Прикладное Праховедение

  Проклятье, даже таким слабым, таким ничтожным — я не хочу умирать!

  Ухватившись за столбик кровати, я делаю шаг вперёд.

  Затем второй.

  Тело слушается, но слушается с трудом. Такими темпами я действительно не протяну долго. Нужно что-то делать. Как-то справиться со «Мной» — либо уничтожить его и забрать его силу, либо вновь стать единым целым.

  Но лучше уничтожить.

  Я должен его уничтожить!

  Но я сам... я слишком слаб. Хрупок. Даже беспомощен. Мне нужна сила!

  Однако я не успею её получить. Уже сейчас, используя Ямато, «Я» могу не просто открыть врата в Ад, «Я» могу даже...

  «Я» наберёт ещё больше силы, пока я здесь... банально учусь ходить.

  Мне нужно больше силы!

  Больше, чем у «Меня»!

  Или... нет?

  Аркхам.

  Будучи всего лишь человеком, он смог достичь меча Спарды хитростью, стравив между собой нас с братом. Трусливо. Позорно.

  Но мне нужна вся сила, которую я могу получить. Любая сила, которую я могу использовать.

  Стравить демона с демоном?

  Почему нет?

  — Данте?

  Имя брата вылетает непроизвольно, и я тут же понимаю — вот оно. Правильное решение.

  Чувствую, как губы растягиваются в улыбке. Немного скособоченной, вызывающей боль в растрескавшихся губах, но улыбке. Или ухмылке. Или даже усмешке.

  Ведь сила может быть не только моя. Я могу направить чужую силу и тем самым сделать её своей силой.

  Эти мысли словно воодушевляют меня, и я уже гораздо увереннее стою на ногах. Даже гораздо увереннее иду вперёд. Иду, хоть и прихрамывая, но иду.

  Данте... Данте может не справиться со «Мной» сам. С тем, кем «Я» стал, отбросив всё лишнее. Возможно, «Я» буду слишком силён. Нужно будет дать ему мотивацию. Объяснить, что за демон перед ним. Ведь тот «Я» — вполне может стать главным резоном для сражения. Кроме того, у Данте есть те две девчонки. Демоница и потомок жрицы. Мэри и Триш. Они тоже станут силой Данте. Но даже этого может быть недостаточно...

  Неро?

  «Я» отнял у него руку. «Я» забрал его главное оружие, самую могущественную часть его силы. Но тем не менее, этот мальчишка всё ещё достаточно силён. И у него есть достаточная мотивация. Объединившись с Триш, Мэри и Неро, Данте сможет... сразиться со «Мной».

  Не обязательно победить.

  Аркхам показал мне, что иногда достаточно ослабить долгим сражением.

  А потом — добить.

  Да.

  Звучит как план.

  Дохромав до окна, я раздёрнул тяжёлые шторы и выглянул наружу.

  Мой план просто...

  На улице была ночь, и в небе висела луна...

  Мой план...

  Скорее уже ближе к утру, ведь луна клонилась к горизонту.

  Просто...

  Луна, кусок которой был отколот и разбит на множество мелких осколков, летящих в пустоте лунной орбиты рядом со спутником планеты...

  Мой план просто бесполезен.

  Ведь это не мой мир.

  — Ха-ха!

  Ямато с лёгкостью способен разрезать даже границы между мирами.

  — Ха-ха-ха!

  «Я» очень сильно хотел избавиться от всего лишнего.

  — Ха-ха-ха!.. А-хахаха-ха-ха~!

  Настолько сильно, что «Я» просто вышвырнул меня в другой мир!

  И что это за смех?

  Ах да.

  Мой смех.

  Мне смешно от тех грандиозных планов, что я построил. Планов, что оказались абсолютно бесполезными.

  Глупость, Вергилий. Глупость.

  Хотя какой я теперь Вергилий?

  Лишь тень себя прежнего.

  Частичка.

  Слабая, эмоциональная, человеческая частичка Вергилия.

  Грохот раскрывающейся двери выдернул меня обратно в реальность. Я обернулся на звук... медленно, словно утопленный с головой в тягучий кисель, а не стоящий в огромной комнате, повернулся. Даже мои глаза двигались непозволительно медленно.

  Тёмно-синяя туфелька в каблучке пересекала порог комнаты. Обутая в туфельку ножка была одета в белоснежный чулок. Выше колена был подол тёмно-синего платья. Закрытого, с рукавами. Поверх платья — белоснежный передничек. На руках — белоснежные перчатки. Высокая, аккуратная грудь размера этак третьего. Обеспокоенное вытянутое лицо с острым подбородком. Строгие прямоугольные очки в роговой оправе. Белоснежный чепчик, стягивающий фиолетовые волосы. Схематичное изображение белоснежной снежинки на платье, напротив сердца.

  Служанка?

  Пока я разглядывал её — женщина успела сделать шаг в комнату.

  Я так медленно реагирую...

  Женщина... хотя нет, она довольно молода. Правильнее называть её девушкой.

