К.Ш. Часть 1 "Правила Игры"

" Вот только именно этого мне сейчас как раз и не хватало — для полного счастья" — подумала она. — "Точно, где-нибудь поблизости ещё и Нуменорец ошивается. Кранты теперь моему хорошему настроению".

На самом-то деле ничего против подходящих ребят Миледи не имела. Дело было в Нуменорце. Когда-то они дружили... Теперь же она считала эту дружбу одной из самых главных ошибок в своей жизни. Он так не считал. Хотя стоило бы...

— Добрый вечер, Миледи, — по лицу Айсберга было заметно, что его обычная ледяная невозмутимость (за которую он, в сущности, и получил своё прозвище) начала ему изменять. Викинг просто кивнул.

— Добрый вечер... — чем дольше Сова рассматривала ребят, тем больше хотелось ей, при встрече, пришибить Нуменорца. Довести эту вечно спокойную парочку почти что до состояния панической истерики...

— Миледи, вы... вы одна? — Айсберг немного успокоился, но всё ещё мог сорваться в любой момент. — Кобчик говорил, что...

— Кобчика — в тундру... С писецами трепаться... Когда они к нему придут... — она ещё пыталась растормошить их, но всё яснее понимала, что словами — не получится.

— Уже пришли. И к Дэйну — тоже. И к Линде. И к... — Викинг, наконец, заговорил. Его обычный телеграфный стиль в сочетании с остановившимся, почти мёртвым, взглядом отдавался у Совы дрожью во всем теле.

— Стоп!!! — её пронзительный вопль спугнул трёх нищих с перекрёстка, парочку влюблённых из беседки и несколько десятков попугаев с окрестных пальм. — Сейчас! Здесь! Вы! Спокойно! Сядете! На! Скамейку! И! Спокойно! Расскажете! Мне! Всё! ЧТО!!! СЛУЧИЛОСЬ!!!

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

*"Área de la Playa"(исп.)... "Приморская Площадь"

**ladrones(исп.)... грабителей

* * *

"Puerto Reservado" (исп.)... "Тихая Гавань"

* * *

"MauserWerke"... официальное название фирмы братьев Маузер

* * *

*"Sweizerische Industrie-Gesellschaft"... официальное название фирмы SIG — "Швейцарское Промышленное Предприятие"

* * *

**"Royal Navy" (англ.)... "Королевский Флот"

* * *

* * *

"Avenida en el Terraplen"(исп.)... "Бульвар на Набережной"

Глава 3, откровенно говоря — абсолютно авантюрная...

"... и где у черепа в кустах — всегда три глаза

и в каждом — пышный пучок травы..."

18.02.1898 ...Мексика, п-ов Юкатан, где-то в джунглях... (конец дня)

— Здесь! — Валькирия, чем-то напоминавшая Лару Крофт в состоянии жестокого похмелья, внимательно разглядывала только что очищенный от лиан участок стены древней пирамиды. — Если моя память мне ни с кем не изменяет...

— А если изменяет? — запасы терпения у Барта явно заканчивались. — Чем же эти камни отличаются от всех остальных?

Проводник Мигель, не особо прислушиваясь к очередному непонятному спору двоих из нанявшей его компании очень странных гринго, которую, как и его напарник, считал бандой сумасшедших, сидя на каком-то обломке, курил дешевую сигару. "Хосе всё-таки гораздо моложе, — лениво думал он, — в следующий раз именно я останусь в лагере сторожить носильщиков, а то эти развалины уже в печёнках сидят...". Тем временем тон разговора всё повышался...

— ...в 2005 я БЫЛА на этих раскопках и ПОМНЮ, как это выглядело! Я что, по-твоему, совсем...

— Конечно, помнишь! Толпы рабочих, куча охраны, кондиционеры в сборных домиках и любезный экскурсовод от "Нэшинал Джиогрэфик"!

— Заткнись и дуй за инструментами!!!

— Пока не докажешь, что на этот раз ты нашла ИМЕННО ТУ СТЕНКУ, я с места не сдвинусь!!!

— Ну, Князь, ты сам напросился!!! — с этими словами Валькирия, вырвав у Мигеля укороченный "Винчестер" 10-го калибра, всадила в предмет спора все пять зарядов.

