Морской рыцарь

Наспех обглодав двух вяленых рыбок, жирных и очень вкусных, Лео скомандовал отряду выдвигаться. Построившись в прежнем порядке, они продолжили путь. Теперь их дорога шла по горам и тропу они уже видели отчётливо, поскольку это было единственное место, где они могли пройти. Свернуть было некуда, справа и слева всё время была или каменная стена, или обрыв, или две каменных стены, или два обрыва. В одном месте тропа сузилась настолько, что мулы не смогли по ней пройти. Чтобы не терять раньше времени полезных животных, пришлось их временно разгрузить, надеть им плотные мешки на голову, а потом их просто перенесли через опасный участок три силача Берт, Джума и Седрик. Подобный подвиг дался им нелегко, пришлось дать отряду получасовой отдых, чтобы парни смогли отдышаться и прийти в себя.

Дальше дорога стала немного лучше, появилась возможность идти парами. Проводник посоветовал смотреть по сторонам, опасности быть не должно, но лучше всё-таки быть готовыми. При этом он увидел, как Седрик, в очередной раз нагнувшись, поймал между камней крупную змею, судя по окрасу, ядовитую. Резко клацнув крокодильими зубами, он откусил ей голову, выплюнул её, затем начал неторопливо жевать то, что осталось. Тело змеи в три локтя длиной постепенно исчезало в его пасти. Проводник хотел было что-то спросить, но передумал и просто на всякий случай отошёл от великана в капюшоне подальше. Асмус, проходя мимо, подобрал с тропы голову змеи, которая ещё продолжала открывать и закрывать рот, аккуратно поднял её двумя пальцами и положил в коробочку. Вообще, в отличие от остальных членов отряда, в мешке за плечами маг нёс не провизию, а целую гору бутылочек с зельями, он понятия не имел, что именно им понадобится в пути, а потому нагрёб из своих запасов всего и побольше. Было тяжело, но эту свою поклажу он никому не доверял.

К мосту они подошли уже в сумерках. Выглядел он внушительно, навесной мост, шириной в пять шагов, через ущелье с отвесными стенами. Держался он на нескольких канатах и даже двух ржавых стальных цепях с паяными кольцами. Откуда местные взяли эти цепи и как дорого они им обошлись, осталось неизвестным. Стало понятно, почему угроза разрушить мост подействовала на горцев, которые вообще мало, чего боялись. В случае разрушения такой мост не так легко восстановить.

Переправляться на другую сторону решили поутру, а сейчас им следовало заночевать здесь, с этой стороны моста. Позади остались места условно безопасные, а спереди опасность могла прийти только по этому мосту, так что, увидеть её нетрудно. Разводить костёр было не их чего, но Асмус не зря покупал жир. Смешав его в естественном углублении среди камней со стеблями сухой травы, которые попадались тут в изобилии, маг метнул в эту смесь огненное заклинание. Трава вспыхнула, жир растаял, а через пару минут получилось подобие огромной сальной свечи, огонь которой позволял согреть руки и приготовить пищу.

Проводник, перед тем, как заснуть, рассказал им всё, что знал о жизни по ту сторону моста.

— Они пасут скот, в основном, овец и коз. В набеги ходят, но редко. Тот, кто владеет землёй на южном склоне, и чьё имя вы постоянно упоминаете, однажды преподал им хороший урок.

— Как это у него получилось? — спросил Асмус, раскуривая трубку.

— Он не мог достать самих горцев, они каждый раз прятались в горах. Тогда его воины стали разорять селения и угонять скот. Горец с семьёй может отсидеться в тайной пещере, но стадо спрятать трудно. Дома сжигали, а скот забивали и бросали на поживу волкам. Горцы тогда поняли, что владения на равнине следует оставить в покое. Слишком дорого обходятся набеги, тем более, что хозяин земель не делал разницы между правыми и виноватыми и наказывал всех, до кого мог дотянуться.

— А граф силён, — заметил сидевший рядом Берт, — нам он ничего не сказал про свои войны с горцами.

— А когда это было? — спросил Асмус у проводника.

— Давно уже, я ещё мальчишкой был.

