бы пересекли речек больше, чем помнилось по карте. И по времени выходило, что пора развернуться в боевые порядки, прижать мятежников к горам да и растоптать самозваную гадину. А мятежников не было видно... И как эти сомнения рассеять, не очень понятно. На полигоне, понятное дело, таких трудностей не наблюдалось. Маленькие они, полигоны, хорошо изученные, да и раковины там работают совсем не так, как здесь... И что делать?

Степняки в таких случаях считали почему-то, что если решение не найдено вечером, оно обязательно явится само утром в виде некой мудрости. Но у степняков вообще странные верования, а офицеры точно знали, что утром является разве что похмелье. Так что колонны остановились на ночевку, а штаб уселся думать.

Мятежники, наверно, сплошь на конях, — осторожно высказал пробное предположение первый планировщик. — По ориентировке они со степняками знаются, могли у них коней купить.

Начальник штаба благосклонно кивнул.

Да, он допускал подобное. Хотя слово "купить" резануло слух. Армия не покупает, армия берет!

Нам их пешком не догнать, — последовало более смело второе предположение.

Уйдут и нас опозорят! — высказался и второй планировщик. — Надо бы их как-то к горам прижать!

А как? — искренне полюбопытствовал начальник штаба. — Ну, смелей, проявляйте разумную инициативу!

Офицеры вспомнили, что бывает в армии за инициативу, и дружно замолчали.

Надо точно знать, где именно расположились мятежники! — раздраженно сказал начальник штаба. — Я вам что, такие простые вещи должен объяснять? Или здесь кто-то должности не соответствует?

Намек поняли, и все принялись энергично думать, как же добыть нужную информацию. Но — взгляды начальника штаба на разведку были широко известны, и это сводило на нет все варианты решений...

Надо бы выслать вперед какого-нибудь закоренелого самовольщика! — наконец просиял самый затюканный, а потому и самый изворотливый третий планировщик. — Да не одного! Уж они везде проскользнут! Если из нашего городка уходят без проблем сквозь охрану... и назад возвращаются тоже без проблем, пьяные до состояния медузы...

Начальник штаба набычился. Офицер внаглую озвучил ему его же взгляды на разведку. Оттаскать его сейчас — что себя самого оттаскать! Вот мерзавцы хитрые! Но — слабы еще начальника штаба уедать!

Принимается, — злобно согласился он. — Значится, так: чтоб нашли мне таких самовольщиков, чтоб были ого-го какие самовольщики! Из тех, кто каждую ночь в кабаки убегал и не попадался! Но чтоб они мне смогли кроки грамотно составить — а без этого посылать нету смысла! Да чтоб силы мятежные точно оценили, да вооружение их, да мобильность, да степень готовности! А без этого посылать нету смысла! Да чтоб расстояние померили, да время на подход определили, с запасом на развертывание, да посты секретные разнюхали — и как их нейтрализовать! И без этого нету смысла людей посылать! Понятно все? Ну вот и приступайте. А мы тут ждать станем.

Так... это же офицерская подготовка для такого дела требуется! — растерялись штабные. — А офицеры в самоволки не ходят, им без надобности, они и на рабочем месте пьют без просыху...

Значит, офицер и пойдет! — сказал начальник штаба и тяжело посмотрел на третьего планировщика. — Вот ты и пойдешь, раз уж предложил. И бойцов нужных подберешь. Действуй.

Глава третья

Первая приморская — и ее бравые разведчики...

Третий планировщик озабоченно носился по расположению корпуса. Ну и как организовать разведку, если она запрещена, если в этом никто не разбирается? Вот так он и знал, что крайним окажется! В армии почему-то самые слабые всегда тянут самую тяжелую работу! Как, впрочем, и везде... в смысле, слабые работают, сильные — командуют...

Проще всего было с самовольщиками. Ткнул в любого — и не ошибся. Так что третий планировщик просто выбрал симпатичных ему личностей. Вот с экипировкой было труднее. Ну не идти же в поиск в черно-синей, лично императором одобренной парадно-боевой форме морских пехотинцев? В выгоревшей до белизны степи это выглядело бы ... излишне смело. Выручило то, что самовольщики как-то не спешили получить стрелу в лицо, а потому забеспокоились, забегали и набрали по дружкам трофейного маскирующего барахла. А в колоннах по солдатским ранцам много чего обнаружилось... Вырядились, как чучела, увешались оружием и пошли. Совсем как презренные разведчики.