Четыре профиля американского орла

Сменивший Трумэна на посту президент Эйзенхауэр, с радостью согласился подписать с северными корейцами мирный договор, который закреплял патовое положение сторон, оставив окончательное решение корейского вопроса на потом. Пятизвездочный генерал не видел победы своей страны в этом конфликте.

Зеленые джунгли с огненным глянцем напалма.

(Двойной портрет джентльменов, потерявших всё в борьбе с Югом.)

Рассматривая новых персонажей решивших дернуть за усы тигра Большой войны, следует отметить, что при всей своей внешней и внутренней непохожести, двигались они в этом направлении одинаково рьяно и напористо подобно близнецам.

Незыблемо держась курса на откровенную конфронтацию с СССР на грани фола, оба президента, в конце концов, оказались политическими неудачниками и банкротами. Один из них потерял жизнь, другой вкус жизни, и стал добровольным затворником, отгородившись от всего мира забором своего техасского ранчо. Этих капитолийских близнецов звали Джон Кеннеди и Линдон Джонсон.

Сын ирландского миллионера Джозефа Кеннеди, чьи деньги и влиятельные связи открыли молодому человеку дорогу на Капитолий, Джон Кеннеди с первых своих шагов в большой политике прослыл ярым антикоммунистом и поборником чистоты рядов американской нации. Ярый сторонник сенатора Маккарти, молодой сенатор от штата Массачусетс, с неистовостью требовал в своих выступлениях в сенате скорейшего очищения родины от красной заразы. При этом жалость и сожаление к "заблудшим" людям, адепт маккартизма считал излишним.

Впрочем, горячие убеждения неофита нисколько не помешали ему с легкостью откреститься от своего кумира, когда над головой Маккарти сгустились тучи. В самый важный момент для своего духовного отца сенатора Маккарти, когда на заседании сената решалась его судьба, сославшись на болезнь, молодой Кеннеди не явился на голосование.

Причина побудившая молодого сенатора к подобному шагу, была довольна прозаична. К этому моменту "охота на красных ведьм" уже пережила свою полезность и стала ненужной верховной власти. С маккартизмом было покончено, однако ярые антикоммунистические убеждения у сенатора Кеннеди остались.

В этом можно было убедиться, прослушав инаугурационную речь самого молодого президента Америки произнесенную 20 январе 1961 года. Сменив в Белом доме осторожного и взвешенного президента Эйзенхауэра, с большой настороженностью относившегося к военному конфликту с русскими, напористый и агрессивный Кеннеди стремился оставить свой яркий след в истории США. Стоя на ступенях Капитолия, новый президент Америки, громко известил весь мир, о своей готовности вести Америку в боевой поход на врагов, ради защиты идей американской демократии, а так же для защиты союзников признающих для себя важность американских идей и ценностей. Ради этого, Кеннеди был готов заплатить любую цену, преодолеть любые невзгоды, пройти через любое испытание, поддержать любого друга и наказать любого врага.

Вскоре судьба любезно предоставила американскому президенту возможность на деле продемонстрировать верность недавно провозглашенным им идеалам.

Желая добиться от Запада признание ГДР как полноправное немецкое государство, Хрущев предложил бывшим союзникам признать особый статус Западного Берлина, поскольку восточную половину города советская администрация намеривалась передать под управление властям ГДР. Это предложение вызвало яростный протест со стороны американцев, для которых оккупационный статус Берлина был очень выгоден как в экономическом, так и политическом аспекте. Из-за отсутствия прочных границ из восточного Берлина на Запад шли нелегальные потоки беженцев, а жители западных секторов беспрепятственно очищали полки магазинов в восточном секторе с их дешевыми товарами. Кроме этого Западный Берлин являлся идеальным плацдармом для деятельности западных спецслужб, в глубоком тылу своего потенциального противника.

Не получив желаемого ответа на свою инициативу, Хрущев ответил простым, но довольно эффективным способом. По его приказу, в ночь с 12 на 13 августа 1961 года на границе западных секторов Берлина были возведены заграждения, полностью изолировавшие их от территории ГДР. Ответ Кеннеди был жестким и незамедлительным.

В Западный Берлин были в срочном порядке переброшены 1,5 тысячи солдат и офицеров, которые под прикрытием танков и бронетранспортеров разместились вдоль границы западных секторов. Остров свободы и демократии в океане коммунистического мрака изготовился к нападению, но его не последовало. Хрущев не собирался переходить опасную грань военной конфронтации и ответил довольно оригинальным способом. С начала сентября по 31 октября с короткими интервалами, Советский Союз начал проводить ядерные испытания, с каждым разом наращивая силу ядерного заряда.

Это был вполне ясный и понятный сигнал о готовности Москвы не доводить дело до прямого столкновения, но американский президент не пожелал его услышать. Все дело заключалось в том, что главным коньком предвыборной риторики Кеннеди было утверждение об сильно отставании США от СССР по числу баллистических ракет и ликвидация этого отставания, было для Америки вопросом жизни и смерти. Военно-промышленный комплекс с радостью приветствовал эти слова молодого кандидата и оказал ему поддержку на выборах.

