| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
озорном не зря, не зря.
Легче танца в мире нет, вам раскрыт
его секрет, кря, кря, кря.
Надо детство возвратить, и красиво
надо жить.
И так прекрасно на свете жить!!!
— Ты чего это, Савва. Ты чего говоришь!
— А это песенка, Проглот. И под эту песенку можно еще танцевать. Когда я был маленький, няня мне ее пела и мы танцевали с няней танец. А когда я ее выучил, сам пел и мы танцевали.
— А нам можно эту песенку петь? Или можно только маленьким?
— Почему же, всем можно. Вот послушайте еще, запоминайте и подпевайте.
Когда Ксения зашла в ванную, чтобы поторопить в столовую, она увидела дивную картину. Савва сидел на краю ванны и во все горло пел:
— Даже умненький Проглот от утят не отстает и танцует и поет, вот даёт, кря, кря, кря.
Собаки тоже во все горло подпевали, но Ксения-то их слышала. А при словах кря, кря, Верный бил лапой по воде от избытка чувств. Савва сделал знак Ксении, чтобы не мешала и продолжал.
— Вместе солнце и река кружат в танце озорном, не зря, не зря.
Собаки еще громче, стараясь перекричать друг друга, подхватили:
— Легче танца в мире нет, вам раскрыт его секрет, кря кря, кря.
При этом Верный продолжал бить лапой воду, а Проглот встал на задние лапы и махал передними в воздухе, Полкан же закрыв глаза орал:
— Кря, кря, кря.
Савва, увидев глаза Ксении, от хохота свалился в ванну, под ноги Верному. И только тогда собаки прекратили петь. Верный с Полканом ухватили Савву за одежду и стали вытаскивать его из воды. А так как тащили в разные стороны, то Савва вырывался то у одного, то у другого и опять сваливался в воду. Глядя на них Проглот от смеха упал на пол и там только взвизгивал. Ксения опомнившись, спросила:
— Вы чего вытворяете?
Савва еще задыхаясь от смеха ответил из воды:
— Песни поём.
Ксения широкими глазами посмотрела на них и согнувшись от хохота ушла в спальню. Переглянулись.
И Полкан выразил общее мнение:
— Да ничего женщины не понимают в пении.
— Ага, в мужском пении. — дополнил Проглот.
Савва выбрался из ванны.
— Ладно ребята, пойдем спросим, чего Ксюша хотела.
А Ксюша сидела в кресле и вытирала слезы, все еще вздрагивая от смеха.
— Савва Игнатьич, так ведь и до родимчика можно довести. Ведь чуть не померла от смеха.
Полкан проворчал в своей манере:
— Не померла же, чего хотела?
Ксения глянула на него и видимо вспомнив, как Полкан крякал, задрав голову и закрыв глаза, взвизгнула и с хохотом убежала.
— Ладно, потом спросим, Верный, иди сюда, я тебя вытру, да и мне переодеться надо. А что, хорошо пели, душевно. Сейчас я переоденусь и пойдем в столовую. Да, Верный, ты если захочешь есть в любое время, идешь в столовую, там колокольчик, Проглот покажет, позвонишь и дадут есть. На кухне всегда кто-нибудь из поваров на такие случаи. И учти у нас в доме не все разговаривают с разумными. А тебе надо хорошо питаться.
Савва, вытерев Верного, взял из шкафа одежду и направился в ванную.
— А вы идите в столовую, я сейчас приду.
Вымывшись скоренько, переоделся и в столовую. Там Никита встретил его широкой улыбкой.
— Вот и главный певец явился. Садись, ешь давай.
За столом сидел Никита, да Шутник ел из своей миски.
— А где остальные?
— Кирилла с Певцом дома, а женщины заняты. Мы с Шутником было к ним сунулись с приглашением в столовую, так чуть не убили.
Шутник не отрываясь от еды дополнил:
— Ага, Никите в задницу чем-то чуть не попали.
— Ой, да ты помолчи, впереди меня по лестнице кувыркался.
— Так у тебя спина шире вот я и был впереди, сам же рассказывал про атаки.
Дальше насыщались молча. Ксения появлялась в дверях, но глянув на певцов, исчезала, вздрагивая от смеха.
