Лестница в Небеса. Глава 1 Соседка

— А может, как-то по другому расколдовать? Королю нельзя целовать принцессу.

— Почему?

— Он же папа!

— Если любит и хочет спасти принцессу, то почему нельзя?

— Ну... — не найдя ни одного аргумента на такую прямолинейную логику только и смог выдавить из себя Сергей.

— Тогда зачем ей такой папа? Если нельзя чтобы он её поцеловал!

Сергею никогда ещё не было так тяжело. Вдруг стало плохо, закружилась голова и кровь зашипела в венах, отдаваясь шумом в ушах. Ему срочно нужно уйти, прямо сейчас, немедленно. Сбежать от трудных вопросов и таких же трудных ответов, которых она ждёт от него, а он едва сдерживает себя от лукавого.

"Иначе брошусь целовать её отнюдь не по-отечески, и всё, чего достиг в отношениях с ней угроблю в один миг. Этого ли я хочу? Никогда! Никогда не позволю себе лишнего. Срочно, очень срочно нужно предпринять, чтобы перевести отношения в отечески-дочернее русло. Как? Не представляю. Если бы только дело во мне, я бы скрутил себя в бараний рог и вопрос исчерпан... Но Катя... Как быть с ней?"

— Солнышко... Мне пора уже на работу, — никуда ему не пора, ни на какую работу, но приходится врать, в поисках предлога скрыться и скрыть свою слабость, — Я отпросился ненадолго, чтобы повидаться с тобой.

— Ладно. А я тогда, такую сказку придумаю, чтобы даже тебе понравилась. Завтра, придешь?

-Конечно! Каждый день буду приходить. -он с усилием подавил навязчивое желание прикоснуться к ней, — бабушка когда к тебе приходит?

— Бабушка никогда ко мне не приходит...

"Клянусь, моя маленькая принцесса, я тебя ни за что не обижу!"— думал выходя из изолятора подавленный и ошеломленный новым открытием и новым крутым виражом в отношениях, — "Что со мной происходит? Прежде всего, нужно победить себя, только потом уже переходить к следующему шагу."

В приемной все те же практикантки...

— Эй, американец! А давай мы сегодня вечером встретимся?

Он взглянул на них как на спасателей протягивающих ему твёрдую руку из шлюпки в бушующем пеной море. Вот оно и решение, само напрашивается.

— А давайте!

— И где?

— Да хоть у меня дома.

— У тебя есть дом? Ты не в гостинице живёшь?

— Ну... у каждого человека должен быть дом.

— Хи, Хи, Хи. — заливаются смехом, — Адрес пиши, чудо!

* * *

Ну, что-ж. По крайней мере, теперь он четко знает что делать. Специально зашел в магазин, обновить съестные запасы и купить пару бутылок хорошего вина, в его домашнем баре, всё только покрепче, да и то, распечатанные. Наводить порядок в квартире совершенно незачем,

"Ибо нефик. Кому надо — пусть берет метлу, я не стану возражать."

Не без спешки засел за проекты. А то, ситуация на завтра: "Есть что-нибудь готовое?" "А, нету!" И как вас прикажете понимать? Надо. Надо быть готовым.

"Счастливого человека" покончил быстро, дел-то, фирменную рамку с канделябрами к зеркалу пришпандорить, мебельщики будут в восторге. Порядок! С лавочными старушками — сложнее. Пусть он хоть трижды наведет лоск на картину и прорисует каждый цветочек сирени, не годится на рекламу, хоть тресни. И если хочется протащить в проект именно эту картину, тут нужно хорошенько приложиться и вывернуть из себя свежую, как минимум, концепцию. Ну не сидеть же старухам на диванах? Пока не придумал ничего путного, раскрашивал и наполнял деталями рисунок. За этим занятием его и застали хохотушки-практикантки. Их появление нельзя было не заметить, да и слышно было ещё на улице, это при том, что Сергей живет на пятом этаже. Они шумно, будто взвод пожарного расчёта ввалились в подъезд, их хохот гулко отдавался эхом во всем доме. Ё...маё... всех соседей переполошили. И только с ужасом можно предположить, как старушки у подъезда задаются вопросом: "Кто ж они такие будут?" "А, это к Серёге, непутевому, шлюхи пожаловали" Вообще-то в его ситуации нельзя к себе привлекать особое внимание — хуже будет. И однозначно, и даже непременно, "хуже" проявится, лишь Катя вернётся с изолятора.

