Перед пробуждением

И тут взвыла сирена, а сразу за ней зазвучали голоса техников:

— Аномальное состояние контрольной группы!!!

— Получен код "0" из больницы Сеула-2! Ожидаю подтверждение!

— Код "0" в Небесном Кароре!

— Внимание всем!! "Вестник"!!!

Мисато активировала карточкой особый режим системы МАГИ и крикнула в интерком:

— Второму отделу! Срочно! Доставьте обоих Детей!

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

12 часов спустя

Синдзи открыл глаза.

Болел правый бок, ныли сведенные судорогой пальцы и немилосердно чесались предплечья — собственно, именно эти ощущения и разбудили его. Парень протер глаза и обнаружил себя в больничной палате: по обе стороны от изголовья мигали диагностические аппараты, соединенные проводами с присосками на его лбу и груди, в левом локте торчала игла капельницы.

— Здравствуй, Икари.

Синдзи поднял голову: у входа в углу палаты на стуле сидела Рей с книгой на коленях. Парень смущенно подтянул покрывало на голую грудь.

— Привет, А-аянами. Что со мной?

— Ты ничего не помнишь?

— Н-нет...

...Удар. Сине-зеленая рука у самого лица...

Синдзи вздрогнул:

— Какие-то странные образы...

...Вскрик. Боль. Чья она?..

— Аянами, что со мной? Откуда они?

...Ощущение полета. Крик толпы людей...

Рей подошла к кровати, на которой Синдзи, сжимая виски и тряся головой, боролся со своей обезумевшей памятью. Девочка присела на край постели, заглянула ему в глаза и сказала:

— Тебе нечего бояться. Мы победили, Икари-кун.

— Победили? Кого? — Синдзи оторвал ладони от головы и устремил полный страха взгляд на Аянами.

Ответить Рей не успела. Дверь в палату с шипением отъехала в сторону, пропуская весьма представительную делегацию. Возглавлял ее смутно знакомый Синдзи пожилой седоволосый мужчина, затянутый в серый френчевый костюм, за ним вошли доктор Акаги, вооруженная целым ворохом распечаток, Мисато и еще двое техников со стульями. Аянами моментально поднялась с кровати, а Синдзи откинулся на подушки.

— Здравствуй, Синдзи-кун, — сказал мужчина, садясь на стул рядом с постелью. — Давно мы с тобой не виделись.

Парень всмотрелся в узкое морщинистое лицо мужчины и вдруг узнал его:

— Профессор Фуюцки!

— Вот видите, — улыбнулся Директор, оглядываясь на женщин, — все с ним в порядке, раз уж он даже меня помнит. Сколько тебе было тогда? — вновь обратился он к Синдзи. — Шесть? Или уже семь?

Акаги бледно улыбнулась в ответ, а Мисато вся лучилась от счастья, приобняв Рей, безразлично смотрящую прямо перед собой. Техники оставили стулья и удалились.

— Медики говорят, что физически с тобой ничего страшного, так что не переживай, Синдзи-кун, — сказала Мисато, отпуская девочку и садясь. — Как ты себя чувствуешь?

Парень закрыл глаза и провел рукой по лбу, стирая испарину:

— Не очень, но хоть голова не болит... Что со мной произошло? Аянами начала рассказывать, а у меня в голове только какие-то образы крутятся...

Акаги прокашлялась, увидев, как Директор Фуюцки вопросительно взглянул на нее:

— С 4:20 утра во Внешний Сон провалилось около семи тысяч человек за несколько минут: в Сеуле-2, Биробиджане, Небесном Кароре, на Фиджи. Окончательное число жертв уточняется до сих пор, приходят данные из регионов, в которых нет наших средств наблюдения. Система МАГИ на основании анализа показателей "Содействия" вычислила область Сна, куда утаскивало жертв, и в 4:45 были запущены ваши контактные капсулы...

... Пробуждение... Агенты Второго отдела. Дорога... Коридоры... Раздевалка...

— ...В указанном участке Сна ваши Евангелионы обнаружили сущность, ответственную за гибель людей, и вступили в бой...

... Бой...