Теперь же, когда появилась возможность увеличить расходы на вооружение, Кеннеди не собирался отступать от своих обещаний и рядиться в тогу миротворца. По приказу президента, за сентябрь — октябрь месяц американская военная группировка в Западной Германии была увеличена на 40 тыс. человек, численность тактических истребителей доведена до 300, и проведен целый ряд учений.

Все это отнюдь не способствовало разряжения обстановки вокруг Западного Берлина, а только нагнетало напряженности. Пиком противостояния двух сверхдержав стало решение американской администрации организовать провокацию по сносу бетонных заграждений в своем секторе при помощи бульдозеров. Вечером 26 октября, к контрольно-пропускному пункту "Чарли" на Фридрихштрассе, под прикрытием американских танков подошли три бульдозера.

Благодаря отличной работе советской разведки, Хрущев был своевременно информирован о готовящейся провокации и отдал приказ помешать противнику в её проведении. Поэтому, как только американцы приблизились к заграждениям, с противоположной стороны подъехали русские танки и развернулись в полной боевой готовности. Советские и американские солдаты смотрели друг на друга в прорези своих прицелов, и было достаточно одного случайного выстрела, чтобы обе стороны вступили в смертельный бой.

Около суток продолжалось, это опасное противостояние. Подтверждая свою решимость ответить ударом на удар, советское командование направило свои истребители на перехват летящим в Западный Берлин американским транспортникам. Произведя опасное сближение и открыв предупредительный огонь, они заставили американские самолеты вернуться на базу. Столь агрессивное поведение советской стороны сильно встревожило американцев, так как во время Берлинского кризиса в 1949 году подобного не было. Одновременно с этим, на ядерном полигоне на Новой Земле, впервые за все время испытаний, была взорвана сверхмощная боеголовка в 50 мегатонн, что очень озаботило американскую администрацию.

На устрашение Москва отвечала устрашением, но вместе с тем искала компромисса из сложившейся ситуации. Видя, что американская сторона не стремиться к развитию конфликта, вечером 27 октября Хрущев приказал отвести танки от границ секторов, что было успешно выполнено. Вслед за русскими танками отошли и американские танки, после чего новый Берлинский кризис благополучно завершился.

Потрепав, друг другу нервы, стороны остались при своих интересах. Советский Союз не добился признания Западом ГДР, а американцы смирились с существованием берлинской стены, несмотря на то, что, по мнению Вашингтона, её возведение было незаконным, аморальным и бесчеловечным делом.

Мир был сохранен, но Берлинский кризис не был единственным местом на земле, где произошло противостоянии Америки и России в годы правления президента Кеннеди. Вскоре новым местом столкновения интересов двух сверхдержав стала Куба, где после свержения ставленника Америки диктатора Батисты к власти пришел молодой революционер Фидель Кастро.

Находящаяся рядом с Флоридой Куба, была давним и лакомым кусочком для Соединенных Штатов, которые рассматривали этот остров, не только в качестве своей законной вотчины или колонии, но и как верного союзника и помощника в бассейне Карибского моря.

Вкладывая большие деньги в курортный бизнес южного соседа, американский капитал превратили Кубу в излюбленное место отдыха и развлечений своих состоятельных соотечественников. Здесь на американские деньги были созданы отличные пляжи и дороги, гостиницы и казино. Под контролем американских компаний находились разработка местных месторождений полезных ископаемых, в частности никеля и экспорт кубинского сахара и табака. Считавшие себя полноправными хозяевами острова, американские капиталисты были шокированы решением молодого революционера, национализировать иностранную собственность в июле 1960 года.

Столь смелое решение команданте вызвало бурю восторгов и шквал аплодисментов из Москвы. Хрущев поспешил оказать незамедлительную и всестороннюю поддержку Кастро, как в экономическом, так и в военном плане. Терять такого важного союзника в Западном полушарии, для СССР было недопустимо.

"Любое восстание раба против своего хозяина должно быть жестоко подавлено" этот лозунг известен ещё со времен древнего Рима и ничуть не претерпел своего значения и в 20 веке.

Получив больной щелчок по носу, дядя Сэм в лице американского капитала пришел в негодование и торжественно поклялся на Библии жестоко наказать Кастро и его страну, вплоть до седьмого колена. По приказу американского президента Эйзенхауэра специалисты ЦРУ в спешном порядке стали организовать интервенцию на остров Свободы, а президент Кеннеди уверенной рукой принял эту эстафету от своего предшественника. Да и какие могли быть сомнения у молодого поборника идей американской демократии. Подобными действиями в 1954 году в Гватемале был свергнуть президент Арбенс, посмевший посягнуть на собственность американской компании "Юнайтед Фрут". Одним словом предстояло привычное дело по восстановлении справедливости.

