Портун

Глава 3.

Полдня, вплоть до вечера мы занимались перевозками. Вопреки ожиданиям нас никто не потревожил, и это радовало. Я — то думал, времени совсем не будет, хватятся людей и прикатят на ферму разбираться. Кто-то ведь их послал. Даже пусть никто и не знал об их выезде на эту ферму кроме хозяина, все равно он-то должен побеспокоиться, а тут уже шесть часов прошло после ликвидации ликвидаторов и ниче. Никто не приехал.

Нам пришлось туго. Марат и Максуд работали не покладая рук, Василия тоже не пришлось уговаривать, даже Людмила с мальчишками подключилась. Разгружали в лесу, метров пятьдесят не доезжая до ворот. Я не хотел торить дорогу к порталу, мы и так колею наездили знатную. Если кто-то сложит два плюс два, то понять, куда исчезли припасы из амбара, труда не составит. Чтобы хоть как-то запутать следы я стал ездить по нескольким направлениям. Путь удлинялся, но зато трасса не получилась накатанной, таких полевых дорог здесь море. И рыбаки ездят и охотники, да и я не один раз рассекал, и всегда искал дорогу более сухую, чтобы не застрять. Буду надеяться, что наши следы останутся вне внимания.

Чтобы облегчить работу по перекантовке груза мы привезли тележку с фермы, обычно навоз на нее грузили и вывозили к куче. Я был в сомнениях: — исчезнет в пещере или пройдет? Прошла, думаю, она в дальнейшем облегчит нам перевалку грузов. Сейчас же Людмила перетаскивает лишь то, что им под силу. Канал мы обманули. Привязанный баран здесь у ворот, а на той стороне лошадь. В результате ворота постоянно открыты. Не распахнуты настежь, просто "мужика" не видно, а пленка на месте. Проход работает и не надо таскать с собой одну из животин.

Я ещё не решил, как поступить с рабочими. Была мысль отправить их во временное жилище в поселке. А что? Сделают вид, что на работу не вышли из-за болезни. Один ушел на работу и не вернулся, причина обычная. Такое было несколько раз, оставались мужики одни на ферме, когда я уезжал к сыну. Понимая — это слишком слабая попытка создать алиби для них, решился провести в открытый нами мир. Так и поступил. Реакцию я предвидел, рассказывать, что и как не стал, сказал, что сам только увидел и ничего объяснить не могу, все будем выяснять совместными усилиями, потом. Поохали, поахали и успокоились. Дети тоже были этому рады, у них хоть и не было страха перед этим миром, но оставаться без Василия явно не хотели. Мне, в отличие от них, пока не ясно — бояться или нет. Интерес большой, но жить здесь в одиночестве было бы стремно. Тем более кое-какую живность успели переправить на здешние поляны, бесконтрольно ее оставлять не хотелось. Поэтому взял с собой лишь Василия и поехал за сыном.

Издалека заметил, возле покинутой фермы стоят машины, и люди там есть, но плохо видно, надвигающиеся сумерки не позволяют разглядеть. Кто приехал не понять. Нас вроде как не заметили. Я подстраховался и свернул в сторону, объезды знаю наизусть, все тут исколесил. Через час я был в Илеке. Заехал в сберкассу, снял деньги с карточки. Банкомат в этом райцентре, почему то только здесь поставили. Сумма небольшая, накопления пенсионные за три месяца. Но и сорок тысяч деревянных тоже деньги. С моей "смертью" и этих не будет. Нужно думать, где их брать. Если и сын исчезнет, то и пенсии по инвалидности перестанут начислять. Хреново. Снял и его деньги, карточка всегда со мной. Теперь поедем к приемным родителям Василия.