Синдзи схватился за взорвавшуюся болью голову: память пробила защитную плотину и толчками хлынула в его разум.

...Высокая — в два раза выше Евангелиона — сине-зеленая человекоподобная фигура с длинными руками посреди покрытой пеплом бескрайней равнины. Лицо непропорционально маленькой головы — за круглой белой маской с двумя отверстиями.

Вокруг фигуры плотным облаком кружатся крохотные человеческие тела.

Крик. Сплошной несмолкаемый крик...

Акаги замолчала, Фуюцки с тревогой смотрел ему в лицо, но Синдзи, белый, как мел, махнул рукой и прохрипел:

— П-продолжайте, пожалуйста... Я хочу в-все вспомнить...

— ... Сущность... сразу отвлеклась на Евангелион Аянами, и ты получил шанс ударить...

...Длинная рука сжимает талию Рей. Так быстро. Открытый фланг длинной фигуры. Страх, страх не за себя... Почти животный, кошачий прыжок... Когти впиваются в твердую плоть чудовища, рог вспарывает тугую шкуру...

— ...Перебивая ему становый хребет, ты получил травмы, но освободил Аянами, и ее Евангелион оторвал сущности голову.

Синдзи вжал голову в подушку, глядя пустыми глазами в потолок:

— Это было... Омерзительно. Что это было?

— Это был Вестник.

Голос Фуюцки был очень печален. Директор встал, одергивая френч:

— Я только что прибыл, но уже смотрел запись вашего боя, Синдзи-кун. Существо, которое вы победили, должно было появиться, потому что так было предсказано. У твоей напарницы Аянами огромный опыт по борьбе с Рыцарями — мелкими порождениями Внешнего Сна, убивающими поодиночке, но то, что вы победили сегодня, — это совсем другой уровень... И ваша с Рей победа...

Акаги предостерегающе тронула локоть Директора, но тот покачал головой:

— Он выдержит, Рицко. Он сын моих лучших учеников.

Синдзи проглотил подступивший к горлу ком и приподнял голову.

— ... Ваша победа, Синдзи-кун, — продолжил Директор, — остановила падение всего человечества во Внешний Сон. Рано или поздно, все легли бы спать и стали его жертвой. Я понимаю, как тяжело это принять, но то, что вы победили, зародилось во Сне с одной целью: поглотить всех нас.

Директор замолчал, глядя на тяжело дышащего парня. Он подошел к шкафчику у кровати и достал заполненный шприц, вопросительно взглянув на Синдзи:

— Это самое меньшее, что я могу для тебя сейчас сделать. Хочешь немного отдохнуть, ни о чем не тревожась?

— Я не увижу ЭТО во сне?

— Нет.

Кивок. Едва слышный укол в плечо. Потолок поплыл, веки медленно поползли вниз.

— Отдыхай, Синдзи-кун. Знаю, это звучит даже как-то глупо, но все равно — спасибо.

Директор Фуюцки...

— Синдзи-кун, это была очень хорошая работа.

Доктор Акаги...

— С меня пиво, малыш!.. Рицко, заткнись... Возвращайся поскорее, Син-кун!..

Мисато-сан...

— Я... Наверное, я чувствую благодарность... Спасибо, Икари-кун...

Аянами... Рей...

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Директор Козо Фуюцки сидел в своем кабинете, ожидая сеанса связи с дортмундскими коллегами. Сегодня утром помощь Института SEELE во второй раз опоздала, и он твердо решил объяснить немецким перестраховщикам, что если они и далее будут выжидать уверенного перевеса NERV, прежде чем пускать в бой свое драгоценное Второе Дитя, то ничем хорошим для Сценария это не закончится. Кроме того, если МАГИ верно интерпретировали утренние события, в чем лично он не сомневался, то Фуюцки получил крайне удачный козырь в борьбе с ненадежным коллегой. Директор был очень зол и настроен всерьез прижать его.

Однако когда ресивер оповестил об открытии зашифрованного коммуникационного канала, Фуюцки был приятно удивлен: на связь вышел не только Директор Лоренц, но и лояльный к NERV Старший инспектор Редзи Кадзи. Видеопанель разделилась на две половины, в одной из которых появился единомышленник и вечный соперник, основатель SEELE, а в другой — представитель Отдела контроля ООН, как всегда небритый и как всегда же неприлично веселый для общения такого уровня.