Поели, отдуваясь Никита сказал:
— После сытного обеда надо отдохнуть, пошли в кабинет Саввы, там мы не попадем под ноги женщинам, а то к ним еще Глаша пришла.
Потихоньку пошли в кабинет. Пришли, расселись, разлеглись. Помолчали. Верный спросил:
— А почему железо висит на стене под картинками? Ведь его носят на поясе.
Люди переглянулись, а ответил Полкан:
— Это не железо. Это зовут сабля. Этой саблей отец Саввы награжден за великие подвиги. Савва, покажи.
Савва поднялся с кресла, снял со стены саблю и присел на пол, прислонившись спиной к стене. Полкан продолжал:
— И на стене, Верный, не картины, а портреты мамы и отца Саввы. Они сейчас ушли, умерли. Кирилла в честь их назвал своих детей Наташей и Игнатом, так звали родителей Саввы.
Савва покажи саблю.
Савва осторожно из ножен вытащил саблю.
— Ты только ее не трогай Верный, острая, поранишься. Да ее и никто не трогает кроме Саввы. А наградил отца Саввы, Игната, самый главный правитель нашей страны за подвиги, за хорошее управление войсками. Потом Игнат рассердился на правителя и вернул ему саблю, а сейчас правитель понял, что был не прав, извинился перед Саввой и вернул саблю Савве на хранение и память.
Савва вернул саблю в ножны и продолжить сидеть на полу, поглаживая саблю на коленях. Удобно.
— А на портретах родители Саввы молодые, почему ушли, болели?
— Нет не болели. Я не все помню, память еще не вся вспомнилась, это надо у Никиты спросить, он друг Игната, крестный Саввы и может рассказать, он все помнит.
Собаки молча смотрели на Никиту, тот посмотрел на Савву.
— Какие тайны между своими, скажи.
И Никита рассказал как погиб отец Саввы, как люди называли рожденных сыновей Игнатами, как от великой любви к Игнату погасла мать Саввы, Наталья и люди называли в ее честь своих дочерей. Потом стал рассказывать как они с Полканом воевали вместе с Игнатом и Полкана за военные подвиги вместе с ними наградили военным орденом. И как Полкан получил контузию от вражеской гранаты и потерял обретенную память и совсем недавно Савва опять пробудил ее.
Собаки окружили Савву, прижались во время рассказа Никиты. А Никита продолжил рассказывать как Савва за подвиги получил высшие награды и что, он, Никита, гордый, что у него такой родственник. Потом Никита замолчал. Собаки тоже молчали, а что тут скажешь, тут только молчанием можно посочувствовать.
— Полкан, а ты покажешь свой орден?
— Я и не помнил, что у меня есть орден, только сейчас вспомнил. Проглотик, не знаю где он.
Никита из ящика стола достал коробочку. Вынул из нее орден и подойдя к Полкану, торжественно закрепил его на ошейнике. И все это молча.
— Красивый. Полкан, пойдем в спальню, там есть большое зеркало, посмотришь как красиво.
Полкан смущенно отнекивался, но разумные навалились и все вместе пошли в спальню. Никита с Саввой остались в кабинете.
— Савва, ты бы пересел в кресло, раз уж я занял твое место. И саблю повесь на место. Давай, давай.
Тут такое дело: сюда направился твой взвод в полном составе и принято решение на этих землях строить пограничную заставу, ну естественно пограничную службу будут нести твои гренадеры. Твоя задача: помочь построить заставу со всеми службами, строители со всеми причиндалами будут и помочь организовать пограничную службу на границе с этими уродами. Принято решение прекратить всякое сношение с ними. Ты прав был на совещании. Дальше. Твой сосед, что ближе к ущелью, запачкался с этими уродами, у него забрали землю и присоединили к твоим. Твоя задача обеспечить людям достойную жизнь. По поводу залежи каменного угля. Приедут люди, посмотрят и будут добывать. И опять твоя задача контролировать процесс. Через пару дней сюда приедет Костя, не сидится ему во дворце, привезет документы и вперед. Да, Тимошин, командир роты должен приехать, оглядеться, ну и посмотреть на пополнение. Я Евсея предупредил и Евсей останется в твоем распоряжении. Ты у него как в масле будешь.
