| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Гражданин, обождите.
Прохожий продолжал идти, как будто обращались не к нему, только видно было по спине, как он напрягся и ускорил шаг.
-Гражданин в коричневой кепке, я к Вам обращаюсь. Обернитесь.
Видимо нервы впереди идущего не выдержали и он оглянулся. Точно ошибки быть не могло, он, урядник Донского казачьего Войска Сотников Степан Петрович, 1918 году, спасший жизнь Прохоршикову. Последний раз они мельком виделись в начале 1920 года. И насколько знал Сергей, карателем Петрович не был. Оглянувшийся Сотников признал Прохоршикова, но не зная, что делать, как называть своего старого знакомого, только стоял и молча смотрел. И тогда бывшему штабс-капитану пришлось брать инициативу в свои руки.
-Что стоишь товарищ. Не признаёшь. Это же я краском Прохоршиков Сергей Аполлинарьевич. Вспоминал, на Каховском плацдарме я взводом трехдюймовок командовал. Да вот не уберегся, ранило и списали в чистую. Сейчас в колхозе Мозырского округа механиком тружусь. А ты как, где, чем занимаешься. Рассказывал. Давал спустимся к реке. Да поговорим, чтобы ни кто не мешал.
И два мужчины, видимо встретившиеся бывшие красноармеец, пошли к воде, для воспоминаний о минувших делах. У Десны Петрович и поведал свою историю. От белых он вместе со станичниками ушел почти сразу после их последней встречи. Пробрались домой, хотели пожить тихо, мирно. Да вот ревком не дал. Хорошо, что добрые люди успели предупредить об аресте, успел сбежать. Через год вытащил с хутора семью. Поколесили по стране. Сейчас живут в Брянске, работает в артели шорников, шьёт различную сбрую для коней. А что дело знакомое. Но все равно боязно. А ну как дознается кто о его 'белом' прошлом. Да донесёт куда надо. Надумывает переезжать. Но жену и детей жалко. Опять срывать с места и ехать незнамо куда. Вот тут-то Сергей и сделал бывшему уряднику предложение.
Нужно сказать, что деревенские куркули, во время германской оккупации, при отступлении — бегстве кайзеровского воинства с территории Белоруссии, умудрились как-то 'отжать' у 'гансо'-вояк артиллерийскую упряжку из восьми здоровых тяжеловозов, как впоследствии выяснил Сотников, рейнской породы. Да и не только коней прибрали в своё время у отступающих немаков хозяйственные полищуки. Если поискать много, пригодных в военном деле вещей можно было найти по сараям и хатам селян. При чем большую часть этих трофеев запасливые крестьяне приспособили в своём хозяйстве. Из восьмерки, пять голов были кобылицами, две меринами, а вот восьмой, каким-то образом попавший в этой упряжку жеребцом. Как он попал в артиллерию ни кто не знал. Видимо к восемнадцатому году и хваленный немецкий 'ордунг' начал давать сбой. К двадцать седьмому году и мерины, и кобылицы, и жеребец, уже умерли, но оставили многочисленное, отличное потомство. Соответственно при организации колхоза все это потомство попало в колхозную конюшню и нуждалось в опытном и главное любящем коней старшем конюхе. Вот на эту должность и предложил колхозный механик Степану. И последний принял его. Благо до Империалистической, у себя на Дону он, в связи с отсутствия собственного табуна, служил табунщиком у станичного атамана, и последний претензий по работе к Сотникову не имел. О чем Прохоршиков из рассказов самого Сотникова знал. Договорились, что Сергей вернётся в колхоз, обговорить с председателем и если получится пристроить казака, то вернётся и заберёт с собой. Ну а если нет, тоже приедет, все равно нужно было приезжать в Брянск, забирать станки и заказанные детали, и уведомить об отказе. Тогда будут думать об иных вариантах.