Они не в самом Илеке живут, но и не так уж далеко от него. Парнишка, пока ехали, проинформировал:

— Своей земли у Трубиных два гектара, ещё три берут в аренду у государства. Сеют пшеницу и ячмень. Один трактор, одна косилка, комбайн на время уборки урожая арендуют. В наличии две машины: одна грузовая, вторая пикап. Небольшой скотный двор, где выращивают живность, которая в основном идет на прокорм семьи. Крутятся от восхода солнца и до захода. Иногда нанимают двух работников. Пока не влезли в долгое судебное разбирательство, денег хватало, а вот с момента взятия последнего кредита порой не стало хватать. Непредвиденные расходы сказываются. Иной раз и задержка выплаты платежа бывает, банк естественно начисляет пеню, уже два раза так произошло, даже штраф выписали, а когда и их не выплатили, то передали задолженность коллекторам. Пока я был дома, они несколько раз звонили, угрожали всячески. Что там, в семье сегодня творится..., не представляю.

Ситуация аховая, не завидую этим ребятам. Мало того, что с кредитом непонятки, так и детки ещё подсуропили. Помочь им я не смогу, сам не в лучшем состоянии. Успокоить разве только, сказав — с детьми все нормально. Думаю, и такая новость бальзамом на их сердца прольется. Хотя, Василий едет со мной, он все и обскажет. Так и хочется дать по затылку этому обормоту. Уже ведь большие детки-конфетки, а делают гадости, даже не подумав, что за ними последует. Правдолюбцы хреновы. Не стал естественно высказывать словесно свое отношение к его делам, кажется, он, и сам все отлично понимает. Вон, постоянно ладони сжатыми в кулаки держит. Волнуется.

Встреча и радостная и в тоже время что-то не так. Недосказанность какая-то. Видимо я лишний, мешаю. Павел, отец Васи, даже прослезился, когда его увидел. Я так понял: — приемный сын для него много значит. Обнимашки и промокашки вскоре прошли, стали разговаривать. Рая — мать приемных детей, башкирка, как я понял по ее отчеству, Раиса Мусаевна Ингельзина в девичестве, 34 года, а выглядит на сорок. Крестьянский труд он таков. Не молодит. И, тем не менее, она в семье генератор. Именно она инициатор взятия детей с детдома на воспитание. Даже по тому, как быстро перевела встречу с пропавшим сыном в наши посиделки за поздним ужином, уже говорило об умении контролировать обстановку и я совсем не удивился, когда она взяла на себя бразды правления за столом. Успевала, и подкладывать разносолы в тарелки мужчин и детишек, которые, не смотря на поздний вечер сидели вместе с взрослыми, и расспрашивать Васю о том, где пропадал, и как себя чувствуют остальные дети, и делиться своими новостями. Все успевала. Боевая женщина.

Как я понял из ее сумбурного рассказа, дела у них действительно зашли в тупик:

— Коллекторы, узнав, что мы стали продавать скотину заявились в дом и переписали все имущество. Запретили распродажу.

— Так они же не имеют права — вклинился я в ее рассказ.

— Не имеют, верно, они это и не отрицают, тем более сумма, взятая в банке намного меньше оценочной стоимости имущества. Одна земля, что у нас числится, в несколько раз превышает долг. А у нас и техника и живность, и дом с пристройками. Вон, скотник, какой отгрохали, мы же ангорских коз ещё в прошлом году купили, Вася, наверное, вам рассказывал, немного, правда, но десять особей на сегодня уже имеем, вместе с козлятками. Мечтаем увеличить поголовье и делать козий сыр, и кроме этого — пух. Оренбургские шали в моде. Года три ещё подождать и можно будет готовить сыр на продажу, а платки мы уже два штуки связали.

Коллекторы какие-то странные, они и угрожают, но в тоже время деньги, как я поняла, их не интересуют. Им нужна наша земля, и я не удивлюсь, что и запрет на продажу скота установили, чтобы мы не смогли набрать достаточную сумму. Да ещё мать двойняшек задергала, по судам нас таскает. Сейчас написала заявление, что мы, якобы, или спрятали детей, или вообще их убили. Это же надо придумать такое. Хотя я не удивляюсь, пять лет на зоне всякого нормального человека воспитают в таком ключе. Для нее ничего удивительного нет, если и мы также поступим. Дура набитая. Как только судьи решились восстановить ее в правах? Она же и разговаривать путем не может. Мат перемат и матом погоняет. Да ещё и курит. Страх божий, кого же она воспитает, если ей отдать детей.