С ноября 1960 г. во Флориде началось формирование десантно-штурмовой бригады для высадки на Кубу из числа эмигрантов покинувших Гавану по политическим мотивам. Бригада была полностью оснащена современным оружием, включая стрелковое вооружение и артиллерию. Предполагалось, что после высадки на Кубу в нее вольются силы внутренней оппозиции и часть местного населения, что значительно усилит ее боевые возможности. В распоряжение кубинского десанта Пентагон предоставил транспортные корабли, а так же 24 бомбардировщика Б-26 и 14 военно-транспортных самолетов.

Под столь мощным прикрытием батистовцы высадились в бухте Кочинос 15 апреля 1961 года с горячего одобрения и благословления президента Кеннеди. Американский президент был не прочь начать свое правление с маленькой победоносной войны против нарушителя спокойствия на "заднем дворе" Вашингтона. Именно так именовал Белый дом страны Карибского бассейна и всю Южную Америку с момента провозглашения "доктрины Монро".

Но и здесь Кеннеди ждало сильное разочарование. Советская разведка заблаговременно известила кубинского лидера о готовящейся против Гаваны интервенции. Вооруженные советским оружием и обученные советскими инструкторами силы кубинской самообороны, блестяще выдержали трудный экзамен.

Высадившийся на побережье десант был остановлен, блокирован и через 72 часа от момента вторжения на Кубу позорно сложил оружие. Его скоротечная капитуляция не позволила вступить в действие главным силам вторжения американской армии, чьи корабли с авиацией и морской пехотой на борту расположились вблизи острова в полной боевой готовности.

После этой победы Кастро стал национальным героем не только Кубы, но и всей Латинской Америки. Храбростью и смелость маленькой страны бросившей вызов могучим Штатам, рукоплескали жители всего континента, от Рио-Гранде, до мыса Горн. Впервые за всю историю Латинской Америки, подготовленная и поддержанная Соединенными Штатами интервенция потерпела поражение. Оказавшись у позорного столба, Вашингтон был вынужден ретироваться.

Желая спасти лицо страны, президент Кеннеди на веки вечные публично проклял режим Кастро, наложив на остров Свободы экономическую блокаду, в виде эмбарго кубинских товаров. Разбитым же батистовцам, которых Кастро обменял на детское питание, президент клятвенно пообещал водрузить знамя ударной бригады — 2506 над Гаваной через десять или двадцать лет.

Мало кто из американцев знал, что обаятельный рыжеволосый Кеннеди, являвшийся для многих воплощением американской мечты был серьезно болен. Его надпочечники были поражены неизлечимой болезнью Адиссона, а из-за травмы полученной на торпедном катере во время войны с Японией, Кеннеди постоянно страдал из-за сильных болей в позвоночнике. Именно эти нестерпимые боли, в конце концов, и привели к знаменитому Карибскому кризису в октябре 1962 года, чуть было не обернувшегося Большой мировой войной.

По утверждению американских журналистов, тщательно изучавших историю жизни президента Кеннеди, к концу 1961 года обычные обезболивающие препараты стали плохо помогать президенту в его борьбе с недугом. Поэтому он с радостью прибег к помощи Макса Джекобсона, модного медицинского светила ставящего своим пациентам "уколы жизни" в чей состав входили большие дозы амфитамина. Пройдя пробный курс лечения, президент пришел в полный восторг и уже не мог отказаться от этих инъекций до самой своей смерти.

После каждого приема "уколов жизни", с Кеннеди происходили разительные перемены. Боль отступала, повышалась работоспособность. Одновременно с этим настроение президента значительно улучшалось, часто переходя в сильную эйфорию, мешавшую ему грамотно исполнять возложенные на него государственные обязанности. Но по прошествию нескольких дней благоденствия неизменно сменялось спадом, и тогда президент долго приходил в себя от депрессии, остро нуждаясь в новых живительных инъекциях.

Только этим, можно объяснить столь стремительное и бурное развитие Карибского кризиса. Едва президенту было доложено о появлении на Кубе советских ракет среднего радиуса действия, способных поразить восточную половину Америки, как Кеннеди пришел в бешенство. "Америка не может жить с ядерным пистолетом у виска" — высокопарно заявил он на заседании правительства, полностью позабыв, что аналогичные ракеты находятся на американских базах в Турции и Италии. "Мы должны спасти свою страну и заставить русских удалить их ракеты с Кубы" заявил Кеннеди и тут же отдал приказ о немедленном начале военной блокады острова Свободы.

Готовность хозяина Овального кабинета закручивать гайки в советско-американских отношениях, разительно отличались от действий его предшественника Дуайта Эйзенхауэра. Боевой генерал, за плечами которого имелась большая война в Европе, всегда предпочитал решать спорные вопросы путем дипломатических переговоров, а не на поле брани.