Поднявшееся облако пыли и каменной крошки скрыло в себе как яростно матерящегося и отплёвывающегося Барта, так и с не меньшей руганью бросившегося собирать дорогие латунные гильзы Мигеля...

— За инструментами можешь не идти... — теперь голос Валькирии уже не звенел от ярости, а звучал задумчиво и философски. — Иди за носильщиками... И сними, наконец, свою фиговину с предохранителя! Самое время...

Разнесённая картечью облицовочная плитка образовала под стеной груду битого камня, открывая нишу в теле пирамиды. Распуганные выстрелами разноцветные птицы и невидимые в листве обезьяны оглашали джунгли пронзительными криками. На их фоне тихое, но, тем не менее, весьма драматическое "Oro..."* почти не было слышно. Если бы все птицы в округе захотели враз пометить так и не поднявшегося с колен Мигеля и столбом застывшего Князя своими струями, то все равно не смогли бы заставить их оторвать взгляды от того, что находилось за полуобвалившейся стенкой. Сквозь толстый слой пыли проглядывала груда матово-желтых неровных палок...

— А теперь, пожалуйста, посмотрите прямо перед собой. В открывшемся моими скромными стараниями проёме вы видите небольшую коллекцию. Именно такие слитки изготовлялись для транспортировки древними майя... — Лейт словно проводила очередную экскурсию в своём музее.

— Охренеть... — наконец смог хоть что-то произнести Барт.

— Не советую вам, кабальерос, особенно увлекаться хренением, — теперь в голосе Валькирии звенела закалённая сталь. — Нам еще надо суметь со всем этим выбраться к чёртовой матери из этих чёртовых джунглей!!! И, очень желательно, живыми...

18.02.1898 ...там же... (ночь)

— Мигель... Слушай, Мигель...

— Ну... Чего тебе, Хосе... Дай поспать...

— Мигель... послушай меня, Мигель... Ты видел когда-нибудь СТОЛЬКО золота сразу, а?..

— Видел...

— Когда?..

— Пока не стемнело!.. Ты дашь мне, наконец, поспать, сын драной обезьяны?..

(...)

— Мигель... послушай, Мигель...

— Что, опять?!

— Да не ругайся ты!.. Я тут вот что подумал... Почему бы нам не получить долю от этого золота, а?..

— Тупица, мы и так её получим! Ты чем слушал сеньору Лейт, задницей?

— Двадцатая доля на двоих...

— Ну... так чего тебе ещё надо?!

— Да так, ничего... просто я вот подумал...

— Хосе! У тебя в башке дерьмо, а мозги когда-то были в заднице! Теперь их уже и там нет! Думать ты не умеешь! Так что, пока я не заткнул тебя прикладом, заткнись сам и дай мне, наконец, поспать!

(...)

— Мигель... Мигель...

Глухой удар... ещё один... тишина...

22.02.1898 ...Мексика, п-ов Юкатан, тоже где-то в джунглях, но гораздо ближе к побережью... (раннее утро)

Мигель, сидя на бревне, глубоко затянулся и, пригладив седые волосы, выпустил струю густого дыма в сторону костра. Без любимого дробовика на плече он чувствовал себя почти голым, однако несколько последних дней предпочитал на стоянках обходиться без него. Неуютно, знаете ли, постоянно ощущать как бы случайно направленный в твою сторону ствол карабина... Нервирует гораздо больше, чем отсутствие "Винчестера" на таком привычном месте, так что лучше не рисковать. Гринго он вполне понимал и не осуждал — с таким-то грузом...

— НИКОМУ НЕ ДВИГАТЬСЯ!!! — уже поворачиваясь на крик, Мигель успел заметить, как рухнули ничком, прикрывая головы руками, носильщики-индейцы. И как оцепенели, с карабинами в руках, оба гринго.

Кричал Хосе. Острие его ножа подрагивало у горла младшей сеньориты-гринго... совсем ещё девчонки с огненно-рыжими волосами и неизменно-мечтательной улыбкой на лице. Сразу вслед за воплем из джунглей позади него стали появляться люди... Двое... Пятеро... Всего десять человек, неровной цепью выстроившихся вдоль границы лагеря... Нет, одиннадцать — еще один выскользнул из-за сплетения лиан и остановился чуть поодаль, небрежно перебрасывая из руки в руку длинный кинжал.