"Значит, так! Эти горлопанки приходят ко мне в первый и последний раз. Я буду с ними грубым, неотёсанным быдлом, вот они и отвянут."

И вот стадо тёлок в количестве двух единиц наполнили собой всю квартиру до краёв. Ошибочка вышла назвать их пожарным расчётом, это настоящая эскадрилья реактивных бомбардировщиков! От них у него зарябило в глазах.

— Так! — С порога заявили налетчицы,— Девочкам нужно горячительное.

-Там, в баре, — махнул он неопределённо рукой на кухню.

Одна из Нин, ринулась на кухню, а вторая замельтешила по комнате.

— Вау! Ты художник? Нинка! Он художник!

— У-и-и-и! — одобрительный взвизг на кухне.

— Подари эту картинку мне?

— Нельзя, это заказ, клиент ждет. Я тебе лучше другое что-нибудь нарисую.

— Меня! Чур, меня!

— Хорошо, тебя, — говорит, а сам в сомнениях, что нихрена у него не получится стать грубым мачо, они полностью захватили, не то что пространство, они захватили всё, включая его волю! Ни слова не вставить, ни даже придумать способ угомонить.

— И меня! — появляется Нина в обнимку с батареей бутылок. — Смотрите, что я нашла! Весь твой стратегический запас притрофеила!

-И всё выпьешь?

-Да что тут пить-то? Почти все по глотку, — деловито расставила бутылки на журнальный столик, -Эх! Места под стаканы не нашлось. Может слить в одну?

-Ебанушка! Смотри какие красивые бутыли, пусть по глотку, но разные!

-Сама ты, ебанушка! Коктейли не пила, что ли?

— Закусывать хоть будете?

— А есть?

— В холодильнике.

— У-и-и-и! Нинка, сгребай всё на пол! — Распорядилась и помчалась обратно на кухню.

Хорошо хоть, сдуру не учинил уборку квартиры, похоже на данном этапе, она здесь излишняя, потому что после пирушки предстоит даже генеральная, остается лишь надеяться — до капитального ремонта дело не дойдет.

— Ну, нарису-у-у-й меня, — шутливо капризничая и соответственно скорчив рожицу ноет вторая.

Сергей с озабоченным вздохом собрал альбомы, в одну кипу и припрятал в книжный шкаф, от греха подальше, то есть от центра урагана, зальют ведь вином или ещё хуже, у них хватит наглости, а у него наоборот не хватит твёрдости, бросятся рассматривать и увидят, что не хотелось бы показывать. Но пора уже проявить мужскую волю и наконец управлять ситуацией. Дождался, когда вторую Нину занесёт вихрем из кухни в комнату, гаркнул:

— Раздевайтесь!

Дык. Получилось! Они разом угомонились, будто каркающие вороны сидящие на проводах высоковольтной линии, вдруг увидев промелькнувшего внизу зайца, типа; "Заааяяяц! Нуууу, эх, убежал!" Но ненадолго, блаженная тишина продлилась ровно пять секунд. Метнули ему два заинтригованных взгляда:

— Так сразу?

— Может выпьем для начала?

— Буду вас рисовать трезвыми. А нажрётесь, какой с вас толк?

— Ты нас будешь рисовать трезвыми или голыми?

И в два звонких: Хи-Хи-Хи.

— Обнаженными и трезвыми, — отрезал он.

— А потом когда нарисуешь, что будешь делать? Ха! Ха! Ха!

— По обстоятельствам.

— Нинка! Нарисует или отрисует? Хи! Хи! Хи!

— Сережа, рисуй! — выкрикнула первая, подскочив к другой и задрала ей майку. Тугая грудь вырвалась на волю и упруго завибрировала.

— Тююю. Дурочка! Серёжа, рисуй! — Эта вообще сорвала маечку с подруги.

И неизменные "ха ха ха" , "хи хи хи", шутливые потасовки, взаимные раздевания. Да эти девки, вообще, безбашенные. Секс будет и он будет азартным вовсе не по его инициативе.

