Берсерк забытого клана 7

— Слушаем тебя, — среагировал Николай Фёдорович и развернулся вместе со стулом ко мне.

Ермак и так меня прекрасно видел, сидя в кресле рядом с хозяином, так что Дед, с тем странным треугольником на лбу, остался на месте, просто придав более внимательное выражение своему лицу, наполненному мудростью прожитых лет.

Я прошёл на середину зала и остановился, поправляя рунную шпагу и формулируя из мыслей слова, а из слов предложения. Необходимо мне кое-что прояснить, прежде чем показывать радость встречи с Дедушкой Ермаком и его подопечными, временно расквартированными на первом этаже вотчины Артура.

— Благодарю вас, — проявил я вежливость с почтением и подкрепил фразу лёгким поклоном.

Присутствующие отреагировали на мой жест взаимностью, причём и встать не поленились, что заслуживает ещё большего почтения к правилам поведения аристократии. Ну, и вообще, как знак проявления уважения, мне их реакция понравилась.

— Господа, — приступил я. — То, что вы, уважаемый Артур, — я глянул на антиквара, и тот кивнул, — и вы, не менее уважаемый, Дед Ермак, — переведя взор на дедушку, я и от него получил знак подтверждения понимания и согласия с фигурой обращения. — Так вот, то, что вы, уважаемые, знакомы — для меня уже сложившийся факт, — озвучил я своего рода предисловие. — Скорее всего, вы имели возможность сталкиваться и, вероятно, даже смогли подружиться во время военной службы, это очевидно из обрывка весёлой истории, в которой я не всё понял. Замечу, что это дело второе, а вопрос мой следующий — не означает ли ваше знакомство того, что вся моя затея с переселением, как и получение себе в поместье жителей, рухнула? Ибо вы, как старые друзья или знакомые, договоритесь за моей спиной и всё переиграете? — я остановился, ожидая реакции. — Это, как вы наверняка догадались, лишь предполагаемый вариант развития ситуации, не более того. Однако вопрос есть, а ответ на него мне нужен, — пришлось добавить небольшое пояснение.

Я остановился в изложении после отражения сути самого первого и важного вопроса, а потом просканировал ментальное окружение.

Артур и Дед Ермак сразу же заблокировали доступ к мыслям, а у Татищева и так на лице всё написано, подчёркнутым изумлением от моей речи.

Пауза затянулась, а я пока не понял, о чём они думают, и не означает ли это моей правоты в подозрениях.

Так и стою, ожидая ответной речи, хоть от кого-нибудь из троих. Молчу, по очереди останавливая взгляд на каждом.

Артур надевал и снимал пенсне уже по третьему разу, а Ермак сосредоточился на навершии своего посоха, ну, или как там правильно этот набалдашник называется сверху палки, с которой он и во время чаепития не расстался. Татищев водит по столу пальцем, рисуя какие-то неведомые вензеля или знаки.

Я же, так и продолжаю стоять и самоотверженно ждать ответ, не меняя вызывающей позы.

— Э-хе-хе-х... Феликс, Феликс, — покачал головой Дед Ермак. — Обидный, очень обидный ты вопрос задал, молодой человек, — произнёс он, с огромной степенью укоризны в интонации. — Хотя, ты имел право так подумать, застав незнакомых, как казалось тебе, людей за дружеским разговором и травлей баек, — не стал он добивать меня ответным наездом и поправился в высказывании. — Граф, — обратился Дед к графу Татищеву. — Может, вы, Николай Фёдорыч, всё объясните Феликсу, как друг и как личный поверенный? Очень просим вас с князем об этом!

На обращение Ермака к Татищеву, в том числе и за себя, хозяин отреагировал положительно, и снял пенсне.

— Да, Николай Фёдорович, просим, — подчеркнул антиквар согласие с просьбой Деда. — И бумаги заодно покажите Феликсу, для пущей уверенности, и для избавления его пытливой, подозрительной натуры от дурных мыслей. Хе-х.

Завершил он свою просьбу ухмылкой в мой адрес.

