Похоже, террики в ожидальне являлись редкостью, и на нас заоглядывались. Рини приосанилась, безуспешно попыталась поправить растрепавшуюся прическу (в безвесе, да — только терранка на такое способна) и приосанилась, закинув руку за голову и выгнув бедро. Ее тут же закрутило вокруг всех трех осей сразу, и она забарахталась, пытаясь нащупать опору. Я помог ей остановиться. По лицам некоторых пилотов скользнули ироничные усмешки, но большинство осталось бесстрастным: все-таки Утренний Мир был крупным поселением, да и на туризме специализировался, так что к уморительным ужимкам терриков здесь давно привыкли.
— Эй! — окликнул нас мано влет сорока, на вид — из бывших терриков-морпехов, с коротким ежиком седых волос и с наклейкой распорядителя на груди, висящий у консоли неподалеку. — Вы двое, надеюсь, не поучаствовать явились? Ты... Алекс Рияз Дували, если я правильно помню предыдущий этап?
— Она турист. Я гид, — угрюмо ответил я. — Посмотрим и отвалим.
— А-а. Ладно. Я-то уж испугался, что ты снова решил на трассу сунуться после позавчерашнего. Не рискуй, парень, приди в себя сначала.
— Сам знаю, не дурак, — еще угрюмей буркнул я.
Очевидно, Рини читала перевод через наглазник, потому что немедленно вцепилась в меня.
— А что случилось позавчера? — с жадным интересом спросила она. — На трассе? Ты в гонках участвовал?
— Рискнул, промазал мимо ускорителя, вылетел с трассы, — сквозь зубы процедил я с каменной рожей.
— А-а. Слушай, Алекс, если тебе неприятно, не обращай на меня внимания. Просто игнорируй вопросы, я пойму, не совсем дурочка.
— Экраны вон там, — я заставил себя расслабиться и ткнул пальцем в нужном направлении. — Но если хочешь, можешь к трансляции подключиться и через наглазник смотреть. Давай в сторону отойдем, чтобы на дороге не болтаться.
Мы отплыли от шлюза в сторону, и я пристроил ее в страховочной петле от греха подальше — мало ли, дернется от восторга, лови ее потом по всему объему! Ее кожа на талии показалась мне неожиданно горячей, и еще вроде как пахнуло тем же самым странным химическим запахом, что я почуял в номере. Памятуя, что у терриков личное пространство куда как шире, чем у нас, я попытался сразу же отстраниться, но Рини вдруг хихикнула и прижались ко мне, крепко обхватив руками и уткнув носом в свою тряпку на груди.
— Нравится, малыш? — игриво осведомилась она.
— Неплохо, — придушенно откликнулся я, снова вспомнив предупреждение Носоглота о ее нацеленности на этти. Видимо, не отвертеться, пусть и не в моем вкусе, а то еще обидится смертельно. А обиженная терранка вряд ли менее мстительна, чем наши — чика есть чика. Я положил ей ладони на плечи и аккуратно отстранился. — Только дышать трудновато, уж извини.
— Импотент! — заявила она сердито, больно щипая за ягодицу. Видимо, все-таки обиделась. Нет, никогда не стать мне дипломатом — или как минимум дамским угодником.
— Как скажешь. Старты начинаются.
— Где? — Рини встрепенулась.
— Внимание! — сказал от своей консоли распорядитель. Его голос болезненно отдался в виске, где прижимался динамик, завибрировал в черепе, и я торопливо убавил громкость. — Начинаем старты на сеттинге пятого уровня. Трасса сконфигурирована. В соответствии с жеребьевкой первая группа — на выход. "Призраки космоса", давайте, не задерживайте. Вторая группа, "Солдаты удачи", приготовиться.