Прикинув возраст проводника, и вспомнив графа, маг сделал вывод:

— Это был не нынешний граф Мэлдон, а, видимо, его отец, а возможно, даже дед.

— Может, и так, — не стал спорить проводник, — теперь они редко ходят в набеги, а если и ходят, то не увлекаются особо, грабят, угоняют скот, но людей стараются не трогать.

— А торговать они с равниной не пробовали? — поинтересовался Лео.

— Торгуют, как же без этого? — объяснил проводник, — продают баранину, кожи, шерсть, сыр. А покупают товары разные. Ткани, железо, оружие. Свои кузнецы у них есть, но железа в этих горах мало, руду искать приходится долго. Вот и покупают железо у торговцев с равнины.

— А кто ими руководит? — спросил Асмус.

— Главного у них нет. У каждого рода свой, да ещё в селении старейшина есть, вот с ним вам и нужно будет договариваться.

— А за мостом что? — спросил Лео.

— За мостом тропа, как и здесь, можно прямо пойти, а можно направо свернуть, там дорога длиннее, зато идти легче, обе к большому селению выходят, его кто-то даже городом называл, там человек двести живёт, а то и триста. Дорога, что направо идёт, через пустое селение проходит, домов на пятнадцать. Там и раньше почти никто не жил, а теперь, я слышал, и вовсе ушли последние. Вы там сможете заночевать, спать под крышей удобнее, чем на камнях.

— А что за этим городом? — не унимался Лео.

— Не знаю, — честно ответил проводник, — я туда никогда не ходил. Расспросите местных, а лучше наймите проводника.

— Так и сделаем, — согласился с ним Асмус, после чего спокойно завалился спать.

Утром, отпустив проводника и вручив ему в подарок два железных ножа и горсть серебра, они перешли через мост. Снова возникла проблема с мулами, но её решили, как и в прошлый раз, надев им на голову мешки. Не видя опасности, они бодро шагали по толстым доскам. Ближе к концу Асмус вдруг остановился и приложил руку к перилам.

— Что-то случилось? — спроси его Лео.

— Чувствую магию, — задумчиво проговорил волшебник, этот мост строили при участии мага, на него наложили заклинание.

— Зачем?

— Чтобы замедлить влияние времени, канаты, на которых он держится, заменять придётся не через двадцать лет, а через пятьдесят, или даже семьдесят. Цепи, возможно, простоят больше века. Сейчас мы пройдём, и я попытаюсь заклинание обновить, пусть он стоит долго.

Когда мост остался позади, Асмус развернулся и прочитал заклинание, перед ним образовался шар из холодного света. Резким движением рук он оттолкнул шар от себя, и тот покатился вдоль моста. Добравшись до противоположного конца, шар покатился обратно, постепенно истаивая, пока не исчез вовсе.

— И что теперь? — спросил Лео.

— Теперь этот мост простоит дольше положенного, это моя помощь местным в благодарность за доброту.

За мостом дорога пошла круто вверх, пока, наконец, не вывела их на ровное плато, где они упёрлись в развилку.

— Поворачиваем, — решительно сказал Лео, показывая на правый путь, — там дорога лучше.

Отряд это решение поддержал, ломать ноги на камнях никому не хотелось. Особенно страдал Радко, у которого совсем изорвались сапоги, а купить новые было просто негде. Он латал их на каждом привале, но помогало плохо, они просто рвались в другом месте.

На привал сегодня не останавливались, где-то впереди должно быть пустое селение, там можно будет спокойно отдохнуть и поесть, пока же просто грызли на ходу сушёную рыбу, запивая холодной водой из фляг.

Ближе к вечеру, за очередным изгибом дороги, они разглядели несколько приземистых каменных домиков. Судя по отсутствию дымов и какого-либо движения, посёлок этот был действительно пуст.

— Вперёд! — бодро скомандовал Лео, хотя бойцы и без команды прибавили шаг. Всем хотелось отдыха, тепла и сытной горячей еды.

Очень скоро они подошли к крайним домам.

— Обыщите дома, — велел Лео, — мало ли кто мог остаться.