Вернувшийся в колхоз, Сергей переговорил с председателем, поручился за Петровича, и за его военное время, и за послевоенное, уговорил Максима и с помощниками вернулся в Брянск. Из которого возвратился в деревню не только с железяками но и с семьёй опытного старшего конюха.
И ни он, ни Максимов не пожалели о своём решении. Сотников уже к тридцать пятому году, из конюшни развернул и организовал целый мини конезавод по разведению тяжеловозов рейнской породы. К 1940 году заведующий колхозным конезаводиком Сотников Степан Петрович, был уважаемым членом правления передового колхоза 'Победа'.
Так и прижились бывшие краскомы и красноармейцы в колхозе. Холостые обженились, обзавелись детьми, в том числе и Иванов с Прохоршиковым, у первого подрастали от местной пара хлопчиков и девчонка, второй привез из России, бывшую барышню из благородных, вскоре ставшей учителем, а впоследствии и директором колхозной школы. Вот с этой барынькой, 'отставной краском' Прохоршиков и воспитывали сына с дочерью. В общем пустили пришлые корни в Полесье.
* * *
На следующий день, трактор-экскаватор продолжал отрывать котлованы под блиндаж с потерной, после обеда переключился на рытью окопов, ходов сообщения и тройки позиций для бомбомета. В это время приезжие строители подровняв котлован под ДЗОТ, споро из привезенных толстых, не менее пятидесяти сантиметров в диаметре, бревен собрали пару срубов. Первый, меньшего размера поместили на самое дно котлована, сделав проем выхода в котлован потерны, в котором так же начали рубить из уже привезенных колхозниками бревен стены, пол и потолок потерны. Второй сруб ДЗОТа, собрали большего размера и поместили в другую, расширенную часть котлована, глубиной в метр. При этом расстояние между двумя срубами в два метра начали забрасывать грунтом, густо засыпая между стенками привезенный с утра колхозным транспортом булыжники. Благо в Белоруссии этого добра на полях все межи забиты. Так их хоть в дело люди пустили. Булыжно-грунтовую смесь тщательно утрамбовывали. Предварительно по распоряжению бригадира пришлых, привезли на телегах глину, которую набросали на дно всех трех котлованов и сильно утрамбовали, а потом подобным образом затрамбовали сантиметров до двадцать этой глины, между стенами нижнего сруба и землей. Так же утрамбовали сантиметров по двадцать глины и между стенами блиндажа с потерной и грунтом, при строительстве потерны и блиндажа, проведя таким образом своеобразную гидроизоляцию укреплений. Пока одни пришлые строители, с помощью колхозников утрамбовывали, другие приезжие мастера, краном сняли с автомобиля железобетонную плиту с бойницей и толщиной в полметра, установив её перед стеной с амбразурой. После чего вложили в амбразуру сваренный из котельного железа короб, приварив его снаружи электросваркой к специально оставленной в амбразуре железобетонной плиты железной окантовке. Внутри, кувалдами загнули 'розочкой' концы короба и прибили их к бревнам стены. К загнутым концам приварили направляющие для бронезаслонки. Настелили двойной пол. Нижний собранный из бревен, верхний их плах. В нижней части укрепления вбили в землю трубы водоколонки, благо вода пошла метра через три. Установил на трубе ручной насос. После чего из плах настелили пол и там. Так же в нижнем отсеке ДЗОТа соорудили парочку двух этажных нар, стеллажи под боеприпасы, все из уже готовых заготовок. Оставалось их только собрать, как конструктор и сколотить. В верхнем отсеке ДЗОТа, установили привезенный с собой какой то деревянный стол, с присоединенном к нему зачем-то велосипедном сиденьем. С правой стороны от стола, на стену сруба прибили герметичный прямоугольный бак из луженной жести с выведенными тремя шлангами. Два оставались висеть в верхнем отсеке. Один спустили в нижний и присоединили к водоколонке, предварительно испытав её на работоспособность и наличия воды.
