Сергей Мусаниф Возвышение физрука

— И которого ты выбрал? Потому что, если ты спросишь моего мнения, то Сумкин, конечно, тот еще хорек, но он — наш хорек, а второй — мутный тип, мы с ним толком еще и не познакомились, к тому же он что-то про свитки наврал...

— Прекращай, к хренам, — сказал Виталик. — Все плохо, но не настолько. Мне хватит и моба.

— Так это про кабанятину вопрос? — уточнил я. — Вообще проблемы не вижу. Сожри хоть все двести восемьдесят сколько-то-там туш. Что тебя смущает-то?

— Боюсь, со стороны этот процесс может показаться не очень... э... не очень.

— Да кому какая разница? — спросил я. — У всех свои пищевые привычки, в конце-то концов.

— Меня и самого, сука, воротит, — сказал Виталик. — Как подумаю, так... брр...

— Ложечку за папу, ложечку за маму, — сказал я. — Если что, иди прямо сейчас, я там тебе нарубал несколько штук. Они, наверное, даже не остыли. А я тут покараулю, чтоб не смущать. А этим мы вообще ничего не скажем.

— Спасибо, друг, — прочувствованно сказал Виталик, хлопнул меня по плечу и утопал питаться.

А я остался караулить.

Караулить было так же скучно, как и гриндить, даже еще скучнее, потому что в этой условно безопасной точке входа вообще ничего не происходило, разве что маги слегка похрапывали, а Федор еще и ворочался во сне. Я прикидывал, сколько у нас времени уйдет, чтобы убить почти триста кабанов, и не пришлют ли за это время новых. А дальше будет следующий уровень, и там вообще непонятно, что творится...

Но вообще все это странно. Виталик утверждает, что мы находимся на самом нижнем уровне данжа, куда местный доктор Менгеле сбрасывает отходы производства, и идти нам придется наверх. Значит, по игровой логике подземелья, лаборатория самого доктора должна находиться где-то у поверхности, если не на ней, чтобы мы добрались туда в самом конце. Но общечеловеческая логика подобную схему отрицала. Разве сумрачный гений, злоумышляющий против человечества, не должен залезть поглубже под землю, построив несколько линий обороны, усложняющих жизнь местным супергероям? По идее, основная-то угроза как раз со стороны поверхности должна приходить.

Очередная чертова игровая условность?

Виталик вернулся потяжелевший и довольный.

— Не так уж все и плохо, к хренам, — заявил он. — Жить можно, на вкус натурально свинина, особенно если закрыть глаза и не задумываться. Специй бы к ней еще каких-нибудь...

— Избавь меня от животрепещущих гастрономических подробностей, — попросил я.

— Вот уж нет, — сказал Виталик. — Я, сука, взрослый человек, разведчик, сисадмин и немного программист по совместительству. У меня была работа, хобби, увлечения, мотоцикл, и, как это ни странно, даже личная жизнь. Я — гармонично развитая, сука, личность, когда-то приносившая пользу своей стране и окружающим в принципе, а теперь вынужден жрать сырое инопланетное мясо. Пусть не мне одному будет неприятно.

— Убедил, — сказал я. — Так что, будет будить колдунов?

— А то ж, — сказал Виталик и взревел раненым буйволом. — Рота, подъем! Вспышка справа! Упал-отжался!

— Сейчас сюда все мобы сбегутся, — заметил я, наблюдая за ворочающимися и продирающими глаза магами.

— Не сбегутся, у них агро-радиус маленький, — сказал Виталик.

— Что опять случилось? — поинтересовался Федор и зевнул.

— Катастрофа, к хренам, — сказал Виталик. — Пока ты спал, враг качался!

— Качели опасносте, один-один-один, — согласился Федор.

— Вы о чем вообще? — спросил Кэл. — Какие еще качели? Это код какой-то?

— Код, ага, — сказал Виталик и нацелил на Кэла свой не слишком чистый указательный палец. — Давай лучше с тобой поговорим. У коллектива назрел к тебе вопрос. Как так вышло, что ты, маг воды и прошаренный игрок с уровнем за двести, в критический момент свиток эвакуации перепутал, а? Расскажи нам, причем во всех, сука, подробностях.