  Девушка сделала второй шаг, заходя внутрь комнаты, обшаривая помещение взглядом, и, наконец, увидела меня. Не то, чтобы это было сложно, лунный свет меня прекрасно освещал, а сам я был непозволительно медлителен, и не смог бы сдвинуться при всём желании.

  Изумрудного цвета глаза расширились в удивлении, увидев меня.

  — Господин? — полувопросительно прошептала она.

  Что же, я прекрасно понимаю её слова. Демоническое восприятие. Я могу говорить, читать и писать на любом языке. Я просто сразу их понимаю. Вплоть до нюансов смыслов.

  Господин, хах? В значении «владетель», «наниматель», совмещённое с обращением к привилегированному со словию.

  Хотя...

  Какая мне-то разница?

  — Разве вам можно вставать, господин?

  Не слушая служанку, я огляделся ещё раз: белоснежные стены, ковры, книжные шкафы, рабочий стол, две двери в стене слева, одна дверь в стене напротив, ниже уровня пола кровати и того места, где стою я. Три ступеньки ведут вниз. Там же камин и два кресла возле камина. Ковёр намного больше, но с тем же узором. Возле кровати небольшая тумбочка со стоящим на тумбочке зеркалом.

  — Господин!?

  Всё ещё игнорируя служанку, я пересекаю комнату и встаю напротив зеркала. Взволнованная служанка отражается за моей спиной. И я сам — тоже отражаюсь в зеркале.

  Вот только...

  Это не моё лицо. Даже близко не моё.

  Это какой-то мальчишка, лишь очень отдалённо похожий на меня. Да, у него белые волосы, но пронзительно-голубые, а не белые глаза. А главное — форма черепа. Абсолютно другая, ничего общего с моей.

  Узкие плечи, худощавое тело.

  Нелепая голубая пижама из штанов и пижамной рубашки... всё с оборочками.

  И изображение белоснежной снежинки напротив груди. Такое же, как у служанки.

  Герб?

  Из коридора раздаётся цокот каблучков и в распахнутую дверь влетает вторая девушка.

  Оборачиваюсь и смотрю на неё.

  Худощавая, но с огромной грудью голубоглазая пшеничная блондинка. Одета в длинную белую рубашку в синюю полоску, поверх накинут белоснежный лабораторный халат. Знакомый уже герб-снежинка на кармане напротив груди.

  Это вообще какой размер груди? Пятый? Шестой? При том, что женщина на голову ниже служанки, такая грудь смотрится... диковинно.

  Судя по растрёпанным волосам и одной лишь длинной рубашке — недавно соскочила с постели?

  — Господин! — с ужасом выдыхает блондинка, оглядев меня с ног до головы. — У вас кровь!

  Кровь?

  Откуда?

  Проследив за взглядом блондинки, с удивлением смотрю на собственную окровавленную кисть.

  Ах да! То устройство!

  Порезы заживают, но не особо-то и торопятся. Да и осколки пластика и стекла не торопятся их покинуть.

  Оглядываю комнату: край кровати и ковёр заляпаны кровью, но цепочки крови на полу не видно. Лишь возле окна, где я стоял достаточно долго, видно несколько подсыхающих капель.

  Заживает. Но очень медленно.

  Раздражённо дёрнув щекой, поднимаю руку и спокойно выдёргиваю самый большой кусок пластика.

  Больно. Но терпеть можно.

  Лишь немного морщусь

  Блондинка охает где-то на фоне. Напрягается служанка.

  А я спокойно извлекаю один за другим осколки устройства из руки. Затем отрываю рукав пижамы, раздираю пополам и начинаю бинтовать руку, зубами удерживая край превращённого в тряпку рукава, чтобы было как можно туже.

  — Так же нельзя, господин! — срывается с места блондинка. — Нужно обработать! Позвольте мне!

  — Назад! — рявкаю на неё.

  Девушка испуганно икает и отшатывается, едва не споткнувшись.

  Она босиком.

  Не важно. Вновь ухватив зубами край тряпки, спокойно продолжаю заматывать руку. Так действительно быстрее заживёт.

  Обрабатывать? Глупости!

  — Господин, — напряжённым голосом произносит служанка. — Может, всё же, доверите раны профессионалу?

  — Профессионалу? — переспрашиваю.

  — У... — запинается блондинка, но вдохнув воздуха побольше продолжает. — У меня исцеляющие Проявление, господин...

  — Проявление? — приподнимаю удивлённо бровь.

  Девушки переглядываются.

  — Раны? — снова задаю вопрос и иронично хмыкаю. — Там просто пара царапин.

  — Но вы же... осколки извлекали... и...

  Блондинка не договаривает, и вся съёживается под моим пристальным взглядом.

  — Царапины! — повторяю.

  Девушка в халате с мольбой во взгляде смотрит на служанку, но та лишь хмурится и молчит. Блондинка начинает шарить взглядом по комнате и натыкается на разбитый прибор.

