Неожиданно, меня охватывает другая ярость. Огненная, аскина. По жилам словно пустили зажжёный спирт, вымывающий, выжигающий всю слабость. Вовремя сестрёнка, в самый раз! Так держать!...

...Изувеченная туша Гагиила бессильно дёргалась на воде. Тварь мотала башкой, из которой торчала рукоять моего двуручника, пригвоздившего друг к другу челюсти ксенотвари. Так-то, выродок! Трепыхайся и жди, гость дорогой, когда тебя попотчуют хлебом с солью — точнее ядрён-батоном с морской солью.

Даже сквозь ЛСЛ слышно, как тяжело дышит напарник.

— Син, ты как?

— Дерьмово, Аска... Извини, но... не могу ... Сил даже... пальцем шевельнуть... нет... — как я его понимаю.

— Держись, Старшой, сейчас всё закончится.

— Эй, голубки! Закончили ворковать или ещё нет? — вот же ехида, всё неймётся ей. — А то мы уже яхту вам пригнали... Или вы там чем-то интересным занимаетесь?

Мда, бедный Виктор, теперь начинаю понимать, каково ему с этой пошлячкой жить.

— Мисато-сан! какая же вы похабница!

— Не хочу ворковать или заниматься чем-то интересным. Хочу отдохнуть. И есть.

Ну вот, все они такие — одно на уме — брюхо набивать и... Мальчики-девочки, да что это такое, я-то чего как Мисато пошлю?!

— Ничего, ребята, сейчас и поедим, и отдохнём... Вы сегодня отлично поработали! Просто молодцы! Давайте, перебирайтесь сюда. Только аккуратно.

Так, теперь избавляемся от кабеля и аккуратненько лезем на палубу линкора. Не своротить бы надстройку. Теперь переносим весь вес Евы на палубу и... Твою ж дивизию: ноги Ноль-Первого проламывают броню и уходят в нутро корабля, который тут же начинает раскачиваться. Срочно укладываем Еву на пузо, иначе одним линкором у нашего флота станет меньше!

Уф-с, пронесло. Но, ремонта в сухих доках всё равно не избежать.

Пошёл обратный отсчёт. Эх, скорее бы выбраться наружу.

— Мисато, а что, Ангела добивать не будут? — кстати, да — пора бы уже контрольный делать, а то эта сволочь начнёт регенерироваться и все наши старания пойдут псу под хвост..

— Почему не будут? Будут. Смотрите внимательнее — зрелище должно быть внушительное.

Ну-ка, ну-ка, покажите нам шоу. Боевое применение ЯО по инопланетянам — о таком кино можно только мечтать. Тем более, если смотреть его с безопасного места.

В воздухе что-то мелькнуло и упало возле Гагиила в воду. И... вот это бух! Ажно нас (в полукилометре от места удара) накрыло.

— Однако, нехило...

— И правда... внушает... — согласился Виктор.

— Адмирал получил предписание ГАРАНТИРОВАННО уничтожить противника, и я думаю, что он будет утюжить этот квадрат до тех пор, пока в нём будет хотя бы один намёк на присутствие Ангела.

— С такими уродами подстраховка никогда не помешает... — меня аж передёрнуло от воспоминаний о недавнем противнике..

— А это уже, чтобы наверняка. Кстати, как у тебя там с энергией, Лэнгли?

— На исходе — будем выбираться.

— Хорошо. Я тоже скоро прибуду к вам.

— Ладно, побеседуем уже на свежем воздухе...

— Свежий воздух — это хорошо...

— Всё, выдвигаем капсулу.

...Мальчики-девочки, как же это хреново, когда эта дрянь выходит из лёгких и желудка. Ой-йё, Аска, как ты это всё переносила раньше? Представляю, каково было Виктору в первый раз! Сейчас-то ему уже привы...

Один взгляд вниз и вся усталость снова исчезает.

...ть! — напарник с булькающим хрипом корчится на дне кабины, раздирая форменную рубашку. Он же без контактника и... Задохнётся же! И медики не успеют! Одна надежда на меня. Действуй, Тоня, действуй...

...Не, похоже отлежаться мне не дадут. Аске, электровенику хренову, такие помехи только в кайф — не терпелось Рыжей заняться каким-либо делом. Нет, я конечно, тоже девушка деловитая, но в отличие от немки, стопроцентная сова и не прочь подушить подушку при каждой возможности.