— Ну-ка, не галдеть! — строго приказал он, — ты села на этот подлокотник кресла, а ты на тот, обопритесь на спинку и прижмитесь щеками. Смотреть сюда, ты улыбаешься, а ты грустная.

— Та не могу я грустить, сразу зареву!

— Зареви, это даже лучше.

— Чё, и не выпьем даже? Так и будем сидеть?

— Будете.

— Оригинально! Обычно на видео снимают, а тут рисовать. Ха!Ха!Ха!

— Потерпеть пять минут, можете? Потом разрешу оторваться.

— Деловой какой, потом разрешит оторваться!

Они, хоть и не вышли мозгом, но хороши, чертовки! Тела, достойные в камне высекать, не то, что на планшете. Блондинка и брюнетка, крашенные конечно, но для концепта, который и созрел мгновенно, это и не важно. Пропорции почти одинаковы, худенькие с развитой грудью. То что надо! Сидят хихикают. Небось думают, какой странный, этот художник, два обнаженных юных и не менее прекрасных создания перед ним, а он кинулся их рисовать. Но ему нужно всего-то ухватить позы и выражения лиц, а остальное потом дополнится из фантазии.

— Готово! Можете расслабляться.

Они сползли в кресло с гиканьем и без умолку балагуря, набросились разливать напитки. Одеваться даже и не подумали. Ну это и к лучшему. Нужно ведь наполнить рисунок деталями их анатомических особенностей. Когда же еще придется?

— Сережа! А это тебе! — блондинка протягивает ему стакан до краев налитый водкой.

— Я, пасс! — более резко, чем даже предполагал сам, вскрикнул он. Еще помнится последний запой из которого собственно Катя и вытащила, — Не пью.

— Ишь ты? А зачем тогда столько бухла в доме держишь?

— На всякий случай.

-И этот, всякий случай — мы! Ха! Ха! Ха!

-Вы хотите, чтобы я пил или трахал вас? — с сарказмом свойственным, как полагал, быдлу усмехнулся. Играть в быдло, так играть до конца.

— Сначала выпить, а потом трахнуть. Хи! Хи! Хи!

— Но можно и наоборот! Ха!Ха!Ха!

Малолетние дуры. Своими"Хаха" и "Хихи" они уже достаточно утомили Сергея, но желание, таки ощутить себя хоть раз настоящим мачо останавливало прогнать их сейчас же.

"Конечно же прогоню, но, может быть, утром. А мне не стоит, впредь, столько спиртного держать дома, испытывать свою волю и судьбу. Вот и пусть выдуют всё, помогут очистить бар."

— Ловлю на слове, согласен на наоборот.

— А мы нет! Мы сначала надеремся, здесь столько всего, разного!

— Хи-хи-хи, Нина. А по очереди, слабо?

— Тогда, ты первая!

— Та, запросто! — Блондинка метнулась на диван, к Сергею. И праздник начался... Заводные хохотушки, которым всё нипочём, без зачатков интеллекта, без тени целомудрия терзали его агрессивным и задорным сексом, долго, с пристрастием. Он держался как мог мужественно, до последнего... Задавшись целью запилить их до полуобморока или хотя бы до мозолей, чтоб в следующий раз неповадно было. Не до утра, конечно, такой подвиг по силам лишь тем, кто в баре, за кружкой пива поболтать про жизнь, особенно про баб. Но тому, кто последние пару лет только и знал, что дрочил на свои фантазии, силы были неравны. Спасибо, спиртному — старому, доброму союзнику. Практикантки вылакали вдвоем всё, что было и на столе и под столом, угомонились, сраженные тем самым союзником. Они впали в оцепененение на диване вперемешку, как попало и как полагается после разнузданной римской оргии.

* * *

Утро было страшным... Речь не про разгром в квартире, хотя и это тоже. Состояние души. Тут и так плохо, еще и тот, изнутри, устроил разбор полетов.

"Скотина! Ты думать, хоть иногда намерен?"

"Сам же вчера полдня нашептывал, что это круто и я не менее крут, две девки сразу, что быть настоящим мужиком под силу совсем немногим. А сейчас зудишь и ноешь как обиженная девочка после изнасилования."

