— Этот 'обычный арбалетный болт' просвистел сегодня ночью в двух пальцах от моей головы, — язвительно произнёс я. — Когда Моя Милость изволила выглянуть в окно.
— Вы открывали окно спальни?! — удивлённо вскинул брови Финдис. На лицах двух его (кхм, и моих...) сверстников тоже проступило удивление.
Я смущённо кашлянул. Да... Это я прокололся. Прежний хозяин тела никогда бы так не поступил. Как я уже отметил, паранойя, помноженная на старческий маразм... В последнее время барон очень редко перемещался открыто. В основном — с помощью системы потайных ходов, пронизывающих замок, как червоточины яблоко (вчерашняя лестница, по которой меня тащили из подземелья, кстати, являлась частью этой системы). Несмотря на то, что у него имелся перстень-артефакт, проверяющий пищу на наличие яда, выживший из ума старик дополнительно проверял её с помощью 'традиционных методов' — давал попробовать кому-то из своих Смертников. В его спальню было так просто не попасть даже не учитывая наличия охраны. А охрана тоже имелась. Тем не менее спал он обычно не в спальне, а в той самой 'келье', где я сегодня ночевал. В его постели в это время лежал двойник, который меня так удивил. В роли двойника выступал Диспас. С помощью магического амулета он мог становиться точной копией барона, причём издалека даже ауру было не отличить.
Вот почему, значит, Финдис, который оказался вовсе не дворецким, а начальником службы безопасности барона, точно знал, где его господин, то есть я, спрятался.
В довершение всего этого ди Эррис ещё и подозревал, что от Привязки можно избавиться. Объяснений, откуда ему в голову пришла столь бредовая идея, я не нашёл. Не было не то что известных фактов подобных случаев за всю историю применения ритуала, но даже никаких намёков на это. Одним словом — маразм.
С другой стороны, непонятно, как барона, не смотря на все его предосторожности, кто-то смог вытащить в подвал и провести над ним ритуал, в результате которого в его теле поселился я. Или он сам пошёл на это? Вопросы... Вопросы...
Но сейчас не до них. Я взял себя в руки, и сделал вид, что не заметил реакции окружающих на свою дикую (в их глазах) выходку.
— Так, — обратился я к Финдису. Надо незаметно прочесать весь замок. Проверь арсенал. Все ли арбалеты на месте? Проверь тех, кто стоял вчера в карауле на западной стене. Нет. Вообще всех, кто стоял в карауле. Выясни, кого из прислуги ночью не было в людской. А так же кто из высокородных обитателей замка и гостей покидал свои апартаменты. Пусть твои люди порасспрашивают тихонько, не видел ли кто или не слышал чего подозрительного. Охрану усилить. Я сегодня хочу пройтись по замку, в том числе подняться наверх. Обеспечить сопровождение. Всё. Выполнять! И где, в конце концов, мой завтрак?!
— Сейчас будет подано! — моментально отреагировал Вихис на последнюю фразу, и снова умчался куда-то с реактивной скоростью. На этот раз через другие двери. Да, не позавидуешь человеку... 'Фигаро здесь, Фигаро там...'. И так всю жизнь. С другой стороны, кто знает... Люди бывают разные. Есть, например, мазохисты. Тащатся от боли и унижений. Почему бы тогда не быть людям, получающим удовольствие от выполнения приказов господина?
— Ваша Милость... — между тем осторожно обратился ко мне мой главный чекист. — Может, ввиду повышенной опасности отменить все передвижения? До выяснения, так сказать...