Двое парней в дальнем конце объема переглянулись, сдернули наглазники, опустили забрала и прыгнули к наружному шлюзу. Тут же включились обзорные экраны: каждый из тридцати разгонных блоков с внешних камер плюс стартовый пункт. Два скута висели в пустоте, еще пристегнутые к опорной раме страховочными фалами, и еще два бота обслуги вились вокруг, проверяя давление в баллонах. В отдельной области удаленная камера показала, как из парочка выплывает из шлюза, фиксирует себя в скутах, подключает комбезы к энергоразъемам, отстегивает швартовые фалы и начинает быструю процедуру проверки. Потом изображение сменилось: пошли картинки с носовых камер, рядом появилось схематичное изображение трассы. Начался обратный отсчет: двадцать секунд, девятнадцать...
— И не страшно вам на таких прутиках в пустоте гонять? — осведомилась Рини, вглядываясь в изображение. — Буквально же жердочки какие-то...
— Что такое "жердочка"? — не понял я.
— Ну, палка такая, чтобы птицы сидели. У вас что, курятников нет?
— Курятников?
— Ну, место, отсек, где домашняя птица живет!
— Кто живет?.. А, дошло. Видел в каком-то терранском фильме. Какие-то птицы оттуда сбежать хотели. Рини, все мясо в поселениях выращивается в готовом виде, мы не держим птиц, коров и все такое. В сельхозмодулях просто поточные линии смонтированы.
— Тьфу на тебя! Все у вас не как у людей. Я хочу сказать, что это за транспорт такой — скут? Рама, несколько баллонов и ремни. Никакой защиты. Не страшно в таком летать? А если метеорит навстречу?
— Рини, — терпеливо сказал я, наблюдая, как начальный импульс продольных движков отправляет скуты к первому разгонному блоку, — я не понимаю, почему надо бояться. Наверное, у вас на Земле вопрос какой-то смысл имеет, но я не врубаюсь. У рамы запас прочности в сто раз превосходит то, что человеческое тело может выдержать. Все контрольные схемы дублированы, аварийный запас рабочего тела и воздуха есть, два спасателя рядом дежурят, от столкновений с крупными предметами рама защитит. Что еще, по-твоему, нужно монтировать на скуте для безопасности? Пулеметы? Лазерные пушки? Гауссовки, чтобы от внезапного рейда терриков отбиваться?
— Ну... у нас гоночные машины... ты их вообще видел, земные машины?
— В фильмах. Такие герметичные коробки на колесах, перемещаются только по твердой поверхности. Верно?
— Почему герметичные?
— Разве нет? Салоны закрыты со всех сторон.
Скуты достигли первого разгонного блока, и предупреждающие огни на нем ярко вспыхнули. Первый вошел по вектору тридцать — видимо, пилот решил заиметь запас по скорости с самого начала, второй, более осторожный — двадцать восемь. Носовые камеры показали быстро приближающийся второй блок. На его платформах уже мигали огни, обозначая разные векторы входа и выхода. Камеры уже захватили и подсветили две приближающихся точки скутов, в прожекторах камер поблескивающих струйками выхлопа маневровых сопел. Вторая пара уже выплывала из выходного шлюза, роботы отлетали подальше от их скутов.
— Закрыты — не значит герметичны, — отстраненно пробормотала туристка, наблюдая за точками, ползущими по схеме трассы. — Для обтекаемости. Для защиты пассажиров от встречного ветра, от дождя, все такое. Герметичности нет.
— М-м... Рини, я о дожде и ветре знаю только из тех же фильмов, а что такое обтекаемость, понимаю не больше, чем курятник. Но суть понял. В пустоте нет ни дождя, ни ветра, не от чего защищаться. Рама соединяет пилота и движки в единое целое и защищает от столкновения с теми же платформами, а любая лишняя масса на скуте — да вообще на любом корабле — ухудшает маневренность и увеличивает стоимость. Импульс тела прямо пропорционален массе, помнишь? Попадание мусора в такой мелкий объект имеет практически нулевую вероятность, а чтобы от него гарантированно защититься, придется навесить столько брони, что скут на холодных движках вообще маневрировать не сможет.
