— Речник? Не очередной степняк, пришедший собирать пух? Хорошо... или не очень. Я Алморг, защитник этого города знорков, — Аватт в меховом хвостатом шлеме слегка наклонил голову. — Мы отведём тебя к унна-эйгу.
Порыв сухого пыльного ветра налетел с северо-востока, и Фрисс закашлялся. Аватты переглянулись и указали ему узкую тропу меж домами — расставленные как попало, они укрывали путников от ветра со всех направлений. Фрисс шёл за стражниками, рассматривая дома, завесы из коры, привязанные за угол к крыльцу, пустые ниши в стенах... Город как будто вымер.
— Ветер как будто усиливается, — заметил Речник, выбираясь из-за очередной кирпичной башни в сад, под цветущую Иву, осыпавшую всё вокруг жёлтой пыльцой и окружённую роем пчёл. Ветви Ивы гнулись и качались, пыльца поднималась столбом, и Алсаг чихнул раза три, пока выбрался из коварных зарослей.
— Да, он сильнее с каждым мгновением, — отозвался хмурый Алморг. — Будь проклята бездонная дыра там, на севере...
Клок нассы, прилипший к носу хесского кота, был одним из тысяч пуховых клубков, катающихся по огромной площади вокруг Высоких Тополей. Дети собирали их в травяные кули. Взрослым было не до упавших клочков — горожане собирали пух прямо с ветвей. Он свисал гроздьями длиной в пять шагов, иногда они падали целиком, и к ним бросались кошки из клана Оремис, поспешно оттаскивая гору пуха под ближайший навес. Сетки, натянутые вдоль ветвей, прогибались под тяжестью уже сброшенных мешков пуха. Жители с веток бросали кули, не глядя, куда они летят, иногда промахивались, и груз падал на землю. Двое сиригнов сосредоточенно отвязывали от дерева переполненную сетку и пытались спустить её на землю, не рассыпав пух по всей площади — ветка была высоко, мешки полопались бы от удара... Фрисс вздумал было пересчитать людей, сиригнов, йиннэн и хесков на ветвях, не смог и только протяжно свистнул от восхищения. Столько нассы в одном месте... и что Высоким Тополям у Реки не растётся?!
На нижней ветке поймали сеть. Теперь уже четверо сиригнов спускали связку из двух сетей вниз, к корням дерева, выступающим из земли. На корнях, поодаль от опасного места, сидели крылатые кошки и следили за сетями. По неразборчивой команде с макушки дерева они взлетели и вцепились в груз с двух сторон. Полная сеть пуха коснулась земли, ещё один сиригн подогнал к корням Двухвостку и вместе с кошками забросил груз ей на спину. Двухвостка сердито фыркнула, но всё же побрела к земляной башне — одной из десятков башен, кольцом опоясавших Тополя.
— Я вижу унна-эйга, — буркнул Алморг и положил руку на плечо Речника. — Сейчас будет обед. Я покажу тебя ей, дальше пусть она решает...
Фрисс кивнул.
Вблизи Тополь казался ещё более огромным — как будто облака вместе с пухом висели на его ветвях. Трое — бородач в плаще с меховой оторочкой, женщина в тёмно-зелёной мантии и Аватт-воин — стояли у башни и наблюдали за Двухвостками и их погонщиками. Переговариваясь вполголоса, люди записывали что-то в один большой свиток. Алморг жестом велел Фриссу остановиться.
— Ещё одна, — сказала женщина, кивнув на Двухвостку с двумя сетями на спине. — Верхняя и нижняя ветки. На этом закончим. Полдень, время обеда.
— Мудрые слова, — качнул головой мужчина. — Настал Акен отдыха.
— Навмения уже считает деньги? — усмехнулась женщина. Фрисс узнал в ней — по причудливой раскраске и странному облаку дрожащего воздуха вокруг — сильного Мага Земли. Мужчина — немолодой синдалиец — был, судя по всему, из торгового союза, из далёкой Навмении.
Колдунья свернула свиток и вышла из-за башни, встав лицом к Тополям.
— Ха-а-а-ар! — крикнула она, запрокинув голову. Её голос, усиленный магией, ураганом пронёсся над площадью — даже закачались гроздья пуха на ветвях.
