Гость

— Ты будешь кумиром молодежи! Классно! Он же кореец! И ты корейка! Корейка должна дать корейцам песни гениального корейца!!!

— Я не корейка, а кореянка, — говорю я, опуская упоминания о мясе — задолбает же потом всякими корейками-грудинками...

— Вот я и говорю! — эмоционально продолжает он, — Ты кореянка и он кореянец! Кореянцы должны услышать песни великого кореянского бунтаря!

Ударим Цоем по заплесневелому Конфуцианству! Молодняк пойдет за тобой всем стадом!

И, выставив вперёд челюсть и театрально копируя исполнение Цоя напевает одну из его песен:

— "Все говорят, что мы в-месте...

Все говорят, но немногие знают, в каком..."

— Вот Ты им и покажешь в каком они месте! И что это вовсе не шоколад вокруг...

Построишь их в колонну по двенадцать и... поведешь к какому нибудь великому и светлому будущему толпой, а нет — строем! — не унимается он, жестикулируя руками.

— Ну чё ты несёшь?! — немного улыбаясь и мотая головой говорю я.

— Жаль только, — не слушая меня продолжает Эри, — по-русски они ни фига не понимают, перевести бы неплохо! Да и голос у тебя девчоночий — не солидный какой-то для Цоя. Ну можно пока вдвоем забацать — я голосом Цоя, а ты — как-нибудь.

Или на время тебе можно голос Цоя забабахать, — продолжая жестикулировать говорит он, — но боюсь это будет чересчур креативно...

— Ну чё ты несёшь?! Какой голос Цоя?! — говорю я и замираю от неожиданности — я говорю... говорю низким мужским голосом! Может почудилось, думаю я и тестирую: раз, два, три.

Не! Не почудилось! — пробивает меня холодный пот и лёгкий панический мандраж, — Точно ведь мужской, низкий, глубокий голос. Ёпперный театр!!!...

А этот придурок всё трещит и руками машет:

— Не! Это действительно чересчур. Не поймут этого местные, а жаль! Ну чего тебя опять выключило? Я просто попробовал как это получится...

У тебя опять твой прежний голос, ну — никакой. Как раз такой, какой тебе нравится...

Я с опаской тестирую: раз, два.

Мой обычный голос. А он продолжает:

— Ну скучно же! Тебя вон, как из болота приходится клещами тащить...

И тут у меня "срывает крышу". Я вскакиваю и ору на него:

— Ты чё творишь-то придурок!!! Га...он ты штопанный!!! У меня же чуть крыша не поехала! Игрушки все тут для него! Да тебя же к людям на километр подпускать нельзя! — ору я и вдруг чувствую — бах — сразу из двух глаз потоком начинают идти слёзы. Сильно так, прямо поток по щекам бежит и руку даже закапал. И не видно почти нифига — глазами хлопаю и чувствую, что как бы "сдуваюсь" я.

Ну, как будто шарик проткнули и он пиии-у — сдувается. И как-то мне пофигу становится. Точнее всё пофигее и пофигее.

Продолжая на него ругаться по инерции, но без особого накала думаю: "А ведь и правда предохранитель. Мужиком бы я тут бурлил и кипел ещё бог знает сколько. Ещё бы и драться не дай бог на него полез. А этот бы меня в жабу превратил... мерзкую, скользкую... Квакай потом, выквакивай Богиню. Ведь хрен доквакаешься до нее!

А тут пиу — и пофигу. Интересно.

Смотрю сидит, молчит, смотрит заинтересованно, гитару уже куда-то дел.

Направляясь за салфеткой, чтобы слёзы вытереть говорю, просто чтобы хоть что-нибудь сказать:

— Тело ещё это дурацкое! Кто только придумал?! Постоянно из него что-то течет. То слёзы, то ещё какая гадость.

Эри с понимающим видом несколько раз кивает головой и говорит:

— Это всё из-за капусты местной. Кимчхи, или как ее там, Апчхи — гадость жуткая!

Я вздыхая:

— Да не ем я её, от слова вообще не ем.

— Вот! — глубокомысленно поднимает вверх указательный палец Эри, — А организм-то корейский! Вот он и бесится без этой пакости!