Чёрт возьми, вот эта 'Ваша Милость', хоть я и слышу её меньше суток, уже успела меня основательно достать! Не то, что бы я такой уж демократ... Просто непривычно как-то. Понятно, что 'гражданин барон' или даже 'товарищ барон' — не годится. Но вот хотя бы 'господин барон', как вчера Целитель обращался... Вообще-то раньше барон позволял Финдису называть себя по имени и даже обращаться на 'ты'. (Между прочим, судя по его воспоминаниям, такое местная знать своим слугам позволяет не редко, а очень редко) Но потом между ними пробежала кошка, и старик (тогда он, кстати, ещё не был таким уж стариком) самолично приказал Финдису обращаться к нему не иначе, как 'Ваша Милость'. Так что не знаю даже, стоит ли сейчас мне менять гнев на милость, или обождать немного... Наверное, всё же придётся подождать. Чем меньше изменений в поведении барона, то есть теперь уже в моём, тем лучше. Чтобы никто ничего не заподозрил.
Так что бы барон ответил Финдису? А вот что:
Я высокомерно вздёрнул подбородок, и процедил:
— Я сказал — выполнять!
— Слушаюсь!, — Финдис снова согнулся в поклоне. — Позвольте удалиться. Надо отдать указания.
Небрежным жестом руки я отпустил главу СБ. Тот поспешил к дверям, где чуть не столкнулся с Вихисом, который вёз на изящном столике с колёсиками что-то, накрытое блестящим медным колпаком.
Всё-то у них тут на колёсиках! Ещё моторчики поставить и рулевое управление присобачить. Можно будет устраивать гонки на шкафах, зеркалах и столиках.
При взгляде на столик с завтраком почему-то вспомнилось: 'Ешь ананасы, рябчиков жуй...' Может, из-за второй строфы? Той, где про последний час... Судя по возрасту моего нового старого тела, ждать осталось недолго...
Вихис подкатил столик к креслу, на котором я восседал и жестом заправского фокусника снял колпак. М-дя... Ананасы... Рябчик... Размечтался.
Овсянка, сэр!
С другой стороны, а что ещё может переварить желудок почти восьмидесятилетнего старика? Про зубы я молчу — тут всё нормально. Даже удивительно. Никакого кариеса и ни одной пломбы. Всё своё, натуральное. Вот что значит экология!
Я зачерпнул ложкой из миски и поднёс дымящуюся кашицу ко рту. Ну что ж... Не то, чтобы восхитительный вкус, но в общем и целом есть можно. Могло бы быть и хуже.
Ладно, будем расправляться с завтраком. А заодно раскладывать по полочкам полученную информацию.
Итак, барон Илар ди Эррис... Между прочим, я почти не ошибся, сравнив его с престарелым д'Артаньяном. Знаменитый гасконец, пожалуй, обзавидовался бы, узнав только о десятой части подвигов и приключений этого человека.
Родился маленький Илар в семье безземельных дворян. (Интересно, для 'внутреннего употребления' мой встроенный переводчик заменяет местные названия на привычные мне. Так, например, тех же безземельных дворян здесь обзывают словом 'лирдэн'. Мне же на выбор были предложены переводы: 'шевалье', и, после некоторой запинки — 'джентльмен'. Конечно, я выбрал 'шевалье'. К образу д'Артаньяна это как-то ближе).
Итак, юный шевалье поступил на королевскую службу, правда, не мушкетёром, ввиду отсутствия в этом мире как мушкетов, так и огнестрельного оружия вообще, а кавалеристом. Принимал участие в ряде сражений, отличился, был замечен тогдашним королём страны, в которой я сейчас и нахожусь (да, государство называется — королевство Драгор), и привлечён к работе в организации под названием Тайная Служба Короля. Думаю, по названию любому понятно, чем эта служба занималась. Местный 'страшный КэйДжиБи'.
Шевалье начинал в ней простым полевым агентом, в каковой должности занимался в том числе делами и делишками, приличествовавшими скорее не д'Артаньяну, а графу Рошфору или даже самой Миледи. Что поделать — реальная деятельность тайных служб весьма отличается от того, что описывают в приключенческих романах.