Вторая пара стартовала. Первые гонщики прошли через второй блок, и я уже видел, что быстро разогнавшийся торопыга на трассе не удерживается. Из-за слишком высокой скорости и лишней тяжести при первом ускорении, сбившей ему руку, он не поймал нужный вектор у второго блока. Сейчас его неудержимо сносило в сторону от третьего. Подсвеченный камерами, выхлоп от него тянулся уже не короткими вспышками, а густыми непрерывными султанами: он отчаянно работал и поперечными, и продольными, пытаясь скорректировать траекторию и быстро теряя газ (цифры рядом с картинкой его носовой камеры мчались к нулю с катастрофической скоростью). Но шансов у него практически не оставалось. Я бы, возможно, выправиться сумел ценой потери практически всех баллонов, но парню явно не хватало опыта. Да и не имело бы смысла продолжать гонку с пустыми баками. На общей обзорной камере уже виднелся горячий выхлоп спасателя, идущего наперехват: опытный распорядитель понимал то же, что и я, и отправил его заблаговременно (ох, соль на рану — в прошлый он так же отправил его за мной). Второй пилот пары, осторожный, вписывался без проблем, но безжалостный секундомер показывал, что пройти трассу со сколь-нибудь заметным результатом ему категорически не светит. Так. Что у нас со следующей парой? Тоже, похоже, ничего особенного. По трассе идут, но весьма средне. Ну, от пятого уровня сложно ожидать блистательных рекордов...
— И все-таки как-то... неуютно, — Рини по-прежнему вглядывалась в экран. Я бы на ее месте давно переключился на трансляцию в канале — там наверняка еще и комментаторы изощряются в остроумии на потеху зрителям. Бедолаге-неудачнику наверняка уже все косточки обмыли. Соболезную. — На тонких прутиках, даже без нормальных двигателей, с плохоньким навигатором...
— Без.
— Что?
— Без навигатора, он заблокирован. В том самый цимес. Ты же видела, пилоты даже наглазники снимают. Ориентация — только визуальная, по огням на платформах и разметке на раме. А иначе в чем интерес? Не между людьми соревнование вышло бы, а между компьютерами, а там результаты по Гауссу распределяются. Игровой автомат и то интереснее. Там хоть какая-то псевдослучайность заложена.
— Тем более. Один, в пустоте, практически голый, только в каком-то тонюсеньком скафандре, который пальцем проткнуть можно... Алекс, вот скажи честно — тебе не страшно в вакуум вот так выходить? Зная, что чуть что не так, любой мелкий сбой — и ты задохнешься или в ледышку превратишься? И может, даже не сразу, а медленно, в течение нескольких часов или дней, зная, что никто тебя не найдет и не спасет?
— Рини, а тебе дома не страшно по лестнице спускаться?
— А при чем здесь?..
— На Земле ты все время в постоянном векторе ускорения живешь. В поле планетарной гравитации. Я читал, что у вас используются такие штуки, лестницы, чтобы вдоль него перемещаться. И что там можно как-то удариться о лестницу, если неловко повернуться, расколоть себе череп или позвоночник сломать. То ли сразу помрешь, то ли парализованным до конца жизни помучаешься, если нейрошунты не приживутся. Не страшно каждый день по лестнице ходить?
— Не знаю. Не задумывалась как-то, — туристка задумчиво смотрела на меня с непонятным выражением на физиономии. — Но я поняла, что ты хочешь сказать. Рыба воду не разумеет, так?
— Рыба?
— Тьфу. Говорю же, все у вас не как у людей. Такие мелкие водные животные. Не суть. Лучше скажи, часто у вас такие несчастные случаи происходят? Когда люди в пустоте пропадают? Я не просто из любопытства, профессия требует.
— Ну... я два случая помню за последние десять влет. Двое потерялись, одного так и не нашли. Только, Рини, это вообще-то чэпэ гигантское. Каждый поселенец с автономным радиомаяком наружу выходит, даже в твоем сувенирном комбезе такой есть. Тебя внешний шлюз просто не выпустит, если сигнал ниже определенного уровня. И SOS система подает автоматически, если видит, что не успеваешь вернуться до конца воздуха. А на SOS все окружающие немедленно реагируют. Даже если ты чужак, тебя сначала всей толпой вытаскивают и только потом интересуются, можешь ли заплатить. Сбой маяка — ситуация исключительная, каждый случай отдельно расследуется. У того, кого нашли, комбез оказался саботированным — кто-то там счеты сводил. Смотри, одиночный зачет пошел — последний на пятом уровне. Следующий... на шестой никто не заявился, значит, седьмой. Там поинтереснее будет.