— Что же вы решили делать? — Попытался перевести ее причитания в нужное мне русло. — Можно же заявление в полицию подавать на этих коллекторов, они не имеют права препятствовать попыткам изыскать средства для выплаты задолженности.

— Денег нет на новые судебные издержки, взаймы нам не у кого взять, а в банке кредит доверия исчерпан. Это раз. Коллекторы, а их приезжает всегда несколько человек, угрожают физической расправой, но подтвердить чем-либо такой подход к делу с их стороны я не могу. Они никаких документов не составляют, не бьют даже никого, одни угрозы словесные. Раз только пендаля мужу навесили, когда он не хотел идти показывать хозяйство. И все. Так что к ним не придраться. Все у них в рамках дозволенного. Нанять кого-то, чтобы проучить этих вымогателей не возможно. Нет у нас тут таких людей. А по интернету искать, значит, на себя улики вешать. Вот и сидим как на пороховой бочке.

— Иной раз появляется желание взять и спалить все к чертовой матери — вступил в разговор и муж.

— И что ты этим добьешься? Сядешь в тюрьму, а я с детьми по миру пойду, так что ли? Нет дорогой, тут другое нужно. Я написала в Москву, телевизионщикам, хочу, чтобы Малахов или ещё кто-то из их компании принял участие в нашей судьбе и снял программу с нашим участием. Говорят, иногда помогает такой подход к делу. Вот ждем ответа.

— А не лучше позвонить по телефону, у них же есть данные, постоянно предлагают поучаствовать в шоу.

— Звонила, сказали ждать. И там ждать и тут ждать. Мы уже и деньги собрали на дорогу, только вот оставить на хозяйстве пока некого, не нашли. Мои родители не хотят сюда ехать, у них у самих хозяйство большое, а у Павла никого нет. Он, как и наши приемные дети, из детдома.

Я такое предполагал. Не раз приходилось выслушивать подобные истории от знакомых. Вроде там, в верхах, много что делают для облегчения жизни простого люда, и законы вроде как упорядочивают и обещания как всегда рекой льются, но на практике тут у нас остался СССР с его бюрократическим менталитетом. Здесь время застыло, и люди многие продолжают считать, что им государство должно все на блюдечке преподнести, никак не хотят жить при капитализме. И от этого недовольство по отношению к власти. И зачастую путают права с действительностью. "Мое"— признали с удовольствием, а вот понятие "чужое" у каждого из проживающих в нашем городке разное. Никак не хотят признавать право на туже недвижимость в виде, к примеру, кинотеатра купленного частным лицом. Оно как было "нашим" так и осталось. Конфликт понятий получается. Вот и Трубины, прекрасно усвоили, что имеют право распоряжаться своим имуществом и никак не хотят понять, что взятые деньги у банка это чужие деньги, и там никто не станет обращать внимание на их проблемы. Конфликт был предсказуем. Не смогли разрулить, и попали в ещё большую зависимость от людей, которым наплевать на их будущее, на судьбу детей. У них свое видение дел, и как я понял своя заинтересованность в конечном исходе. Так что прав я, аховая у них ситуация. Хорошо еще женщина руки не опускает, продолжает бороться.

Может предложить и им перебраться в новый мир? А что, соберуться потихоньку, всю скотину туда перегонят, технику продадут, сдадут в аренду усадьбу вместе с землей, а сами займуться козами, там для них раздолье. Для коз я имею в виду. А с кредитом рассчитаются землей, тем самым разведут стрелки с коллекторами.

— У вас под залог в банке земли ваши были заложены? — Начал я с важного по моему разумению вопроса.

