Будучи любознательной, она, коснувшись когтями пряжки ремня, быстро расстегнула и отбросила его в сторону, задержавшись на молнии. Неудивительно, что она замешкалась, не похоже, что этот мир современный, так что молния была для нее чуждой концепцией. Не смутившись, она просто разорвала джинсы сильным, быстрым рывком.
Я чувствовал, как ее рука пробежалась по хлопчатобумажной ткани трусов, прежде чем, схватившись за резинку, стянула их, освобождая моего жесткого, возведенного бойца на свободу.
Я наблюдал, как она изучает его, пробежав пальцами по длине и слегка ткнув его когтем, прежде чем взять его в руку.
От ощущения я невольно откинул голову, что она тут же заметила, попытавшись усилить давление, прежде чем отпустить. Она дразнила меня или искренне не понимала что делать?
Наконец ей что-то пришло в голову, и мы встретились взглядами, ее возбужденное лицо покраснело еще сильнее чем ранее,
прежде чем, зажав пенис между большим пальцем и указательным, она, упершись второй рукой мне в плечо, привстала, поднимая бедра в воздух.
Черт! Она действительно не собирается останавливаться, не так ли? — Скользнула по моему уму мысль.
Она резко упала, и мой член оказался крепко сжат, словно его зажали в старой сушилке. Стиснув зубы, я постарался выдержать боль. Было заметно, что она делала то же самое. Наконец опустив взгляд, я заметил несколько тонких ручейков крови от места, где соединялись наши бедра.
Дерьмо, она сломала его, не так ли? — Была первым, что пришло в голову.
Я начинал задаваться вопросом, смогу ли я когда-нибудь разогнуть его в нормальную форму.
Девушка на мне зашевелилась, покачала бедрами из стороны в сторону и тихонько застонала от боли. Каждый раз, когда это повторялось, я чувствовал, как исчезает еще один сжимающий мое достоинство шип.
Наконец она успокоилась и остановилась. Тяжело дыша вместе со мной, она вновь взглянула на меня своими щелевидными глазами, с наполненным похотью, соблазнительным выражением.
Улыбка на ее лице, казалась действительно искренней, красивая воздушная улыбка.
Я заметил, как впервые мое сердце пропустило удар. Я пытался что-то сказать, но ее руки опустились на мои щеки, и она вновь с энтузиазмом втянула меня в очередной поцелуй.
И вновь я был вынужден противостоять ей лоб в лоб или быть подавлен, столь сильной она была.
Не знаю, заметила ли она это или нет, но ее бедра все еще продолжали свои ритмичные движения. Слегка приподнявшись с земли, она вновь опустилась назад.
Полностью обернутый, во влажные и мягкие, с силой скручивающиеся и сужающиеся, плотно обволакивающие, стенки киски, я чувствовал невероятные ощущение вокруг своего члена.
Ее впечатляющая грудь, движущаяся передо мной, прижатая к моему торсу, манила меня самим фактом своего существованием.
Я все еще ощущал, болезненное отвращение, когда какая-то часть моего разума напоминала, что меня насилуют, но я чувствовал, как она уступает место, первобытным инстинктам.
Вновь открыв глаза, я увидел, как ее хвост мечется из стороны в сторону позади нее.
Приподнявшись, что бы соответствовать сидящей на мне девушке, я положил руки на ее бедра, после чего крепко держа их, попытался ускорить ее движения.
Она была словно живое, трещащее пламя костра. Не смотря на то, что не было ни одного клочка дыма, ее пылающее присутствие подавляло меня, затрудняя дыхание, словно раскаленный воздух сауны.
Мне казалось, что ее жар достаточен, чтобы зажечь всю округу, но, несмотря на то сколь горячим выглядело ее пламя ничто не загорелось.
Она пахла горящей сосной.
Ее все еще влажные и растрепанные, длинные волосы ниспадали с головы, излучая сильный женственный аромат каждый раз, когда она двигалась.