Обменявшись приветствиями, мужчины некоторое время смотрели друг на друга. Фуюцки сегодня был победителем и не собирался унижаться до вопросов или докладов, он просто выжидал. Наконец Кадзи вздохнул:

— Директор, я поздравляю вас. Действия ваших подопечных дали всем нам шанс.

Лоренц кивнул, поправляя свои очки сложной формы, и вполне искренне произнес:

— Да, Козо-сан, я присоединяюсь. Никогда не думал, что скажу это, но я рад, что мы можем с тобой разговаривать, а не болтаемся во Внешнем Сне.

Фуюцки сдержанно кивнул:

— Благодарю, господа. Я полагаю, с приятными словами мы закончили?

— Фуюцки-сан, ну зачем так? — огорченно и примирительно сказал Кадзи. — Разумеется, мы хотели бы поскорее услышать некоторые подробности и ваши заключения по событиям. Но почему бы нам не порадоваться победе?

— Победе, Кадзи-сан? — Фуюцки даже не скрывал иронии. — Сегодня победили Дети, и только в первый раз. Наша победа еще далека и все еще не очевидна.

— Ты скептик, Фуюцки-сан. В такой-то день... — вмешался Лоренц, и Фуюцки отреагировал мгновенно:

— Да, герр Лоренц, в такой день надо говорить о вкладе в великую победу и славить его. Кстати о вкладе. Первое и Третье Дитя сегодня столкнулись с Первым Вестником...

Директор SEELE слушал с каменным выражением лица, прекрасно понимая, куда клонит коллега. Фуюцки был вежлив и сдержан, как всегда, когда готовился серьезно воевать. Инспектор же в душе развлекался: ему нравилось наблюдать за пикировками двух громовержцев. Мир пока спасен, почему бы и не расслабиться?

— ... И меня беспокоит, что в бою так и не появилась ваша фройляйн Сорью...

— Ваши двое Детей разве не справились сами? — с притворным удивлением спросил Лоренц.

— Справились вдвоем, хоть и не без труда, — подтвердил Фуюцки и без того очевидный факт. — Но ВТРОЕМ они сделали бы это много быстрее и с меньшим риском. Вам выслать подробные сравнительные калькуляции МАГИ?

Лоренц лишь пожевал губами, проглатывая откровенное оскорбление, но Фуюцки не собирался останавливаться: сегодня он хотел победы на всех фронтах.

— Позволю себе напомнить, что год назад имел место похожий инцидент, когда Первое Дитя получила тяжелейшие травмы из-за опоздания с запуском капсулы Сорью. Второе Дитя появилась во Внешнем Сне... Когда, Директор?

— Мы неоднократно обсуждали тот случай, Директор, не увязывай эти два казуса. Здесь нет закономерностей, — с неприкрытым недовольством сказал Лоренц, но Фуюцки не отреагировал, и сам ответил на свой вопрос.

— SEELE отправил Второе Дитя только когда ты убедился, что раненная Первая уничтожила почти всех Рыцарей, и осталась один на один с последним. Но если тогда риск задержки был минимально оправдан тактическими соображениями, то сегодняшнее опоздание непростительно, вы же получили код "Вестник". Это безответственность, Кил, — тихо заключил Фуюцки.

Лоренц сложил руки перед лицом и спокойно сказал:

— Наш анализ показывал, что Второе Дитя успеет присоединиться к схватке. Ваша двойка, должен признать, оказалась расторопнее, чем мы полагали. Реакция Третьего не укладывается в калькуляции, особенно в тот момент, когда Вестник атаковал Первое Дитя... У него есть личные мотивы защищать ее?

Фуюцки был немного озадачен точностью и взвешенностью коллеги, уводившего разговор в сторону, но виду не подал. В конце концов, все решит третейский судья.

— Нет, герр Лоренц, не думаю. У них был инцидент во время тренировки, в ходе которого Дети нанесли повреждения друг другу. Вы уже должны были получить этот отчет. Полагаю, реакции были ускорены именно желанием Третьего Дитя загладить свою вину.