  — А... — осторожно начинает она. — А почему сломался монитор контроля биогемодинамики? Он же прочный...

  Раздражённо вздыхаю и снова смотрю на себя в зеркало.

  Надо привыкать. Теперь это — моё лицо. Моё тело. И моё...

  Моё тело?

  Тело... «Я» отсёк слабого человека, слабое человеческое тело и саму человечность. Но, похоже, что они оказались слишком слабы. Слишком беспомощны даже для самостоятельного существования.

  Я. Я оказался слишком беспомощным для самостоятельного существования. И теперь, похоже, занял чужое — такое же слабое — тело. Не просто так же они на два голоса называют меня господином, верно?

  Чтобы проверить это, делаю несколько шагов вперёд. Блондинка пятится, не зная, что делать в этой ситуации, но служанка стоит и уверенно смотрит на меня. Словно чего-то ждёт. Бросаю взгляд на блондинку — и она, встретившись со мной глазами, отводит взгляд. Смотрит сначала на перебинтованную руку, затем и вовсе в пол, на свои босые ноги.

  Немного удивлённо шевелит пальцами ног.

  Я не понял, она тут врач или что? Какая-то бесполезная.

  — Имя? — повернувшись обратно, спросил я у служанки.

  Та подавилась воздухом, проморгалась, а затем тоже потупила взгляд в пол.

  — Вайолет Велюр, господин, — тихо ответила она.

  Это было имя, но звучало оно, почему-то, как «фиолетовый бархат».

  Я непроизвольно тряхнул головой, разгоняя мысли. Должно быть, какой-то эффект демонического восприятия.

  Когда я перевёл взгляд на вторую женщину, та буквально подпрыгнула на месте, заставив заколыхаться объёмный бюст и вытянулась в струнку:

  — Зарта Вайзен, господин Шни!

  Тёплое пшено?

  Не важно! Куда важнее, что она сейчас сказала. Как она сейчас сказала. Назвала имя и потом... обращение?

  Господин Шни?

  Так, стоп. Они свои имена мне назвали?

  — Не то! — прошипел я злобно. — Назовите моё имя!

  Девушки переглянулись и изумлённо принялись рассматривать моё лицо.

  — Имя! — раздражённо повторяю.

  — Вас зовут Витли Шни, господин, — послушно отзывается служанка.

  Блондинка в халате подтверждающе закивала.

  Витли... Шни... Заснеженный луг?

  Куда важнее...

  Витли. Вергилий.

  Да, пусть это глупо, но совпадающая первая буква. Одна лишь буква. Буква «Ви». Довольно иронично, но очень точно символизирует, как мало во мне осталось от Вергилия.

  Лишь Ви.

  Ви, доставшееся другому.

  Витли Шни.

  — Значит, это моё имя? Витли Шни.

  Ну, думаю, я могу привыкнуть к этому имени. Со временем.

  — Господин Шни... — осторожно позвала меня блондинка. — Скажите, господин Шни... а что последнее вы помните?

  Как пронзаю свою грудь Ямато, отрезая от «Меня» всё лишнее.

  — Ничего, — отвечают мои губы. — Всё что было до того, как я проснулся в этой кровати не существует для меня.

  Верно.

  Оно осталось в другом мире.

  Блондинка тихо пищит от ужаса и прикрывает рот обеими ладонями. Служанка переводит хмурый взгляд между мной и блондинкой.

  Я же — просто разворачиваюсь и иду проверять остальные двери в комнате.

  За первой оказывается гардероб. Небольшое помещение, заставленное вешалками. По правой стене гардероба проходит металлическая труба, на которой висит множество костюмов, запакованных в полиэтиленовые пакеты. По всей левой стене — огромное зеркало. И вся одежда выполнена в одних и тех же цветах, различаясь лишь оттенками.

  — Тёмно-синий — мой любимый цвет? — спрашиваю у прошедшей за мной служанки.

  Сняв с вешалки-трубы один из костюмов, раздираю пакет. Тёмно-синие брюки, на тон темнее жилет. Пиджака или куртки нет.

  Ткань довольно дорогая, но очень лёгкая. Летняя? И цвет мне тоже не очень нравится.

  — Это даже одеждой назвать нельзя, — кривлюсь демонстративно.

  На мгновение служанка теряет лицо и изумлённо пялится на меня, но в следующую секунду берёт в себя в руки и возвращает на лицо нейтрально-заинтересованное выражение. И никак не комментирует.

  Ну, реакция была, даже немного забавная, но не то, чего я ожидал.

  Ну и ладно.

  Вешаю одежду обратно и выхожу из гардеробной.

  Соседняя комната — ванная. Средних размеров ванна, душевая кабинка, раковина перед зеркалом. Над раковиной зеркало, рядом шкафчик с зубными щётками, тюбиками, чем-то там ещё. В дальнем углу — унитаз. С пультом управления на правом подлокотнике.

  В зеркале отражается моё хмурящееся лицо.

  Волосы непослушными прядями падают на лоб.

  Поднимаю руку... перебинтованную...