Комета. Два письма

С конвертами тоже получилось просто, когда мимоходом спросила у Валерки, оказалось, что у Семёна из нашего класса есть куча чистых конвертов уже с марками, он год назад купил их много, хотел тогда начать переписку с девочкой, с которой летом познакомился, пару писем написал, а она не ответила, вот у него с тех пор эти конверты валяются. Семён на мою просьбу отреагировал совершенно спокойно, молча сходил домой и вышел через пару минут с пачкой из пары десятков конвертов. На моё предложение вернуть ему деньги, зыркнул так, что я поняла, как низко я упала в его глазах.

Тут надо пояснить. Так уж получилось, что с детства я гораздо лучше сходилась с мальчишками, чем с девчонками. И класса до шестого я во всех играх участвовала с мальчишками и статус ШэПэ (Швой Парень) за мной с тех пор закрепился прочно. Хотя подруги у меня тоже есть, но в нашем классе наверно я единственная, кто может себе позволить обратиться к мальчишкам с любым вопросом или просьбой, с уверенностью, что не откажут, как такому же, как они, надёжному и своему. Надо заметить, что я не была пацанкой в штанах и с короткой стрижкой, то есть я всегда оставалась девочкой, и когда играли в войнушку, я была или Анкой-пулемётчицей или санитаркой. Никогда никому не приходило в голову мерится со мной силой или мне с кем-нибудь из них драться, понятно, что почти любой из них сильнее меня, тем более, что особенно крупной я никогда не была, а ведь здесь и просто мышечный объём имеет значение и масса тела. Главнее было то, что я никогда никого не выдавала, не врала и не пыталась никем манипулировать через жалость и слёзы. В разных играх свою недостаточную силу часто могла компенсировать ловкостью и вёрткостью. Вообще, мальчишечьи игры мне всегда были гораздо интереснее, я даже пару месяцев ходила со всеми в авиамодельный кружок. Мне ужасно нравился запах распаренного столярного клея, свежих стружек, и то, что из ничего рождается модель, которая к тому же летит, а обращаться с ней нужно нежно и аккуратно, что на удивление получалось почти у всех, особенно удивлял наш мастер Николай Евграфович, в огромных узловатых пальцах казалось даже железная кружка должна смяться как пластилиновая, но он так ловко делал самые тонкие и мелкие работы, что оставалось только заворожено следить за этим волшебством. Я бы и дольше ходила, но мастер как-то попросил меня задержаться после занятия и попросил, если это для меня не слишком принципиально, найти другой кружок, потому, что присутствие девочки сильно мешает и создаёт напряжение. Не знаю, какие такие напряжения, я ничего не замечала, но ходить после того, как тебе вежливо показали на дверь, гордость не позволила. Само собой, я рассказала об этом разговоре и почти половина наших мальчишек решили бойкотировать кружок за такую несправедливость. Я пыталась их переубеждать, но они горой встали на защиту справедливости, и уже ничего изменить не вышло. Я потом подошла к мастеру извиниться, что я не хотела такого результата, когда просто поделилась с друзьями. На что он сам извинился, что, кажется сам напортачил, и моей вины в этом нет, и просит меня зла на него не держать. Хороший оказался дядька, но разбитое блюдце не склеишь. А с куклами мне было совсем не интересно. Может потому, что у меня вместо кукол были сначала сестрёнка, а потом братик. Нет, если бы у меня была кукла, как я однажды видела такую нарядную красавицу с фарфоровой головой и настоящими волосами, я бы может играла с ней, а тряпочные или соломенные куклы, с какими играет моя сестрёнка мне были не интересны, от слова СОВСЕМ. А лучшие друзья у меня Валерка и Мишка, но с Мишкой у нас недавно вышла размолвка, он — придурок на Новый год пришёл и признался мне в любви, на что я его очень вежливо спросила: "Мишка! Ты просто дурак или с ёлки упал?!" Ну, какая на фиг любовь, нам школу заканчивать и дальше то ли учиться, то ли работать, а он тут со своей любовью. С тех пор он от меня бегает, хотя вроде начал успокаиваться, как сказал Валерка, взял своих тараканов в узду. Но пока я от него и сама стараюсь держаться в стороне, кто его знает, чего от него ждать и где его снова переклинит, как прочитала в какой-то книжке, влюблённые — это как больные, у них реакции бывают самые разные, а ведь ещё буйные бывают...

Словом, конверты у меня есть, чистая тетрадка в клеточку, из которой можно листочки взять тоже есть, надо садиться писать. Я думала, что Сосед будет мне диктовать, а я буду писать, но он попросил сначала надеть перчатки, чтобы отпечатки не оставлять, объяснил, что на не мелованной бумаге отпечатки снять нельзя, но вот испачканные чернилами или графитом руки могут оставлять очень чёткие отпечатки. Попробовал писать ручкой, но после двух дырок и нескольких клякс, выкинул испорченный листок и стал писать карандашом. Мне он объяснил, что никогда в жизни не писал такими неудобными перьями, что привык совсем к другим ручкам, которые здесь ещё не придумали. А писать будет сам, потому, что получится не мой почерк, и даже не его, а какой-то посредине, то есть по почерку нас точно не найдут. А потом он стали писать, а я читала и обалдевала, если это называется, он ничего не знает и ничего вспомнить не может...