— Да уж, я ожидала чего-то... позрелищнее. У нас соревнования на больших стадионах проводят — такие специальные места с кучей трибун для зрителей, сотни тысяч помещаются разом. Народ вопит, переживает, пищалки орут, флагами машут, детишки носятся, стенды с чипсами, колой и музыкой взад-вперед ездят — в общем, праздник. А у вас тихо и скучно, словно... словно руду возите, а не соревнования устраиваете.
— У нас редко какое поселение больше тысячи постоянных жильцов насчитывает, так что за праздником жизни — в Сеть. Гонки по всей Системе смотрят, за орбитой Юпа в том числе и в Троянцах. Область полтора тераметра в диаметре, между дальними точками свет пять вчасов идет, так что иначе, чем на форумах, и не пообсуждаешь. А смысл собираться в одном месте ради такого?
— Ну... а как они окупаются? Гонки? Сколько там модулей трассу формируют? Двадцать? Энергия, техобслуживание, да просто кучу же денег стоят. Плюс спасатели дежурят. Плюс трансляция...
— Разгонников — тридцать, стандартная конфигурация. Но за подключение к трансляции деньги платить нужно. Плюс тотализатор в пользу поселения. Окупается как-то, но я не в курсе экономики. Скуты — их же не для гонок придумали, они рабочие лошадки, основное транспортное средство в поселениях — между модулями и добычей перемещаться, корабли обслуживать, все такое. Гоночные от обычных только съемными накладками отличаются. Гонки для нас — способ от рутины отвлечься, вот мы и развлекаемся, как можем. Профит здесь не главное.
— Хм. Ну, у вас еще все впереди. В СНЕ развлечения уже едва ли не четверть от ВВП составляют, и у вас бизнес в том же направлении пойдет. И все-таки, есть какая-то общая статистика несчастных случаев по поселениям? По группам, по всем вместе, с разбивкой на...
— Эй, неудачник!
Я вздрогнул. Увлекшись наблюдениями и разговором, я не заметил, как поблизости оказалась группа из пяти гонщиков. На их комбезах виднелись совершенно незнакомые мне эмблемы, которые наглазник определил как принадлежащие поселению Серенада. Комбезы помигивали индикаторами не только стандартными — СЖО, маяка, медсистемы — но еще и декоративными, формирующими замысловатые узоры по торсу, рукам и ногам. Такую породу я знал хорошо — пижоны из молодежи, гоняющие исключительно ради популярности среди чик и не упускающие случая в компании небрежно бросить "а вот когда я давеча ловил вектор в сеттинге десятого уровня..." От них я старался держаться подальше и в лучшие времена, а уж сейчас дел с ними иметь не хотелось вообще никаких. Но выбора мне не оставили.
— Я тебя помню, полосатый, — глумливо протянул один из них, подплывая поближе. Его лицо выглядело смуглым и слегка раскосым — индик или чин из мало разбавленных. На то же указывал и характерный мягкий акцент. — Ты на прошлом этапе с трассы вылетел на простеньком повороте. А что, классно, сразу видно квалификацию. Мимо такого вектора промазал — специально, наверное, старался, и то не у каждого получилось бы.
Его группа за спиной — все мано — так же глумливо заухмылялась. Только один дернул лицом в неловкой перекошенной улыбке и тут же отвел взгляд. Его комбез выглядел куда беднее и потасканнее, чем у других — без выпендрежной иллюминации, явно чуть перекрашенный рабочий. Я стиснул зубы. Остроумно ответить нечем. Ругаться — глупо. Да и потом, если кто-то начинает цепляться к моим волосам, рационально с ним общаться невозможно, проверено неоднократно.