— Балабол! — уже с лёгкой улыбкой и качая головой говорю я, вытирая салфеткой слёзы.

В комнату осторожно заглядывает СунОк и настороженно спрашивает:

— Вы чё тут орете-то на весь дом? Клиентов всех пугаете! Юна ты что? Плачешь? Что у вас тут вообще происходит?!

Вот, думаю, и сестру напугал. Сейчас она будет магу горло перегрызать... Ещё кандидат в лягушки...

— Извини онни! — говорю я, — Я просто про ребят из "Фристайла" вспомнила. Грустно стало. А Эрик пошутил неудачно. Ну я и сорвалась — накричала на него. Извини я больше не буду.

СунОк укоризненно качает головой:

— Ну разве так можно! Юна! Где твоё воспитание! ...

Ну и дальше по канонам: бла-бла , традиции, кондиции... Потом давай перед ним извиняться, что я такой весь не такой...

Я всё боялся, что Эри и её втянет, ну, подключит к идее спеть-сплясать. Не, не стал. Развил мою версию событий — напел как у него сердце разрывалось, когда он смотрел на опечаленного меня...

В общем знатно повеселились. — выплываю я потихоньку из своих воспоминаний, — А ещё...

Да блин, опять ему чего-то от меня надо...

— Чего опять? — отвечаю я на, видимо не первый призыв Эри.

— О чем размечтался? — спрашивает он, — зову, зову...

— О том, как поджариваю тебя на медленном огне. — ехидно говорю я.

— А! Проголодался наверное. Ну ещё бы — такой гадостью питаться! Хочешь бутерброд?

И.... Протягивает мне бутерброд с ветчиной. Дед Мороз блин! Ну вот откуда он его взял?

— Нет уж спасибо. — говорю я, — Фиг знает откуда ты его вытащил. Вдруг отправишь? Или превратишь в кого-нибудь?

Эри недоуменно рассматривает бутерброд:

— Если это слово можно применить к бутерброду, то я бы сказал, что он стерильный. Даже без всякой этой вашей химии. Накачиваете животину всякой дрянью. Не люблю наркоманов — даже если это корова.

И, убирая бутерброд в непойми-куда продолжает:

— А насчёт превратить... Думаю хвостик тебе бы пошел... . Тоненький, не пушистый... — и хитро улыбаясь смотрит на меня.

Я набычившись молчу.

— Так я что хотел спросить, — как ни в чем не бывало продолжает Эри: — Объясни как мне по подробнее, что это за зверь такой — Сунын?

— А чего обьяснять? — удивляюсь я, — Про меня всё раскопал, а про сунын не нашел? Экзамен это тестовый, выпускной, школьный.

— Это то понятно, — кивает он, — а чего вокруг него так много всякого-разного шума? Сунын! Сунын!

— Да как объяснить? — вздыхаю я, — Тут по своему все с ума сходят, не так как в России. Вот и суныну этому значение придают не просто чрезмерное, а какое-то запредельное. Детишки бедные учатся по 18 часов в сутки. Долбят, долбят! А родители и все остальные их долбят... Короче тихий ужас!

— Ну и чего, собственно? Хочется — пусть учатся. — пожимает плечами Эри.

Я опять вздыхаю:

— Ну так самоубийств из-за этого много. Многие считают, что если не добрал несколько баллов в самый престижный ВУЗ — жизнь кончена. Здесь вообще на этом все повёрнуты — ментальность такая вот странная.

— Ну тебе-то вроде это не грозит?

— Да нет конечно. — грустно мотаю я головой, — Просто за ребят переживаю.

— Просто?!! — отрываясь от компьютора вдруг эмоционально восклицает Эри, — Нифига себе просто! Волна-то от тебя жахнула такая, что если б не сидел — точно бы на задницу плюхнулся! Хе, просто...

— Чё за волна такая? — изумляюсь я.

— Обычная волна. — пожимает он плечами отворачиваясь к экрану, — Смешанная: ментальная, энергетическая, эмоциональная. Что генерируешь, то и отсылаешь — чего непонятно-то?

— И что же за волну я генерирую? — сильно заинтересовываюсь я, — Как-то не замечала за собой, что я что-то генерирую, особенно чтобы такого мастодонта как ты с ног сбить! Можно отсюда поподробнее?!!