— Ага, а меня только в духовку сунуть, для румяной корочки. Никита, ты не забыл сколько мне лет?
— Нет, не забыл. А ты не забыл в какой круг тебя приняли авансом? И где нам прикажешь взять людей, которым можно полностью доверять? И время, чтобы их воспитать? Так, что корочка румяная у тебя будет без духовки, дымится будешь. Разумных шевели, вон какие умницы.
— А какие мы умницы?
За разговором не заметили, как разумные вернулись из спальни и тихо стояли в дверях, слушая. Ну и конечно Проглот не утерпел от вопроса.
— Умные умницы, вот такие вы и ваша задача во всем помогать Савве. И на службе не забывать, что он поручик роты и ваш командир. Командир подразделения.
— А я тоже буду помогать Савве?
— А кто тебя, Верный освобождал от службы? Или тебе погоны жмут? И потом, твой друг Светлана помогает Савве и помогая Светлане, ты помогаешь Савве!
— А как это погоны жмут?
Никита засмеялся.
— Ну это такая армейская присказка, когда командир как бы недоволен подчинённым и как бы грозит разжаловать ефрейтора до рядового. Ты же у нас ефрейтор?
— Так точно господин полковник!
Ну вот так скопировать Евсея перед генералом!
— Только меня не надо как бы
разжаловать.
— Да никто тебя и не собирается разжаловать, это я так, по привычке рявкнул.
— Ой, да разве это рявкнул. Вот Полкан один раз рявкнул на меня, вот это рявкнул.
— На тебя Проглот не рявкнешь, так ты совсем хвост по ветру распустишь.
— Ладно, как Полкан, вспомнил орден?
— Вспомнил, и вспомнил за что его получил.
Полкана явственно передернуло.
В дверь постучавшись, вошла Ксения.
— Савва Игнатьич, там драгун прискакал, говорит из роты к вам.
— Давай его сюда, не случилось ли чего.
Вошел драгун, козырнул.
— Господин поручик, тебе посылка от начальника хозяйственной части роты гренадеров.
Четко печатая шаг, подошел, протянул мешочек.
— Разреши быть свободным?
— Так передохни, поешь.
— Спасибо, приказано без промедления возвращаться назад.
Понизил голос:
— И рассказать какие у вас морды будут при получении посылки, приказано быть при вскрытии посылки.
Савва развязал мешок, достал гренадерские знаки, показал всем.
— Вот Евсей, не может без фокусов!
Драгун продолжал.
— Погоны будут присланы по изготовлению. Так я пошел?
Никита, согнувшись за столом, махнул рукой, отпуская драгуна. Козырнув, тот вышел.
Продолжая хихикать, Никита сказал:
— Это Евсей мстит вам, что не дали погулять на свадьбе.
Полкан подошел к Савве, взял в зубы мешочек и вытряхнул на пол остальные гренадерские знаки.
— Вот, разбирайте.
Потом пошла работа. Никита с Саввой снимали ошейники, крепили знаки, надевали опять. Собаки получив ошейники, по очереди бегали в спальню к зеркалу. Особенно смотрелся Проглот, с медалью, на маленьком ошейнике, большие для ошейника знаки. Красавец. Шутник подошел к Никите.
— Господин полковник, рядовой Шутник
готов к продолжению службы.
Из спальни выбежал Проглот.
— Савва, а завтра на празднике Оля будет?
— Наверное, там все будут.
— Савва, а где ленточка?
— Какая?
— Ну как ты не помнишь! На площадке Оля мне повязала!
— Не знаю, няня говорила на столе будет.
— Никита, посмотри на столе, такая синяя ленточка..!
— Нету на столе... А вот в ящике есть, эта?
— Эта, эта. Савва, повяжи, а то Оля увидит, что я без ленточки, огорчится.
Савва повязал. Проглот убежал к зеркалу, быстро вернулся.
— Не так повяжи, медаль не видно.
— Давай я вокруг ошейника оберну и ленточку будет видно и медаль.
Проглот убежал в спальню, вернулся довольный.