"Хосе!!! Ты дурак!!! Нет, ты идиот!!!" — Мигелю очень захотелось крикнуть ему это вслух но, заглянув в безумно выкаченные глаза, он понял всю бессмысленность такого действия.

От этого его отношение к умственным способностям напарника... БЫВШЕГО напарника, совсем не изменилось. Пятерых из "гостей" он знал... Педро Гомес, по прозвищу "Кайман", его ближайшие помощники — мулат Вако, "Араб" Ривера, "Ленивец" Гусмано и... непонятно что делающий в этой компании Родриго "Эспада", гордо носивший неофициальный, но от того не менее почетный титул "Первого клинка Юкатана". Остальные... скорее всего, очередные простаки, поверившие сказкам Гомеса о "честном дележе".

— Ну что же вы молчите, дон Мигель? — Кайман, уставившийся на него, не смог удержаться от ехидной усмешки. — Вы же хотели нам что-то сказать, не так ли?

Мигель только в бессилии скрипнул зубами. Сейчас он мог только молиться... Говорить что-либо Хосе бесполезно — не услышит. А Кайману и его псам... это даже не смешно!

— Что ж, раз дону Мигелю, при всём его опыте, нечего нам сказать... — Педро всем телом повернулся к двум гринго, так и не опустившим карабины. — Придётся мне...

Внезапно Хосе, как будто в ответ на яростную молитву Мигеля, гортанно вскрикнул, резко взмахнул рукой и его нож, блеснув в солнечном луче, исчез где-то за деревьями... Опытное тело часто начинает действовать раньше, чем разум осознаёт необходимость в действии. Нож Хосе ещё летел, а тело Мигеля уже прыгало влево, за "Винчестером", лежащим на одном из тюков. В его разуме ещё звучали слова молитвы, а руки уже вцеплялись в оружие, передёргивали затвор и ловили срезом ствола вскидывающего двустволку Гусмано. Сноп картечи отбросил жирную тушу Ленивца на несколько шагов. Следующий — свалил на землю...

Вокруг стоял непрерывный треск, как от звучащих одновременно пары дюжин кастаньет... и под эту музыку кружилась в странном, завораживающем, танце рыжеволосая сеньорита-гринго. Отпрянула от падающего Хосе... Завертелась юлой вокруг Гомеса... Замерла, изогнувшись, перед Родриго... только сейчас Мигель увидел ярко-алую струю, бьющую из горла Каймана, и заметил у неё в руке длинный, чуть изогнутый нож с косым срезом острия, испачканный красным. Эспада засмеялся, крутя кинжал между пальцами правой руки, и вдруг застыл неподвижно, прикипев к её лицу внезапно остановившимся взглядом. Кинжал, вылетев из разжавшейся ладони, воткнулся в землю, а сам он, не отводя глаз от лица девушки, медленно, как заколдованный, одновременно поднимая вверх руки и разводя их чуть в стороны, опустился перед ней на колени...

Мигель, не понимая, смотрел на них до тех пор, пока сеньорита не развернулась. Пока он не увидел её лицо. Нежный овал в обрамлении рыжих волн... ямочки на щеках... детская улыбка пухлых губ... излом строго очерченных бровей... И взгляд из-под этих бровей, полоснувший абсолютным холодом! Так могла бы смотреть ещё не тронувшаяся с места снежная лавина... или плывущий в ночи айсберг... или... слов нет, но ЧЕЛОВЕК так смотреть не может!

Замороженный этим взглядом, Мигель слишком поздно заметил опасность. Уже понимая, что не успевает, начал разворачиваться в сторону Вако, с ревом несущегося к нему, занося мачете. Мулат замолчал и рухнул навзничь, не добежав двух шагов. Из его курчавой головы, чуть дрожа ярко-красным оперением, торчал, короткий и тонкий, чёрный стержень стрелы.

Стрельба прекратилась, только тонкий визг Хосе, который всё ещё катался по земле, одной рукой держась за лицо, а другой — за низ живота, врезался в уши, как штопор в пробку...