Уважаемый товарищ Сталин!

Я не могу объяснить, как именно такое могло случиться, но моё сознание было перенесено в ваше время из начала двадцать первого века. Коммунизма мы не построили, так, что хвастаться мне особенно нечем. Но оказавшись здесь я решил, что даже мои незначительные знания истории, могут оказаться полезными для Вас и нашей Родины.

Поясню, в моё время существует теория множественности миров и параллельных вселенных, то есть я, возможно, переместился не во времени, а в соседнюю реальность, которая сдвинута от нас по времени. Тогда, возможно, я знаю историю не этой реальности, а своей, просто очень похожей, но и перемещение в прошлое исключить нельзя. Таким образом, изложенные мной исторические события могут отличаться, а могут и полностью соответствовать, пока отличий я не увидел, но я в этом мире не так давно и не историк. В своём письме постараюсь описать то, что знаю из курса истории или чем интересовался в части касающейся начального периода Великой Отечественной войны, которую в мире назвали второй мировой, которая официально началась первого сентября тридцать девятого года нападением Германии на Польшу, хотя по чести началась она гораздо раньше аншлюсом Австрии и разделом Чехии, а ещё вернее, когда Запад стал закрывать глаза на милитаризацию Германии и злостные нарушения ею версальских протоколов. В моей истории Германия без предварительного объявления войны напала на СССР в четыре часа утра в воскресенье двадцать второго июня (вообще, дата нападения на СССР сначала была предварительно назначена на май, затем сдвигалась из-за возникающих накладок, и неготовности некоторых компонентов в атакующих порядках. Поэтому такой разброс информации о начале войны, которая поступает по каналам разведки. Последняя задержка связана с необходимостью задействовать ряд частей в Югославии, и они смогли освободиться только к 22 июня. По всем исследованиям шансы уложиться с подготовкой к 8 или 15 июня не очень реальны, но они есть). И разразилась катастрофа, так как, фактически не смотря на многолетнюю подготовку, огромное количество вложенных сил и средств всего советского народа, немцы застали РККА "со спущенными штанами". Не удалось однозначно установить, было ли в катастрофе ЗОВО июня-июля прямое предательство или вопиющая глупость командования, прежде всего генерала Павлова и его штаба, которые после следствия были расстреляны в конце июля, ведь очень многое говорило в пользу измены. Первой начала немецкая авиация, которая взлетела ещё до артиллерийского обстрела и выдвижения наступающих через границу немецких частей. В первую очередь бомбовым ударам подверглись все наши приграничные аэродромы, на которых самолёты были выставлены "в линеечку" без какой-либо маскировки и без зенитного прикрытия, что облегчило работу немцам. В результате потери техники и личного состава, в том числе новейшей, составили в первые часы войны до двух третей от всего наличного. Накануне командованием ЗОВО было приказано снять с самолётов вооружение, чтобы "лётчики не поддавались на провокации". Взлететь для отражения налётов смогли единицы, которым повезло уцелеть под авиаударами и где, либо не выполнили приказ о снятии вооружения, либо успели быстро вернуть на самолёты пушки и пулемёты. Другими целями стали места дислокации наших частей, застав, штабов войск первого эшелона, этой информацией немецкая разведка владела в полном объёме, ведь от немцев ничего не скрывали. Многие части и аэродромы были расположены настолько близко от границы, что вместо бомбардировки, немцы их просто расстреляли артиллерией с сопредельной стороны. Третья группа целей были крупные города в зоне досягаемости авиации, тут цели были скорее психологические и пропагандистские. Немцы были настолько уверены в себе, что первая волна бомбардировщиков для бомбёжки целей в глубине нашей территории вылетели даже без истребительного прикрытия. К сожалению, их расчет полностью себя оправдал. С первых минут войны управление войсками было потеряно, командующий авиацией ЗОВО к середине дня застрелился осознав масштаб случившегося под его командованием. К войне все готовились, о наиболее вероятной дате нападения достоверно узнали днём двадцать первого, и вечером в войска была направлена директива о приведении в повышенную готовность к отражению возможной агрессии, но генштаб на всякий случай оставил в ней пункт "не поддаваться на провокации", что свело на нет сам факт этой директивы в тех частях, куда она смогла попасть. Но до большинства передовых частей информация не дошла потому, что с двадцатого на нашей территории начали работать группы Абвера и, в частности, экипированные в нашу форму и с качественными документами группы "строительного батальона Брандербург 800" (это учебный центр перед войной развёрнутый до штата полного полка, где в основном из выходцев западных областей, Прибалтики и другого русскоязычного отребья Абвер готовил диверсантов и полевых агентов), в их задачи входили дезорганизация проводной связи, захват и уничтожение командного состава РККА и НКВД, местного руководства, захват и препятствование уничтожению стратегических объектов, таких как мосты, ценные склады, хранилища ГСМ и прочее. Немцы захватили целенькими практически все мосты через Буг, как автомобильные, так и ЖД. Кроме этих задач диверсантам вменялось сеять панику и создавать хаос в прифронтовой полосе. Так как радиосвязью у нас практически никто не пользовался, ни штабы, ни подчинённые части, даже сохранившие боеспособность оказались в информационном вакууме и действовали далеко не лучшим образом. А отдельные доходившие приказы вышестоящих штабов вносили только сумятицу. В качестве примера, созданный перед самой войной самый мощный механизированный корпус РККА, в котором была сосредоточена бОльшая часть нашей новой танковой техники, дислоцированный в Белостокском выступе. Согласно первому приказу из округа, корпус в полном составе начал выдвигаться на юг. Не успев завершить многокилометровый марш, поступает новый приказ фактически возвращаться, потом были ещё приказы, в результате часть корпуса была выбомблена на марше, почти всю технику не сделавшую по врагу ни одного выстрела бросили целой, так как она выработала ресурс и горючее, с большинства танков даже пулемёты не сняли. Остатки личного состава корпуса, не попавшие в плен, до зимы выходили пешком к фронту единичными малыми группами. А благодаря захваченным целыми армейским складам и оставленной при отступлении технике немцы сумели позже вооружить нашими танками и другим оружием целые части, которые успешно воевали против нас. С радостью использовали нашу автотехнику и подвижной состав железной дороги. А замечательную 76 мм пушку Грабина вермахт официально принял на вооружение и производил её и снаряды к ней (после войны эта пушка признана лучшей в истории второй мировой войны.). Не буду упоминать про оставленное на несколько армий продовольствие, ГСМ и другие позиции снабжения. Вся наша брошенная техника и оружие были обеспечены многократным запасом патронов, снарядов, запчастей и горючим. Захваченным при отступлении деньгам и ценностям было найдено достойное применение.