Пока шли все эти работы, колхозники заполнили грунтом с булыжниками и утрамбовали эту смесь между всеми стенами срубов до самого их верха. После чего строители приступили к сооружению крыши. Сначала накрыли двумя рядами бревен, с прокладкой из рубероида. Бревна скобами или костылями крепили к внешней и внутренней стенам срубов. Да и между собой бревна крыши скрепляли скобами. Потом на них уложили снятые краном с автомашины железобетонные плиты полуметровой толщины, сварили их между собой, сверху привалили к ним уже готовую 'решетку' арматуры, соорудили опалубку и приступили к заливке бетоном, замешиваемого тут же в специальной механической бетономешалке, снятой с автомобиля. К вечеру крыша была залита еще на метра железобетоном.
На третий и четвертый день, по такой же технологии, срубили и перекрыли, усилив крыши полуметровой железобетонной плитой и пятидесяти сантиметровой заливкой бетоном арматурной 'решетки', потерну, блиндаж и проход ко входу в блиндаж из окопа. Предварительно сбив в блиндаже двухуровневые нары и выгородив место для обитания командира взвода, судя по количеству мест на нарах, блиндаж делался под стрелковый взвод. Единственное отличие, что железобетонные плиты перекрытия, пятидесяти сантиметровой толщины, арматурные 'решётки' и мешки цемента, сгружали краном с прибывших по утру других автомашин, так же неизвестных колхозникам марок. Которые после разгрузки тут же уехали. За эти пару дней, трактор-экскаватор, за световой день, отрыл в вкруг ДЗОТа и блиндажа изломанную траншею выше роста человека и связанные с ней индивидуальные ячейки для бойцов, а так же пару ходов сообщения в тыл. Соорудил три окопа для установке бомбомета. Заодно, по просьбе председателя, военинженер, распорядился продолжить траншея со стрелковыми ячейками в сторону холма, что приезжий экскаваторщик и выполнил. На пятый день приступили к созданию на крышах укреплений земляной 'подушки'. Трактор бульдозерным ковшом, нагребал на крышу грунт, в него набрасывали привезенные булыжники, утрамбовывали. Потом опять нагребал трактор грунт, снова слой булыжников и трамбовка. 'Подушки' насыпали от четырех метров на ДЗОТ, заодно засыпали и его три глухих стены, такой же утрамбованной смесью грунта и привезенных булыжников, до шести метров над потерной и блиндажом. Лопатами отсыпали и стену огневой точки с амбразурой. Пока одни засыпали крыши укреплений. Другие укрепили стены траншеи, стрелковых ячеек и позиций бомбомета деревом, использовав для этого доски и срубленный при очистке сектора стрельбы кустарник, заплетя плетнём из него стены окопов, настелив на их дно мостки из досок и горбыля, от грязи. К вечеру все место работы замаскировали кусками ранее снятого дерна, полив его водой, что бы растительность на пластах не завяла и прижилась.
После обеда второго дня, Иванов, до этого обошедший с Прохоршиков ближайшие окрестности (поднялись на правый холмик, прошлись вдоль канала по обоим берегам, на левом берегу, походили по лугу, зашли в кустарник, ограничивающий луг с запада), обратился к военинженеру:
-Товарищ военинженер третьего ранга разрешите обратиться.
-А товарищ председатель. Максима Порфирьевич, если не ошибаюсь.
-Так точно, не ошибаетесь.
-Слушаю Вас Максима Порфирьевич.
-Мы тут с приятелем походили.-кивнув на Прохоршиков Максим,— посмотрели. Раз меня назначили ответственным за этот участок обороны, то я бы предложил, вот на том холмике,— показал председатель на правый холмик у брода,— 'посадить' ещё один ДЗОТ на две амбразуры.