...— Это хорошо...

— Да, уж, плохого здесь мало.

— Кстати, а почему у меня в этот раз возникли проблемы с выводом ЛСЛ из лёгких? Ведь чуть не захлебнулся, блин...

— Извини, Синдзи, совсем из головы вылетело, что такое может случится... — а, вот тебе, подруга, подобное головотяпство проявлять не положено по должности.

— А такое разве может случится?

— Оказывается — может. Датчики, которые должны заставлять лёгкие выплёскивать ЛСЛ, есть в ложементе и комбинезоне... Но ты был без комбинезона и не в кресле...

Твою ж... вот мы ж остолопы — можно ж было просто усадить Виктора на своё место. Не пришлось бы тогда делать искусственное дыхание парню, вытягивать эту мерзость из лёгких.

Внутри возмущённо задёргалась Рыжая. Какой поцелуй, Аска?! Я, между прочим, ему искусственное дыхание делала, так что...

И, вообще, чего так взвилась, а? Что значит только с Кадзи? Какая ты у нас, однако, праведница — кюхе, киндер, кирхе, каппэ и тд.

Ага, жди... Своего совершеннолетия — Рёдзи карьерой ради тебя рисковать не станет. Ни один прирождённый кобель на такое никогда не решится.

— Проклятье! Ведь предлагала же мне Лэнгли надеть запасной!.. — осознал-таки свой пролёт, вояка.

— А она предлагала?

— Ну, да.

— И ты отказался? — готовься, летёха, будет выволочка...

— Ну... да...

— Глупо! Ты же мог погибнуть!

— Ну, я же не знал!.. — ну вот, сначала выпендриваемся, а потом оправдываемся. Эх, мужики, ну что вы за порода?!

— "Ну, я же не знал!", а кто будет знать? Скажи ещё спасибо Аске, что тебя откачала...

— Аска... чего сделала?

— Спасла тебя, вот чего. И если бы не она, то медикам, которые тебя из капсулы вытаскивали, пришлось бы переквалифицироваться в волшебников и пытаться вытащить тебя с того света. А я, честно говоря, не очень уверена в силах местных докторов — это ж всё-таки линкор, а не госпитальный корабль...

— Ничего себе дела... Чёрт... Надо будет Лэнгли спасибо сказать, как только из лазарета выйду...

Ну, далеко ходить и долго ждать ему не придётся. Впрочем, сейчас надо заняться кое-чем поважней взаимных расшаркиваний. Раз командование здесь, то надо доложить ему о выполнении поставленной задачи. Обречённый вздох Рыжей. Да, сестрёнка, я выбрала амплуа солдафонки. Будем кирзачить на пару с Икари-младшим. Корчить из себя убелённых сединой и покрытых шрамами ветеранов. Кстати, о шрамах — как там моя грудина поживает? Приподымаем одеяло и осторожно... Ф-фух (вздох облегчения сразу обеих владелиц тела) — тушка в порядке, только покраснение небольшое. Что ж, на радостях можно и делом заняться.

— Майор Кацураги, разрешите доложить!

Парочка мигом замирает. В глазах вижу интерес, смешанный с восхищением и удивлением.

— Докладывайте пилот Лэнгли.

— Проведённый мною анализ проведённого боя с ангелом (чуть-чуть не брякнула — с Гагиилом) привёл к выводу о необходимости отказа от дальнейшей эксплуатации системы "Мелара-Вурфспилс" в качестве вооружения класса "С" по причине неудовлетворительной огневой мощи, как основной артсистемы калибра семьдесят пять миллиметров, так и дополнительного вооружения — пусковой установки самонаводящихся ПКР "Вурфспилс"!

Майор аж рот открыла, меня слушая. Получи и распишись, командир наш дорогой! Ничего, это только цветочки...

— Полностью согласен с выводами младшего лейтенанта Лэнгли! — тут же подхватывает Виктор — у самого вид довольный, как у дорвавшегося до кондитерского склада.

— Майор Кацураги, когда сдавать рапорт о проведённом бое? — продолжаем натиск. — Если хотите, могу предоставить его на четырёх языках — японском, немецком, английском и русском.

