— Я?! Путаю?! — Грейс окончательно потеряла голову и выпалила: — Эти... безукоризненные настоящие леди, Фредди, сидят и часами обсуждают сколько у тебя родинок под пупком. А твоя любимая тётушка Каролина, Джонни, у них как главный эксперт!

Фредди открыл рот, но Джонатан опередил его авторитетным:

— Да, она знает точно, — коротким властным жестом остановив Грейс и повернулся к Фредди. — Ты помнишь комнату с книжными шкафами за шторками? Ты там всего Шекспира, полное собрание, прочитал. А когда шевелилась дверная ручка, ты поворачивался лицом к спинке дивана и натягивал одеяло на голову. Помнишь?

Фредди медленно кивнул.

— Так вот, входила она. И пролежал ты там больше месяца.

— Я помню недели две от силы, — так же медленно, будто пробуя слова на вкус, не возразил, а уточнил Фредди

— Первые три недели ты лежал в полной отключке. Тебя обмывали, поворачивали с боку на бок, кормили с ложечки...

— Понял, — остановил его Фредди. — А её муж?

— Генеральный прокурор отдыхал на Южных Островах.

Фредди невольно присвистнул и помотал головой, словно просыпаясь.

— Я должен выпить, — объявил он и встал. — Завтра к вечеру вернусь. Продумай пока по деталям.

— Идёт, — кивнул Джонатан.

Когда Фредди вышел, и они остались вдвоём, Грейс посмотрела на Джонатана.

— Джонни, ты ничего не хочешь мне объяснить?

— Не сейчас, Грейси, — очень серьёзно ответил Джонатан. — Когда дело будет сделано, ты всё узнаешь. А пока прошу. Не спорь ни с кем. Ни с дамами, ни с Мамми, ни с Эстер. Они не лгут и не выдумывают. Просто... — он задумался, подбирая слова, — просто из правдивой информации делают ложные выводы. Понимаешь?

Грейс неуверенно кивнула.

— Вот и умница, — Джонатан встал и, наклонившись, поцеловал её в щёку. — Я скажу, когда Билли сможет у нас погостить.

И ушёл.

Грейс снова посмотрела на раскрытые на столе семейный альбом и "Большую историю живописи". Да, сходство несомненно, но... И да, она не жалеет ни о сделанном, ни о сказанном. Любая правда лучше лжи. Даже самая горька лучше самой сладкой. Потому что единственная защита от шантажиста — это правда. Так говорил отец, предваряя любой рассказ о прошлом. Своим, всей семьи, страны, мира... Джонни обещал рассказать ей всё. Она подождёт.

* * *

133 год

Июнь

Россия

Ижорский Пояс

Загорье

Вроде только-только отвели за ручку в школу девочку в белых гольфах с новеньким ранцем за плечами, и вот на выпускном вечере, да что там, на настоящем балу, отплясывает синеглазая белокурая красавица, на голову — во всех отношениях, надо признать — выше мамы, а на каблуках вровень с дядей, тоже личностью на всё Загорье приметной.

Алиса Мороз веселилась от души, не забывая, впрочем, что завтра предстоит гонка и морока с документами, а потом поездка в Царьград, к дедушке. Нет, разумеется, поступать в Университет она будет самостоятельно, к тому же на физмат, а дедушка при всей его эрудиции и славе — гуманитарий, и помочь никак не может. Вернее, может только одним — предоставить возможность спокойно готовиться к вступительным экзаменам.

— Алиска, вальс.

— Димка, не надоело?

— А я только его и умею, — ухмыляется Дим.

Алиса, изобразив вздох, кладёт руки на его крепкие плечи так, чтобы со стороны выглядеть прижавшейся, а на самом деле держать дистанцию. А то ещё вообразит невесть что, но и совсем рвать тоже не нужно, Димка в Цареградское Высшее Военное имени... и так далее знаменитое на всю Россию Училище поступает, документы у него уже приняли, послезавтра едет на медкомиссию, а потом экзамены, ну и... Там посмотрим, а в цареградской сумятице земляк-однокашник может оказаться весьма полезным. Но отношения — только сестринско-братские, не больше. А для этого держим дистанцию, вот так и вот так. Димка при всём своём не дурак и должен понимать. Да, понимает.

