Баловень Судьбы

Технологии этого космического общества шагнули непомерно далеко по сравнении с Земными. Хотелось всё проверить и пощупать, как принято у нас говорить. Лирой не двусмысленно дал понять, что по окончанию контракта, я с Мартой вполне свободен. Хотя, если я изъявлю желание, то могу и остаться у него, но уже по обычному контракту. В таком случае я могу продолжить работать по специальности, как когда-то подобным образом, и попал к нему Ромк. Хочу заметить сказанное под протокол, имело юридическую силу в любом конце Содружества и даже для раба подобного мне, это действительно гарантировало свободу. Правда, при этом не сколечко не защищало меня от повторного рабства, если я окажусь глубоко на территории Империи Арвар, и меня кто-либо захочет поработить. Лерой сказал, что для этого надо уметь себя защитить. — Правда, светлокожему сделать это очень трудно, но всё же можно. — Честно заметил он. Текущее моё положение было ничем не хуже хозяйского. Я пользовался почти теми же благами этого развитого общества, что и он, при всём при этом оставаясь рабом. Это конечно было, скорее всего, исключением из правил и лишь личным пожеланием самого Лироя, чем общепринятыми нормами в этом "свободном обществе" именуемом — "Содружество независимых галактических государств". За это я само собой был ему благодарен, старался делать всё очень хорошо и на совесть. Посещая множество космических станций, во время сдачи привезённого Лероем товара, я всякий раз просил его прикупить малость запчастей к его судёнышку. Мужик он был не глупый и понимал, что от исправности корабля зависит его бизнес, да и сама жизнь порой. Пиратов в космосе никто не отменял. Всякий раз, наведываясь в места разборок отслуживших своё механизмов, как и последние пристанища вполне себе целых кораблей, я потихоньку налаживал связи с местными барыгами занимавшимися этим промыслом. Таких свалок, различного отслужившего своё оборудования расположенных поблизости перерабатывающих его в металл комбинатов, хватало. Они присутствовали почти на всех мало-мальски обжитых станциях или же планетах этого бескрайнего космоса.

Так, обрастая случайными деловыми связями, я без всяких проблем находил нужную мне деталь или отслуживший своё, но вполне себе ещё исправный узел целиком. Корабль Лероя был в отличной форме, я не ленился и с удовольствием заботился о нём. Этот корабль на время полёта становился нам с Лероем можно сказать космическим домом. На территории основной части Содружества рабство было запрещено. Арварцы же, имевшие рабов как основную вспомогательную силу экипажа, или как живое "абордажное мясо", в случаях, когда хозяин корабля был рабовладельцем или вообще пиратом, вынуждены были выходить на станциях без своего так сказать рабского сопровождения, оставляя тех на корабле. Если раба шедшего за своим хозяином встречал военный патруль или полиция, регулярно обходившая территорию станции, то такой раб изымался и автоматически освобождался. Полиция сопровождала того в миграционную службу, там по получению гражданства бывший раб уже становился вполне свободным членом Содружества независимых галактических государств, получая такие же права, как и все. Естественно на территориях не Арварского государства работорговцы держали своих рабов на кораблях взаперти. Хотя как я позже выяснил, бывали и побеги.

В случаях посещения нами Фронтира, Лерой, одевал на меня специальный комбез с высоким воротом, скрывающий на моей шее ошейник. Лерой без проблем отпускал меня прогуляться по делам самостоятельно без всякого там надзора. Он доверял мне, за что я ему был благодарен. Конечно, иногда меня посещала мысль обратиться в подобную миграционную службу и получить так сказать долгожданную свободу, но где мне потом жить? И главное на что? Опять же, Марта, как она без меня, а я? — Нет уж, от добра-добра не ищут! До конца срока моего полусвободного рабства всего-то ничего, потерплю, а там видно будет. — Решил тогда я.

