Ведунья 2

-Нет, вы посмотрите! — Возмутилась девчонка, — при встрече он меня даже не узнал, а про кашу за столько лет не забыл!

-Узнал я тебя, — со смешком успокоил сестру секретарь, — не переживай. Но виду подать не мог... этот гад же следил. Ну ладно... гороха не будет, уговорила. Если ты расскажешь, что за странные отношения у тебя с женихом. Никак понять не могу, то ты его не замечаешь, бедняга о твои стены все глаза сломал, а стоит ему присесть с несчастным видом, бросаешься гладить. Неужели нельзя обращаться с человеком нормально, если он тебе так нравится?

-Леарон! — Рассерженной тигрицей вскочила со стула Лита, — вот сейчас ты лезешь своими сапогами в чужие отношения.

-Не в чужие, а в отношения моей сестры с ее женихом, — спокойно парировал тот, — и тебе хорошо известно, что никогда бы не полез, если не видел, что они совершенно неправильные. Если ты не уверена в его или своих чувствах — нечего подавать человеку надежду. Пусть идет доказывает свои намерения. А раз согласилась на помолвку — то не крути хвостом, и не устраивай игры в загадочную молчунью, а ищи способ понять любимого мужчину и договориться с ним. Поверь, мы не тупые, не злые и не упрямые. Мы хотим вас понимать, но хоть намек, хоть словечко , хоть шаг навстречу ты можешь сделать? Ведь идти-то нужно по пути к согласию и счастью... а ты пятишься в другую сторону.

-Спасибо, Леар, — с чувством выдохнула Дилли, — ты сказал именно то, на что я пытаюсь намекнуть уже который день.

-Ланса проверять не нужно... — посомневавшись, сдал друга Тровенг, — я знаю его давно... и даже не ожидал что он способен так влюбиться. Но говорю это не ради того, чтобы его похвалить. У Ланса еще и железная воля. Если он, например, сочтет что девушке будет лучше без него... то ничто не заставит изменить это решение.

-Вы...вы... — сузив глаза со жгучей обидой прошипела Лита, — ничего не понимаете! Дело не в том, как я к нему отношусь! А как он ко мне! Он ведь с первого дня принялся командовать мной как своим курятником! Сюда не гляди, туда не ходи... а мне такого счастья и даром не надо! Я — ведунья и не смогу жить в рабстве!

Гард хотел было сказать — ну какое же это рабство, когда о тебе беспокоятся и пытаются защитить, но увидел, как помрачнели лица его жены и Леара и проглотил едва не сорвавшуюся тривиальность. Лишь в этот миг сполна осознав, насколько ведуньи отличаются от обычных женщин. Да и ведуны тоже... судя по Леару. Нет, не внешне... и не поведением. А незаурядным чувством собственного достоинства, обостренным восприятием несправедливости и особенной чуткостью к малейшим попыткам ущемить их свободу.

И значит он сам должен бдительно следить за своими словами и действиями, подавлять собственные порывы спрятать любимую женщину в высокую башню и на всякий случай закрыть решетками все окна. Иначе будет как Эршель... издали шпионить за нею и с тоской следить как растут без него его дети.

-Леар... произнес он вовсе не то, что собирался минуту назад, — ты ведь все время был рядом с королем... и знаешь больше других. Неужели он не подозревал, что у него есть ребенок?

-Не мог он ничего подозревать, — искоса глянув на притихшую Литу, пояснил секретарь, — потому что вспыльчив и обидчив. И когда Ясвена сбежала, запретил всем упоминать ее имя. Только года через три сообразил, насколько смешон был этот приказ. Все и сами вскоре забыли про его неудачливую возлюбленную, только на него самого этот запрет не подействовал.

Его пояснения прервал стук в дверь и все насторожились. Ночью, когда они устало расходились по своим комнатам, Гард объявил наступающий день праздником и велел никому себя не тревожить.

-Ваша светлость, — скромно потупив взор, промямлил королевский камердинер, — его величество проснулся и приказал королевскому фрегату готовиться к отплытию. А меня послал узнать, соблаговолите ли вы его сопровождать?