— Время отдыха, Сегест, — оглянулась она на молчаливого Аватта, застывшего у дверей башни. — Уступи караул Алморгу. Он уже где-то... Так и есть. Алморг! Ты приходишь точно в срок. Что сейчас в степи?
— Ничего, — покачал головой Аватт. — Полуденный сон. Сегест! Я принимаю караул.
— Тихого вечера! — ощерился демон, передавая Алморгу щит с меховыми хвостами — скорее символический, чем боевой. Двое Аваттов посмотрели друг на друга в упор и одновременно отвели взгляд. Фриссу померещилась молния в их глазах. Он пожал плечами и пошёл следом за Магом Земли.
На окраине, там, куда не сыпались хлопья нассы, под длинными навесами были разложены циновки. Несколько Аваттов и сиригнов, столпившись у огромных котлов, раздавали чаши с едой и питьём. Кошки собрались под отдельным навесом, для них еда была разложена заранее. Алсаг вопросительно посмотрел на Фрисса. Речник усмехнулся и отвёл кота к крылатым сородичам.
— Алсаг — храбрый воин и мой друг. Он голоден и устал, — сказал Фрисс всем кошкам Оремис, оглянувшимся в удивлении. — Найдётся тут пища для него?
— Рразумеется, — проурчали сразу несколько йиннэн. — Тут много еды. Не трревожься, сорродич.
Фрисс убедился, что еда Алсагу по нраву, и сам пошёл к котлам. Пахло оттуда вкусно...
Речник с сожалением отложил пустую чашку — гвелы даже из жёсткого мяса, полгода пролежавшего во льду, могли сварить вкусную похлёбку, от которой отрываться не хотелось. Отхлебнув из чаши с отваром листьев Орлиса — сборщикам пуха не давали ничего хмельного, не дали и Фриссу — Речник огляделся в поисках собеседника.
Похоже, на этой площади собрался весь город, все, кто мог дойти сюда своими ногами, от малых детей до демонов-стражей. Но работа их, весьма нелёгкая, утомила всех, и все люди, которых мог видеть Фрисс, либо дремали в обнимку с йиннэн, либо доедали похлёбку и готовились ко сну. Из тех, кто сидел неподалёку, ясный, хоть и недовольный, взгляд был только у крепкого Аватта с белесой, будто выгоревшей, шерстью. Под ней виднелись многочисленные шрамы — год или два назад демону довелось сразиться с очень неприятными противниками. "Год Волны..." — Фрисс еле заметно кивнул и повернулся к нему.
— Похоже, весь город здесь! Если нападут враги, некому встретить их. Унна-эйг не опасается оставлять Кейрон с малой охраной?
Речник попал в цель. Аватт слегка оскалился, чашка в его руке дрогнула.
— То, что я говорю всегда. Но кому до этого дело?! Ты воин? — демон указал когтем на тонкий шрам, протянувшийся по щеке Речника, потом — на перевязь с мечами, отложенную на время трапезы. Фриссу показалось, что глаза хеска расширились при виде мечей... клыки Гиайнов на гардах несложно было распознать, если хоть раз сталкивался с живым Гиайном...
— Да. Я воин и посланник, — кивнул Речник. — Моё имя Фриссгейн.
— Я Сегест, — Аватт качнул головой. — Стало быть, ты пришёл к унна-эйгу. Хоть ты скажи ей! Весь город оставлен на попечение пришлой девчонки, которая из дома носу не кажет! Весь Кейрон рухнет — она и из окна не выглянет! Нас слишком мало здесь, знорк, нас было когда-то вчетверо больше — вот тогда город мог ничего не бояться. Унна-эйг заменила нас неизвестно кем неизвестно откуда, только потому...
— Потому что мировидица Скрийт отвела от города Волну. А всё, что смог ты, это оставить Волне три четверти городского отряда и ведро собственной крови. Когда ты успокоишься?!
Над хеском, уперев руки в бока, стояла женщина в тёмно-зелёной мантии. Фрисс, узнав в ней унна-эйга, слегка поклонился, приложив руку к груди. Гвелийка кивнула в ответ.
— Я говорил с путником, о Геула, — поморщился Аватт.
— Ешь и отдыхай, о Сегест, — нахмурилась она. — Фриссгейн, посланец Короля Астанена, что привело тебя в Кейрон?..
Геула Нирзаман с сожалением покачала головой.
— Нет, я впервые слышу эти имена. У нас в Кейроне хорошая вода, и если что, мы зовём чародеев с Реки. В Хэнгуле, как известно, не происходит ничего необычного... но хэнгульцы редко к нам приходят, мы можем чего-то не знать. А что до помощи, о которой ты спрашиваешь... нам сейчас нужна помощь только в одном деле.
Унна-эйг кивнула на обвешанные пухом Тополя.
— Каждая пара рук и лап на счету. Мы платим тем, кто нанимается к нам, и платим честно. Если у тебя есть в запасе день или два...
Вода в колодце прибывала с каждой секундой. Фрисс отскочил в сторону и махнул рукой погонщику Двухвостки, нагруженной бочками. Спустя мгновение вода полилась через край, но под неё уже была поставлена огромная посудина. Двое сиригнов подкатили ещё одну бочку и поставили с другой стороны, вода потекла и туда. Фрисс провёл рукой по глазам, отгоняя мерцающее марево — жара и полдня непрерывного колдовства давали о себе знать — и сел на панцирь Двухвостки. Что-то промчалось мимо, чуть не уронив Речника наземь, и замерло у колодца, носом в воду.
— Йиннэн! Там холодно, — укоризненно сказал Фрисс, но кот и ухом не повёл. Крылья, сложенные за его спиной, мелко вздрагивали, он пил так жадно, будто неделю не видел воды. Сиригн отошёл от бочки и оттащил кота от воды, существо не сопротивлялось.
— Что на тебя нашло? — спросил демон, усадив кота на панцирь Двухвостки. Теперь и Фрисс видел, что с существом неладно — оно тяжело дышало и мотало головой, и его глаза слезились.
— Пыль... — расслышал Речник сквозь хрипы и чихание.
Фрисс обернулся на плеск и увидел вокруг колодца десятки кошек. Сиригны поставили рядом корыто, налили туда воды и кинули мятые листья Яртиса, кошки столпились у водопоя.
Речник выглянул из-за дома и сам закашлялся — ветер швырнул ему в лицо пригоршню какой-то особенно едкой пыли. Кошки переглянулись.
— Огненный ветерр... — шевельнула крыльями одна. — Настоящий урраган. Не завидую тем, кто сейчас на дерреве...
Речник вздрогнул.
— Вы не видели Алсага? — с тревогой спросил он.
— С самого утрра, — отозвался йиннэн. — Не бойся. Если будет опасно, унна-эйг сгонит всех с деррева.
От оглушительного вопля "ха-а-а-ар!" кошки прижали уши, Двухвостки переступили с лапы на лапу, сиригны переглянулись.
— Поехали, — сказал один из них, закинув полную бочку на спину Двухвостки. Фрисс привязал её к шипам на панцире и кивнул.
Ветер выл над площадью, ветки угрожающе раскачивались, пух летел во все стороны, скатываясь комьями по окрестным крышам. Крылатые кошки стаскивали с ветвей тех жителей, кто не мог добраться до лестницы сам, все слезали с деревьев так быстро, как только могли, те, кто был на самой макушке, просто прыгнули в грузовые сетки, и сиригны сейчас спускали их на землю. Те, кто уже спустился, чихая и кашляя, укрывались за домами, целая толпа собралась за башней-хранилищем. Сиригны подогнали Двухвостку с водой к одному из зданий, за которым укрылась кошачья стая, Фрисс быстро осмотрелся — здесь Алсага не было.
Речник спрыгнул с Двухвостки и быстро пошёл к деревьям, прикрываясь рукавом от летящей во все стороны пыли. Ветер перехватывал дыхание, он был пыльным и горячим, и Речнику на миг померещился писк дозиметра, но заглядывать в сумку было некогда.
— Алсаг! — крикнул он, вертя головой во все стороны. — Ину!
В двух шагах от Речника что-то упало с громким треском. Это была тонкая — с руку толщиной — ветка, ещё недавно покрытая молодыми листьями. Сейчас они почернели и скрутились в трубки.
— Фрррисс! Сюда, быстрррее! — окликнул его незнакомый голос. Речник оглянулся, увидел светло-жёлтый мех и юркнул в укрытие вслед за Алсагом.
— Хррани нас всех Нуску... — тихо проворчал хесский кот, выпустив из зубов шкирку некрупного йиннэн. Крылатое существо помотало головой, потёрлось боком о лапу Алсага и стало отряхивать лапы и крылья от въедливой пыли.
— Алсаг, ты цел? — Фрисс смахнул песок с головы кота и потрогал его нос. Хинкасса возмущённо фыркнула.
— Сегест, Алморг, все спустились с ветвей? — раздался поблизости встревоженный голос унна-эйга. Геула стояла на спине Двухвостки и пыталась увидеть хоть что-то сквозь пыльное марево над Тополями.
— Наш пух улетает по ветрру, — заметила одна из кошек и дружески пихнула Алсага в бок. — Огненный ветерр всегда не ко врремени!
"Змеиные Норы..." — Фрисс нахмурился. "Там что, крышку напрочь сорвало?! Видел бы Гедимин, что здесь творится..."
Его волосы затрещали, вставая дыбом — рядом под крышей повисло десятка три Скхаа. Фрисс посторонился, чтобы не обжечься о летящие от них искры.
— Ветер всё ещё усиливается, — заметил навменийский торговец, вытряхивая из свитка пыль.
— Да, и он не уляжется до вечера, — унна-эйг нахмурилась и протянула руку к Скхаа. — Они свернули хвосты... они знают, что им сегодня не летать. Мы потеряем полдня... Макега, Мать Ураганов! Нельзя было до ночи подождать?!
— Нельзя работать в такую бурю, — покачал головой навмениец. — Очень легко упасть. Госпожа Геула, нам всё же придётся...
— Да, — помрачнела унна-эйг и повернулась к Алморгу. — Нам нужна помощь. Иди...
— Как скажешь, — Аватт кивнул и скрылся за домом. Фрисс, оглядевшись по сторонам, быстро пошёл за ним.
Речник думал, незаметно следуя по пятам за хеском, что здания в Кейроне поставлены именно так — хаотично с виду, но в строгом порядке, если смотреть со спины дракона — чтобы встать стеной на пути огненного ветра, если ему вздумается подуть. Пылевая буря завывала где-то в стороне, напоминая о себе лишь в краткие мгновения, когда Фрисс переходил от дома к дому. По левую руку промелькнула маленькая площадь с высокой ажурной беседкой из отёсаных брёвен, потемневших от времени — там был открытый солнцу, ветрам и сорным травам храм Макехса, Макеги и Мацингена. Фрисс на миг склонил голову, пробегая мимо, и чуть не потерял Алморга. Аватт нашёлся в самом конце улицы, в двух шагах от крепостной стены. Он медленно подошёл к одной из глиняных хижин — круглобокой, будто оплывшей, с уютной нишей в стене, где лежали циновки, с крытой старыми листьями крышей. Фрисс остановился, пытаясь понять, чем этот маленький дом его смущает. Листья не шевелились под ветром. Все городские крыши ходили ходуном, жестяной грохот сухой листвы разносился по Кейрону, но этого дома ветер как будто не касался. Фрисс мигнул — ему показалось на секунду, что стены дрожат и расплываются, но видение тут же сгинуло.
Алморг увидел чужака и вскинул руку, белые ветвистые искры сверкнули меж когтей. Речник показал пустые ладони.
— Здесь что-то опасное? Я мог бы прикрыть тебе спину, — осторожно сказал он. Аватт ощерился.
— Стой где стоишь, — фыркнул он и откинул дверную завесу.
Речнику почему-то казалось, что должна сверкнуть молния, или Алморг сейчас растает в воздухе... но ничего такого не произошло, и завеса с шелестом опустилась обратно, а хеск нарочито шумно протопал по дощатому полу.
— Скрийт... Я не пришёл бы. Но там беда, — сказал он извиняющимся тоном. Фрисс подошёл поближе, но ответа не расслышал — чужой голос был негромким.
— Унна-эйг просит прийти, — продолжил Алморг, и в голосе его прибавилось уверенности. Ответ был тихим, но отчётливо удивлённым.
— Само собой. Поэтому я и пришёл, — отозвался хеск с радостью и облегчением.
— Хорошо, идём, — сказало невидимое существо, откидывая завесу. У Речника неведомо отчего по спине пробежали мурашки, а сердце бешено заколотилось.