Но не обидной такой ухмылочкой, а скорее, выражающей некую досаду моим подозрением, хотя бы и обоснованным отчасти.

Татищев поднялся с кресла и, демонстрируя вселенское спокойствие, с важностью, прошёлся до вешалки с верхней одеждой, в аккурат под которой стояли его любимые саквояжи с рабочими бумагами. Забрав один из них, он вернулся к столу и занял стул, призвав меня взмахом и взглядом.

Естественно, что я немедленно подошёл, не заставляя повторять приглашение дважды. Интересно же, и вообще, важно всё это, и требует срочного прояснения раз и навечно.

— Э-мм... Вот что, Феликс, я делаю скидку на твою молодость и горячность, — заговорил Николай Фёдорович, доставая увесистую папку с бумагами из специальной секции саквояжа, прикрытой крохотным замком. — А так, я замечу, что работу свою я знаю хорошо, и так же хорошо ее делаю. Кроме того, ты заимел слово уважаемого человека, когда делал ему предложение, — намекнул он на Деда. — Посему, его знакомство с Артуром не в счёт. Итак...

Пока уважаемый поверенный убирал в сторону чайные принадлежности и раскладывал бумаги по стопкам, я прислушался к себе, проанализировал настрой, и не почувствовал никакой вины.

— Вот что я скажу вам, господа, — меня зло взяло. — Наивного праздновать и доверчивого — это совсем не про меня. Правильный вопрос я задал, и всё! Знаем мы кучу примеров из жизни, когда за спиной третьего, двое друзей переигрывают любой договор. Так что, вот херушки, простите за выражение. Не пробьёте вы меня господа на вину. И не сверлите глазами — всё без толку, — прокомментировал я своё настроение и склонился над бумагами.

Сам же я ничего не разберу в этих завитушках старинной письменности, но вида не показываю, хмурюсь как знающий, и жду реакцию старших товарищей на свою экспрессию в высказывании.

Молчанка и тупое рассматривание завитушек мне сразу разонравились.

— Поясняйте, граф, поясняйте, — я прекратил ожидание. — Что это? — спросил я, взяв первую попавшуюся стопку.

— Дык, прошу прощения, князь, — стушевался Татищев. — Сиё — подушные открепляющие грамоты.

— А это? — я взял другую бумагу, украшенную сургучовыми печатями.

— Э-мм, позвольте-ка, — Николай Фёдорович надел пенсне и взял бумагу в руки. — Это решение земельной коллегии на перевод покидаемых земель в свободные для торгов.

— Это? — я взял следующий документ.

— Грамота, закреплённая подписями выездного...

— Для чего? Говорите короче, мне не нужны поимённые подробности тех, кто ставил подписи, — я продолжил, отчего-то не успокаиваясь.

Граф понял, что со мной что-то происходит и последовал совету. Прокашлялся для начала, обернулся на Артура, покосился на изумлённого Ермака и глянул на меня.

— Это свидетельство о принятии задатка в сто золотых рублей, — продолжил граф, осознав, что шутить я не имею никакого желания и требую, а не интересуюсь, отчёта. — В счёт начала уплаты подушного долга по податям с рассрочкой на пять лет.

А как он хотел? Что я мимо пропущу все вопросы со своим населением? Ну-ну!

— Сумма общая какова?

— Около тысячи... — пояснил Татищев.

— Закройте вопрос сразу, как только появится более-менее свободная сумма, — отдал я распоряжение. — Не стоит растягивать. Я вижу, что с бумагами всё нормально справлено, теперь, — я присел наконец-то за стол. — Теперь я прошу вас, граф, уделить внимание поиску места постоя на зиму. Определить количество провианта подушно. Сколько всего человек прибыло?

— Сорок восемь.

— И собака, — добавил я.

— Какая ещё собака? — изумился Татищев вместе с Дедом Ермаком, в один голос причём. — Не было у меня животных, — забеспокоился об ошибке граф и активно зашуршал документами и своими черновыми записями.