Зина, сидя с другими матерями, умилённо смахнула слезинку. Вот и вырос её старшенький. Да, именно её, и пусть хоть кто, хоть как-то посмеет... но таких нет. А ведь и впрямь вырос, до пятого класса всё маленьким был, как врачи говорили, голодное детство сказывалось, боялась, что таким недоросликом и останется, а в шестом, ну да, тогда и начал расти, а уж после седьмого... ой, на три размера за лето, что весной купили, то осенью уже и не налезает, вон какой ладный, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. И вздохнула: жалко, Тимочка опять в командировке, не увидит. Фотографии, правда, сделали, но фотки — это одно, а вот вживую... да и... хотя нет, у многих отцы то на работе, то ещё где, а мамочки все здесь. Ну так, на то мы и матери, чтоб всегда с детьми были. Катюше уже через два года плясать, а Машеньке ещё сколько учиться, и Серёженьку уже тоже готовить к школе пора, ну да бог даст, вырастим, поднимем. Она снова вздохнула.

Сидевшая рядом Женя так же любовалась своей красавицей и старалась не думать о предстоящих хлопотах и неизбежных тревогах. Всё-таки не Ижорск, куда, если что даже не на автобусе, на такси враз домчишься, а Царьград, столица, а там для её девочки... Столько наслушалась и начиталась, что страшно. Но всё-таки там и Игорь Александрович, и Андрюша. Помогут, защитят. Нет, всё правильно, конечно, Алисе надо получать высшее образование, а физмат — серьёзный факультет, вряд ли там вертихвостки с вертопрахами, те на других. Ну да бог с ними, со всеми другими. А вот, что Эркин не смог прийти — это конечно, жаль, но работа есть работа, он же теперь не на рабочем дворе, а в цеху, да ещё экспериментальном, и даже не рабочим, а младшим техником. И невольно улыбнулась, вспомнив уже его выпускной в заводском техникуме. Торжественное вручение дипломов с присвоением звания младших техников и назначениями в цеха. А экспериментальный цех — это, конечно, почётно, туда лучших отбирают, и зарплата выше, чем в обычных, но и рабочая смена не нормированная, а сколько нужно. Женя невольно вздохнула.

Вальс закончился, и Дим с демонстративной и даже несколько утрированной галантностью, чтобы, ну, совсем как в кино, поблагодарил Алису и проводил её к длинному накрытому столу со смешным названием "фуршет". Алиса немедленно подключилась к игре. Хотя и не совсем играя: всё-таки впереди Царьград, надо будет показать себя не провинциальной простушкой, а... ну, там, конечно, по обстановке, но и это надо уметь, как там в книге? Да, "выломаться под любую богиню". Алиса задумчиво откусила от эклера с розовой глазурью.

— Алиска, а чего всё-таки на физмат? Там же скукотища!

— И хладных чисел ровный строй! — мечтательно улыбнулась Алиса. — Люблю их ровные ряды, далёкие от суеты дневной.

— И ночной? — максимально ехидно, но тихо, на грани шёпота поинтересовался Дим.

Алиса сверху вниз, несмотря на то, что Дим уже на два пальца выше, окатила его строгим холодным взглядом.

— Деточка, никогда не говори о том, в чём не разбираешься.

И с явным удовлетворением отвернулась от Дима, покрасневшего от сдерживаемого гнева.

— Ну... — наконец выдохнул Дим, — ну, ты дождёшься.

Алиса доела эклер и кивнула.

— Конечно, я подожду.

И с милой улыбкой отвернулась от стола, принимая приглашение на кадриль от Витьки Смородина из параллельного. Никаких обид: Дим сам признавался, что только вальс и умеет. А Витька принципиально не танцует, а пляшет, и только, как он говорит "своё родное". "Барыню", "топотуху" с припевками, ну, и кадриль, а вот вальс и танго с прочими фокстротами — это, дескать, чужое и без надобности. А он просто не умеет, учился-то "у берёз вприглядку". "Ну и дурак, — с привычной насмешкой подумала Алиса, улыбаясь партнёру, — Чем больше знаешь и умеешь, тем тебе же лучше".

— В Царьград едешь? — начал разговор Витька

— Ну да. В Университет буду поступать, — с небрежной гордостью ответила Алиса.