Кэл потупился.

— А ведь верно, — сказал Федор. — Странно это все.

— Это был квестовый данж, — сказал Кэл. — Из квестового данжа обычным телепортом не уйдешь, иначе бы слишком просто было. Из квестового данжа можно уйти только квестовым телепортом, и вот он.

— То есть, ты знал, куда попадешь?

— Конкретно, нет, — сказал Кэл. — Но догадывался, что место это небезопасное. Но тут выбирать не приходится, либо верная смерть там, на вашей планете, либо неизвестная опасность здесь.

— А почему сразу не сказал? — поинтересовался я. — И зачем перед нами этот спектакль со свитками разыгрывал?

Кэл снова потупился.

— Ты, видимо, до конца не осознал, что мы сейчас в одной, сука, лодке, — сказал Виталик. — И наши шансы выбраться отсюда без твоей помощи чуть лучше, чем у тебя — без нашей. Или мы еще чего-то о тебе, сука, не знаем?

Но, как бы там ни было, Кэл не был похож на человека, способного пройти этот данж соло. Его боевые способности мы оценили дважды, один раз в совместном бою, а другой — когда бились друг против друга. Способности не поражали.

Вот Соломон, тот да. Он бы, скорее всего, прошел здесь прогулочным шагом и даже не запыхался бы.

— Поймите меня правильно, это игра навылет, — сказал Кэл после недолгого молчания. — Любое преимущество может оказаться критическим. Один промах — и ты покойник, понимаете? А информация — это огромное преимущество, поэтому ей никто ни с кем не делится, зачастую даже в рамках своего клана. Все хотят жить подольше и прокачаться повыше, поэтому никто просто так ничего важного никому не расскажет. И если правда не может принести тебе выгоды, а вопрос таки задан, то в ответ обычно врут. Все врут. Это уже рефлекс, понимаете? Вот и я вам соврал на автомате, а только потом подумал, стоило ли.

— А какие у нас гарантии, что ты нам сейчас не врешь? — вкрадчиво поинтересовался Виталик.

— Никаких, — сказал Кэл.

— А давай мы прямо сейчас тебя грохнем, к хренам, — предложил Виталик. — А потом в инвентаре пороемся, может, там еще что-нибудь интересное найдется.

— Не пороетесь, — мрачно сказал Кэл. — Для этого навык специальный нужен, а его только после сотых уровней выдают, так что вряд ли он у вас есть. Там еще условия специальные... А так, что дропнется, то и дропнется.

— Скользкий ты тип, — сказал Виталик. — И неприятный притом.

— Простите, — развел руками Кэл. — Я ж говорю, врать — это уже рефлекс. У любого, кто тут больше пары лет провел. А я в Системе родился, помните?.

— И место неприятное, — согласился Виталик. — Как вы тут живете-то, вообще никому не доверяя?

— Так и живем.

— Постой-ка, — сказал я. — Тогда, на площади, больше половины игроков теолепортами свалили. Это что же, у них у всех квесты?

— Там, внизу, были в основном хайлевелы, — сказал Кэл. — А когда ты хайлевел, ты играешь на совершенно другом уровне. К примеру, ты можешь прокачать репутацию с какой-нибудь высокопоставленной ключевой неписью, и она тебе будет оптом выдавать квесты типа "раздобудь пивка" или "найди мой любимый носовой платок", который ты предварительно сам и спер. Потом т ыидешь к магам, заказываешь для этого квеста свиток телепорта, и вот у тебя уже есть абсолютно безопасный способ эвакуации откуда угодно. Непросто, дорого, но гарантированно безопасно. Впрочем, на тех уровнях деньги уже не считают.

В голосе Кэла сквозила неприкрытая зависть. Было очевидно, что он и сам мечтал бы докачаться до таких высот, но это и понятно. Плох тот игрок, который не мечтает быть хайлевелом.

Конечно, про свитки он мог опять соврать, но эта версия выглядела правдоподобнее предыдущей. Лучше иметь способ отхода хоть куда-нибудь, пусть даже в очень опасное место, чем погибнуть на месте.

