| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Всю дорогу из казарм домой меня мучили нестыковки в рассказе Люция. Что-то там стряслось у Марцелла на дороге такое, о чем он не мог сказать. Что-то, что грызло его изнутри. Люций, знаток человеческих душ, убежден, что Марцелл не способен убить из-за денег, но потрясен так, как будто именно это и сделал. Поэтому когда я увидел патруль, выводивший мертвецки пьяного Марцелла из кабака(vinariae), то испытал облегчение, сейчас все узнаю напрямую.
-Красс, как ты вовремя!
На зверообразной роже цирцитора Сервия тоже явственно читалось облегчение, можно было свалить с себя необходимость принимать решение.
-Наш тихоня Марцелл свихнулся. Напился в стельку, кричал о втором пришествии, чуме, тысячах смертей, и о том, что старые боги вернулись.
3 сентября 401 года от рождества Христова. Окрестности Гарды. 13.30 . Роман.
5.3 Первая вылазка в город. Лавка менялы. Стремена. Стекольщик. Зеркала. Провизия. Карманы.
Во второй половине дня, не дождавшись своего учителя, Роман собрался в город. Осталась только еда длительного хранения, кроме того, нужно было узнать, что случилось с Марцеллом. Роман подружился с ним за эти дни и чувствовал свою ответственность за то, что могло с ним случиться.
Он надел вытащенный из броника, еще не просохший после стирки противоосколочный жилет. Стрелы и любое холодное оружие десять слоев кевлара, по идее, должны держать с запасом. Повесил на пояс кобуру с Ярыгиным, предварительно дослав патрон. Запихнул в разгрузку несколько монет и карманное зеркальце. Где-то он читал, что с зеркалами в Римской Империи была проблема, хотя амальгамирование стекла уже изобрели. Взял пустой рюкзак и решительно потопал в сторону города. Спустя пару часов он подошел к разрыву в насыпном валу, около которого стояли два скучающих солдата.
— Где тут можно разменять серебро и купить еды?
Солдат принялся объяснять, активно помогая себе жестами. Часть слов была Роману незнакома, о значении еще части он строил догадки из-за сходства с английскими, но в целом смысл он улавливал.
— Размен у Люция, его officium около центра города. Сейчас доходишь до первой улицы ante fretum и поворачиваешь направо, а потом ищи signboard по левую руку. Hodie vespere forum(сегодня вечерний рынок), ты его будешь проходить, так что как разменяешь, просто вернись назад. На ночь место нужно?
— Пока не планирую.
— Ну если передумаешь, подходи. Моя мать сдает locus. Недорого, без insectum и с удобным ложем. С питанием дороже всего на два центионалия в день.
Шагая по городу, Роман с интересом огладывался по сторонам. Жизнь в городке не то чтобы кипела, но размеренно шла своим чередом. С тележек продавали напитки, пирожки и сладости. Женщины, болтая между собой, шли со стороны рынка, из их корзинок торчали пучки зелени. Восемь дюжих мужиков бегом несли паланкин (lectica). Рядом бежала молодая девушка, размахивая большим веером, ее правая грудь , не прикрытая одеждой, раскачивалась в такт бегу.
Экий кондиционер симпатичный, подумал слегка офигевший Роман. Паланкин подрулил к красиво расписанному фресками большому одноэтажному строению с надписью "thermae". В том, как он парковался прямо около входа, была знакомая ленивая уверенность. На его месте легко можно было представить "мерседес" столичного чиновника. Носильщики синхронно и плавно поставили паланкин на мостовую. Девушка вынула откуда-то приставную лесенку, из паланкина вылез жирный старик в одежде, разительно отличавшейся от таковой у остальных. Похоже, он в тоге. Старик грузно прошел в термы, за ним засеменила девушка.
Роман сглотнул слюну и пошел по направлению к лавке менялы. Через два квартала он увидел слева фреску с горкой золотых монет. Роман пригнул голову, чтобы не удариться о низкую притолоку, и шагнул внутрь. За прилавком, на котором стояли весы, сидел остролицый жилистый человек с огромным носом и блестящими живыми глазами.