— Ну и несёт тебя. Ижорска мало?

— В Ижорске физмат только в педагогическом. А я, — Алиса мило улыбнулась, — в науку хочу.

Витька насмешливо хмыкает, и Алиса готовится врезать ему уже всерьёз, если только посмеет что-то вякнуть про такую науку, от которой девки млеют. Но Витька тоже знает Алису не первый год и потому ограничивается ухмылкой.

А мамы, продолжая любоваться своими нарядными, совсем, скажи, взрослыми, а всё равно детьми, обсуждая и техникумы в Ижорске, и кому какое платье во сколько обошлось, а костюм-то на взрослого покупали, а они уже о-го-го, ну, так не на один год, а платье, ну да, к свадьбе пусть полежит, так не венчальное же, а на второй и третий день сгодится, а педагогический и в Ижорске есть, да они везде есть, а в Царьграде, и не страшно девчонку одну в такую даль да на столичные штучки...

— Страшно, конечно, — вздохнула Женя. — Но... посмотрим. Не поступит, так вернётся, пойдёт в Ижорский политехнический.

— А то и в наш заводской можно. Мой туда хочет.

— Да, но экзамены... Говорят, сложные, похлеще цареградских.

— И ведь техникум, не институт.

— Ну, не знаю. Мой там практику проходил. Ему понравилось.

Женя кивала, соглашалась и возражала, но не вникала, любуясь своей красавицей.

Плавно и неотвратимо приближалась завершающая фаза праздника — встреча рассвета на площади Победы — главной площади Загорья. Ну а потом уже кто куда, кто к озеру, кто домой, кто... ну, сами решат, взрослые уже. А мамы пока всё уберут и решат кто чего из оставшегося домой заберёт, накупили-то вон сколько.

Домой Алиса вернулась уже утром, даже почти днём. В квартире было тихо и по первому ощущению пусто. Ну да, мама на работе, а Эрик... она осторожно, на щёлочку приоткрыла дверь спальни, да, вон его голова на подушке, спит. Ну и отлично! Она тихо прикрыла дверь родительской спальни и пошла к себе. Переодеться уже в домашнее, позавтракать и заняться сборами. Спать, ну, совсем не хотелось.

В её комнате на письменном столе лежали аттестат, похвальная грамота и характеристика. Вчера она, получив на торжественной части документы, отдала их маме, чтобы ничего не мешало танцевать и веселиться, ну, это все сообразили. Алиса вздохнула и стала переодеваться.

Когда далеко, на самой границе сна и яви, стукнула дверь ванной, Эркин вздохнул и открыл глаза. Задумал он дело совсем не простое и даже опасное, но необходимое. Думать об этом он начал ещё года полтора назад, когда только-только зашла речь о том, где Алисе после школы учиться. Конечно, университет, конечно, Царьград, конечно, никаких проблем с жильём и вообще. Но... в большом городе и проблемы большие. Да ещё у провинциалки, а их Загорье для Царьграда даже не провинция, а глухомань, а в столице... Всякое может случиться. Предупреждён — значит, вооружён? Оно-то так, конечно, но предупреждения мало для вооружённости, нужно и само оружие. И такое, чтобы не придрались, не конфисковали, чтобы его даже не заметно было. До момента применения.

Алиса вышла из ванной, накручивая на голове тюрбан из полотенца, и уже взялась за ручку двери своей комнаты, когда из большой комнаты её окликнули.

— Алиса! Иди сюда.

— Иду, — сразу ответила она, круто поворачиваясь к приоткрытой двери.

Эркин ждал её, стоя посредине, по-домашнему: в спортивных штанах и старенькой, памятной ей чуть ли не с детства зелёно-красной ковбойке, но почему-то против обыкновения не застёгнутой и заправленной, а навыпуск и распахнутой. Что это с ним? И лицо... такое серьёзное, даже... Она не додумала.

— Алиса, — Эркин откашлялся, проталкивая вдруг появившийся в горле комок. — Ты будешь теперь одна.

У неё изумлённо округлились глаза и задрались брови. Как одна?! Ведь и на Царьград мама согласилась именно потому, что там есть родные: дедушка и дядя, а Эрик...

— Да, — строго, даже жёстко повторил Эркин, видя её удивление. — И всякое может случиться. Ты должна уметь защитить себя.