Тровенг и его новые родственники на несколько секунд застыли, огорошенные королевской наглостью, затем переглянувшись, дружно, как по команде поднялись с мест.

-Где он?

-В своих покоях, — учтиво сообщил камердинер и опасливо предупредил, — Но велел сказать, что никого не принимает.

-Спасибо, — голос регента скрипел, как промороженное дерево на ветру, — иди на кухню, вели подать чай в королевскую гостиную. На всех нас.

-Но...

-Я кому сказал?!

Старичок съежился и побежал к лестнице, все сильнее втягивая в плечи голову под прицелом провожающих его взглядов.

-Ланс! — окликнула Чижик мага, неведомо как отыскав его в одной из ниш, — идем с нами.

-К Эршелю?

-Да, — кивнул Гард, сообразив, что о решении короля она узнали далеко не первыми, — как это восприняли твои коллеги?

-Пока никак. Ждем твоего решения. Мы же послали к вам Леарона.

-Они не захотели меня будить, — пояснил Тровенг, подавив вздох.

Едва в кои-то веки решишь отдохнуть денек, как тут-же появляются срочные дела и нерешенные проблемы.

-Тогда я их позову, — Ланс приостановился, доставая сигнальный амулет, и Лита замерла рядом с ним.

Остальные поспешили побыстрее уйти, очень надеясь, что Лита осознала свою неправоту и не собирается окончательно рассориться с женихом.

Магистры появились у дверей королевских покоев почти одновременно с Тровенгом, и не задерживаясь ни на миг, направились к двери, у которой, угрожающе выставив вперед обнаженные мечи, стояла шестерка воинов из личной охраны его величества.

-Его величество никого не принимает... — решительно заступив незваным гостям дорогу, командир охраны попытался их остановить, но вдруг как-то сник, словно забыв, кто он и что тут делает.

Вяло вложил меч в ножны и побрел в сторону караулки, глядя в никуда остекленелыми глазами.

-Быстро за ним, — тихо и властно приказал Варгус, и воины, бледнея, попятились, словно увидели нечто ужасное.

Через несколько секунд дверь караулки захлопнулась за последним из воинов и целитель с усмешкой бросил в нее что-то невидимое.

-Что ты решил? — осведомился Дазвенорт обернувшись к Тровенгу.

-Плыть в Эсмирт. Эршель конечно не подарок... но я предпочитаю иметь в соседях его, а не кота в мешке. Да и должок хочу получить. И вашему ковену, по-моему, не помешает какой-нибудь замок на побережье... где можно тренировать молодых магов и зимой.

-Мы с тобой, — невозмутимо кивнул Звен и изумленно покосился на появившегося Ланса.

Дознаватель бережно вел под ручку кротко улыбающуюся Литу, но выглядел не столько счастливым, сколько глубоко озадаченным.

-На двери висит запирающий амулет, — предупредил Звен и неизвестно кого спросил, — и где они только берут такие вещицы?

-Я соберу магию, — предложил Ланс, и аккуратно отцепив ручку Литы от своего локтя, попросил: — подожди меня тут.

Все невольно затаили дыхание, ожидая чего угодно, только не покорной девичьей улыбки. Но Чижик поступила именно так как просил жених, кротко кивнула в ответ и безропотно замерла на месте.

-Нам не пора спасаться? — в шутку спросил у жены Гард и ошеломленно смолк, поймав ехидный взгляд Леарона.

-Рано, — мстительно буркнула Лита и тотчас поджала губы, заметив понемногу открывающуюся дверь.

-Вот, — протянул Звену цепочку с камнями Ланберс, — халгирская штучка.

Гард направился к двери, но магистр его опередил.

— Я первый. Возможно это не последняя подобная игрушка. Меня всегда изумляла доверчивость знатных лордов и правителей, скупающих подобные амулеты у всяких проходимцев. Вроде взрослые и умные люди, а как самые наивные пастушки верят всему, чего нальют им в уши полуграмотные шаманы.