— Маленькая, — отмахнулся я. — Щенок ещё. Далее, — я поднял над столом ладонь, останавливая расспросы о живности. — Далее, определите участки с готовящимися и готовыми фундаментами. Затем распределите их по семьям. Организуйте фронт работ и оплату для переселенцев. Подсчитайте количество и планируйте оптовое приобретение готовых срубов, ну таких, раскатанных по брёвнам и готовых к сборке. Только по нашим размерам, — я хладнокровно перечислял всё, что накопилось в мыслях. — И рабочую одежду обеспечьте, негоже в платьях работать. Фуфайки, что ли, купите.

— Что, прости? — не выдержал и Артур.

— Да, поясни нам, Феликс, что купить? Я не понял, — развёл руками Николай Фёдорович.

— Ну, ватники! — я сам не понял, чего они так реагируют. — Аа-а! Дайте листок! — я протянул руку в требовательном жесте. — И карандаш, да этот... Спасибо.

Затратив минут пять, я изобразил нормальную фуфайку и ватные штаны. Костюм-ватник, короче. Что мне, оказалось, выполнить проще простого. Даже пометки сделал, как, куда и что.

— Минутку! — прозвучал над ухом голос Ермака, внимательно следящего за моими художествами. — Я кликну Василису, — сказав это, он просто щёлкнул пальцами.

Через минуты четыре прибежала девушка и всмотрелась в эскиз. Задала пару правильных вопросов и задумалась.

— Дедушка, и вы, господин Феликс. Ваты у нас нет, а вот пуха в подушках — уйма, — пояснила она единственную проблему. — Материал найдём, и сами всё пошьём. Я пойду? — она сцапала и прижала к груди моё произведение от кутюр.

— Иди, — кивнул дед Ермак. — Ступай, внученька, да бабонек озадачь там.

Я же внутренне подумал, затем представил во что превратятся эти эскизы. В голову только моднячие пуховики пришли, сделанные в реалиях этого времени, и заставили улыбнуться. Сердце отпустило, и я сжалился над всеми.

— Ну, Николай Фёдорович, и вы, уважаемые, — обратился я ко всем. — Надеюсь, у вас отпали вопросы о моём интересе ко всему происходящему, особенно касающегося моих людей? Это риторика, так что не отвечайте, — махнул я рукой, оборвав начало высказываний Артура.

Ермак неожиданно подошёл ко мне вплотную, положил руку на плечо и глянул в глаза своим излюбленным взором умудрённого жизненным опытом человека. Вдруг дедушка изменился в лице, усмехнулся и улыбнулся, похлопав меня по спине и плечу. А потом отошёл, не сказав ни слова. Ну и ладно!

— Граф, вы сегодня отдыхайте, а завтра приступайте к своим делам, — посоветовал я Татищеву и встал из-за стола. — Надеюсь, никто не злится на меня?

— Да нет, Великий Князь, — заговорил серьёзный Артур, без тени иронии и абсолютно серьёзно, с почтением даже. — Мы всё поняли и принимаем тот факт, что были не правы. Это твоё население и ничьё больше, а наше знакомство, — он глянул в сторону Ермака. — Это просто знакомство, и ничего более. Хотя, мы друзья, если говорить точно. Ты сам нас прости, — завершил он и кивнул, обозначив поклон.

Я поклонился в ответ.

— Нет проблем, — повёл себя я вновь как небывало, уже откровенно радуясь. — Так что с постоем-то?

Я воспользовался моментом и заговорил о насущной для себя проблеме, пока что не видя решения и не зная подробностей о состоянии дел с этой задачей на данный момент.

— Да решено всё уже, — пожал плечами Артур. — Второй этаж бабоньки в порядок приводят, от пыли там избавляются, влажную уборку делают полностью на этаже. Скоро всё тут опять станет свободным, На первом-то этаже, — обрадовал он меня несказанно.

— Ну и славно! Я, в таком случае, пойду к воскрешению готовиться, — обозначил я завершение общения на данный момент и озвучил ближайшие планы.

Дед Ермак вскинул бровь и, выражая бескрайнее удивление, глянул на хозяина дома.