Правда тут маленькие проблемки — лично я не имею представления о форме подачи рапортов в НЕРВ-Япония, а у Рыжей проблемы с катаканой и хираганой — как она не маскируется, но озабоченностью немного, да фонит.

Бравый командир маленько в ауте:

— Кх... гм... э-эээ...

— Если надо, то я прямо сейчас напишу.

— Ну, зачем сейчас, выйдешь завтра из лазарета и напишешь, Аска. Ты сейчас лучше просто расскажи о том, как бой проходил.

Рапортовать устно? Отлично, отрапортуемся. Воздуху побольше и начали...

...— Отлично. Всё ясно и понятно. — Кацураги смотрит на меня взором, представляющим собой сплав изумления и восхищения. — Молодец, Аска, гм, то есть, пилот Лэнгли.

Так, вроде бы уважение у начальника мы заработали. Создали, так сказать, базовую платформу. Аска тут же презрительно фыркает. Мол, она бы ещё быстрей заставила себя уважать. Угу. Свежо предание, да верится с трудом. Я, между прочим, серьёзно — уже сколько с тобой общаюсь в, так сказать, будуарно-кулуарной обстановке. Поэтому, могу, сестрёнка, смело заверить — уважения было бы мало, а вот презрения к малолетке и её дерьмовому инструктору... Да — Кадзи! Дерьмовый, более чем, дерьмовый! Чему он тебя, вообще, учил, Д'Артаньян херов?!

Внутри недовольно бурчит Рыжая — посмотрим, как запоёшь, когда тебя раскроют. Ну да, олухов вокруг нас нет и, рано или поздно, но заподозрят. Сопоставят факты, опросят тех, кто тебя в Германии и на Пиндосчине знал — в первую очередь — папку твоего... И, поймут, что "царь-то не настоящий!"

Детская радость Аски.

Ты, прежде чем радоваться, вспомни, как и где в этом измерении производят удаление чужих вселённых душ? Разумеется, не считая психушек.

Рыжая испуганно съёживается. Дошло? Страх, отчаянье, ненависть, матюги... Да-да, я специально погибла в том мире, чтобы в этом вселиться в твоё тело и довести тебя до психушки... Вот, специально, дрянь такая, чтобы сгубить невинную дивчину Аску Сорью Лэнгли Цеппелин.

Кстати, по сюжету, крыша как раз у тебя должна будет поехать. Причём, без всяких подселений, если уж на то пошло.

Тишина за рогожской заставой.

Что, доходит?

Ты пойми, дурилка берсеркоидная — обследуй "психи" Аску Сорью Лэнгли сейчас, то все только обрадуются, увидев на месте малолетней психопатки вменяемого бойца в юбке. А нюансы поведения, знания, вкусы и предпочтения, отличающиеся от аскиных? Сестричка ты моя непрошеная, кто из-за таких мелочей станет отправлять одного из ТРЁХ пилотов Евангелиона в психушку в момент, когда очередной ангел готов вот-вот свалиться с неба? Удивление, надежда, радость. Рыжая, начальству, сейчас, на то, что пилоты носят и на каком языке матерятся НАПЛЕВАТЬ, начальству главное — чтобы они умели и хотели убивать ангелов

— Только у меня ещё один вопрос к тебе, Лэнгли. — ась? О чём это она? Рыжая, блин, опять ты отвлекла.

— Да-да, Мисато-Сан, я вас слушаю.

— Где ты так русскому выучилась? — оба-на, угол-шоу — "а Мюллер-то на пьянке у Штирлица был"! — Я заметила — у тебя в Еве половина разговоров с Сином на русском была.

Внимательный, сочувственный и, кажется, выжидающий взгляд лейтенанта. Любопытно хитрюгану — как же его напарница-попаданка выкручиваться будет? А выкручиваться-то надо. Одновременно накатывают волны сорьевского злорадства — мол, попалась, дорогуша!

— По книгам и, прежде всего, фильмам и учебным материалам, командир. Русские, как и немцы с японцами, самые развитые в отношении военного дела нации. И, к тому же русский язык для боевой обстановки подходит куда лучше немецкого, английского и, тем более, японского.

Кацураги хлопает глазами в полном офигеозе:

— В смысле "лучше подходит для боевой обстановки"?

Я, конечно, не Задорнов, но красоту и практичность великого и могучего, пожалуй, смогу доказать.