-Это вы будете Люций? Марцелл порекомендовал мне за разменом обратиться к вам.
Роман упомянул Марцелла, надеясь потом в разговоре узнать что-то о нем.
-Марцелл, значит? Ну, показывайте, что у вас там.
Роман вынул инвестиционную унцовку в пластиковом футляре.
Люций повертел в пальцах пластик. Пришлось помочь ему вытряхнуть монету. На зеркальной поверхности серебра остались отпечатки пальцев.
Люций великолепно держал покерфейс, его эмоции выдавали только расширившиеся зрачки. Он положил монету на весы и начал по одной выкладывать на другую чашу весов аргентеи. На девятнадцатой монете чаша поехала вниз. Люций убрал ее обратно, сказав:
-это моя комиссия.
Э, постой, постой. В твоих монетах хорошо если три четверти серебра, а моя из чистого металла.(Роман ошибается. В силиквах конца IV века было 98-99 % серебра)
-В каком смысле, чистого? Сколько долей серебра?
Эээ, 999 долей серебра на долю меди. Вот, на ней написано.
-Ты врешь, путник. Так не бывает.
Роман напрягся , обхватил правой рукой рукоять пистолета.
— И я сейчас докажу тебе это.
Люций нырнул под прилавок. На свет появилась плошка с водой. Затем он взвесил монету и, оставив гирьки на весах, ловко обвязал ее волосом, выдернутым из метелки для пыли. Судя по тому, как был ощипан один край метелки, процедура была частой и отработанной. Подвязав монету за специальный крючок снизу чашки весов, он поднес плошку так, чтобы монета погрузилась в воду, и начал добавлять гирьки, пока снова не уравновесил весы.
-Гм, да. Серебро чище, чем у греков. Вот тебе еще пять аргентеев. Я сегодня щедр.
Роман подтолкнул пару аргентеев назад. Два медью, пожалуйста.
-Давай мешок. Нет? Ладно, за счет заведения, как хорошему комитенту.
На одну чашку весов Люций кинул две увесистые гирьки, на другую струей полилась медная мелочь из большого кувшина. Потом высыпал наполнившуюся чашку в холщовый мешочек.
Вот. Серебро на медь меняю без комиссии. Обратно, извини, комиссия 10 процентов.
В мешке, по ощущению, была пара сотен медяков .
Роман начал понимать, почему Марцелл был с ним так любезен и старался не упоминать о ценах.
Кстати, Люций, что стряслось с Марцеллом?
-Да он вчера ужрался в слюни в кабаке и его стража забрала. Завтра отпустят, если штраф заплатит. Но вроде должен заплатить, сумму, которую он у меня поменял, за вечер прокутить невозможно.
Беспокойство за Марцелла у Романа сильно ослабло. С улыбкой на лице он вышел из лавки менялы и первым делом купил себе пирожок с рыбой у уличной торговки. Желудок приветствовал покупку радостным урчанием, это была его первая добыча со вчерашнего вечера.
В лавке тем временем из задней комнаты вышел подросток с ножом в руке.
— Дядя, почему тттты дал ему столько серебб-бра? Даже б-больше по весу, чем в его м-мммонете?
Он б-бы и на половину согласился?
-Слушай сюда, Петрос.
Во-первых, он был крайне напряжен и готов убивать. Я видел такое выражение лица у кампидоктора Венафрия, когда мы ходили в разведку в 384 году. Непосредственно после этого он свернул шею часовому.
— Н-но ... у него и оружия не было с собой.
-Было. Заткни нож за пояс. А теперь представь себе, что в дверном проеме показался бандит. Видишь, как легла твоя рука на рукоять ножа? Он так же положил руку на ту штуковину у себя на поясе. И я совершенно не горю желанием выяснять, как именно он собирался ее использовать, тем более из-за пары серебрушек.
Во-вторых, я могу продать эту монету за три ее веса в золоте Манлию в Медиолануме. Но я этого делать не буду. Только покажу, и пусть он трясется от зависти.