— И земли и дом. Все остальное имущество и скотина не входит в залог. Но почему-то это не приняли во внимание, без всякого уведомления взяли и передали наш долг коллекторам. — Оба, и хозяин, и хозяйка встрепенулись, явно надеются, что я могу как-то помочь. — Мы не в первый раз берем кредит, всегда закладывали два наименования, но вовремя гасили, а тут вот задержки пошли. Просили, чтобы нам пересчитали проценты, многим фермерам так помогали, но нам не пошли навстречу. Отдали коллекторам, а те и рады стараться, трясут по черному.

Я переглянулся с Василием. Он, еле сдерживался, чтобы не влезть в разговор и не предложить то же самое, что и мне пришло в голову. Положив на его плечо руку, я приостановил его желание. Посчитал, я дохочивее им расскажу увиденное собственными глазами: про новый Мир, открытый их детьми, про ворота в него, мое первое впечатление. И даже начал было рассказывать про то, что случилось на моей конеферме, но вовремя остановился. Не хватало только, чтобы они меня начали бояться. Вижу по лицам мужа с женой — и верят и в тоже время сомневаются. Ниче, поверят со временем, мы и сами ещё не до конца уяснили: то ли приснилось, то ли на самом деле так оно и есть. Главное чтобы желание было. Спрятаться от нашей действительности, уйти на некоторое время в подполье и пожить для себя. Не получится — вернемся.

— Вы ещё не поняли, к чему веду рассказ? — Я с интересом наблюдал, как они усваивают все услышанное от меня. — Не сомневайтесь, Вася свидетель и первооткрыватель, он подтвердит. Там земли нетронутые и ее много, а самое главное хозяина нет. Не встречали его ребята за те дни, что там живут. Пустые земли, но пахать и сеять злаки придется на конях. По старинке, без техники, ее там не уважают. Зато никаких коллекторов, ни банков, и даже полиции нет. Работай на себя, на свою семью. Без налогов. Красота. Я лично перебираюсь туда на постоянку. Мне просто деваться некуда. Ситуация сложилась намного хуже, чем у вас. Для меня намечаемый переход в другой Мир как палочка выручалочка. Предлагаю и вам переехать туда.

На меня с большой долей сомнения в глазах смотрели двое взрослых людей с вполне устоявшимися жизненными позициями, знающие чего им от этой жизни нужно, умеющие преодолевать возникающие трудности, любящие своих детей, свой дом. И Родину они не считают уродиной, живут и трудятся, как и многие россияне в надежде, что дети будут жить лучше их. Предложение уйти от этой жизни и начать все с начала не столько было трудно выполнимым, сколько неожиданным и в чем-то даже немного смахивало на сумасшествие, пришедшее в голову взрослого человека. Но и выглядело очень притягательным. Смена места проживания для русского человека никогда не было чем-то сверхъестественным, обычная практика, она манила, и неизвестность не страшила, так же как и возможные встречи с новыми трудностями. Но подспудно им требовался толчок, что-то такое, что заставило бы изменить устоявшиеся порядки в их жизненном укладе. И они его получили. И я уже видел по выражению глаз, им интересно мое предложение.

— С кондачка решать не станем. Много вопросов по поводу этого вашего "Рая", но как я поняла вы и сами толком ничего не знаете. Меня пока интересует одно. Вход и выход действует безотказно? Не закроется в мгновение раз и навсегда? Не останемся мы на этой даче с голой задницей при своих интересах?

— Мама, вы спрашиваете то, что и мы незнаем. Риск большой, но я, осматривая земли, отметил — с голоду там при наличии рук растущих из правильного места никто не умрет. Животных нет, птиц и тех нет, но зато рыба есть, фруктов на деревьях будет много, вода чистая. Короче жить там можно. Но если надумаем переезжать, то следует поторопиться заполнить новый мир как можно большим количеством животных и птиц. Ну и все что требуется для обустройства хозяйства завезти. В первую очередь озаботиться разнообразным инструментом. Правда, я не знаю толком, что пропустят ворота, а что нет. Электронику однозначно нет, оружие, судя по изъятому ружью у Михалыча, мир тот не воспринимает. Да там и стрелять-то не в кого. Девственно чист тот Мир. И таким подарком не воспользоваться просто грех.