Но довольно быстро перспективный, инициативный и подающий надежды сотрудник поднялся до начальника одного из отделов Службы. Тогда же он был пожалован званием барона с прилагающимся к этому званию баронством. (Прежний владелец этих земель, кстати, отправился на плаху благодаря тому, что имел глупость участвовать в одном из заговоров против Короны, в разоблачении и пресечении которого Илар принимал непосредственное и весьма деятельное участие)
Кто знает? Возможно, барон смог бы дорасти и до самого Начальника Тайной Службы, но судьба-злодейка распорядилась иначе.
Царствующий король скончался при загадочных обстоятельствах, что, надо сказать, частенько случается с королями не только во всё тех же приключенческих романах, но и в реальной жизни. На престол вступил его брат, тут же, по заведенной в любой стране и любом мире традиции, начавший 'ротацию кадров'.
Понятно, что на работников Службы у нового монарха и его приспешников вырос большой зуб, поэтому начались гонения, аресты, громкие процессы, показательные казни и тихие убийства. Не спаслись даже те, кто сразу поторопился выказать лояльность к новому царю-батюшке и помогал расправляться со своими товарищами. Просто они умерли позже, чем остальные.
Барон ди Эррис был далеко не дурак, потому подал в отставку и удалился в своё баронство ещё до начала массовых репрессий.
Это, конечно, не помогло ему избежать нападок, исходящих от фаворитов нового короля. Но всё же в своём замке, как говорится, и стены помогают.
Войну с недоброжелателями ди Эррис выиграл со счётом 'пятнадцать — два'. Где 'два' — это не две жизни барона, а жизни двух его двойников. Да, раньше двойников у него было три, это сейчас остался только один Диспас. В общем, пятнадцать графов, баронов, маркизов и так далее, возжелавших свести счёты с опальным офицером Тайной Службы, погибли вследствие различных 'несчастных случаев'.
Опыт в организации подобных мероприятий у барона был большой, поэтому доказать никто ничего так и не смог, зато все поняли, что связываться с ди Эррисом — себе дороже, и оставили его в покое.
Однако бдительность тот не снизил. Но годы шли, и постепенно эта бдительность в соединении со старческим маразмом переросла в форменную паранойю.
С другой стороны, барон до сих пор был жив. Единственный к настоящему моменту оставшийся в живых из всех сотрудников Тайной Службы короля Доэла Второго.
Вот за таким занятием (затрудняюсь, как его назвать, то ли воспоминания, то ли чтение информации) и прошёл завтрак. После того, как я расправился с кашей, мне был подан напиток, который встроенным переводчиком после небольшой запинки был ассоциирован с кофе. Никакой это, конечно, оказался не кофе. Что-то местное. Но на вкус немного похоже, и по тонизирующему действию тоже. Так что пусть будет кофе.
Я бы, конечно, тяпнул рюмочку чего-нибудь погорячее, но, как выяснилось, барон уже давно отказался от спиртного. Только в исключительных случаях. Употребления на регулярной основе организм уже не выдерживал. Эх, молодость, молодость!.. Где ты?
Наконец утренний приём пищи был окончен, и я, отослав двух оставшихся после ухода Финдиса стариков, осторожно поднялся из кресла.
Так. На ногах вроде стою. Голова уже почти не болит и не кружится. Наверное, правильнее было бы всё же вызвать Доброго Доктора, но ведь эта зараза может назначить мне постельный режим, а то и вовсе усыпить в принудительном порядке, как в прошлый раз.
А у меня на сегодня запланирована куча дел. Ну, если говорить честно, не такая уж и куча, но дела насущные и необходимые. Надо ознакомиться с окружающей обстановкой собственными глазами, чтобы не полагаться лишь на память барона. Старческая память, она такая... Ненадёжная. Интересно, а у меня склероз тоже будет? Или уже есть? Может, это благодаря ему я не помню, как сюда попал. Что-то мне стало казаться, что 'перенёсся' я не сразу после корпоратива, как мне показалось сначала. А позже. Возможно, гораздо позже. Вот только этот промежуток времени как-то вывалился из памяти. М-дя... Старость — не радость...
