Но всё одно, начинать диалог с поглощения на чужой, да такой благодатной земле, чьей-то души... как бы укажет на отсутствие манер. Пришёл, не поздоровался, не представился, рук не помыл, а сразу за стол и чавкать, чавкать. Не стоит производить такого впечатления.
До вечера люди работали. А я сумел подобраться ближе к деревне. Там тоже шла кипучая деятельность. Женщины били траву. Дети рубили чурки на аккуратные квадратные брусочки из которых мальчики постарше вырезали ложки, фигурки животных, деревянные ножи и мечи. Девочки помогали женщинам, носили воду. Вода!!! Год воды не пил!!! А-а-а-аа-абождем!
Мужчины, что не в поле, строгали доски, брус, крыли крыши. Движуха, это хорошо, это интересно, но от чего уровень деятельности такой низкий?
Присмотрел бабку пошире, да куда она в дом отправиться. Собственно ночи и ждал.
Странно, души не спят, во всяком случае на Земле мне ни разу спать не пришлось и не хотелось. И в Пустом мире тоже, но эти души, а это точно души, спали, ели, работали, любили и у них рождались маленькие душонки которые вырастали во взрослые души. Почему так?
Бабку выкрал без происшествий, тихо без писка, но поговорить не удалось. Молчала как Зоя. Даже переломанные руки не помогли, мычала, но членораздельных слов не произнесла.
— Вот дура старая, мне же придётся внучку твою поймать и съесть. — молчит, глазами зыркает, взглядом прожигает, но ни слова. — Ладно, сама напросилась. — оторвал ей руку и проглотил. Информации больше не стало.
— М-да, фигово вышло. Хотел ведь по хорошему. — удручённо покачал собакоголовой маской Тэк.
А нужна мне такая упёртая дура внутри? Поднимет ещё уровень протеста, придётся давить иждивенцев волей, оно конечно на пользу делу, волю закаляет, но вот жить станет скучнее, что не есть лёд.
— У вас как с регенерацией? Или ахалай-махалай, рука отрастёт, короче? Молчишь... Бесишь, блин! Как же хочется тебе кишки вырвать и жрать заставить, чтоб не игнорировала, когда с тобой так вежливо разговаривают. Ладно, не получилось мирно, но совсем плохо делать не будем.
Перетянув обрубок отрезом ночнушки разжёг костёр ударом когтей о камень. Подождал пока разгорится, да головнёй прижёг ей рану. О, как она кричала! Хоть один нормальный звук от неё услышал. Тюкнул по голове, да отнёс обратно захватив её внучку которой на вид было лет семнадцать. Тут правда выйти получилось тихо, но видно запах крови поднял кого-то, через пару минут в селе поднялась шумиха, люди забегали. А я подхватил ношу и рванул дальше на запад. Если и эта молчать будет, то съем.
Один год один день в ПМ. Ирий. Жертва киднепера.
Примерно сотней километров северо-западнее, после форсирования трёх рек, на вершине невысокой каменистой сопки, девушка сидела в свежевырытой яме три на три метра и глубиной метра четыре. Над ней возвышался серый примат, помесь бабуина и волка, костяной наконечник хвоста чиркал по стенкам, по сути в раздражении, но девушке казалось, что от нетерпения.
— Очнулась?
— . . . — девушка смотрела на живого беса с нескрываемым страхом.
— Зашибись. — зачем он её сюда тащил? Чтобы она сама себя убила? — Говорить будешь, или будешь молчать, как твоя бабка?
— Что ты с ней сделал?!! — страх боролся в девушке с возмущением, бессилием, отчаянием и любовью к своей заботливой и сильной старшей родственнице.
— Съел. Да чего ты такие глаза таращишь? Я же чуть-чуть совсем. Ладно, шучу.
— Я.. я не верю тебе. — громко сглотнула ком в горле девушка.
— Да, мне как-то... — помахал монстр лапой. — Где я? Точнее, где мы находимся?
— Это... это то, что ты... — шух, ба-бах. Над левым плечом девушки в земле образовалась глубокая выбоина, точнее вмятина, так как на дно ямы земли не выпало не кусочка.