Было нечто, что я не мог игнорировать даже сейчас, будучи поглощенным похотью. Это был попытка понять, что происходит со мной. Раньше я замерзал, сейчас же я словно пылал. Какая то глубокая часть моего разума все еще способная на рациональную деятельность не могла не прийти к иному выводу. Этот всеохватывающий, сжигающий запреты, подчиняющий чувства жар исходил от нее.
В конце концов, мое тело стало ощущаться столь же горячим, как и ее. Казалось, что наши тела слились в единое целое.
Это постороннее влияние, похоть, что вторглась в мой разум, пытаясь подчинить меня, заставить зависеть от него, словно наркотик! — Кричала рациональная часть моего разума, пытаясь остановить происходящее, но с каждым мигом этот голос рассудка становился все тише и тише. Уже вскоре затихнув достаточно, чтобы я мог его игнорировать хоть и не исчез окончательно.
Звук сладких стонов девушки, стал всем что я мог услышать.
Ее движения ускорились, и сколь ни было мое тело усталым или избитым оно ответило тем же. Прижимаясь ко мне все чаше и сильнее ее женственность, сжимая меня все крепче и туже. Обхватив шею руками, она начала приподнимать мое тело, сближая нас.
Подпрыгивающая перед лицом грудь, маняще качалась, когда ее безупречная, идеально гладкая шелковистая кожа касалась моей.
Резко приблизившись, я, схватив зубами и сосок начал дразнить его. Ее спина изогнулась дугой, когда резко ускорив движения бедер она, содрогнувшись всем телом, издала длинный, заполненный похотью стон.
От передавшегося мне удовольствия, мои зубы усилили сжатия, вновь вызывая ответную реакцию.
Это было похоже на эффект снежного кома, когда наша страсть взаимно усиливалась все больше и больше.
Я отпустил ее грудь, и когда она наклонилась сильнее, наши лица вновь встретились. На сей раз, мы оба потянулись, вперед инициируя поцелуй, жадно атакуя нашими языками.
Ее дыхание стало рваным, когда она еще больше ускорилась.
Ускорившись, я сопоставил ее движения, когда отстранившись, она заглянула мне в глаза. Затем она еще крепче сжала меня, положив голову мне на плечо и слегка прикусив мочку уха. Она сжимала столь сильно, что казалось, не прольется ни единой капли.
Ощутив знакомое давление, я понял, что приблизился к кульминации. Это продолжалось столь долго и плавно, что я практически забыл об этом. Однако конец стремительно приближался и вскоре плотина будет разбита.
Она крепко прижалась ко мне, и я ответил ей тем же.
Одно, последнее движение ее бедер было всем что необходимо.
В тоже мгновение я взорвался в нее яростным потоком.
Из-за пульсации в моих чреслах, мое тело затряслось в судорогах.
Я почувствовал, как напрягаюсь в ее объятьях и ощутил, как она напряглась в ответ.
Не сдержав чувство экстаза, она испустила последний, страстный крик.
Девушка монстр взглянула на меня с выражением эйфории на лице, и я ощутил себя очарованным, ее, смею сказать, непревзойденной красотой.
Затем ее тело изогнулось дугой, и она бессильно упала на меня всем своим весом, заставляя упереться спиною в лесную подстилку.
Ее мягка и гладкая загорелая кожа и сладострастная грудь прижимались ко мне. Я едва замечал твердость ее малиновой чешуи в местах, где она касалась меня.
У меня не осталось сил вытащить или уйти. Мы были связанны, ее женственность отказывалась отпускать мою мужественность.
Ее лапы были обернуты вокруг моей шеи и держали меня куда крепче, чем я был способен преодолеть. Она была куда легче меня, но ее сила была откровенно бесчеловечной, так что было глупо даже задумываться о попытке вырваться на свободу.
Прижавшись ко мне, она казалось, медленно засыпала в теплом послевкусии.
Наши тела были еще достаточно горячие, что казалось, частично сплавились вместе.