Артур отмахнулся, а жестами и мимикой показал, что пояснит позже Ермаку местные заморочки. И меня тоже успокоил, выразив пантомимой, что проговорит нашу легенду и предупредит Деда, согласуя ответы на возможные вопросы обо мне.

Я спокойно вышел из зала и направился к себе в комнату, снова лавируя между узлов с пожитками, но зато с чувством выполненной задачи по поиску постоя для своих новых подданных. Ну, или свободному населению поместья. Если честно, то я пока не до конца понял, они что, крепостные мои какие-то, или что? Уточню потом.

А так, в качестве промежуточного итога получается, что кое-что я да, сделал, хотя дело было уже решённое. Всё равно, обозначил себя и своё отношение к делам перед старшими товарищами, что тоже важно.

С этими мыслями я вошёл к себе в комнату и обмер от неожиданности, встретившись взглядами с Марфой и Роксаной. Вздрогнул даже.

Хл-ле-сь! Мне прилетела звонкая пощёчина вместо здрасьте от Роксаны.

Хл-ле-сь! Сразу прилетела вторая вместо привета, по другой щеке от княжны Шуйской, и я встал посередине комнаты, как оглоушенный тазом, и ошарашенно гляжу на парочку злющих дамочек.

Рано я обрадовался, как следует из приветствия соскучившихся мадам.

— И я рад вас снова видеть в добром здравии, — пробубнил я, поглаживая щеку, ту, что ближе к Марфе.

Оказывается, у госпожи Шуйской рука тяжелее Роксанкиной, а с виду и не скажешь, как и про характер. Всё, оказывается, обманчиво с первого-то раза.

— Нет, вы посмотрите-ка на него! — всплеснула руками блондинка и плюхнулась в кресло. — Он ещё и отшучиваться пытается, вместо прощения, которое обязан просить за наши расшатанные нервы, — добавила Роксана сгоряча, и уставилась на свои колени, теребя край юбки. — Марфа, ты-то чего молчишь?

— Ага! Н-да, действительно, Феликс? — русокосая красавица не заставила себя упрашивать с началом высказывания. — Мог бы и птицу послать с известием! Так, мол, и так, жив да здоров. Прошу держать тайну сию в секрете, — обрисовала она вероятно возможные действия.

Я вдруг вспомнил, что о такой безделице, как птичья почта, и не помню. Мало того, я не имею понятия как ей пользоваться.

— И кого бы я подрядил гонцом, на пожарище-то, подпалённую ворону, что ли? — высказал я своё видение на такую смелую тираду красавицы.

Сам же я отдал себе отчёт, что немного покривил душой, и просто не сразу всё вышло с предупреждением. А враньё заключается в том, что я в городе появился посредством незадокументированного средства, в виде Малахитового Портала. Ну, это им знать-то не обязательно.

— О-оо, Марфа, да ты посмотри на него! Он ещё и оправдываться смеет! — Роксана вскочила от переполняемых её эмоций. — Тогда уж скажи нам, где это ты по ночам пропадаешь?

Этого вопроса я не ожидал, и подумал о моих ночках, проведённых у Ксении. А среагировал я изумлением и настоящей растерянностью. Мало того, мне совершенно неясно откуда у неё информация такая взялась, пусть и неполная, если пока недосказан итог.

Всё время ступора я хаотично думал об правдоподобных отмазках, а блондинка прошлась по комнате взад-вперёд и остановилась. Сразу же стала сверлить меня вопрошающим взглядом, выразительно сжав губы в узкую полоску. Хмурая ещё такая, грозная вся прямо.

Дело плохо закручивается, однако.

— А потом, — продолжила Роксана высказывать наболевшее. — Потом-то, что мы Марфа узнаём? А слухи из жандармерии нам сорока на хвосте приносит, мол, череда зверских преступлений по городу пронеслась! И как нам не волноваться после этого, и не пытаться сопоставить крохотные факты? — она изменила стойку на руки в боки. — А? Мы же знаем, что ты воскресать собрался.

Этим откровением она успокоила мои опасения насчёт связи с Ксенией. Я осмелел слегка и приготовился к ответному наезду на девушек. Мне-то известно, что нападение является лучшей защитой.