В числе частей, первыми попавшими под удар оказался многотысячный гарнизон Брестской крепости, из которого выжили единицы, но крепость сражалась в полном окружении больше месяца, хотя по плану "Барбаросса" (это план кампании против СССР) на взятие крепости отводилось три часа. По плану в наступлении основная роль отведена трём группам армий: северная в направлении на Псков-Ленинград-Новгород, центральная — Минск-Смоленск-Москва, южная — Ровно-Харьков-Киев. Южный приморский фланг обеспечивает румынская королевская армия в направлении Львов-Одесса-Крым. Основная тактика — "Блицкриг" (автор генерал Гудериан): ударными клиньями танковых и механизированных дивизий прорыв фронта на максимальную глубину и окружение попавших на фланги войск. В первые месяцы войны тактика "Блицкрига" себя полностью оправдала и в немецком плену оказалось по разным данным около полутора миллионов наших бойцов и командиров. Продвижение передовых частей вермахта доходило до восьмидесяти километров в день, так Минск был оставлен нашими войсками на второй неделе войны. Не все бежали и сдавались в плен, но остановить наступающие механизированные части оставляемые на их пути заслоны не могли, другие части бежали, боясь оказаться в окружении, те, кто замешкался, в окружении и оказывались. Венгрия и Румыния вступили в войну с задержкой на пару дней, Финляндия кажется на десятый день войны, но с её аэродромов немецкая авиация работала с первого дня.

Но важнее, что для компании против СССР в Германии был принят план "Ост", в котором на основе расовой теории национал-социализма сформулированы цели и задачи войны. На территории СССР интересует только территория и материальный ресурсы, славянское население, как низшее и расово-неполноценное подлежит тотальному уничтожению. На захваченных до линии Астрахань-Архангельск территориях планируется оставить миллион-полтора для обслуживания арийских хозяев, остальные подлежат уничтожению. Немедленному уничтожению на месте подлежат все коммунисты и евреи, то есть эту категорию приказано в плен не брать (позже добавят наших женщин-военнослужащих, если первых просто расстреливали, то над женщинами обязательно издевались перед смертью и взрезанные животы и отрезанные груди с выколотыми глазами после многочасовых изнасилований можно считать нормой для вермахта). Для Восточного фронта вводится особый режим подсудности, по которому военнослужащие за любые преступления против местного населения могут быть подвергнуты только дисциплинарному наказанию, по решению своего командования. То есть на занятых территориях, где во многих местах их встречали с цветами, немцы начали творить неописуемые зверства. После оккупации, в Белоруссии осталась не сожженной вместе с жителями едва половина деревень, в оккупации погиб каждый третий житель республики. К осени германские войска подошли к Москве и нечеловеческим напряжением частей народного ополчения и подошедших сибирских дивизий были остановлены, в некоторых местах до окраин Москвы осталось всего тридцать километров (в истории сохранилась героическая оборона у разъезда Дубосеково и деревни Крюково). В декабре удалось подвести резервы и мощным ударом отбросить противника от столицы местами на двести километров, фронт здесь до весны стабилизировался.