Но жизнь при Система стала выглядеть еще неприятнее, чем раньше. Если они даже соклановцев обманывают...

— Ладно, пока замнем, к хренам, — сказал Виталик. — Теперь, раз уж никто не спит, я бы хотел вынести на повестку дня другой вопрос. Не менее, сука, насущный. А именно — насколько честно вы хотите играть?

— Ну, я предпочел бы... — завел свою волынку Федор. — Общие принципы фэйр-плей...

— Ты его слушай больше, — сказал я. — Я так вообще играть не хочу, ни честно, ни нечестно. Я хочу победить.

— Победа в таких играх невозможно в принципе, — сообщил мне Федор. — Это же ММОРПГ, она бесконечная.

— Для начала, я хотел бы победить в рамках этого данжа, — сказал я. — А потом уже и конец бесконечности можно поискать.

— А ты что скажешь, местный? — поинтересовался Виталик. — Как у вас тут с читерами поступают? Существует ли в ваших мирах админ с большим позолоченным банхаммером? И как быстро он приходит, если кто-то кое где у вас порой?

— Я понял вопрос только в общих чертах, — сказал Кэл. — И не сильно интересовался этим вопросом, если честно.

— Ну так и ответь в общих, сука, чертах. Для начала.

— В долгосрочной перспективе читерство невыгодно, — сказал Кэл. — Потому что если благодаря ему ты получишь какое-то серьезное игровое преимущество, то за тобой придут модераторы.

— Кто такие?

— Игроки выше пятисотого уровня, — сказал Кэл. — Модератором может стать любой игрок выше пятисотого уровня, система просто сгенерирует для него персональный квест. Он тебя обязательно найдет, тут ему Система подыграет, и попытается тебя убить. а все, тобой созданное, сломать. В девяносто девяти процентах случаев именно так и происходит.

— А в остальном проценте?

— Если читеру удается пережить визит модератора и отбиться, его читерство считается узаконенным и становиться частью Системы, доступной для повторения и другими игроками, — сказал Кэл. — Но это, скорее, из разряда легенд.

— И как быстро приходят модераторы? — спросил Виталик.

— В зависимости от степени вмешательства.

— А много вообще игроков такого уровня?

— Нет, — сказал Кэл. — Это запредельный уровень прокачки, их едва ли несколько сотен на всю Систему.

— Ни хрена, сука, не понятно, — сказал Виталик. — Значит, будем выяснять это экспериментальным путем.

— Ты что задумал-то? — поинтересовался я.

— Что задумал, то задумал, — сказал Виталик. — Не факт, что вообще что-то выйдет, конечно. Но мне тут надо пару часов посидеть в тишине и, сука, спокойствии, так что шли бы вы с Федором кабанов бить. Заодно уровень ему прокачаете. А я тут посижу, поколдую, и с нашим новым товарищем заодно поговорю. Вдумчиво и неспешно.

— Ладно, — я чувствовал себя отдохнувшим, Федор так вообще выспаться успел, так что никаких причин, чтобы не идти качаться, у нас не было. — Пойдем.

— Пойдем, — согласился Федор, для пробы зажигая фаерболл и тут же его гася.

— Возьмите еды, — предложил Кэл, протягивая нам два куска чего-то, завернутого в штуковину, напоминающую серебристую фольгу.

— Э.. — сказал я. — А не отравлено?

— Не доверяете?

— Так ты сам нас научил.

— Дай позырить, — Виталик схватил сухпай, развернул, понюхал и порассматривал под разными углами. — Не, не отравлено.

— А насколько точен твой анализ? — поинтересовался я. — Что нежити хорошо, то игроку — смерть.

— Анализ точен, — заверил меня Виталик. — Я дополнительные свойства тоже вижу, и яда среди них нет.

— А что есть?

— Незначительный баф на бодрость, — сказал Виталик. — И минус пять очков к навыку "гурманство", если ты эту хрень на постоянно основе жрать будешь.

— У меня и навыка-то такого нет.

— Ну и тем более.