Эри делает "кислую" рожу:

— Ну чё ты "тупишь"! Ты же институт почти закончил, сунын опять же вот скоро. Все и всегда чего-нибудь да генерируют. — он на секунду задумывается, — Закон Природы. Или Богов. Или всех вместе взятых. Давай про сунын.

— Подожди, подожди! — торможу я его, — так ты что, смотришь на меня как на батарейку? В смысле смотришь глазами и видишь ну... как я лампочку?

— Как настроюсь — так и вижу. — уже с недовольством говорит он, — Могу видеть и как суповой набор...

— Хорошо, хорошо, — быстренько сдуваюсь я, — сунын. Чего такого я могла "нагенерить", чтобы тебя аж волной шарахнуло? У меня вот даже предположений нет. Ну, на что это похоже-то?

— Ну... — откидывается на подушки Эри и начинает перечислять: — Негодование, какое-то сожаление, возмущение, сочувствие.. . — останавливается на несколько секунд, и затем резюмирует: — Короче: сопли пополам с агрессией — адская смесь! К тебе-то это каким боком? Ты же не "ромашка"! Ты что Мир собралась спасать?

— Ну... Переживаю я из-за ребят! — не найдя, что ещё сказать говорю я.

— Ну и чего? Я тоже переживаю, что ж из-за этого "волну-то гнать"?

— Ты? Переживаешь? "Гонишь" ведь! — смеюсь я.

— Ну разумеется! Чучмеком больше, чучмеком меньше — мне от этого ни тепло ни холодно. Тебя-то почему это так "торкнуло"?

— Они не чучмеки, а корейцы. — обижаюсь я за свою новую национальность.

— Да ну корейцы, американцы, зулусы — мне вообще "фиолетово", да и речь-то не обо мне! Это же ты переживаешь из-за какой-то фигни, да еще и пытаешься самой себе не признаваться в том, что переживаешь — вообще какая-то ерунда получается.

— Ну... Вот так вот. Сердце у меня большое. — уже немного сердясь говорю я.

— Обычное у тебя сердце. Это я как целитель тебе говорю. Работает штатно, исправно. Это голова у тебя треугольная — углы из-под шапки выпирают, не иначе.

— Да иди ты, — обижаюсь я, — если ты деревянный по пояс, то я не смогу объяснить тебе свою мотивацию.

— Ну ладно. — соглашается Эри, — Пусть будет сердце. Большое и квадратное. Недостаток ума в сердце вполне допускаю — там его вообще нифига нет. Дело-то собственно не в этом, а в том, что других спасать довольно опасно. Или ты не в курсе?

— Чем же это опасно? — спрашиваю а, хотя прекрасно знаю ответ.

— Именно спасаемые тобой и загонят тебя в гроб. А потом будут благодарно и радостно вбивать гвозди в крышку... Так уж люди устроены.

— Не все. — бурчу я.

Эри пожимает плечами ничего не говоря.

— Да знаю я, знаю! — слегка завожусь я, — Не зря же поговорка даже есть: "Сделал доброе дело — пригнись, чтобы осколками благодарности не зацепило". Ну и что?! Ну вот такая я! Взбалмошная! Ну не смогу я цинично стоять в сторонке и наблюдать — меня на изнанку вывернет.

— И чего собралась делать? — с кривой улыбкой спрашивает Эри.

— Да не знаю я! Стоять и наблюдать как ты. — насупившись говорю я.

— Аа-а! — тянет Эри, — Ну и чудненько! В общем-то мне наплевать — делай, что хочешь. Можешь хоть в окно прыгнуть в знак солидарности.

— А чего ж тогда суетишься? — удивляюсь я.

— Ну как же! Если за чашечкой кофе Богиня вдруг спросит: "А какóго, собственно?" У меня есть аргумент — я предупреждал.

— Меркантильный ты. — усмехаюсь я укоризненно мотая головой, — Всё себе, да себе, да побольше, побольше...

Нет бы чуть-чуть поделился-то с ребенком. Я вон сколько для тебя делаю! А ты только всю башку мне истоптал своими валенками, да ногу изломал. А как магией поделиться — так нос он воротит!

