Ходок 3

Шэф, видя бедственное положение Дениса, на помощь к нему не спешил и на подмогу приходил только после многочисленных униженных просьб помочь совладать с обнаглевшей кобылой. Мудрый руководитель вальяжно тыкал пальцем и через губу пояснял, что тянуть нужно до первой дырочки, а подтягивать уже сидя в седле, но при этом пока садишься нужно не перевернуться... Дав эти бесценные указания любимый руководитель моментально испарялся, вновь оставляя Дениса наедине с ПРОБЛЕМОЙ.

На вполне естественный, с точки зрения Дениса, вопрос: "А почему бы не постоять рядом... и не указать... на ошибку... сразу!?" Шэф отвечал уклончиво: "Так быстрей дойдет".

"Да это же армагедец какой-то! — сокрушался Денис, враскоряку выбираясь из седла. — Кто бы меня пожалел!?" — с оттенком ревности думал он, глядя на командора, который каждый вечер тщательно проверял состояние спины Марши, и если было необходимо, чем-то ее смазывал, присыпал и вообще всячески холил и лелеял. Со своей стороны, главком считал, что никаких поводов жалеть Дениса у него не было: для лечения потертостей старшего помощника, являвшихся, по его словам, современным аналогом казней египетских, — в чем, правда, верховный главнокомандующий сильно сомневался, — по его мнению казни-то покруче были, из тайников Ордена был захвачен большой кувшин с чудесной мазью, — тут Денис ничего не мог сказать, — мазь действительно была сколь вонюча, столь и целебна. А насчет сочувствия к его страданиям, Шэф как-то обмолвился, что бедная Марша не может сама себя оседлать и не должна страдать из-за косоруких идиотов, которые не могут с десятого раза освоить это простое действо, и наоборот, — косорукие идиоты могут позаботиться о себе сами, — чего их жалеть-то? — поэтому забота о своих потертостях целиком и полностью входит в сферу жизненных интересов и юрисдикции вышеупомянутых товарищей. В глубине души, Денис не мог не признать известной доли правоты мудрого руководителя в этом вопросе.

И все же, новое тело, плюс "физподготовка", пройденная в Ордене, сказали свое веское слово: к концу третьего дня пути, задолбавший мотивчик из Денисовой головы сам собою исчез, причем он это осознал не сразу, просто в какой-то момент понял, что задница не болит, что он не боится упасть, хотя они шли порядочной рысью, и что он успевает глазеть по сторонам и любоваться красотами закатного пейзажа. Чудеса продолжились утром, когда он взнуздал бедную Маршу с первого раза.

— Ну вот, — сказал Шэф, одобрительно оглядывая Дениса, ловко взлетевшего в седло, — теперь, шагов с пятидесяти, ты больше напоминаешь аристократа, чем куль с говном, привязанный к седлу и мы можем выбираться на магистральный тракт с постоялыми дворами.

Денис и раньше подозревал, что их путешествие по пустым проселочным дорогам и ночевки в лесу у костра связаны не с романтической тягой верховного главнокомандующего к природе, — теперь же эта гипотеза получила блестящее подтверждение!

Гораздо больше Дениса, сообщению о магистральном тракте и придорожных постоялых дворах обрадовалась Марша: она радостно заржала, запряла ушами и потянулась к Шэфу мордой, будто собралась поцеловать.

— Как она тебя любит! — с некоторым оттенком ревности отметил Денис.

— Естественно, — она же чувствует, что я люблю лошадей и отвечает тем же.

— Дык... я вроде тоже...

— Денис, — ухмыльнулся Шэф, — животину не обманешь. Ты относишься к ней как к мотоциклу.

— В смысле? — удивился Денис, — не люблю что ли?

— Почему не любишь — любишь... по-своему... люди ведь обычно любят свои "ласточки", но это не то... Ладно, про любовь как-нибудь потом, — это вещь тонкая и обследованию не подлежит, а мы переходим к вещам практическим, а именно: как себя вести в обществе коллег аристократов. Ты, с некоторых пор... — любимый руководитель сделал паузу и в некотором сомнении пожевал губами, подбирая нужные слова, — ... да-а... ты с некоторых пор, — повторил он, — превратился в горячего эстонского парня.