"А ты подлец, променял чистую и светлую любовь на двух шлюх! И как мне теперь смотреть в глаза Кате?"

"Да, я подлец, а ты заткнись! Без тебя тошно."

Как он себя ненавидел в эти полчаса, когда поднялся с постели и будил практиканток. Они упорно не хотели просыпаться, валялись почти трупами. А Сергею на работу, им тоже.

— Подъем! — Кричит им, шлепает по голым задницам,— на работу опоздаем!

— Отстань. Дай поспать.

И опять дрыхнут, безответственно и без всякой совести.

— Значит так, телки, — говорит уже разозлившись окончательно, — не подниметесь сейчас же, вычеркиваю ваши телефоны и хрена вы сюда больше придете.

Вообще, хрена они сюда придут, вообще. Это точно. Но он их таки пронял, задел за живое, зашевелились, хмурые и помятые, будто их неделю тягали по кустам рота армянских солдат. Нехотя стали одеваться.

— Дома доспите.

— Ага! Нам еще на работу!

-Так кто же вас заставлял столько водки жрать?

— Вот только не надо моралью давить, сам то как огурчик, небось!

Тут уж только пожать плечами и кисло усмехнуться про себя. Если бы он повторил их вчерашний подвиг и ринулся соперничать в пьянстве, то каким бы был сегодня? Вот, вот. Никаким.

Наконец они искупались, оделись, нанесли слой штукатурки на лица, которая даже не в силах скрыть последствия ночной оргии, были готовы к выходу. Говорят прощальные слова.

Блондинка: "Мы завтра еще придем."

Брюнетка: "И в субботу"

Блондинка: "И в воскресенье"

— Может вообще, переберетесь ко мне?— строго, с издевкой задаёт вопрос.

— Хорошая идея! -отвечают даже не заметив сарказма.

— Нет. Ни завтра, Ни послезавтра, ни в воскресенье, больше никогда.

— Но почему?

— Потому что. Узнайте мне, когда Катю выписывают, и сделайте так, чтобы побыстрее. Ясно?

-Я-я-ясно, — нехотя так.

"Насилу спровадил... С этими больше, ни, ни. Хватит мне вчерашнего разгрома и подорванной репутации перед соседями. Если эти девки еще пару раз придут, то плакала моя репутация и на работе. Боссу представить практически нечего. Ну что ж, есть еще время подумать по дороге на работу.

Остаётся лишь сожалеть о случившейся слабости и громко вздыхая собирать папку эскизов. Да... и бегом! Иначе опоздание на совещание чревато пренеприятными последствиями. А кто не в курсе, что абсолютная свобода накладывает на тебя особые обязательства, тот недоразвитый кретин. Потому что, с учетом обязательств, эта самая свобода превращается в твою же тюрьму, где арестант сам себе и тюремщик.

В офисе сразу же ринулся в кабинет шефа с отчетом, чуть не сшиб секретаршу Зину. Она жеманно пискнула, когда он сгреб её в охапку, чтобы не упасть и подарила взгляд, весьма отдаленно напоминающий "Девственницу" . В кабинете уже ждали, босс и Марина.

— Опаздываешь, Сергей Дмитриевич! — шеф впервые, называет его по имени отчеству.

-Трамвай, долго ждал... — врёт, и правильно делает, не всегда нужно быть честным, до дури.

-Есть что-нибудь готовое? — вопрос ставший уже формулой его существования.

— Есть!

И... выкладывает на стол "Лавочных старушек" У шефа удивленно поднимаются брови. Марина прыснула с тем недоброжелательным злорадством, который однозначно интерпретируется: "Ну говорила же я — лох! А вы не верите"

-Что это?

-Реклама диванов "Аллигатор"

-Ну и где здесь диваны? Если это реклама диванов, то я — император Македонский!

-Без паники, Александр Николаевич, — говорит Сергей нахально прищурившись, — Картинка, чтобы привлечь внимание, главное текст, который потом, обязательно прочитают.

-И какой текст?

-Представляете, девочки, а Тимофеич с Макаровной купили диван "Аллигатор". И что они на нем вытворя-я-яют!

Кабинет накрыло тишиной. Переваривают, новую концепцию. Довольно таки долго. Целую минуту. Сергей напряженно ждёт.