Причина, по которой я не спешил окунуться в дебри свободного общества, состояла ещё в том, что новому члену этого Содружества, отводилось три дня на принятия решения о своей дальнейшей судьбе и трудоустройству. По истечению этого срока его либо записывали добровольно-принудительно в вояки, в качестве всё того же "живого мяса", котором чаще всего и затыкали постоянные дыры в бесконечных локальных войнах. Либо, вполне себе свободного гражданина, отправляли первопроходцем на только что открытые планеты совершенно ещё необжитые людьми. Второе, было немногим лучше, чем погибнуть от попадания в тебя бластера или ракеты в абордажный бот. Первопроходцы, на только что разведанных и даже не совсем пригодных для жизни человека планетах, сотнями тысяч дохли, как от агрессивной флоры и фауны, так и от различных пока не ведомых науки болезней. Моя текущая жизнь была вполне себе сносной, можно даже сказать относительно свободной. На корабле Лероя, я имел всё необходимое для комфортной жизни в подобных условиях в виде своей каюты, а на поверхности его планеты и вообще свой маленький домик. Лерой платил мне пусть и небольшую, но зарплату, которую я ни на что не тратил кроме как на свою учёбу, всё остальное было за счёт хозяина. Комбезы, еда, и необходимые для выполнения различных работ на корабле запчасти и прочее, оплачивались Лероем. Я просто делал свою работу и в свободное от неё время занимался уже — чем хотел.

Но всё хорошие, если таковым можно назвать моё почти вольное рабство, когда-нибудь заканчивается. Однажды, направляясь с грузом дорогих специй к одной из станций Фронтира, на нас напали тутошние пираты. Эти черномазые твари, обнаружив сигнатуры даже принадлежащего их же миру корабля, всё равно тут же взяли на абордаж корабль Лероя. В безуспешной попытке отбиться от тройки хоть и древних, но зубастых корветов, Лерой вынужден был сдаться. Не знаю, на что он надеялся, но мой ошейник он сразу же снял. Впрочем, это не помогло ни мне не ему угодить в рабство к этим мерзким тварям. Ворвавшись на борт грузовика, абордажная команда во главе с их босом, первым делом одела на нас всё те же ошейники как нельзя пришедшиеся нам впору. Никаких переговоров вести о нашем выкупе капитан пиратов с Лероем не стал, вместо этого он чуть ли ни до полусмерти забил нас обоих своей резиновой дубиной с шокером. Запихав в заблёванную кем-то до этого криокапсулу, меня отвезли к ближайшей торговой станции, где и продали спустя пару дней. Больше Лероя (скорее всего сумевшего откупиться), и мою Марту, оставшуюся на его планете Дорта, я уже не видел...

Вот теперь, я по-настоящему ощутил себя полноценным и абсолютно бесправным рабом. Как в старых Земных фильмах, я стал рабом на бескрайних плантациях очередной аграрной планеты Арварцев. Я, и ещё сотня таких бедолаг попавших при различных обстоятельствах в лапы рабовладельцев, трудились на овощной плантации. Владельцем этого обширного хозяйства само собой являлся негр. Чёрный как смоль и высохший как вобла, совершенно лысый старик. Хотя внешне, по нему и не скажешь, что он разменял уже добрую сотню лет. Высокоразвитое технически общество, позволяло проделывать и не такие штуки над своим телом. Медицинское оборудование, которое кстати, и вылечило прошлый раз мою застарелую травму коленного сустава, действительно творило просто чудеса. Звали моего нового хозяина Тарок-Кан. Когда я первый раз услыхал его имя, тем более увидал его своими собственными глазами, меня от несдержанного хохота, чуть было, до смерти не забили дубинками его охранники. Ему же, как некстати шло это имя. Совершенно лысый череп с выпуклыми белками глаз и усы как у одноимённого Чапая, в общем, Таракан, да и только. Я ржал, даже когда меня нещадно молотили уже лежачего на земле. Сам по себе Тарок-Кан, был довольно таки добродушный, но как скряга жадный негр — Арварец. Когда я отлежался от побоев, он, дабы выяснить причину моего смеха, долго выпытывал у меня кто такой — Таракан — Чапаев. Когда же до него наконец-таки дошло, что это Герой давнишней Земной эпохи, да ещё с далёкой планеты дикарей (он считал таковыми всех, кроме себя и ему подобных), к тому же внешне очень похожий на него самого, то за сравнение его с усатым насекомым, мне выписали ещё хороших люлей. — Чтобы не так весело было. — Сказал он, и велел мне пахать весь день без перерыва на приём пищи. Меня кстати, и правда, так и не накормили в тот день.