— Лучше чтоб оставался овощем? — хладнокровно поинтересовался Денис.

— Плохо и то и другое... но овощем хуже... — вынужден был согласиться мудрый руководитель.

— Вот видишь!

— Да-а... так о чем это я?.. — не позволил сбить себя Шэф, возвращая разговор в предназначенное ему русло, — а вот о чем: среди аристократов, таких горячих придурков, как ты, — девять из десяти.

— А десятый?

— А десятый — вообще отморозок!

— Расклад сил понятен, — ухмыльнулся Денис.

— А если понятен, — Шэф сделался серьезным, — запоминай простые правила поведения: первым не задираться...

— Первым не задираться... — эхом отозвался Денис.

Мудрый руководитель покосился на него, но замечания не сделал и продолжил инструктаж:

— Если задирают тебя, — на дуэль не вызывать.

— Это что ж, — терпеть когда над тобой издеваются всякие козлы!? — вскипел горячий эстонский парень.

— Да ни боже ж мой, — успокоил его любимый руководитель, — можешь в морду дать, или по яйцам, или еще куда... — на твое усмотрение, но... без оружия.

— А из-за чего такие сложности?

— А сложности такие, душа моя, из-за того, что если дуэли не избежать, — а тебе ее надо избегать всеми способами, но... если не избежать, — то надо чтобы вызвали тебя, а не вызвал ты.

— Выбор оружия! — догадался Денис после небольшой паузы.

— Ты гораздо умнее, чем кажешься с первого взгляда, — восхитился Шэф, — я тебе это говорил?

— Вроде нет...

— Считай, что и сейчас не говорил.

В ответ Денис только усмехнулся, а мудрый руководитель продолжил:

— На мечах, — традиционном дуэльном оружии, тебе зарубят восемь из десяти, — заметив ироничный взгляд Дениса, считавшего что ЕМУ! — краснопоясной Пчеле! — сам черт не брат, не то что какие-то поместные аристократишки, Шэф посмотрел ему в глаза серьезным взглядом, от которого спеси у горячего эстонского парня сразу поубавилось, — если не восемь, — то пять точно! Тебя на дуэли на мечах, гарантированно, убьет каждый второй. — Он сделал паузу. — Хочешь проверить?

— Пожалуй... что нет.

— Отлично. Слышу голос не мальчика, но мужа... — Шэф замолчал.

Выждав некоторое время и не дождавшись продолжения, Денис поинтересовался:

— Так мне что... в случае чего, дуэлей не допускать и сворачивать им бошки голыми руками?

— Зачем руками, ты что, — мясник какой, или кузнец... настоящие аристократы так не поступают.

— А как они... мать их! — рассердился Денис на путанную инструкцию Шэфа, — поступают!?

— А очень просто, — ждут когда вызовут их, и пользуясь правом выбора оружия, выбирают... арбалет!

Денис был поражен.

— Не... чё, серьезно, настоящие аристократы выбирают арбалет?!

— Да черт их знает, — зевнул дорогой руководитель, — что они выбирают, главное, что ты будешь выбирать арбалеты, — дуэльным кодексом это не запрещено... насколько я помню. А вообще веди себя поспокойнее.

— Договорились.

Кроме Шэфа и Дениса в отряде были и другие члены, как дву, так и четвероногие, а именно: две молодые, молчаливые Пчелы, изображающие слуг и четыре лошади, — две слуг и две вьючные, так что в походном ордере кавалькада получалась достаточно внушительная: впереди Шэф с Денисом, затем слуги, которых по легенде звали Ирж и Мартан, — их настоящих имен Денис не знал и не интересовался, и последними, две лошади, навьюченные необременительным багажом. В данный момент колонна двигалась неторопливой рысью, нисколько не мешающей беседе компаньонов, едущих стремя в стремя.