— Ну, я же на самооборону ходила, — не так возразила, как уточнила Алиса.

— Это не то, — недовольно мотнул головой Эркин. — Делай, что говорю.

Алиса удивлённо кивнула: таким тоном Эрик с ней очень редко, раз в несколько лет говорил, а то и ещё реже. Чего это с ним?

Подчиняясь его командам, ничего не понимая, но воздерживаясь от ненужных сейчас — ведь ясно, что не ответит — вопросов, она распахнула на нём рубашку и положила обе ладони с растопыренными пальцами ему грудь, уложила каждый палец в указанное место. Убрала руки. Снова положила, снова подправила. И ещё раз, и ещё... Когда в третий раз подряд все пальцы оказались в нужных местах, Эркин приказал:

— А теперь нажимай, сильнее!

Алиса, пожав плечами, выполнила и эту команду. И с ужасом увидела, как внезапно Эркин резко побледнел и безвольным мешком осел на пол.

— Эрик! Что с тобой? Ты что?!

Алиса, плача, опустилась рядом с ним на колени, затрясла за плечи.

— Ну, что ты?! Что?! Скорую?

— Сейчас, — Эркин с трудом пошевели бледными, бледнее лица губами. — Сейчас, Алиса, сейчас...

Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Заставил себя улыбнуться.

— У тебя сильные пальцы, Алиса. Это хорошо. Ты запомнила? Точки?

Алиса кивнула, начиная догадываться.

— Это...

— Это оружие, Алиса. Твоё. Его, — Эркин улыбнулся уже совсем свободно, — ни один обыск не найдёт и не конфискует. Если кто-то захочет тебя... — Алиса кивнула, показывая, что договаривать не нужно, но Эркин продолжил, пропустив и так понятное. — А ты его не хочешь, сделаешь так и сможешь уйти. Но, — голос его стал жёстким. — Делай аккуратно, дави плавно. Если нажмёшь резко, убьёшь на месте. Поняла?

— Да, — так же жёстко ответила Алиса. — Спасибо. Тебе помочь?

Эркин мотнул головой.

— Не надо. Ты иди, переоденься и поешь, мама тебе оставила в духовке. Я посижу и встану, — и повторил: — Иди, Алиса.

Алиса послушно встала и вышла.

Когда за ней закрылась дверь, Эркин лёг навзничь и стал восстанавливать дыхание. Ну вот, теперь... его дочка сможет защитить себя, а то мало ли что, мало ли какая сволочь попадётся у неё на пути. Он свой отцовский долг выполнил. Да, забыл предупредить, чтобы давила подушечками, а не ногтями: и по точке промахнётся, и следы оставит. Ну, это он сейчас встанет, пойдёт на кухню завтракать и скажет. Удачно получилось, что Жени не было, она бы не разрешила, а это нужно. Да, и сказать, что болтать об этом не надо. Сама догадается? Да, но, лучше сказать. Он оттолкнулся обеими руками от пола и сел, плавным движением встал. И медленно, чтобы резким движением не разбудить уже почти совсем ушедшую боль, стал застёгивать и заправлять рубашку.

* * *

134 год

3 февраля

Россия

Царьград

Первая сессия, первые каникулы и восемнадцатилетние — оно же совершеннолетие! Официальная церемония с вручением уже взрослого паспорта и лекцией о полноправии, дееспособности и полноте ответственности для первокурсников традиционно прошла в актовом зале юридического факультета, а дальше... а вы уже взрослые и сами, всё сами...

Проблему: как и — главное — где праздновать совершеннолетие, решали всей семьёй письмами и звонками. Алиса, как и положено студентке в свои первые каникулы, едет домой, а это давняя традиция и даже для этого официальную церемонию проводят в последний день сессии. В Загорье и с ней на праздник вся цареградская родня, или наоборот, Женя с Эркином берут отгулы в счёт отпуска и летят в Царьград? Переписка, перезвоны, но... но всё-таки лучше в Царьграде. И места больше, и цареградцам сложнее отпрашиваться и за свой счёт отпуска брать. Но решающим стало письмо из Алабамы с поздравлением, пожеланиями, пояснением о занятости в делах и обещанием Фредди заглянуть второго-третьего февраля в Царьград.