— Девочка, ты не догнала, я спрашиваю, ты отвечаешь быстро и развёрнуто. Повторяю, где мы?
— И..и-ирий. Место, утверждённое богами, где людьи живут перед инкарнацией. Иногда людьи встречают тут свою любовь, редко, и тогда у них рождаются молодые души, у которых совсем нет опыта прожитой жизни.
— Молодец, хорошая девочка. Вас охраняет кто-то? — как можно в скрежете услышать нежность? Вот и девушка его не услышала.
— Полный Круг Волхвов.
— Хм, круто, полный круг, это сколько. — один огонёк в глазницах у Беса стал больше, другой чуть меньше. Выглядело так, будто Бес приподнял бровь.
— Девять округов по шестнадцать Волхвов. — опять сглотнула девушка, но уже тише.
— О... Это впечатляет. Но они сами за нарушителями бегают?
— Н..нет, каждый Волхв сотник, его десятники Ведуны, командуют Воинами и новиками.
— Ясно, ясно. И, что будет, мне за то, что я съел твою бабушку? — глаза девушки вспыхнули ненавистью, страхом, бессилие отразилось в поникших плечах с новой силой. — Или если я тебя съем?
— За каждую погубленную душу наши Воины мстят. Каждого Беса находят, даже в вашей пустыне, разрывают на кусочки и скармливают сотне других Бесов, а потом всех рубят в назидание.
— Пробирающе, тебе конечно ничем не поможет, но приятно думать, что за тебя отомстят. И от куда ты это знаешь?
— Это знают все людьи в Ирии, это утверждённый покон. — глухо сказала девушка, ей уже было безразлично, что с ней будет, ей даже хотелось, чтобы Бес её быстрее убил.
— Вот как... И какие ещё есть поконы? — но девушка больше не хотела говорить, она чувствовала себя предателем, трусихой поддавшейся страху и наговорившей лишнего.
— Эй, эй, так не пойдёт, ты мне ещё столько всего интересного не рассказала! — но девушка лишь отвернулась и отвела взгляд. — Вот как.
Коготь указательного пальца аккуратно и нежно погладил щечку девушке. Девушка вздрогнула. В следующий момент её ночная рубашка была разорвана спереди и разлетелась тремя кусками по всей яме.
— Какая плохая девочка... — хвост кончиком, но плашмя прошёлся по животику, правой груди вверх, шейке, левой груди вниз, проскользнул по пупку, начал гладить девушке бёдра с внутренней стороны. — Думаешь если ничего не скажешь кому-то поможешь? Нет, ты лишь умножишь количество жертв. — когтистая лапа схватила девушку под подбородок за шею, так чтобы она не могла отвернуться. — Думаешь придала кого-то? Но ты пока не сказала ничего, чего бы не знали все, никаких секретов. О-о-оо, да ты оказывается развратница, заводят грубые игры, возбуждает насилие? Ты уже вся мокрая там.
— Нет, не надо... — проскулила пока ещё девушка.
— Где ближайший крупный город, как далеко от него другие, как долго от города добираться от сюда.
— Г..ггоррод, горрод на юге, два дня пешком, но войны доберутся быстрее. — опять громко сглотнула она. — до соседнего города ещё три дня на юго-восток.
— Вот видишь, как просто. Боишься? Ненавидишь меня? Правильно в общем, но ненавидеть тебе стоит свою слабость, беспомощность. Чувствуешь, как твоё тело предаёт тебя, ты ведь хочешь, чтобы я продолжал тебя ласкать, чтобы проник в тебя? Не отрицай правду. Прими её. — хвост продолжал всё это время нежно гладить кожу, лишь на тот момент пока девушка говорила снизил интенсивность ласк.
— Чувствуешь вот здесь, под рёбрами... — коготь большого пальца Беса легко-легко касался кожи девушки с левого бока над животом. — Твоя эрогенная зона, а вот ещё одна, если их стимулировать и слегка коснуться клитора, да его тоже чуть-чуть стимулируя.