Человеческий мозг напоминает корову, — и одному и другой для комфортного существования нужно непрерывно что-то жевать. Лучшей жвачкой для мозга являются опасения и переживания и поэтому, как только какая-либо тема, занимавшая наш мыслительный орган, исчерпывается, он тут же судорожно начинает искать следующую, чтобы было о чем подумать и попереживать, и что характерно, — обязательно находит. Останавливать это процесс умеют только отдельные, весьма немногочисленные, специально обученные люди, которые в этом состоянии способны очень на многое. К сожалению, Денис в их число не входил, и как только он немножко разобрался (или ему так показалось) с премудростями верховой езды, как его неугомонный мозг нашел новую тему для беспокойства:

— Шэф, а как конкретно, ты собираешься воевать с Гроссмейстером? У тебя есть план? Или это секрет?

— Есть ли у вас план, мистер Фикс?.. — Есть ли у меня план?.. Есть ли у меня план?.. — Да у меня целых три плана! — развеселился любимый руководитель. Отсмеявшись, он сделался серьезным и прижав палец к губам, тихо прошептал. — Тссс-с — полная тайна вкладов! — при этом он настороженно оглянулся, — точь-в-точь как шпион в советских довоенных фильмах.

— Да ну тебя, — обиделся Денис, — не хочешь говорить, — не говори! А чего издеваться-то?! Я, между прочим, буду рисковать жизнью, участвуя в твоей войне, — он выделил слово "твоей", — а ты...

— Пока что, ты ничем не рискуешь, — усмехнулся главком.

— А-а...

— А когда будешь — тогда и поговорим, но... это так, — к слову, это присказка, так сказать, а сказка в том... — он сделал паузу, — что никакого плана у меня нет.

— Как нет!? — изумился Денис.

— А так, — нет и все. Ведь нельзя же считать планом примерно такое: напасть на конвой Гроссмейстера, всех перебить, включая его, и сбежать. Как считаешь, — это план?

— Н-нет...

— Вот и я так считаю...

— А почему нет плана?

— Почему нет плана мистер Фикс... почему нет плана... а плана нет вот почему: до самого дня Конклава Гроссмейстер будет сидеть в своем родовом замке, защищенном примерно как Кремль... — Шэф остановился ожидая вопросов, но не дождавшись оных, продолжил, — затем в кортеже, защищенном не хуже замка, переедет в Центральную обитель, в которой, как сам догадываешься, тоже не очень-то повоюешь...

— А через канализацию!? — припомнил многочисленные боевики Денис — в них главные герои обычно проникали в стан врага этим малоаппетитным, но чрезвычайно эффективным (если верить книгам и фильмам) путем.

— Нет, Дэн, — меланхолично покачал головой Шэф, — простых решений не существует. Очень опасно считать врага глупее себя, — ничем хорошим это не заканчивается... Канализация, арочные водоводы и все прочие отверстия в стенах замка, ведущие наружу, включая многочисленные подземные ходы, надежно прикрыты сторожевыми и боевыми заклятиями, артефактной защитой, включая боевых големов и постоянными плотными патрулями... — смешанными патрулями... в состав которых входят маги.

Денис озадаченно замолчал, потрясенный размерами внезапно открывшейся ему задницы, в которую он въезжал конным порядком вместе с верховным главнокомандующим. Движение в означенном направлении представилось ему прямолинейным и неудержимым, словно траектория асфальтового катка, пущенного с горы.

— Так что будем делать? — выдавил он, растерянно глядя на дорогого руководителя.

— Ну-у... если ты не придумаешь чего-нибудь гениального, то... выберем место на пути следования гроссмейстерского обоза и атакуем его...

— Так... ты ж сам говорил, что он хорошо защищен.

— А нет другого выхода, — развел руками Шэф, — взорвем пару-тройку свето-шумовых гранат — у конвойных магов шок соответственно... — защиту ослабят... если вообще не снимут — тут мы и атакуем...

— Тогда не сходится... — задумчиво произнес Денис, внимательно выслушавший любимого руководителя.