Вкалывали мы под палящим светилом, целый световой день. Собирали очень похожие на Земные слегка синеватые перцы, овощи. Есть их было не возможно, глаза лезли из орбит от неимоверной горечи. В прочем от голода мы не страдали. Три раза в сутки нас кормили, хоть и не вкусно, но до отвала. Прошло всего-то пара месяцев, и меня уже невозможно было отличить от остальных. Лицо осунулось, былого жирка на моём "изнеженном теле" уже не было, его как ветром сдуло. Я уже малость пообвыкся и не так страдал от повседневной и изнурительной работы, как тот первый месяц моего появления здесь. Помниться, я тогда решил, что каждый прожитый мной день в таких условиях, скоро будет для меня и последним. Но человек уж такая тварь, что привыкает ко всему. Привыкает к почти ежедневным побоям, свыкаешься и казалось бы, с непосильными нагрузками. Но, я выжил и даже можно сказать немного окреп. Спустя полгода мои мышцы стали как тугие канаты, рельефом выпиравшие сквозь тонкую робу. Как это не покажется странным, но я всё чаще и чаще вспоминал слова той цыганки, предсказавшей мне нелёгкую судьбу.

За проведённое в настоящем рабстве время я сблизился с одним белокожим, как и я рабом по имени — Онк. Как я понял из его рассказов он здесь уже третий год. Родом Онк с планеты Декарт. Она единственная пригодная для жизни планета в системе Баскорт, которая в свою очередь входит в Содружество. Сюда он попал с большой партией рабов купленной "Тараканом" у своих черномазых собратьев. Онк оказался вполне себе нормальным парнем, и мы даже несколько сдружились с ним, тем более наши кровати оказались рядом.

— Вот скажи мне Онк, почему в таком высокоразвитом космическом обществе используют рабский труд? — спросил как-то я после отбоя лёжа в своей койке. — Ведь как мне кажется, намного проще заиметь несколько дроидов и пускай они себе пашут, не зная отдыха.

— Ну, ты даёшь! Всё дело в кредитах. Раб стоит тысячу от силы две, а даже самый простенький сельскохозяйственный дроид стоит около полумиллиона кредитов. Вот и считай, сколько на эту сумму можно купить рабов. Дроида нужно чинить, обновлять ПО, обслуживать время от времени в конце концов, а раб что! Покормил, дал передохнуть малость и снова на работу. А сдох, так не велика беда. В некотором случае, даже половину стоимости можно вернуть. Так что вот как-то так.

— Это ещё как? Как это вернуть половину стоимости раба? — Изумился я.

— А вот так! Рядом с нашей, ещё одна ферма имеется. Но упаси тебя Пустота попасть туда. Там тебя харши вмиг сожрут и не подавятся.

— Ну-ка — ну-ка расскажи!

— Да ну тебя, давай лучше спать. Устал я что-то. Потом, как-нибудь расскажу.