— Ах.. ах.. аах, нет не надо, не дела..а-ааах эттто, аах. — кровь ударила в голову, температура тела стала выше, губки налились и чуть припухли. Дыхание стало прерывистым. Таз девушки приподнимался на встречу ласкающим движениям. Не сильно. Человек бы не заметил.
— А если не забывать ещё и о точках на бёдрах, под коленями, между пальцев... Вот видишь, твоё тело содрогается от спазмов, не бойся, это оргазм. И ты всё ещё девушка, представляешь. Это моя награда тебе за помощь. Скажи, у вас есть деньги?
— Н-н-не смотри, не смотри на меня. — попыталась Олеся прикрыть естество руками из затеи ничего не вышло, хвост и руки ласкали в простых местах и воля к сопротивлению гасла.
— Глупая, это сейчас я монстр, когда-то был вполне себе человеком... Хотя пожалуй тебе не это важно. Считай это уроком по анатомии, не больше. Это естественные реакции. Не переживай, тело любого в подобной ситуации его предаст, потому что базовый инстинкт. Так что на счёт денег?
— Мы расплачиваемся работой и вещами, не знаю много о деньгах, только то, что пришлые души рассказывали. Не смотри.
— Глупая, глупая девочка. Смотри где ещё есть эти зоны. Губы, — коготь нежно прошёл по припухшим губкам тыльной стороной. — Ноздри, — бес убрал когти и погладил её костяшкой указательного пальца. — Брови, — движение продолжалось от оса вверх. — Мочки ушей, — опять были в дело пущены когти. — Шея почти вся, — уткнулся он легко легко маской на ключицей. — Позвоночный столб, — в это время хвост сгибом шёл от ямочек на спине вверх по позвоночнику. Когда она успела встать она не помнила. — Вот видишь, ты опять вся намокла, ямочки над тазом, попка, но тут видишь, от ситуации зависит, от доверия. Чувствуешь возбуждение, слабость, апатию, тебе уже не хочется сопротивляться, тебе очень хочется, чтобы я продолжал, но мораль, воспитание. Но ты слаба, беспомощна, ты ничего не можешь мне сделать не можешь остановить, ты вся в моей власти. — остириё хвоста коснулся ануса, девушка вздрогнула вырываясь из наваждения. — Видишь, это якорь. Запомни это ощущение, а не место. Вызывай это ощущение, когда тебе нужно быстро прийти в себя.
— Говоришь они всегда находят пришлых убийц? Значит они уже идут по следу.
Монстр одним прыжком выбрался из ямы, потом послышался треск разрываемого дерева. Вновь и вновь.
— Это, чтобы не замёрзла. — прокомментировал охапку наломанных дров Бес. Чиркнув ногтями по камню высек сонм ярких искр которые подпалили сухой мох, затем Бес сложил дрова колодцем и опять выскочил из ямы. — Не скучай тут. Благодарю за беседу и прощай. — и его морда исчезла.
Один год один день в ПМ. Ирий. Ал Ар.
Глупо получилось. Оказывается пока я с целой маской возбуждение мне не светит. Как старый доктор, ей ей, отметил точки с высокой нервной активностью, да выполнил цели. Никакого кайфа.
Хотя девушка была хороша. Про таких говорят кровь с молоком. Грудь высокая упругая, размер третий с маленькими розовыми сосками. Бёдра широкие, попа аппетитная, яблочком. Талия узкая. С ростом не скажу, с тех пор как сменил принадлежность вида стал сильно выше обычных людей и она мне казалась маленькой. Киска голая, вообще волос на теле, кроме головы не увидел.
Личико кругленькое, с курносым пропорциональным маленьким носиком, бровки светлые, но длинные, глазки большие, зелёные. Губки не большие, но когда возбудилась набухли, целовать её, наверное, особое наслаждение.
Ушки маленькие и мочки небольшие. Шея тоненькая. Я мог спокойно двумя пальцами обхватить. Хотя у меня теперь пальцы длиннее и рука больше.
Кожа гладкая, светлая, хоть и с загаром. Не заметил ни родинок, ни других пигментных нарушений. Это потому, что душа? Или местный воздух так влияет?
Я решительно скомкал воспоминания о красивой незнакомке, даже имени не спросил, и отбросил в дальний угол памяти. Валить надо. Куда?