Сноровисто обшарив дома, сложенные из камня или необожженного кирпича, с заборами из того же материала в человеческий рост, они никого не нашли, только Асмус, напрягая колдовское зрение, разглядел что-то живое в самой дальней избушке. Берт, прихватив оружие, сразу отправился проверять.

— Здесь какая-то старуха, — заявил он, выглядывая в проём забора, — совсем древняя, вроде, живая, но не разговаривает.

— Пойдём, посмотрим, — подозрительно проговорил Асмус, — не нравится мне это.

Когда Асмус и Лео, вслед за Бертом вошли в калитку, они обнаружили там старуху, действительно, такую древнюю, что она, казалось, вот-вот рассыплется в пыль. Тем не менее, она была жива и её блёклые глаза, бывшие когда-то зелёными, смотрели куда-то вдаль, совершенно игнорируя непрошеных гостей, что вертелись рядом. Одета она была в вытертую шубу из волчьего меха, голова её была не покрыта, и лёгкий ветер шевелил спутанные седые волосы. Внимание привлекло ожерелье из клыков и когтей разных животных, надетое поверх шубы.

— Бабушка, вы нас слышите? — вкрадчивым голосом спросил Асмус, нагнувшись к самому уху старушки.

Ответом было молчание. Выражение лица старухи не изменилось.

— Вот я и говорю, — объяснил Берт, — живая, но не говорит ничего.

Тут один глаз старухи, независимо от другого, повернулся в сторону Берта. Посмотрев на него несколько секунд, глаз вернулся в прежнее состояние. Беззубый рот старухи приоткрылся, и скрипучий голос на понятном языке произнёс:

— О чём с вами, дураками, разговаривать? — после этого старушка вернулась к созерцанию противоположной стены.

— Я, кажется, начинаю понимать, — сказал Асмус задумчиво, — это непростая старуха. Очень непростая.

Присев рядом, лавочка была совсем короткой, но маг всё же умудрился пристроить свою задницу, Асмус проговорил, как бы, между делом:

— Третьего дня варил я приворотное зелье, а корней иглолиста не нашлось, пришлось заменить корнями молочая...

Старуха среагировала мгновенно:

— Дурак! — снова повторила она, ткнув в мага тонким костлявым пальцем, — кто же кладёт молочай? Вместо приворота понос выйдет на неделю.

— Говорит, — с довольной ухмылкой произнёс Асмус, — вы устраивайтесь на ночлег, как и планировали, а нам с ней есть о чём поболтать.

— А кто это? — спросил Лео.

— Эта пожилая дама, — объяснил Асмус, — та, кого принято называть ведьмами. Не просто женщина-маг, а ведьма в чистом виде. Потому и живёт здесь одна, когда все ушли.

В селении, и правда, больше никого живого не обнаружили. Зато в одном сарае нашли много сена, старого и прелого, но изголодавшиеся мулы (овёс приходилось экономить) ели его с аппетитом. Нашлись тут и дрова, и даже большой медный котёл, который, правда, пришлось долго чистить от зелени. Скоро во дворе одного из домов горел большой костёр, а Джума помешивал длинной ложкой мясную кашу. Мясо было свежим, Седрик, пропавший ненадолго, вернулся с тушей задранного им горного козла, товарищи тут же уговорили его поделиться. В итоге задние ноги животного отправились в котёл, а остальное монстр сейчас старательно рвал зубами, сидя в дальнем углу.

Для себя Лео присмотрел небольшой домик у дороги, тесный, но чистый и с кроватью, застеленной соломой. Роберт хотел остаться с ним, лечь у порога и охранять спокойный сон господина, но Лео отослал и его. Хотелось побыть одному, хотя бы одну ночь. В углу нашёл каменный светильник, в который налил масла, фитиль поджёг от костра, зажигать огонь пальцем, несмотря на все старания Асмуса, он так и не научился.

Разделив с друзьями трапезу, он некоторое время наблюдал, как спорят в дальнем углу двора Асмус и старая ведьма, которая, несмотря на свою внешнюю дряхлость, оказалась неожиданно бодрой и обладала отличной памятью. Кроме прочего, она самым наглым образом отобрала у мага трубку и сейчас вовсю попыхивала ей, выпуская клубы ароматного дыма.