— Были проведены исследования и обнаружилось, что на отдачу одного и того же сообщении в бою русские тратили в два раза меньше слов ( и времени) чем немцы и англосаксы и в четыре — чем японцы.

— Надо же! — непритворно удивляется Мисато. — Никогда о таком не думала.

— А применение нецензурных слов, позволяет сократить затраты вдвое. — на войне не матерятся, а применяют матерную терминологию.

ВикСин понимающе кивнул:

— Это верно. Кому как не тебе, командир, знать об этом.

Правда, Мисато, подруга боевая, смотрит так настороженно, с подозрением:

— И много ругани у вас было во время боя? Или, вы всё время на русском матерились?

— Да не командир, ничего такого не было! — бравый лейтенант странно так скукожился и начал зарываться под одеяло. С чего бы это?

Кацураги же уже стала этаким воплощением праведного гнева.

— Понятно всё с вами. Встретились родственные души. Ну, если вздумаете начать ругаться в присутствии русских военных, особенно офицеров и генералов!

— Мисато, да за кого ты меня принимаешь?! Я девушка воспитанная, и до такого ни за что не опущусь.

— Ню-ню, так я тебе и поверила. — а у самой лицо Лаврентия Павловича — "трындите, Лейба Давидович, трындите, расстрельная команда давно уже в коридоре ждёт". — Ты, прямо, как Синдзи — клянёшься, обещаешь, а потом при случае...

— М-мисато!

— Мисато!

Синхронно отброшены одеяла и кипящие праведным возмущением пилоты возмущённо выпрямляются на кроватях. И, тут же, так же синхронно, забиваются под одеяла, преследуемые торжествующим хохотом Мисато. Ей, вообще, всё ни почём — войдя в раж, наша спортсменка-комсомолка-и-просто-красавица вконец распоясалась:

— Как вы быстро сработались — за один день всего! У тебя. Аска, с ним, оказывается, так много общего! Ну, прямо таки, идеальные пилоты взвода "Эхо"!

И, к чему ты подруга клонишь, а? Ну да — мы с ним попаданцы, русские и взрослые. И, оба — законченные раздолбаи! Тут же приходит ехидная подколка Рыжей: идеальный пилот Евангелиона — чокнутый пилот. В яблочко сестрёнка, в яблочко — чокнутые спасут мир!

— Что верно, то верно, Мисато — мы с Синдзи легко общий язык нашли. Только вот одного не пойму — на хрена ты, Син, чтобы привести в чувство, тёр мне уши?

— А как мне по-твоему было действовать? В ЛСЛ по щеками особо не похлопаешь.

— Но зачем их ТАК выкручивать?!

— Правильно, Аска, поругай его, — ехидно вставила майор. — Тебе, Синдзи, надо было не уши ей тереть, а...

Мисато выдержала драматическую паузу и с энтузиазмом воскликнула:

— ...Целовать её! Как Спящую красавицу!!!

Всё с тобой подруга ясно. Шуточки "про это", сватовство... Одним словом — заслуженная сваха Японской империи.

— Вот тебе бы всё шуточки шутить, командир, — уши самого Виктора порозовели, словно опекун самолично их покрутила своими изящными пальчиками. — А ведь этот метод крайне сомнителен и, скорее всего, неэффективен...

— И что? — удивляется Кацураги (а у самой такое умиление на мордашке). — Эффективность — не главное, главное — процесс!..

Гм, кто о чём, а вшивый о бане. Надо бы подыскать ей спутника жизни, а не то майор нас всех своими подколками вконец за... гм, загоняет.

— Ну что касается поцелуев, то гм.. мы, вроде бы, э-э... уже...

-...?!! — в глазах ВикСина ужас и немой укор

-...?!! — в газах Мисато счастье профессиональной свахи и матёрого свадебного генерала.

— Ну да — пришлось... делать... искусственное дыхание Сидзи, когда он задыхался...

— Синдзи, это твоя судьба. — закатила глаза майор. — Вот она, идеальная для тебя девушка!

А, каким ласковым взглядом Синдзи посмотрел на "судьбу"! Сразу видно — доблестного лейтенанта мучает только один вопрос: "как поступить с "суженой" — свернуть шею или задушить, а если и то и другое сразу, то в какой последовательности?"