— А, рванём-ка мы на юг.
Привычно прыгая с дерева на дерево, только они неожиданно мягкими оказались, что вызывало некоторые неудобства. Голова была занята планами на отдых и неизменённые души в перечень этих планов не входили. В конце концов, просто полежать и погреться на солнышке само по себе дорогого стоит.
— Ну, вот и река. — река была приличной в ширину, около семидесяти метров, глубину не мерил, но дна не видно. Но главное, что текла она на север.
Найти сухой ствол пять минут. Найти довольно длинное трубчатое растение ещё десять. Привязать одно к другому травой и накидать сверху ещё немного. А теперь в путь. Транспортировав бревно в стремнину нырнул и продул трубку от воды. Хотел воды. Вот тебе сколько влезет. Опять вышло глупо. Пустые не дышат. Другими словами, я мог одинаково эффективно дышать водой. Хотя узнал я об этом, когда мою дыхательную трубку перебило.
Интересное ощущение, когда потоки воды протекают сквозь твой череп, а вдох воды приносит дискомфорт, а не спазм.
А ведь наверное нужно поспешать, если мои преследователи смогут пройти по следу, то уткнуться в берег, а там направления два и моё будет предпочтительно. Прикинут свежесть следа, да скорость реки, накинут десяток километров и выйдут наперерез. Неудобно получиться.
Активно вслушиваясь в собственное чутьё начал шустро грести ногами. Не глиссер конечно, но скорость получилась приличная. И километров через сорок, условно-относительно конечно, свернул в приток который шёл по сути назад. Бревно пришлось бросить, а трубка сломалась ещё час назад.
Грести против течения оказалось довольно муторно, но через три тысячи семьсот сорок секунд я залёг на дно в одной из заводей, почувствовав далеко, на краю чувствительности сильное ДеДе, так и лежал до самой ночи.
Ночью же опять погрёб вверх по течению, но теперь уже с большей скоростью. Часа через два перебежал по знакомому месту в следующую реку ещё ближе к деревеньке, где такие гостеприимные и щедрые на угощения бабушки.
Эта речка текла на юго-восток, чем и воспользовался ложась на спину и глядя на звёзды пока поток нёс моё тело. Ещё через два часа заметил высокую горушку в отдалении, туда и путь держал.
Плюсом этой горы был ещё и ощутимый вход в Пустой Мир, теперь я мог отличить его запах.
Сто шесть тысяч семьсот восемьдесят второе лето от Основания Асгарда Ирийского. Ирий. Василий Молот.
Обестина(13.30) вторника, Настя(7.40)третейника
Трое из отряда Лаек подоспели аккурат через двадцать пять частей. Бес появился неудачно, перед осбестем. Трапезничать теперь выйдет только по уничтожению. Но дело привычное, в пути перехватят чего.
Молот подозвал старшего Лаек. Мужчина с тёмным волосом, чуть раскосыми глазами голубого цвета. На нем был лёгкий традиционный комплект охотника. Пояс сообщал, что на счету этого воина две сотни бесов, которых он выследил. За спиной у Лаек тулы с луком и стрелами, на поясе длинный кинжал. Им приходиться по долгу проводить поиски в лесах, болотах, там и лук не очень уместен, не говоря о мече.
Командира нюхачей Василий знал уже лет двести. Типом он был не разговорчивым, но обязательным.
— Олежа, Нетопырь не может уловить, где супостат ныкаеться. Мы сам знаешь, растерзать кого мастера, по следу подранка хоть в Нифльхейм, дойдём, но вот выследить кого скрытного...
— Не сусоль. Командуй.
Говорят раньше были виманы, на которых можно было перемещаться по Нави со скоростью выше самолётов Яви, но те времена канули. Война с Катаем, усмирение Индры, война Восточных Богов, когда всех Нихонских Богов перебили их же Проводники Душ назвавшие себя готеем тринадцать. Всё это разрушило наследие предков.
Сообщения же с другими чертогами нет, пока идёт Ночь Сварога. Как и нет Мастеров способных воплотить чертежи.