— Максима Порфирьевич, по плану на этом участке должен быть построен один ДЗОТ в одну амбразуру, блиндаж на взвод, соединяющею их потерну, траншеи со стрелковыми ячейками и три позиции под бомбометы. Все укрепления обязаны быть возведены в соответствии с типовыми планами, с привязкой на местности. Соответственно и стройматериалы выделены только на эти объекты, и время прибывания бригады на этом участке рассчитаны так же на возведение запланированного.
-Да Вы только посмотрите и подскажите, где, как и какой ДЗОТ строить. Сами построим, из своих стройматериалов. И еще если можно, то пусть экскаватор отроет котлован и траншею с ходом сообщения на обратную сторону холмика. А остальное мы сами сделаем.
-Ладно, уговорили. Пойдемте, посмотрю, набросаю Вам схему и план ДЗОТа с блиндажом, на обратном склоне. Думаю командование наказывать за бесплатное для УРа усиление оборонительного участка, не будет. А насчет экскаватора, переговори с Георгиевичем, это бригадир строителей.
-Хорошо товарищ военинженер. Я тогда к Георгиевичу побежал. А с Вами наш механик пройдет с парнишками.
С этими словами Иванов отошел от военного, около которого его место занял Прохоршиков, вскоре ушедший с представителем УРа и тройкой колхозных парнишек, лет четырнадцати-шестнадцати. А Максим пошел искать бригадира приезжих строителей, которого вскоре и нашел около возводимого блиндажа.
-Здорово Григорьич.
-И тебе не хворать председатель.
-Дело у меня к тебе имеется.
-Кто бы сомневался бы. Выкладывай.
-Дополнительно нужно отрыть котлованы и траншеи вон на том холмике-указал Иванов на предполагаемое место работы.
-Извини друг ни чем помочь не могу. Сроки. Ни дня лишнего задержаться у Вас не могу. В другом месте должен быть в строго запланирован день.
-А если ночью? Мы посветим.
-Тоже не получиться. Экскаваторщик у меня один, ему надо днем работать. И так от света до света вкалываем. А ты предлагаешь его вообще без отдыха работать заставить. Да и топливо у нас так же строго лимитировано.
-У тебя трактор на чем работает? По звуку и запаху на солярке?
-Да дизель.
-Солярка у нас своя имеется. А по поводу экскаваторщика есть мысль. Эй архаровцы быстро ко мне! -крикнул председатель парочке деревенских пацанов, назначенных в помощь к трактористу-бульдозеристу-экскаваторщику.
-Звали дядька Макар-призванные парнишки почти мгновенно материализовались около разговаривающих.
-Да огольцы. На экскаваторе работать можете?
-Можем. Но нужно попробовать самим под присмотром дядьки Михаила
-Григорьевич дай парням поработать. Не бойся. Они у нас сильно по техники соображают. Водят все что в гараже имеется. Да и ремонтируют их тоже все. Пусть под присмотром твоего работника поработают по переменке на экскаваторе. А потом в ночную смену дай трактор поработать.
-Ну не знаю. Ладно пусть потренируются под присмотром Миши. А по ночной смене посоветуюсь с капитаном.-кивнул в сторону военинженера третьего ранга бригадир.
-Советуйся.
На чем и закончилась беседа, а собеседники разошлись. Бригадир пошел на холмик, где военинженер размечал на месте расположения ДЗОТа, траншей, ходов сообщения и блиндажа. А председатель, пошел давать указания на сбор и перевозку к стройплощадке булыжников, огромная масса которых скопилась за прошедшие века на межах и окраинах пашен.
Итогом всех этих переговоров, разговоров, советов, стала работа местных помощников экскаваторщика под присмотром самого 'мэтра'. Вечером 'мэтр' вынес вердикт: 'Годны. Можно обоих допустить до самостоятельной работы. Но трактор мне не запорите. Всю ночь работать не стоить'.