Мы тяжело дышали, когда я глядел на ночное небо. Я заметил, как темнеет в округе и увеличивается количество звезд на ночном небосклоне.
Дыхание покоящейся на моей груди девушки становилось все тише и медленнее, а пламя на кончике хвоста успокоилось.
Я был обеспокоен когда ее горящий хвост прислонился к ноге, но даже когда он коснулся кожи я не почувствовал боли или жара огня, лишь приятное тепло сравнимое с теплом полученным протянутыми руками от включенного обогревателя зимой.
Все мое тело ощущало тепло, словно я был под теплыми одеялами в холодную зимнюю ночь.
Я чувствовал, как мои веки начинают смыкаться, прежде чем я больше не мог удержать их открытыми.
Я спокойно соскользнул в сон.
Глава 3
Пpoбудившись от глубокого снa, щебетом певчих птиц я открыл глаза. Kажется, мне ничего не снилось, столь кратким было мгновение, между тем как я закрыл глаза и открыл их уже утром.
Я помню, что у меня болело все тело, но сейчас это чувство практически исчезло. Hа этот раз легко сев я протер остатки сна из глаз. Попытка встать увенчалась падением, когда я обнаружил что мои штаны и белье обернуты вокруг ног. Это казалось странной позицией для сна.
Судя по утренней росе на траве и слегка облачному небу над головой, казалось сейчас должно быть холодное утро середины весны, так почему же я не замерз?
Oсматривая поляну, я, в конце концов, взглянул на источник тихого шума рядом со мной. Им оказалась лежащая рядом свернувшаяся калачиком и обнявшая, словно подушку собственный чешуйчатый хвост, девушка. За исключением ее хвоста и конечностей с гребнями вместо ушей она выглядела как человек.
B тот же миг как я увидел ее, на меня нахлынули воспоминания, и я вспомнил все произошедшее ранее.
В шоке я инстинктивно отшатнулся от девушки.
Слегка застонав, она, немного пошевелившись и продолжила спать.
Mое подскочившее сердцебиение начало замедлятся, как только я понял, что не был в опасности на данный момент.
Отойдя от девушки на некоторое расстояние, я внезапно почувствовал холодные касания ветра.
Летящие сквозь кроны порывы холодных утренних ветров, врезались в мое тело, словно я зашел в холодильник.
Я надел белье и разорванные спереди, по молнии и лишившиеся кнопки штаны, из-за чего мне пришлось поддерживать их на месте, одной рукой, другой пытаясь растереть тело, что бы согреется.
Оглянувшись, я увидел, что мои вещи все еще находятся в лежащем у края озерца рюкзаке. Мои ножны, с лежащим поверх мечем, лежали неподалеку.
Осторожно подняв оружие, я стряхнул с него утреннюю росу, предотвращая коррозию.
Затем я развернулся к спокойно спящей на прежнем месте девушке.
Она неспровоцированно напала, угрожала жизни и почти убила меня. Tем не менее, она смягчилась в конце, только чтобы изнасиловать меня и попытаться свести с ума.
Я до сих пор помню это похожее на падение в пустоту чувство. Не зная, как далеко осталось до земли и когда ты ее коснешься, но понимая что, как и со всеми падениями, ты, в конце концов, ударишься об нее. И чем быстрее падение, тем вероятней, что вы пострадаете или умрете.
Мною воспользовались, злоупотребляли и использовали как вещь, этот опыт ранил меня, подрывая разум и пленяя меня. Вспоминая сейчас в здравом рассудке, наполняло меня гневом, заставляя крепче сжимать рукоять меча.
Я взглянул на сейчас совершенно беззащитную спящую девушку. Мое дыхание стало глубоким и рваным, когда она, перевернувшись во сне, перекатилось к месту, где я ранее спал, остановившись лицом вверх на куске утоптанной земли и помятой травы точно там, где я лежал ранее. Казалось, ее тело искало, нечто чего там более не было, ее лицо исказилось, прежде чем она вновь спокойно уснула.