Каждый месяц нам меняли работу. Вернее даже не так. Ежемесячно, разделённою на две части общую массу рабов, перегоняли с одного поля на другое меняясь местами. Как я вскоре понял, делалось это потому, что не все растения были безопасны. Некоторые, хоть и были очень даже пригодны в пищу, да к тому же обладали высокой калорийностью и большим запасом витаминов, но были токсичны. Чтобы рабы не дохли понапрасну от высокой концентрации токсинов, хозяин время от времени менял места их работы. Мужчин было чуть больше сотни. Спали мы отдельно от женской половины, хотя никто и не препятствовал нашей возможности попасть туда в случае страстного желания кого-то из рабов повеселиться. Люди сильно уставали, работая на пределе своих сил. Этот усатый "Тараканище", владел огромной территорией, сплошняком покрытой произраставшими всякими там различными культурами. Особенно тяжело доставалось тем, кого направляли на поля так сказать с топливными растениями. Да. Оказывается, были здесь и такие. Похожие по форме на грибы-дождевики растения служили источником метана, получаемого таким путём. В пузыре диаметром около метра, со временем накапливался метан. Вот его-то и выкачивали рабы специальными устройствами. Такие небольшие поля находились на окраинах владений нашего "Таракана". Уж очень высока была вероятность пожара и нередко приводившего к взрыву. Но видимо подобное стоило свеч, раз такие растения имели место быть на множестве подобных рабских фермах. Имелись и другие "нехорошие поля". На одних так вообще выращивали некий тростник, сок которого служил органической смазкой для механических узлов и деталей. На других можно было встретить ужасно воняющие слизкие массы формой похожих на метровый в радиусе патиссон. Сам такой овощ в пищу не шёл, а вот начинка его, служила высокобелковой основой для производства биологических концентратов. Вырастая до огромных размеров, овощ искусственным путём заражался личинкой какой-то экзотической мошки. Эти прожорливые твари плодились там внутри с невероятной скоростью, пожирая содержимое "патиссона". Рабы, аккуратно проделав отверстие в овоще, извлекали оттуда кишащую и извивающуюся массу червей личинок, складывая их в специальные контейнеры, мгновенно замораживающие своё содержимое. Жутко подумать, что из этих самых мерзких на вид личинок, и производился высокобелковый концентрат для пищевых синтезаторов, или же входил в состав сухпайков. Но человек уж такое существо, что может питаться практически всем что пригодно для его пищеварения, естественно, если ему не показывать что именно он употребляет в свою пищу. Кстати, позже выяснилось, что именно этим высококалорийным и неимоверно дешёвым продуктом, в основном и кормят народ в Арварской Империи, впрочем и не только там.

На планете, ставшей нашим рабским пристанищем, которая называлась Зилус, круглый год было лето. Она не имела угла наклона относительно своей оси. Севооборот на этой планете, шёл беспрерывно. Дожди хоть и были, но не так часто как хотелось бы собственнику этого огромного хозяйства, поэтому орошались поля механическими поливами. Онк, однажды как-то упомянул, что по соседству с "Таракановым" находится ещё одно хозяйство, — но не дай тебе Пустота попасть туда — сказал он в тот раз. Как я понял, там разводят харшей. Судя по его описанию, они походили на Земных свиней, вот только в разы прожорливей и злобней. Онк рассказывал, что рабы там долго не живут.

— Нет, не подумай, что хозяин там так жесток. Нет. Во всяком случае, не злее нашего. — Сказал мне Онк. — Вот только эти проклятые харши сжирают буквально всё и вся. Стоит тебе нечаянно получить пускай даже не значительную ранку, как почуяв кровь, эти твари дурея от её запаха разорвут тебя в клочья и никто не станет отгонять их. Харш — это кредиты, а раб — это мусор и пища для харшей. К тому же там воняет так, что спустя год ты сам выплюнешь свои лёгкие. Да и живут рабы в том же огромном загоне, что и харши, разве что в отдельной клетке.

— И что, некто не накажет такого нерадивого хозяина за бесчеловечное отношение, пускай даже и к рабу. Они ведь тоже люди. — Задал я глупый, как осознал позже вопрос.