— Логично, Фуюцки-сан. Но советую следить за отношениями Детей. Профиль Третьего дает основания допускать, что он поставит открывшегося ему близкого человека выше, чем приказ...

Фуюцки помолчал, а потом тихо спросил:

— Какие еще отношения? Вы читали аналитическую сводку об эмоциональной сфере Рей Аянами после ее... последней гибели?

Лоренц кивнул и жестом показал, что снимает свою претензию. Фуюцки немедленно сделал следующий ход:

— В любом случае, считаю, что несогласованность действий вредит работе, — обратился он к Кадзи. Тот сдержанно улыбнулся, поощряя к продолжению. — Инспектор, я прошу усилить мой Институт передачей Второго Дитя.

Лоренц скомкал лежащий под ладонью лист бумаги:

— Козо, что за бредовая идея? Наш Институт останется ни с чем!

— А проект "Табрис"?

Директор SEELE впился невидимым за очками взглядом в лицо Фуюцки. Кадзи по-прежнему не реагировал, чувствуя, что Директор NERV не исчерпал своих аргументов. Пока позиция SEELE выглядела более сбалансировано: ослабление дортмундского центра, отягощенного незавершенным, пусть и перспективным проектом, в пользу и так более продвинутого токийского — и правда бредовая идея, но... "Давай, Козо-доно, выкладывай, на каком масле ты зажаришь старину Кила", — подумал Старший инспектор.

— Проект не вышел на конечную стадию, Фуюцки, — наконец ответил Лоренц, поборов желание прервать разговор. — Назови хотя бы одну вменяемую причину, по которой я должен передать Сорью!

— Вот она. Извольте получить.

Фуюцки нажал несколько кнопок на клавиатуре своего терминала МАГИ, и заготовленный информационный пакет ушел на системы Кадзи и Лоренца. Директор NERV, выдержав паузу, начал приправлять свой главный козырь, комментируя то, что сейчас изучали собеседники:

— Как видите, мы рассчитали хронологию смертей по коду "0" и наложили ее на карту, внеся поправки на факторы групп "А" и "К". Обратите внимание, господа, что несмотря на интенсивность атаки в нашем регионе... Взгляните на карту Канто, к примеру... Так вот, в Токио-3 не погиб ни один человек. МАГИ проанализировали состояние нашей АТ-системы "Insomnia"... Таблица на приложении 2, господа... Могу сообщить, что защита нашего города выдержала. Заметьте, это была атака Вестника, первая глобальная атака.

Лоренц оторвался от монитора, уже понимая, к чему клонит Фуюцки.

— Но наши системы индивидуальной защиты...

— Нет, Кил. Ваших штучных микросистем, разошедшихся по рукам командования и шишек ООН, не хватает даже на одну смену SEELE, и быстро вы это не исправите. Увы, Вестникам забыли сообщить, что надо подождать еще полгода — год. Ваше направление исследований крайне полезно для всех нас, ведь даже мне приходится по службе покидать Токио-3, но... Что сможет завтра или через неделю Второе Дитя, если в Сон уйдут техники и медики SEELE? Помнишь атаку Рыцаря на твой Институт?

Лоренц с видимым сожалением тяжело кивнул:

— Я понял, Козо. Надеюсь, мы можем перепроверить данные вашей защиты?

— Конечно, Кил.

Кадзи выудил из кармана пачку сигарет:

— Полагаю, мне уже не нужно вас рассуживать?

— Нет, — твердо ответил Лоренц. — К сожалению, Директор Фуюцки прав. Второе Дитя Сорью Аска Ленгли получит распоряжение немедленно готовиться к переводу.

— Хорошо, — заключил Кадзи, протягивая руку к ресиверу. — Я лично прибуду в Дортмунд, чтобы сопровождать ее в Токио-3: очень хочу оказаться в самом безопасном на Земле месте. Ауф видерзеен и сайонара, уважаемые.

Оставшись на связи вдвоем, Фуюцки и Лоренц некоторое время смотрели друг на друга, после чего Директор SEELE спросил: