К китайской беседке Сергей примчался вовремя. Девушка оставалась на месте и, вообще, похоже, вовсе не собиралась никуда уходить. Она присела на перила и смотрела на Эльбрус. Воздух был на диво прозрачен и виднелась не только его двуглавая вершина, но и зубцы Большого кавказского хребта. На ближних подходах к предмету своего вожделения, Сергей сделал несколько дыхательных упражнений по всем правилам цигуна, достал из кармана свой мобильник, спрятал цветы за спину и стал медленно, словно тигр к антилопе на водопое, подкрадываться к девушке, профиль которой оказался просто божественно красив. На вид ей было не более двадцати трёх лет, что Сергея более, чем устраивало. Девушка была довольно высокого роста, что ему тоже понравилось, но помимо этого он отметил её очень стройные и красивые ножки. Их ему позволяла лицезреть короткая, тёмно-синяя юбка. Одета девушка была довольно просто, но опрятно и изящно, Сергею сразу же бросились в глаза её шикарные, каштановые волосы и лицо настоящей богини.
Сергей, обутый в мягкие полуботинки, ступал по камню горы Горячей практически бесшумно, как это и полагалось матёрому пограничнику, имевшему опыт боевых действий в горах. Он не торопился, а девушка, явно, никуда не спешила и потому ему удалось отснять небольшой видеоролик во время своего приближения к объекту грядущего домогательства. Девушка почувствовала его присутствие только тогда, когда он подошел к ней чуть ли не вплотную и крупным планом снимал на видеокамеру её лицо. Она медленно повернулась к Сергею и уставилась на него своими большими, зелёными глазами. Бизнесмен-пограничник, зажавший телефон в своём кулаке так, что его было почти не видно, прижав кулак к груди, не выключая камеры, спросил вполголоса мягким, бархатистым баритоном:
— Леди, простите меня, пожалуйста, вы случайно не ждёте здесь никакого принца на горячем белом скакуне?
Девушка повела себя довольно странно. Вместо того, чтобы вздрогнуть от испуга, чему Сергей не удивился бы не смотря на то, что постарался обратиться к ней так, чтобы не испугать, она быстро повернулась. Её и без того удивительно красивое лицо отчего-то сразу же сделалось радостным и счастливым, а глаза и вовсе вспыхнули от восторга, словно Сергей принёс ей очень важное и приятное известие. Она громко рассмеялась и воскликнула весёлым, счастливым голосом:
— Нет! Ничего подобного я на горизонте не наблюдаю! Я просто пришла сюда, чтобы... — Девушка на секунду замешкалась, улыбнулась и договорила — Чтобы посмотреть на закат солнца.
Смех девушки ударил Сергею в уши серебряными колокольцами и он, медленно опускаясь на одно колено, плавно протянул ей гвоздики и чуть понижая голос продолжил, от волнения перейдя почему-то на английский:
— My beautiful, peerless lady, — После чего завершил начатую фразу уже по-русски — Позвольте мне представиться вам, — Сергей Чистяков. Несколько минут назад я увидел вас вот от той птицы, возле которой меня запечатлел на память какой-то абрек. Вы поразили меня своей красотой и потому я сорвался с места и помчался сюда, словно арабский скакун. Честное слово, Валерий Борзов просто отдыхает, но оно и понятно, ведь я мчался сюда, словно ветер, мечтая познакомиться с вами, прекрасная богиня. По пути я даже ограбил цветочный киоск. Ну, разве мой забег по пересечённой местности не внушает вам никакого уважения ко мне? — Снова перейдя на английский, Сергей закончил свой пылкий пассаж — Name, your name, celestial making, and I shall lucky.
Девушка смущённо опустила свои счастливые, смеющиеся глаза и тихим голосом ответила Сергею:
— Меня зовут Юля. — И тут же воскликнула — Встаньте с колена, Сергей, вы перепачкаете себе брюки!
— О, брюки это пустяки, Юлия! — Радостно воскликнул в ответ Сергей, но всё же быстро вскочил — Давайте смотреть на закат вместе! Сегодня он будет на редкость красивым. Как в тропиках.
Девушка взяла протянутые ей гвоздики и с опаской поглядывая на сотовый телефон с выдвинувшимся вперёд объективом, удивлённо спросила:
— Ой, что это у вас зажато в кулаке, Сергей?
Засунув телефон во внутренний карман пиджака, Сергей махнул рукой и беспечно сказал:
— Да, это так, пустяки, карманный калькулятор. Я как раз учил фотографа устному счёту, когда увидел вас, ну, и как зажал его в кулаке, так и не выпускал, пока бежал к вам.
Юля счастливо засмеялась и спросила:
— Вы действительно бежали до сюда от орла? Нет, вы меня обманываете, вы ведь даже не запыхались.
— Юлечка, когда я служил в погранвойсках, то мне приходилось и не так бегать! — Радостно и громко затараторил Сергей не отрывая глаз от девушки — Прыгал с камня на камень, как архар, и не с калькулятором в одной руке и цветами в другой, а с развеской, битком набитой патронами и эсвэдешкой в руках. Уж если я вас с чем и обманул, так это с цветами. Никакого киоска я, разумеется, не грабил, а просто купил эти гвоздики для вас у какой-то бабули. — Сергей быстро снял с себя пальто, сложил его вдвое, постелил на перила беседки, без предупреждения стремительно подхватил девушку на руки, усадил её на перила лицом к закату, моментально сел рядом и деловито сказал — Теперь нам будет удобнее наблюдать за закатом солнца, моя прекрасная леди. Эх, жаль только, что здесь нет никакой рукоятки, чтобы побыстрее организовать закат солнца вручную.
Несколько погрустневшим и даже чуть обиженным голосом, девушка со вздохом поинтересовалась:
— Вы торопитесь куда-то, Сергей?
— Я? Тороплюсь? — Изумлённо воскликнул тот в ответ — Нет. Лично я нахожусь в отпуске и никуда не тороплюсь. Просто сразу после того, как солнце опустится за горы, я поведу вас в самый лучший ресторан и мы там поужинаем. Поэтому мне и хочется немного поторопить солнце. Мне, как и вам, тоже нравится наблюдать за закатом солнца, но если бы мы делали это сидя вдвоём за столиком в ресторане на Таити, там есть просто чудесные рестораны с широкими верандами, с которых видно, как на пляж мерно накатывают океанские волны, подбираясь к пальмам, тогда это было бы вдвойне приятнее. Пить дайкири и смотреть на закат солнца, одновременно видя ваше лицо и особенно глаза. За неимением в Пятигорске океана и пальм, мы сначала посмотрим на закат солнца здесь, а потом пойдём в ресторан "Машук" и там поужинаем. Дайкири нам, увы, там не подадут, но зато шампанское у них точно найдётся, а к нему чёрная икра в отсутствии устриц, что, впрочем, на вкус ничуть не хуже.
— А вы действительно бывали на Таити, Сергей? — Завороженным голосом спросила его Юля.
— Ага, мы в позапрошлом году встречали там новый год почти всей нашей компанией. — Беспечно ответил Сергей и чуть не укусил сам себя за язык — Юлечка, мне приходится часто бывать в загранкомандировках. Эх, жалко я не захватил с собой своих фотографий. За восемь с лишним лет после службы где мне только не пришлось бывать. У меня в году на разъезды иной раз почти по восемь месяцев уходит. Благо, что все командировки не слишком долгие, три, четыре дня максимум, а потом на самолёт и домой. Иной раз, особенно если приходится лететь очень далеко, только в самолёте и отоспишься. Если дадут, конечно. Порой приходится летать с таким народом, что хоть выпрыгивай и иди по облакам пешком. Юлечка, а вы здесь живёте или тоже приехали отдохнуть?
— Вообще-то я здесь живу, Серёжа, но сейчас отдыхаю. — Ответила девушка — У меня как раз именно сегодня начался отпуск. Жалко, правда, что мне дали его зимой. Я работаю...
— Стойте! — Воскликнул Сергей — Я сейчас сам угадаю, где вы работаете, а работаете вы, Юля, бортпроводником, то есть стюардессой и летаете, наверное, на "Ту-154". Впрочем, на чём у нас ещё можно летать. Хотя нет, самолётов у нас много, вот только летать на них... Бр-р-р, лучше уж поездом ездить. Извините, что я так говорю, Юлечка, но у нас кроме "Ил-62" и "Ту-144" нет больше ни одного самолёта, который можно сравнить с "Боингами" и "Айрбасами". Ещё раз прошу вас великодушно меня простить, но я человек испорченный буржуйскими самолётами и их сервисом.
Юля не обиделась, а спокойно кивнула головой и сказала:
— Ну, если бы у нас не устанавливали кресла в салонах в уплотнённом порядке и строили широкофюзеляжные самолёты, то всё было бы нормально. А ведь вы правы, я действительно стюардесса. Как вы об этом догадались?
Сергей вежливо поклонился девушке, а затем нежно обнял её за плечи, чуть прижал к себе и, едва касаясь провёл пальцами по бедру, затянутому синей тканью, объясняя причину своей исключительной проницательности и этого нескромного жеста:
— Юлечка, на вас надета форменная юбка и ещё я вижу, что вы одеты в форменную блузку. Вам не хватает только приталенной синей шинели и пилотки, чтобы все вокруг видели, — здесь сидит королева "Аэрофлота". Или принцесса? Вы ведь не замужем, Юлечка? Не в моих правилах ухаживать за замужними девушками и, тем более добиваться, их благосклонности.
Девушка сама прижалась к Сергею и ответила:
— Нет, Серёжа, я не замужем. А вы, случайно, не женаты?
Сергей заглянул ей в глаза и ответил:
— Ни в коем случае, Юлечка! Я холост и в настоящее время моё сердце совершенно свободно от каких-либо привязанностей, но это уже в прошлом, ведь я встретил вас.
Он нежно обнял к себе девушку, и, пристально глядя ей в глаза, поцеловал. Та тоже какое-то время смотрела в его глаза, а потом медленно опустила веки. Сергей расстегнул пуговицы её полупальто и его рука стала мягко и нежно ласкать большие и упругие груди девушки, то опускаясь до талии, то поднимаясь вверх. Лишь дважды или трижды он провёл рукой по её бедру, но под юбку запускать её не стал. Когда поцелуи Юли сделались более страстными, Сергей посадил девушку к себе на колени и крепко обнял. Дыша глубоко и взволнованно, он тихо сказал:
— Юля, ты самая прекрасная девушка на свете.
— Ты тоже очень красивый парень, Серёжа. — Ответила ему девушка и, вдруг, спросила — Но почему ты носишь в ухе серёжку? Никогда не видела мужчин с серьгой в ухе.
— О, милая, серьга в ухе парня может означать только три вещи. Либо этот парень последний казак в роду, либо он совершил кругосветное путешествие на паруснике, либо он просто гей. Я хотя и не последний казак в роду, всё же не гей. Просто я как-то раз вместе со своими друзьями по Оксфорду, выиграл регату на восьмёрках распашных и мы всей командой решили, что в честь этого события нам нужно не только носить одинаковые галстуки и заколки, но и пробить себе уши, как если бы мы сделали кругосветку. Ну, а если посчитать, сколько я налетал на самолётах, то за мной можно записать пять кругосветок. Поэтому эта серёжка для меня очень символична.
Девушку его ответ заинтриговал и она спросила:
— А кем ты работаешь, Серёжа?
Загадочно улыбнувшись, он ответил:
— Есть у нас в стране такая хитрая контора при министерстве культуры, союз театральных деятелей. Вот в ней-то я и работаю референтом. Когда-то, после армии, я учился в Гиттисе, на искусствоведческом, но бросил его после третьего курса и пошел работать туда. Сразу референтом. Я хорошо знаю языки. Ну, а потом стажировался в Оксфорде. В общем мотаюсь по миру и готовлю почву для гастролей Большого театра, симфонического оркестра и других коллективов, а вообще-то я мечтаю стать режиссёром, но поскольку на него тоже нужно учиться, а я для этого уже староват, мне всё-таки скоро двадцать девять стукнет, решил подкрасться к Мельпомене сзади, то есть через провинцию. Ну, а для этого нет ничего проще, чем накатать пьесу и поставить её в каком-нибудь провинциальном театре.
Сергей врал, как никогда вдохновенно, но Юле его враньё нравилось и под его бархатистый, мягкий тенор они посмотрели на закат солнца, после чего девушка спросила его:
— А мы точно пойдём сейчас в ресторан?
Сергей тотчас ссадил девушку с рук, соскочил с перил, после чего подхватил Юлю на руки, покружил её немного и, поставив на ноги, обнял и сказал:
— Точнее не бывает, Юлечка. Именно с хорошего ужина я намерен начать наш с тобой вечер и все дальнейшие взаимоотношения, долгие и плодотворные.
Юля рассмеялась и поинтересовалось:
— Это какие ещё взаимоотношения? Ты что, предлагаешь мне пойти с тобой в какую-нибудь гостиницу?
— Фи, как пошло, Юлечка! — Воскликнул смеясь Сергей и снял с перил пальто, надел его и стал горячо вразумлять свою пассию — Солнышко моё, я снял в Пятигорске квартиру и поведу тебя туда, как свою невесту, а вовсе не как случайную знакомую. Поэтому за оставшиеся часы я постараюсь сделать так, чтобы ты влюбилась в меня раз и навсегда точно так же, как я влюбился в тебя. Завтра утром, пока ты будешь спать, сбегаю на рынок и накуплю там для тебя разной вкуснятины, а то у меня кроме виски, сигарет и кофе нет больше ничего. Правда кофе у меня отличный. Какой-то новый сорт "Мокконы", я такого ещё ни разу не пробовал, но мне и старые сорта нравились.
Девушка при этих словах обвила руками шею Сергея и тут на него накатила такая страсть, что он и сам такого от себя не ожидал. Подхватив девушку снизу, он прижал её к столбику беседки и стал целовать её так, что та даже застонала. Однако, вспомнив в каких случаях нужна спешка, он сказал хриплым голосом, лаская круглую попку девушки:
— Юлечка, ты просто сводишь меня с ума. Пойдём скорее в ресторан, иначе я точно за себя не ручаюсь. Извини, но хотя я и влюбился в тебя, мне уже не семнадцать лет, чтобы не уважать свою девушку и заниматься с ней любовью на этих диких скалах, как какой-нибудь свихнувшийся горный козёл.
— Да, пойдём скорее, Серёженька. — Тяжело дыша ответила Юля — Только мне нужно будет по пути обязательно позвонить домой и сказать маме, что я буду сегодня ночевать у подруги.
Сначала поставив девушку на ноги, а потом, надев пальто, снова подхватив её на руки, но уже для того, чтобы нести, как несут невесту в здание дворца бракосочетания. В душе у него всё звенело от восторга, ведь он действительно влюбился в эту чудесную, невероятно красивую девушку. Сергей быстрыми шагами направился к ступенькам, приговаривая на ходу:
— С папами-мамами мы будем разбираться потом, Юлечка. В ближайшее время я не хочу тратить на них ни одной лишней минуты. Одно дело поехать с друзьями на шашлыки в горы, и совсем другое пить чай с тортом, мамой и папой.
Глава 3. Большая любовь Сергея в прошлом.
По дороге в ресторан "Машук", а в него они вошли в начале девятого, Юля позвонила домой и счастливым голосом сказала ей, что заночует у подруги. В ресторан они оба вошли с сияющими от счастья глазами. До этого Сергей побывал всего лишь в двух присутственных местах Пятигорска эпохи застоя, в холле ресторана "Центральный" и в зале главпочтампа, если не считать гастронома и комиссионки. Ни один, ни другой интерьеры ему не понравились. Слишком уж они были мрачными. Впрочем и в его время все почты, особенно в провинциальных городах, были одинаково убогими в отличие от ресторанов. Мрачными и неинтересными, в общем казёнными. Хотя в ресторане и был намалёван на стёклах краской какой-то витраж, из-за того, что он весь растрескался и шелушился, вид его показался Сергею просто ужасным и пошлым. Честно говоря, ничего подобного он даже не ожидал увидеть в этом самом прошлом.