В третьих, вся эта история с Марцеллом очень мутная. Не стоит мелочиться в таком деле. Возможно, мне еще пригодятся хорошие отношения с этим варваром.
Так что беги-ка лучше покажи эту монету нашему ювелиру. И пожалуй, кузнецу-механику Аврелию Титу. Я хочу знать, как она изготовлена. А стеклянный футляр отнеси к стеклодуву Немезиану, с тем же вопросом.
Обкусывая пирог, Роман бродил между торговыми рядами. Дневная жара еще не совсем спала, и торговцы только разворачивались. Все провожали взглядами его амуницию, в особенности яркий рюкзак с широкими лямками и множеством карманов на молниях. Он уже получил в подарок соломенную шляпу за возможность обсмотреть и общупать жилетку-разгрузку и многочисленные карманы на ней. Шляпа, честно говоря, была ему совсем не нужна, но из всего ассортимента торговца одеждой ему больше ничего не приглянулось. В ней и с пистолетом на поясе он чувствовал себя ковбоем на Диком Западе. Неспешно расхаживая, он приценивался, пробовал, и в итоге купил четверть круга сыра, мелких черных трюфелей, запах которых привлек его метров за двадцать, хлеба, оливкового масла в глиняном кувшинчике с пробкой, и копченого мяса. Мешочек с медью наполовину опустел.
На обратной дороге он зашел к в заведение с вывеской "aerarius" и кучей выставленных бронзовых вещей, так как заметил среди них зеркала. Бронзовые и серебряные пластинки разной степени отполированности были вставлены в красивые деревянные рамки.
-Вот это, бронзовое, два аргентея. А серебряное, побольше и превосходной полировки, три ауреуса или девяносто аргентеев. Ладно, только для вас семьдесят.
А сколько дадите вот за это? Роман выложил на прилавок маленькое зеркальце в пластиковой рамке.
Торговец принялся крутить его в пальцах.
-Два ауреуса дам сразу.
Пять минимум. Оно не тускнеет, и полировать его не надо.
-Из чего оно?
Из стекла. А почему у вас нет стеклянных? Вроде бы, амальгамирование серебром уже несколько веков известно?
— Покрыть серебром стекло можно, и оно будет дешевле серебряной пластинки. Но как сделать стекло ровным?
Ага, значит вы стекло на расплавленное олово еще не льете?
Торговец рысью убежал вглубь дома и вернулся с пятью золотыми кружочками.
-Вот. Только фразу эту больше никому здесь не говорите. Хотя бы месяц.
Роман вернулся к меняле. Ему хотелось узнать, сколько серебра тот даст за ауреус. Но лавка оказалась закрыта. По пути назад он увидел, что бронзовых дел мастер тоже закрылся.
Раненько они тут, подумал Роман, и в прекрасном настроении зашагал домой.
5.3.1 Совещание в городе после визита. Претор, меняла(бывший десятник конницы), стекольщик, кузнец, торговцы с базара.
3 сентября 401 года от рождества Христова. Tulles. Вечер. Марк Лициний Красс по прозвищу палковводец.
Марцелл вчера был совершенно невменяем. Утром же у меня было всего четверть часа, и разговорить его не удалось. На все вопросы он отвечал вяло, и явно врал.
Потом прибыл курьер из Медиоланума и принес настолько дурные вести, что мне стало не до пастушьего вранья.
Я приказал приковать Марцелла в подвале, принести пыточные инструменты, и разжечь жаровню посильнее, чтобы он не замерз, хе-хе. Воображение у него хорошо развито, посидит там один до вечера, глядишь и вспомнит чего.
Сам же засел за документы.
Трибун Рутилий Руф писал, что моего усиленного манипула с приданной ему турмой клибанариев (тяжелой конницы) должно хватить для обороны города "от любых адекватных сил фуражиров, способных им заинтересоваться. Если же через город пройдут основные силы вестготов, надлежит, сохраняя порядок, отступить, чтобы сберечь силы". Так что подкреплений не будет.