— И чего же этакого и сколько ты для меня делаешь? — спрашивает он опять утыкаясь в ноутбук.

— Ну как же! Я целый Мир тебе свой показываю. А вдруг ты захватить его собрался?

— Ага, — бубнит Эри не отрываясь от компьютера, — прям сплю и вижу как захватить весь этот балаган. Как у вас говорят: "Не было у бабы забот — купила порося".

— Это захватчики все так говорят, а сами потом как давай всех жрать, снаружи или изнутри. — делаю я "страшное" лицо и скрючиваю пальцы будто хочу на кого то напасть.

Эри в ответ только головой саркастически мотнул.

— Нет бы вот в благодарность за это научить ребенка магии, — продолжаю я свой спич, — рассказать, показать, мол это делается так-то и так-то...

— Замолкни уже. — не отрываясь от экрана говорит он, — А то ведь сейчас точно в крысу превращу и будешь пищать так-то и так-то.

— Не-а! — зловредно улыбаюсь я, — Богиня тебе за это по жопе надаёт, и мотоциклетку твою отберёт. Вот. — театрально тыкаю в него пальцем.

И вдруг до меня доходит:

— А ведь точно! Ты же у неё мотоциклетку свистнул! Ну, в смысле портал. И гоняешь теперь туда-сюда "дррр, дррр". Вот ведь чего ты радуешься-то целый день!

Эри хитро улыбаясь молчит.

— Что ж это я торможу-то сегодня целый день — это же очевидно!

— Ну скажем, не совсем так. — с хитрецой говорит Эри.

— Ну да. — киваю я, — То есть у тебя уже был мотоциклет, иначе с нею ты вряд ли бы пересекся. Но он был плохо управляемым, а может даже и совсем не управляемым. И тут ты подсмотрел чего-то у Богини — какое-то знание поймал, точно! А может она специально не прятала. И ты получается теперь полноценный байкер. Вау!

От того и со мной так церемонишься — ногу вон лечил, душеспасительные беседы всякие с умным видом вёл. Так-то бы тупо башку оторвал мимоходом, разве нет? Даже и не заметил бы.

— Каким ты меня однако кровожадным рисуешь. — усмехается Эри, — Кстати сказать, крысой побыть — это не вредно... Это весьма поучительно...

— Во-во! То, что ты мне всякими карами ужасными грозишь — подтверждает мою правоту! — поднимаю я указательный палец вверх, — Слушай! А ты же не просто мотоциклетку-то спёр! Ну ни фига себе! Наверняка ведь ключи от автопарка "тиснул", ну... — отмычку подобрал. Ну так ведь?!

— Хм. Однако! — отрывается от экрана Эри. Пару секунд смотрит на меня, качает немного головой и опять вперивается в компьютер.

— И ты значит, получив такой жирный кусок пирога при моем косвенном содействии жадничаешь поделиться со мной какой-нибудь мелочью?

Ну не будь ты гадом! Ты же хороший, пусть даже где-то глубоко — глубоко внутри!

Ну мне же не для баловства надо — для дела! Я ведь с таким телом даже защититься ни от кого и никак не могу. Чувствую себя ну совершенно беспомощной!

— По злачным местам броди поменьше и всё. — не поворачиваясь вещает он.

— Ну какие злачные места?! — взываю я, — Сам же знаешь — всякое случается. Вон меня, во вполне приличном месте, чуть не изнасиловал какой-то пьяный американский дегенерат. Здоровенный такой жлобяра — раза в три меня тяжелей. А я вообще ничего сделать не могла! Расплющил меня о стену. Думала всё — край! Хорошо приятель помог — выручил. И всё равно потом в больнице откачивали. Чуть ведь не убил, ушлепок!

— Мне разборки с твоей наставницей сейчас ну вообще ни к чему. Если увижусь — спрошу про тебя. — не отрываясь говорит он.

— Да ничего она тебе за это не сделает! — уговариваю я, — Она же Богиня Милосердия!

— Во-во! — кивает Эри, — И я бы не хотел испытать на себе всю глубину её милосердия!

— Ну хоть чего нибудь простенькое покажи. — не сдаюсь я, — Ну вон хотя бы "дрищу" этому научи, а то хейтеров-то и так дофига, а ведь скоро будет ещё больше!