— Что именно?

— Гроссмейстер не хуже нас с тобой понимает, что эффективно атаковать его можно только на пути от замка к обители. Так?

— Да.

— Так почему бы ему не переехать заранее в Центральную Обитель, за месяц... или за неделю там — не знаю, и сидеть не высовывая носа.

— А потому, мон ами, что Центральная Обитель — это учреждение Ордена Пчелы и доступ в нее открыт любой Пчеле, вне зависимости от того, сторонник она Гроссмейстера, или нет... и находясь там, у ш'Эссара нет стопроцентной гарантии от яда в бокале, случайной стрелы, фанатика с кинжалом, или еще чего-нибудь этакого... а в своем замке у него врагов нет... по крайней мере я таковых не знаю... Так что, он прибудет к началу Конклава под усиленной охраной, проведет его по-быстрому, и отбудет обратно в свой замок, откуда его вообще будет не выковырять никакими средствами...

— Понятно... — грустно отозвался Денис, — буду думать...

— Думай... думать всегда полезно...

* * *

*

Дорога, обозванная Шэфом магистральным трактом, до такой степени поразила воображение Дениса, что он остановил Маршу, спешился и сначала потрогал удивительно гладкое покрытие пальцами, а потом даже поковырял: сначала подобранной на обочине палкой, а потом и кинжалом. Никаких видимых, а скорее всего, и невидимых повреждений дорожному полотну его действия не принесли.

А магистральный тракт действительно был хорош! — желтоватого цвета, сразу навевающего ассоциации с Элли, Тотошкой, Железным Дровосеком и прочими позитивными личностями; широкий — метров пятнадцать и абсолютно прямой, по крайней мере на видимом участке.

Но, разумеется, не цвет дороги, ее ширина и прямизна заставили Дениса предпринять вышеописанные, прямо скажем, странные действия. Начальным толчком для них послужило то, что по какой-то неведомой причине любимый руководитель изменил походный ордер и теперь впереди ехали Ирж и Мартан, за ними вьючные лошадки, а в арьергарде Шэф с Денисом.

Уже привычно сидя в седле и безуспешно размышляя над озвученной Шэфом задачей, Денис отсутствующе пялился на впереди идущих лошадей. В какой-то момент его внимание что-то зацепило, заставив отвлечься от механического перебора абсолютно дурацких вариантов, типа: противотанковая мина, ловчая яма, инфразвуковой излучатель, огнемет "Шмель" и прочая, прочая, прочая...

Только вот не надо считать Дениса полным придурком, перебирающим заведомо негодные варианты! Не надо! — он не глупее большинства народонаселения нашей необъятной родины. Просто, не найдя никакого рационального решения, он решил попробовать метод, используемый в "Что? Где? Когда?": команда набрасывает варианты, причем любые, первые пришедшие в голову, а капитан внимательно слушает: а вдруг среди этого белого шума мелькнет хвостик ответа! Дополнительная трудность в применении метода заключалась в том, что команда и капитан были представлены в одном лице, — Денисовском, а это, как сами понимаете, задачу не облегчало, а вовсе наоборот.

Итак, что-то вывело луч внимания Дениса изнутри наружу, он попробовал понять что именно, но безуспешно. Картинка, крутившаяся в голове, на краю сознания, ускользала, дробилась, дразнилась, но в руки не давалась, — как только ему казалось, что он понял, где собака зарыта, как тут же оказывалось, что нет, фигушки, — ни черта он не понял! И тут, на его счастье, событие, занозившее его память, повторилось! Из под хвоста идущей впереди лошадки выпала лепешка помета, и, в строгом соответствии с законом гравитационного взаимодействия, устремилась вниз к дорожному полотну, достигла его, и... вот тут-то и началась чертовщина, отвлекшая Дениса от размышлений, — лепешка исчезла! Он потер глаза, надеясь, что сейчас взглянет на мир новым, протертым, так сказать, взглядом и что все встанет на свои места и что мир вернется в нормальные границы, где лошадиные какашки не исчезают бесследно!