И в эту ночь, за четыре часа, пара подростков, под присмотром Прохоршиков выкопали котлован под ДЗОТ на большом холме и траншею от него, по склону холма на север, к обратному склону. Благо днем, такого же возраста огольцы, как и 'свежеиспеченные' экскаваторщики, с девчонками одногодками, сняли дерн по всей территории предстоящего строительства укреплений на холмике, а на следующий день, и под траншею от холмика к ДЗОТу у брода. Во вторую ночь работы подготовили котлован под блиндаж, на обратной склоне, ходы сообщения на этом же склоне, в обе стороны от блиндажа, до траншей и в тыл. Докончили траншею на холме. В третью и четвертую ночи вырыли траншею и заготовки под стрелковые ячейки от холмика к основному ДЗОТу у брода. В пятую ночь, перед отъездом бригады, поработали над создание ходов сообщения в тыл от вырытых траншей. А после отъезда строителей, своими силами и из своего материала, как и обещали, отстроили ДЗОТ на две амбразуры. Огневую точку, начали строить на утро, как отрыли под неё котлован, поставили её на юго-западной склоне холмика, прикрыв его амбразуры от фронтального огня земляной насыпью. Соответственно одна амбразура прикрывала брод, дорогу и территорию перед бродом с обоих сторон. Подходы со 'слепых' сторон основного ДЗОТа, с фронта, тыла и с левого фланга, амбразура которого смотрела на северо-запад, прикрывая в свою очередь 'слепое' пространство второго ДЗОТа с запада. Вторая амбразура держала под обстрелом подступы к холмику с северо-запада. Сам ДЗОТ на холме возводился по антологичной технологии, по которой возводилась огневая точка у брода. Правда с некоторыми упрощениями. Так он был пятистенный, одноэтажный, зато разделенный рубленными перегородками на два боевых каземата, жилую комнату и тамбур. Тыловая стена, врезанная в холм, была с расстоянием между двумя срубами в полметра, зато с рубленными перегородками между ними, для крепости. Остальные четыре стены имели расстояние между срубами в два метра, которое и заполнили утрамбованным грунтом вперемежку с булыжниками. Железобетонных плит, для стен с амбразурами в колхозе не было. Вместо них пространство между срубами в обоих стенах с амбразурами заложили булыжниками, положенными на раствор с известью. Из-за чего две недели не засыпали ДЗОТ полостью, ждали когда высохнет и схватится раствор. Сами амбразуры сколотили скобами из бруса, оббив изнутри жестью, не было у колхозников не то что бы броневой стали, а и обычного котельного железа, для обделки проема амбразур. Пока ждали высыхания раствора, подкопали котлован для блиндажа под нужную конфигурацию и размер, спустили в него сруб из тонких бревен, обшили сруб досками, настелили полы, соорудили из дерева двухэтажные нары. Накрыли блиндаж четырьмя накатами толстых бревен, скрепив их скобами и железной толстой проволокой, выпрошенной у строителей, она скрепляла у них заготовки для срубов и перекрытия ДЗОТа. Утрамбовали на перекрытии с полметра глины для гидроизоляции. Засыпали его крышу грунтом и булыжниками высотой в пять метров, благо холм позволял это сделать не создавая нового холмика, заметного на местности. После затвердения и высыхания раствора, таким же образом, но с шестью перекрытиями из толстых бревен, засыпали крышу ДЗОТа. После чего приступили к отделке траншей, стрелковых ячеек и ходов сообщения. Из срубленного кустарника, при очистке секторов обстрела, сплели плетен, которыми укрепили стенки траншей и ячеек, а на дно настелили мостки из горбыль, что бы в ненастную погоду не ходить по воде и грязи. И напоследок укрыли все окопы и бомбометные позиции плетенными из лозы щитами. Замаскировав и щиты над пехотными и бомбеметными окопами, и места работ по возведению укреплений, и сами ДЗОТы с блиндажами, снятыми пластами дерна. После укладки, куски дерна, обильно полили водой, чтобы трава прижилась на новом месте.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