— Никакого спирта, — в очередной раз возразила она магу, — волчья моча, весь рецепт к ней привязан.

— Но она же воняет, — с отвращением проговорил маг, — пусть зелье и не нужно пить, но запах отвратительный.

— Зелье и должно вонять, — заявила старуха, — чем сильнее оно воняет, тем лучше действует. Вам молодым не понять, вы всё на книги свои надеетесь, а я неграмотная, потому в голове всё держу. Не забываю потому, что сама всё попробовала и знаю на деле.

Лео подумал, что если ведьма, и правда, держит в голове столько знаний, сколько Асмус хранит в книгах, то это достойно уважения. А они продолжали спорить, за каждый ингредиент зелья, за каждое слово в заклинании, причём, Асмус в этом споре проигрывал. То есть, знал он, возможно, больше, но конкретно этих знаний, которыми владела ведьма, ему недоставало. Видимо, студентам Академии подобного не преподавали.

Доев вкусную и сытную кашу и выпив порцию крепкого джина, юный рыцарь направился к себе. Очаг в доме он не разжигал, но и от светильника исходило некоторое тепло. С учётом того, что сам домик был чуть больше собачьей конуры, воздух внутри прогревался неплохо. Расслабившись, он снял с себя тёплую шубу и повесил её на деревянный гвоздь, потом стянул кольчугу, сапоги и остальную одежду, оставшись только в исподнем. По босым ногам тут же потянуло холодом, но Лео почти сразу улёгся на постель, застеленную охапкой сухой соломы, одной рукой он положил рядом меч, а другой дотянулся до шубы, чтобы использовать её в качестве одеяла. Под голову лёг мешок с припасами. Светильник он гасить не стал, масла должно хватить до утра, пусть будет хоть немного теплее.

Заснул он не сразу, некоторое время балансируя на грани сна и яви, поэтому смог расслышать тихий скрип двери. Лео моментально открыл глаза и сжал рукой рукоять меча. Впрочем, увиденное позволило ему немного расслабиться. Перед ним стояла женщина, точнее, прекрасная молодая девушка, лет восемнадцати, в меховой накидке. В тусклом свете светильника он смог рассмотреть длинные чёрные волосы, полные губы и блестящие зелёные глаза. Девушка сделала шаг к нему и что-то едва слышно прошептала.

— Кто ты? — спросил Лео, отпуская меч, что-то подсказывало, что оружие ему не понадобится.

— Меня зовут Ханна, — тихим голосом ответила красавица, гипнотизируя его взглядом своих глаз.

— А я — Леонард, — ответил Лео, продолжая хлопать глазами.

Некоторое время они стояли напротив друг друга и не решались приблизиться. Наконец, Ханна сделала шаг вперёд, а потом и Лео приблизился к ней. Ещё пару секунд они смотрели друг другу в глаза, после чего слились в страстном поцелуе. Ханна распустила какой-то шнурок на шее, и меховая накидка упала к её ногам. Теперь девушка стояла перед ним полностью обнажённая, тело её было идеальным, стройные ноги, крепкие бёдра, плоский живот и упругая грудь, Лео тоже начал стаскивать с себя рубаху, но Ханна не стала терпеть, обхватив желанного мужчину руками, она сильными пальцами разорвала прочную ткань, обрывки рубахи полетели в стороны. Штаны Лео успел снять сам.

Они повалились на солому, не размыкая губ. Лео, истосковавшийся по женской ласке, которую молодое сильное тело требовало всё чаще, был вне себя от страсти. Ханна обвила его ногами и вонзила ногти в спину, оторвавшись от его губ, она выгнулась в экстазе и издала громкий стон, который, наверное, слышали все члены отряда. Но это бы ещё не конец, страсти нарастали, оттолкнув Лео, Ханна резким движением сильных ног уложила его спиной на ложе, а сама, оседлав его, начала медленно двигаться, вращая талией и извиваясь всем телом.