-Я все слышу, — распахивая дверь недовольно пробурчал Эршель.

-Я это знаю, — хладнокровно сообщил Звен — и специально говорю погромче.

-У вас дурные манеры... — король снова был не в духе, — разве не получили сообщение, что наше величество никого не принимает?

-Ваше величество еще в шоке после проведенного ритуала, — спокойно пояснил Звен, — и мыслить адекватно пока не может, поэтому не имеет права обвинять кого-либо из нас в отсутствии воспитания. Поскольку ваше величество еще является нашим пациентом и пока не получило позволения вставать с постели, мы будем навещать его столько раз, сколько сочтем нужным. И в таком составе, как нам покажется необходимым.

С минуту король сверлил нежданных гостей возмущенным пронзительным взглядом, однако смутить так и не сумел.

-А где мой камердинер? — подозрительно поинтересовался он наконец.

-Отправился за чаем, — невозмутимо пояснил Звен, незаметно освобождая карманы и шею короля от грозди подвесок и амулетов.

Сложил все в появившуюся в руках Брэна шкатулку, и облегченно вздохнул. Эршель был весьма неплохим королем, и вполне разумным человеком, но совершенно не терпел вмешательства в собственные планы и решения. А как раз именно это и собирались сейчас сделать магистры.

-Мне не нужен чай, — огрызнулся король, но Звен был непрошибаем.

-И это мне известно. Вашему величеству требуется перевязка и постельный режим.

-Мне уже сделали перевязку, — непримиримо отказался Эршель и демонстративно сложил руки на груди.

-И кто же осмелился? — вот теперь в голосе магистра прорезалась леденяще-бешеная ярость.

-Я, — пробормотал вошедший камердинер и побелев попятился, — но хозяин приказал! Я не мог ослушаться!

-А думать тебя не учили? Или специально выбрали изо всех слуг самого глупого и услужливого? Так, вот, чтобы поумнел, походи до заката немым и черным.

Темное облачко сгустилось над головой ошеломленного старичка и пролилось на него мелким, моросящим дождиком. Кожа и волосы, одежда и обувь, даже поднос, который он держал в руках мгновенно стали цвета воронова крыла.

-Это... это...наглость... — захлебнулся возмущением король, но в следующий миг охнул и стиснул зубы, обнаружив, что уже летит в свою спальню как гонимое ветром перышко.

-Это не наглость, и не демонстрация силы или возможностей, — голос магистра снова был спокоен и ровен, — а единственный допустимый способ доказать вашему величеству, насколько вы заблуждаетесь, пытаясь обращаться с нами так же, как с вашим несчастным камердинером. Мы не ваши слуги, и даже не гости. Здесь мы — свита, сопровождающая лорда Гарданта Тровенга, регента Онзирской княжны и правителя княжества на ближайшие пять лет. И взялись за ваше избавление от проклятья по просьбе его светлости и его супруги, леди Андилианы Тровенг. И потому, пока мы не сочтем ваше величество полностью оправившимся и способным рассуждать здраво и спокойно, вы будете лежать в кровати и никто, кроме нас, не имеет права прикасаться к вашим шрамам. Мы не желаем потом выслушивать упреки в неумении, если по вине некомпетентных личностей на вашей коже останутся некрасивые рубцы.

Эта нотация сопровождалась наглядными действиями. С короля, несмотря на его сопротивление сползли камзол и рубаха, а за ней сапоги. Штаны королю маг оставил, зато примостил его величество животом на рабочий стол, небрежно смахнув оттуда все бумаги и письменные принадлежности.

Легкий ветерок, которым магистр управлял мастерски, как живописец кистью, развязал неумелые узелки новых повязок, осторожно скользнул между ними и телом и снял, открыв взору лекарей вымазанную чем-то белым кожу.

Дилли с мужем и Литой, едва сообразив, чем собираются заняться их спутники, отошли подальше и устроились на стоявших у окна креслах.