Я окинул взглядом кабинет. Интересное место. Надо будет покопаться тут на досуге, но это потом, потом... Сейчас надо повторить практически ежедневный маршрут прежнего хозяина тела (ну, не все предполагаемые к посещению места он обходил каждый день, но мне же интересно...)
В общем, подхватив с письменного стола арбалет, перенесённый сюда Диспасом, я потопал обратно в спальню.
Из всей колёсной техники там к этому моменту осталось только зеркало — остальное слуги выкатили. Оперативно работают, молодцы! Или барон — молодец, вышколил слуг.
Пожалуй, задержусь на минутку у древнего стекла. Надо проверить одну вещь. Так, произносим (в уме, не вслух!) нужную формулу...
Надо же! Получилось! На моей груди медленно 'проявилось' (и, кстати, обрело вес) до этого невидимое и неощутимое нечто. Вроде как ожерелье... Или не ожерелье... В общем, серебряная цепь, в звенья которой вставлены двенадцать, ээээ, предметов, напоминающих жемчужины. Пара из них ярко блестела, причём разными цветами — одна серебристая, другая — розоватая. Остальные же были разных оттенков серого. Одна 'жемчужина' так вообще казалась практически чёрной.
'Переводчик' не смог подобрать висящему на моей шее предмету земное название. И неудивительно. На Земле таких вещей и близко не было.
Кангрорт. Так 'ожерелье' называлось на местном наречии. Его 'жемчужины' на самом деле к жемчугу никакого отношения не имели, а являлись магическими артефактами. В принципе, они могли быть и одноразовыми, и многоразовыми, самой разнообразной силы и назначения...
Такой артефакт, даже разряженный или пустой, без записанного заклинания, стоил бешеных денег сам по себе, а уж двенадцать штук на одном ожерелье... В общем, далеко не каждый богатей этого мира мог себе такое позволить.
Кангрорт достался ди Эррису ещё в бытность того офицером Тайной Службы. Не за деньги, естественно. Прежний владелец драгоценного украшения расплатился ценной вещью в благодарность за оказанную ему не менее ценную услугу. По крайней мере, он посчитал, что это того стоило... В этот же период жизни барону, кстати, удалось заполучить в свои руки ещё несколько интересных вещиц... Но об этом потом. Надо идти.
Я вернул кангрорт в прежнее невидимое и неощутимое состояние и направился к потайной двери. Уж теперь-то она у меня откроется...
Лёгкое нажатие в нужных местах, и часть стены, как и вчера, отъехала в сторону. И вот я снова на той самой лестнице, по которой мою беспомощную тушку вчера тащили наверх.
Сегодня мне предстоит спуститься обратно. Самостоятельно. Не в то самое подземелье, но недалеко от него... Но для начала надо произнести ещё одну магическую формулу...
В воздухе передо мной возник светящий мягким голубоватым светом шарик магического фонаря. Один из артефактов, заключённых в кангрорт. Удобная штука. Не надо держать в руках чадящий факел. Да вообще не надо ничего держать. 'Фонарик' висит в воздухе сам по себе и перемещается по мысленному желанию хозяина.
И это притом, что у барона ди Эрриса нет магического дара! То есть, магическими артефактами 'ожерелья' может пользоваться любой простой смертный. У которого оно есть, конечно...
Спускаясь по крутой лестнице, я размышлял о своей горькой и несчастной судьбе. Да — я теперь барон. Казалось бы, замечательно. Кто из нас не мечтал о дворянстве? 'Балы, красавицы, лакеи, переулки...' Да — мне теперь принадлежат настоящий замок и прилегающие к нему земли, магические артефакты и даже люди... Крепостное право здесь в самом расцвете. И, между прочим, сопутствующее ему право первой ночи.
Вот только чувствую я себя, как герой бородатого анекдота, который попросил у золотой рыбки звание Героя Советского Союза, и тут же оказался в окопе с гранатой в руке, а впереди приближался немецкий танк.