Как будто не знает, сука, что мне поступает от силы пятая часть денег, потребных на содержание манипула. Так что, по его мнению, или у меня большая часть солдат разбежалась, или они на грани бунта и сражаться как надо не будут. Его любой вариант более чем устраивает. "Тактик находит лучший путь к победе, стратег же делает так, чтобы к победе вели все пути". Он стратег, мать его, умный. Только при этом бессердечная злопамятная сволочь. В попытках найти вдохновение для ответа я даже сходил в храм Фортуны, чего не делал с юности.
Со времен Юлиана Отступника храм изрядно захирел, наглядно видно было, сколько прихожан отнял у него культ Единобожия. По углам завелась грязь, побелка местами отвалилась. Я кинул монетку в кружку и попросил служителя о малом гадании. Вообще-то, во всю эту помпезную чушь про богов и их благословения и знаки судьбы я не слишком верю уже давно, еще после ада боев с Магном Максимом. Там не помогали никакие обряды и жертвы, и я бы променял всех священников войска на лишнюю декурию в мой манипул.
Сейчас просто хотелось встряхнуться, может, пойму, что делать дальше.
— О ком будет гадание, господин дуумвир?
О нашем родном городе, блин.
Лицо служки вытянулось так, как будто я признался ему в любви к Великой Римской Империи, и попросил, чтобы он немедленно обвенчал меня с ней. Однако, выучка взяла свое, он отошел в угол с алтарем и забормотал, отбирая подходящие по смыслу палочки.
Малое гадание стоило совсем недорого, о нем обычно просили подростки, думающие о будущем женихе или невесте, или бедняки, спрашивающие, где им ловить свою удачу. Меня же оно возвращало мысленно в годы беспечного босоногого детства, когда мир был так прост, надежен, передо мной было открыто сто дорог, и казалось, на каждой из них ждал успех.
-Вы знаете ритуал?
Разумеется, я знал ритуал. Два второстепенных вопроса, разделенных на антагонистические части, и повторенный трижды главный вопрос, на который можно ответить только да или нет.
Начнем. Вопросы вышли из меня сами собой, я совершенно не обдумывал их и не подбирал формулировок.
Кто спасет город?
Я вытянул две палочки, на которых было написано "римлянин" и "варвар". Символы-противоположности, они никак не могли сойтись в одном человеке. Что же, надежды на помощь со стороны нет, это и так ясно.
Кто погубит город?
Выпали "воин" и "богач". О да, я знал этого человека, и он не во вражеском лагере. Его холеная мерзкая харя встала у меня перед глазами.
Где моя опора?
"раб" и "ремесленник".
Я уже думал об этом. Созвать добровольное ополчение, раздать оружие манипула горожанам. Но это не получится сделать заранее. В Медиоланум обязательно кто-нибудь донесет. Не позже чем через две недели меня отзовут, и скорее всего будут судить. А если делать это непосредственно перед боем, то я получу даже не новобранцев, а просто вооруженную толпу, боевая ценность которой будет околонулевой. Хотя, можно тихонько оповестить только ветеранов, собрать их, обрисовать ситуацию, пообещать трофеи, если победим. Еще хотя бы 40 или 50 человек с опытом удвоят мои силы. Надо думать.
Где мое слабое место?
"деньги" и... опять "деньги"?
Гадание явно вышло за рамки развлечения. Озадаченный служка пробормотал:
-Простите, господин, какая-то ошибка. Я клал в кружку только одну такую палочку. Видимо стар стал, слепну.
Ничего, старина. Не переживай. Богиня точно сегодня водила твоей рукой. По смыслу все верно. Боги любят пошутить над нами, но у них жестокие шутки.
Итак, главный вопрос.
Выстоит ли город?
"да", "да", и еще раз "да".
Похоже, я неверно сформулировал вопрос. Город стоял при разных императорах, и при узурпаторе Магне Максиме, и во время смуты. Будет стоять и под арианами. Однако, настроение немного улучшилось.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