— Да, так все видно. Только ты Савва следи, чтобы ленточка не сбилась в сторону, мне-то не видно.
— Господа военные, а не пора спать, завтра будет веселый день, в смысле трудный. Разумные, давайте сходите в кустики, Проглот покажет где. Никита, ты с Шутником у нас спать будешь?
— Ну уж нет, в гостевой ляжем, а то некоторые жалуются, что мы храпим. Да и где у тебя спать, сами храпеть будете наперегонки.
Савва еще раз посмотрел на портреты родителей и повиделось, что отец с мамой ободряюще улыбаются ему. Никита вздохнул, глядя на Савву. Жалко конечно парня, но надо нагрузить, что бы не было времени копаться в воспоминаниях. Уж очень любил родителей, да и как таких не любить.
— Савва, Надя сказала, чтобы ты утром одевал парадный мундир, в шкафу висит. Сказала, что у тебя хватит ума явиться на праздник в повседневном.
— А чем ей повседневный не нравится?
— Ты давай не выдумывай, а делай что она говорит. Ты не забыл, что мы твоего брата или сестру ждем? Нельзя ее огорчать.
— Ох, извини Никита, с этими делами, ведь не видно, вот и как-то.
— Ладно, вон наши возвращаются.
Пришли собаки, веселые, подшучивают друг над другом.
— Ну все, мы с Шутником пошли спать и вы не тяните.
Прошли в спальню. Проглот забрался в свою корзину.
— Надо спать, а то завт...
И вырубился. Полкан показал Верному его матрас и легли. Савва помнил как раздевался, а как забрался под одеяло нет.
Утром Савва проснулся от того, что падает одеяло. Сонно ухватил его, потянул на себя, но одеяло сопротивлялось. Сел в постели и только тогда глаза открылись. Проглот продолжал тянуть одеяло. А ведь не может достать на высокой кровати, значит старшие помогли. Проглот бросил одеяло. Вон и старшие с интересом смотрят.
— Савва, ну сколько можно спать! Все уже на ногах, а ты спишь.
— Ты хотел сказать на лапах? Сам не спишь и другим не даешь.
— Нет Савва, все уже проснулись.
— Ладно Полкан, сейчас встаю. Умоюсь и завтракать. Вы умывали лица?
— Да умывали, умывали. Вот видишь Верный, только проснулся и за свои шуточки. А знает, что у нас не лица, а морды.
Савва хмыкнул направляясь в ванную.
Вон как вырос Проглот и не только в смысле роста. Молодец какой. Вернулся, стал морщась натягивать мундир.
— Ты чего морщишься, нога болит? Няня сказала, значит надо.
— Да ты сам бы попробовал Полкан походить в таких штанах. Ни присесть нормально, ни шагнуть.
— Мне и в моей шкуре хорошо, а ты быстрей сапоги натягивай, сюда няня с Никитой идут.
Постучавшись в дверь с коридора, вошла няня, следом Никита. Савва как стоял, так и замер с сапогом в руке. Такую красивую няню он не видел. Савва громко сглотнул.
— Ну вот видишь, а ты сомневалась, все ли в порядке.
Чуть в стороне стоял Никита в парадном мундире полковника. Собаки стояли не спуская глаз с няни, потом Проглот тихо, крадучись подошел к няне, принюхался.
— Нет, это наша няня!
Чуть смущенно улыбаясь, няня, довольная впечатлением сказала:
— Обниматься не будем, платье помнем, одевайтесь и быстренько завтракать.
Как-то красиво повернулась и в сопровождении Никиты, вышла. Савва сел на пол и помотал головой. Вот это да.
— Ну ты чего сидишь, натягивай второй сапог, да осторожно — это больная нога.
Натянул сапог, встал и надев китель, посмотрел в зеркало. А что, неплохо, правда волосы, но нам плевать. Повернулся к собакам.
— Ты Савва, почти такой же красивый как Никита.
— Да ну тебя Проглот, пошли в столовую.
А в столовой что-то творилось. Женщины кушали стоя, чтобы не помять платья, Шутник видимо уже поевший, сидел у дальней стены, дыша через раз. И только Никита вольготно расположился за столом, правда предупредил вошедших.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