Фарм кабанов с Федором не сильно-то и отличался от фарма кабанов без Федора.

Я действовал по прежней схеме, сразу же навязывая противнику ближний бой, а потом подрубал конечность и запрыгивал за спину. В этот момент к драке подключался Федор со своими фаерболлами. Нельзя сказать, что от них было много пользы, но и вреда, в общем-то, тоже никакого. Вдобавок, наносимый нами урон был несравним, и я не опасался, что Федор моба переагрит.

А навык у него все равно качался, и уровни потихоньку росли.

После пятого поверженного моба я предложил устроить перерыв и перекус. Местный сухпай на вкус был, как и положено сухпаю, совершенно никаким, но голод утолял уже после второго же укуса, так что выданного Кэлом запаса там должно было хватить на несколько суток.

Да и бодрость сразу восстановилась.

— А вот насчет победы, — сказал Федор. — Ну, или не победы, а какой-то глобальной цели... Как ты это для себя вообще видишь, Чапай?

— Ну, пока план достаточно простой, — сказал я. — Я намереваюсь найти того, кто несет за все это ответственность, и сделать ему что-нибудь очень неприятное. Настолько неприятное, какое только смогу.

— Может, их уже и в живых-то нет, — заметил Федор. — Столько времени прошло.

— Может быть, — согласился я. — Но что-то мне подсказывает, что это не так.

— Ну, допустим, ты прав, — сказал он. — И как ты это собираешься сделать?

— Пока точно не знаю, — сказал я. — Ты слышал старый анекдот по человека, который что-то там починил одним ударом молотка, а потом выставил за это счет в целых десять рублей?

— Что-то такое помню, но очень смутно.

— Ему предъявили, что дороговато, за один удар-то, тогда он расписал смету, — сказал я. — Десять копеек за удар молотком, и девять девяносто за то, что он знал, куда именно надо ударить.

— Звучит логично, — сказал Федор. — Настоящие специалисты примерно так и должны работать. Ну и что?

— Вот такой у меня план, — объяснил я. — Сначала я собираюсь найти молоток. А потом — место, куда бить. Ибо какой смысл искать Архитекторов, если сейчас мне нечего им противопоставить?

— А если такого молотка в принципе не существует? — спросил он.

— Ты путаешь, — сказал я. — Это ложки не существует. А молоток есть всегда.

Глава 5

Зафармив еще двенадцать кабанов, я все-таки несколько притомился, не столько физически, сколько морально, и решил, что, наверное, пока хватит. Я взял еще три уровня, отметив для себя, что скорость прокачки предсказуемо падает. Зато Федор взял целых восемь и был доволен, как обожравшийся брюквы хоббит.

Я вообще в компьютерах не очень хорошо разбираюсь. Ну так, винду поставить могу, антивирусом куда-нибудь потыкать, макрос какой-нибудь сочинить или табличку в экселе нарисовать. При этом я понятия не имею, насколько русские программисты хороши, если брать среднюю температуру по палате.

Русские хакеры одно время на весь мир гремели, это да, но там скорее пропаганда и вбросы, чем какие-то реальные атаки, мне кажется. Это случилось уже после того, как я в отставку угреб, так что подробности мне в любом случае неизвестны. Поэтому я не имел даже малейшего представления о том, что решил учудить Виталик и какие у него шансы на успех.

— Да черт его знает, на самом деле, — сказал Федор, когда я поделился с ним своими сомнениями. Мы все еще шли обратно к точке входа, и идти нам, по моим прикидкам, было еще минут десять. — Я ж не знаю, какие у него скиллы... В смысле, не игровые, а как у программиста. И потом, я то больше по железу специализируюсь... Специализировался, то есть. Нет, азы знаю, конечно, но... блин, сложно это все.

— Насколько сложно?

— Да черт его знает, опять же, — сказал Федор. — Думаю, очень сложно. Судя по всему, он способен видеть консоль и какой-то кусок исходного кода, написанного на неизвестном ему языке программирования. В любом случае, там этого исходного кода должны быть сотни километров, и я не думаю, что он чего-то с ним сделать способен. Но пусть пробует, конечно, чем черт не шутит.