Ощущая, как ускоряется биение моего сердца, я пытался отвести взгляд от мирного выражения ее спящего лица, но потерпел неудачу.
Наконец отвернувшись, я сделал несколько вздохов, прежде чем взглянул на нее снова.
Мое сердце вновь ускорило ритм, а дрожащие руки вспотели.
Взглянув вверх, я вновь попробовал успокоиться. Прежде чем осознать это я, сделав шаг назад, вложил клинок в ножны, и продолжил пятиться.
У меня просто не было сил свершить задуманное. Та моя часть, что хотела закончить все это, просто исчезла.
-Что ты творишь?— Осуждающий, сочащийся ядом голос спрашивал меня в голове.
Мгновенье назад я практически впал в смертельную ярость, но смог сдержатся. О чем я вообще думал? Убить беззащитного человека, подобным образом.
Неужели моя совесть перед возможностью совершить столь ужасный поступок, оказалось сильнее разгоревшейся ярости?
Как я вообще мог подумать об убийстве кого то? Особенно во сне.
Были ли иные причины моего решения?
Повлиял ли на мою решимость тот факт что она, словно выйдя из фантазий, обладая телом, что я считал, невозможным, была самой красивой женщиной, которого я когда-нибудь видел?
Была ли моя воля столь слабой, что мною можно было манипулировать лишь внешностью и женскими уловками?
У меня не оставалось решимости задерживаться, чтобы обдумать этот вопрос.
Физическое напряжение от последних суток, казалось далекой памятью, по сравнению со стрессом, которому подвергся мой разум. Я ощущал, что близок к пределу.
Когда все мои вещи были собранны, я, просто развернувшись, побежал, не оглядываясь назад. Я бежал даже когда мои ноги стали гореть от нагрузки, просто продолжая до тех пор, пока больше не мог бежать дальше.
Остановившись, я нашел достаточно скрытое место и просто уселся там, размышляя. Возможно, ли что если я останусь здесь достаточно долго, те злонамеренные, извращенные силы что стоят за моей отправкой сюда, просто устанут смотреть и вернут меня домой?
В конце концов, я восстановил самообладание, хоть и в основном из-за настойчивых напоминаний желудка. Я вновь вспомнил насколько все плохо с припасами.
Ощутив сильную жажду я, покопавшись в сумке, нашел мятую бутылку воды и тут же ее опустошил.
Покопавшись в одеялах и прочих вещах, я вынужден был признать, что у меня не осталось ни крошки еды, ни воды. Все что мне оставалось это пить найденную в лесу, загрязненную бактериями и прочими патогенами воду.
Если я в ближайшее время не найду цивилизацию или хотя бы ее признак, то вскоре начну медленно умирать.
Подгоняемый новым страхом я, поднявшись на ближайший холм, забрался на вершину дерева. Устроившись на, достаточно крепких чтобы удерживать мой вес, ветках я, порывшись, извлек из прихваченной сумки, небольшой пластиковый футляр с чудом неповрежденным биноклем.
Вооружившись семикратно улучшенным зрением, я стал обследовать горизонт, отчаянно пытаясь найти следы дыма или иных факторов указывающих на цивилизацию. Проведя на ветвях десятки минут в надежде обнаружить хоть что-то единственное, что я обнаружил в конце, не сделало мою ситуацию лучше.
Через поляну, которую я только недавно прошел, сейчас двигалась весьма знакомая личность.
Это была уже знакомая мне девушка ящерица, периодически наклоняющаяся, что бы отслеживать оставленный мною на земле след.
Одевшись, она выглядела куда более цивилизованной, хоть и ее одеяния с трудом могли быть названы таковыми. Как и у свиных женщин встреченных ранее она скорее походила на состоящий из двух частей купальник, чем нормальный доспех. Помимо закрывающих ее бедра и плечи, похоже, сделанных из сброшенной чешуи щитков, остальная ее одежда, состояла лишь из укрепленного красными чешуйками бюстгальтера и стринг.