И стараясь не смотреть в сторону магов, все же внимательно прислушивались к происходящему.

-Чем это намазаны шрамы? — возмущенно осведомился Варгус, осторожно снял на стеклянную лопаточку каплю мази и принюхался, — Ваше величество! Если вы не будете отвечать, то ваше исцеление растянется на неопределенное время.

-Почему же неопределенное... — едко ухмыльнулся Брэн, — луны три вполне хватит.

-Вы не осмелитесь... — придушенно прошипел король.

-Вы же отважились игнорировать мнение старших магистров ковена и взять на себя решение тех вопросов, в которых совершенно несведущи, — жестко прикрикнул Звен, — да вы даже не удосужились не то что спросить у нас совета, а сказать простое спасибо.

-Мне с вами и за сделанное рассчитаться бы, — желчно буркнул король, — хотя замок у моря найдется, еще все долги князя прощу, а там тысяч на пятьсот. Но больше не потяну.

-Я был прав, у вас есть возможность подслушивать наши разговоры, — устало произнес Тровенг, понимая, куда гнут маги, — но насчет своих возможностей вы глубоко заблуждаетесь. Замок и долговые расписки имеются у короля, а вы пока для своих бывших подданных не король — а самозванец. И если сейчас приплывете на пристань Эсмирта, то в лучшем случае станете узником. Но боюсь, готовиться вам нужно к худшему. Ваш двойник вошел во вкус... или его кукловоды вошли, не это главное. Теперь трон придется отвоевывать... а без нашей помощи это будет очень трудная и кровопролитная кампания. Но мы не полезем во дворец напролом, не подготовив точный план и не просчитав все риски. Поэтому придется с нами договариваться... даже если это вам претит.

Король молчал, как и его камердинер, но магистры ждать не собирались.

-Так где ты взял эту мазь? — Строго глянул на слугу Варгус, — говори, я разрешаю.

-Мастон оставил, главный целитель, — всхлипнул старичок.

-Зачем?

-Мазать спину... от опрелостей.

-Самозванец ваш Мастон, — презрительно фыркнул магистр, — скупил у травниц самые дешевые мази... и даже не удосужился выяснить, от чего.

-Позволь, я гляну, — не выдержала Дилли и направилась к столу.

-Нет! — Отчаянно закричал король, — не подходи! Сиди там... или лучше подождите в другой комнате. Я прошу...

Последние слова Эршель прошептал с вымученной болью, и именно этот тихий, безнадежный шепот заставил ведунью остановиться.

-Ладно, — согласилась она, — мы выйдем. Лита, идем.

-Только ты уж тут не капризничай, — проворчала Чижик, направляясь к двери, и неожиданно для всех добавила, — и освободите этого старика... не могу я на него смотреть.

-Хорошо, — согласился Звен, — раз ты просишь.

Что-то шепнул и отвернулся, а старый камердинер, обнаружив, что его руки обрели истинный цвет, всхлипнув, бросился за девчонкой, которую до этого момента считал самым ненужным и незначительным человеком в свите регента.

-Зря ты его пожалела, — хмуро хмыкнул вслед Чижику Леар, -этот одуванчик мне не одну пинту крови попортил.

-За что? — мгновенно остановившись, развернулась к нему девчонка.

Старик едва успел замереть на полушаге, и не врезаться в свою благодетельницу. Зато напоролся на вмиг ставший холодным взгляд ее прищуренных глаз и обмер, проклиная про себя наглого секретаришку, умудрившегося втереться в доверие к повелителю.

-У него спроси, — дернул плечом Леар, — откуда мне знать? Но кто только меня по его милости не проверял и не допрашивал.

-А в чем обвиняли?

-Проще сказать, в чем не обвиняли, — отмахнулся Леар. — Да и леший с ним, пусть уже бежит, куда бежал.

-Нет уж, — не согласилась вернувшаяся к двери Дилли, — вот теперь и мне интересно. В чем можно обвинить человека, который отлично делает свою работу, не пьет и не дебоширит, не лжет и не ворует?