22.02.1898 ...там же... (чуть позже)

— Аспера! Я тебя, конечно, понимаю, но не могла бы ты ЭТО заткнуть? — Лейт выскользнула из-за дерева с взведённым арбалетом в руках. — И, кстати, тебе надо больше тренироваться — Куби-учи** ты смазала. Займись на досуге...

— Хорошо, Валькирия. — В руке у рыжей появился тупоносый пистолет. Сухой негромкий хлопок — и визг прекратился.

— Док! Да не стой ты столбом — помоги Князю! Не видишь, что ли... — Ливси, до этого окрика действительно остолбенело застывший, ойкнул, выронил всё ещё слабо дымящий "калаш" и бросился к Барту, который, тихо матерясь сквозь стиснутые зубы, зажимал правой рукой простреленную выше локтя левую.

— Вояки, блин... Ещё бы научились спусковой крючок отпускать до того, как патроны закончатся, цены бы вам не было... — она подошла туда, где перед началом перестрелки стоял Ривера и толпились навербованные Кайманом идиоты.

— Столько патронов — на семь человек! Да-а... интересно, а кто из вас, ребята, пальнуть-то успел? Хотя... теперь-то какая разница, а? — Валькирия передвинулась к телу Хосе, попробовала было выдернуть засевшую у того в руке стрелу, но передумала и повернулась. — Мигель, ты как, цел?

— Да, сеньора Лейт. Благодарю вас, сеньора, я ваш должник... — проводник низко поклонился, не отрывая взгляда от арбалета и указывая при этом рукой на труп Вако.

— На том свете угольками сочтёмся... — ответила Валькирия и, с усмешкой глянув на него, добавила. — Пушку можешь теперь не снимать, проверку выдержал...

Затем, пробежав взглядом по лагерю, крикнула:

— Куаче! Куаче, колибрин сын!

— Куаче уже здесь... — Лейт, слегка удивившись, посмотрела себе под ноги. Там, носом уткнувшись в землю, стоял на коленях старший носильщик.

— Так! Слушай сюда внимательно! Переход временно отменяется... Соберёте пока всё ценное... Трупы зароете... Поглубже!.. Оружие и патроны сложите в кучу... Остальное заберёте себе... Мигель! — она снова повернулась к проводнику. — У тебя по поводу Хосе какие-то пожелания есть?

— Нет...

— Значит, и этого туда же... Всё понял?

— Да, Коатликуэ... — ответил Куаче и бросился к своим — руководить работами...

Лицо у Валькирии внезапно сделалось ОЧЕНЬ задумчивым. Нервно передёрнув плечами и пробормотав себе под нос: "Блин, ну... не до такой же степени!", она резко повернулась и быстрым, размашистым шагом пошла к Эспаде. Тот всё ещё стоял на коленях с поднятыми и разведёнными руками, хотя осмысленности во взгляде несколько прибавилось. Проведя ладонью ему по спине между лопаток, Лейт хмыкнула и, достав из-за воротника рубахи два метательных ножа, бросила их на землю рядом с торчащим кинжалом.

— Умненький мальчик... Можешь опустить руки... Вот так, хорошо... За голову!.. Не только умненький, но и понятливый... — Валькирия кивком подозвала проводника поближе. — Знаешь ли ты что-нибудь хорошее об этом умном и понятливом мальчике, Мигель?..

22.02.1898 ...почти там же... (ночь)

— Спасибо, Мигель! — Родриго, не отрываясь, смотрел в пламя костра. — Теперь я твой должник. Если бы не ты...

— Ты мне ничего не должен. Я просто сказал правду — ту, что знал... — проводник, сделав глоток из плоской металлической фляги, передал её собеседнику. И, с кривой усмешкой, добавил. — Я ведь так и не научился лгать, предавать и нарушать слово. Хосе так этого и не понял...

— Хосе был мелким жадным подонком. Я ведь слышал его разговор с Кайманом... — Эспада передёрнул плечами и, в свою очередь, глотнул из фляги, — и он получил то, чего заслуживал...

— Знаю, но... он же ходил со мной почти два года. Я учил его лесу и пытался научить чести... Плохой из меня учитель!

— Это он был скверным учеником... — Родриго, передав флягу обратно, подбросил в костёр несколько палок. — Никого нельзя научить чести, если он сам этого не хочет.