Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Нет, ну какова наглость!
— Заботиться о тебе буду, оберегать, ухаживать, — обещал он, сверкая загадочной улыбкой.
— И на прививки к ветеринару водить? — съязвила я, перекатываясь на другой край кровати. — И ошейник именной с бриллиантами подаришь? А миску купишь? А домик и когтеточку? Нашел себе питомца!
— Ну, Инна! — возмутился Рома.
Я в очередной раз увернулась и скатилась на пол. Вскочила, потирая зад, и безапелляционно заявила:
— Гулять!
— Сейчас? — изумился похотливый самец с горящими глазами.
— Немедленно! Веди на выгул!
И обойдя кровать по широкой дуге, забрала тапочки, белые. Офигеть! Извращенец-зоофил! Мало того, что говорит, как о домашней зверюшке, так еще и крота своего пристроить к моей норке собрался. И кто он после этого?!
— И-ин, — позвал синеглазый.
— Пошляк, — фыркнула и замерла у двери. — Не выведешь, по углам гадить буду, — пригрозила я.
— Что ж ты такая... — вздохнул Рома.
— Красивая? — уточнила я.
— Да! — рявкнул извращенец, и дверь зашипела, выпуская нас в узкий коридор.
Глава 4
Мое появление в зале перемещений было встречено дружным стоном обслуживающего персонала. Я вздернула подбородок и прошла к возвышению, после обвела взглядом тех, кого в первый раз не заметила. Их было пятеро, стоявших за стеклянной тонированной панелью. Обведя техников, ибо на пятерке были оранжевые комбинезоны, суровым взглядом, я схватилась за живот и издевательски произнесла:
— Бе.
Они дружно отпрянули от стекла, Рома со скучающим видом поднял глаза к потолку.
— Показалось, — ядовито сказала я.
Техники вернулись к своим местам, Рома положил мне руки на талию, сбрасывать не стала до приземления. Послышался легкий гул, блекло сверкнуло и...
— Уроды, — просипела я, пытаясь удержать в себе полезный обед.
— Ты очень много ругаешься, — укорил меня Роман.
— Нет, я должна вам всем на шею кинуться, — ехидно усмехнулась я.
— Только ко мне, — осклабился зоофил, и я выпуталась из его рук.
Мы огляделись, Чубакки не было видно. Я вдохнула местный воздух поглубже и зажмурилась:
— Хорошо.
— Да, приятная планетка, — поддакнул синеглазый.
Мы немного прошлись по джунглям, приключения не спешили нас найти, и я начала расслабляться, гениальная мысль тоже. Она подняла голову и зашептала мне в ухо очередной гениальный план, других у нее просто не было. Интуиция прислушалась и решила высказаться против, гордость задавила интуицию, а дурь яростно затрясла головой, поддерживая гениальную мысль. Мне деваться было некуда.
— Рома, — позвала я и, дождавшись, когда он на меня посмотрит, продолжила. — А ты за меня ответственность несешь?
— Конечно, — кивнул головой гуманоид. — Я забрал тебя с родной планеты, значит, вся ответственность за твою жизнь и здоровье лежат на мне.
— И теперь ты будешь беречь меня, холить и лелеять? — живо заинтересовалась я.
— Да, — уверенно кивнул Роман, но в глазах появилась настороженность.
— А причинить мне вред можешь?
— Нет! — возмутился синеглазый.
— Хорошо, — широко ухмыльнулась я.
Я огляделась, заметила пышный цветок белого цвета и указала на него.
— Хочу.
Рома улыбнулся и направился к цветку. Подождав, пока он отойдет подальше, я сделала несколько шагов назад и, как только синеглазый потянулся за цветком, росшим на дереве, припустила в заросли. Куда и зачем, я не могла объяснить даже себе. Под руководством гениальной мысли, гордости и дури, я неслась, не разбирая дороги, счастливо хихикая.
Хорошо бежала, быстро, даже красиво перепрыгнула яму, появившуюся под ногами. Затем нырнула за широкое дерево и притаилась, лаская свое самолюбие тем, что сейчас по джунглям носится шикарный мужик, в панике разыскивая меня.
— Инна! — донеслось до меня.
— Хи-хи, — выдала дурь.
— А вот так ему, — подхватила гениальная мысль.
— Ибо неча, — задрала нос гордость.
— Т-с-с, — велела я, отмахиваясь от них.
— А ведь ты не на Земле, — заскулила интуиция.
— Вообще на неизвестной планете, — объявился здравый смысл.
— И Чубакка где-то бродит, — задумчиво произнес инстинкт самосохранения. — Много Чубакк, да и прочая фауна...
— Агаарах, — рыкнули за спиной, словно отвечая моему инстинкту самосохранения.
— Мама, — выдохнула я и ме-е-едленно обернулась. — Чуи, привет.
— Угарах, — ответил лохматый и протянул ко мне лапу.
— Да ладно, чувак, — я придержала его лапу и скользнула в сторону. — Ты погорячился, я погорячилась, с кем не бывает.
То, что это мой Чубакка, я поняла сразу, как только взглянула на огромную "репу" лохматого. Мне предстали две шикарные проплешины. Гулко сглотнув, я сделала еще пару шагов назад.
— Оррок, — пророкотал Чубакка и показал на свою голову.
— Ну, прости ты меня, чудище неведомое, — с надрывом произнесла я. — Ты сам пойми, меня же с родной планеты увезли, дома лишили. Родные, подруги, клиентура, я же ее три года нарабатывала, а теперь что? Зверюшка для аттарийца? Вся жизнь под откос, — и так мне себя жалко стало в этот момент, что слезищи, размером с яблоко, сами потекли по щекам.
Чубакка моргнул, потом моргнул еще раз и... обнял меня. Душа-человек! Вот это я понимаю, не то, что некоторые... Когда из-за деревьев выскочили Рома, Ардэн и еще трое представителей военной части "Гордости Аттарии", я сидела на ручках у лохматого и взахлеб жаловалась ему на жизнь. Чуи гладил меня по голове, отчего она откидывалась назад и клацала зубами, и жалобно поскуливал, что-то говоря мне. Должно быть, успокаивал.
— Инна, — позвал Рома.
— Вот он, гад инопланетный, — сдала я синеглазого.
— Роганрар, — оскалился Чубакка.
— Ага, а еще крота своего ко мне пристроить пытался, — обличила я извращенца, Рома покраснел... побагровел... черт, Рома разозлился.
— Ну, хватит! — рыкнул он.
Я прижалась к моему лохматому другу, Чуи встал, поставил меня на ноги и задвинул себе за спину. Дальше все было быстро. Рома, чеканя шаг, направился к нам с Чубаккой, Ардэн взял моего нового знакомого на прицел, трое вояк с "Гордости" начали заходить с боков, мы с лохматым не сдались.
— Чуи, у них инструкция, в тебя уже стреляли, больше не бу... Ну, ты и сволочь, — прошипела я, глядя из-за Чубакки на Ардэна. Он выстрелил, и плевать на инструкции. — Грабли убери! — взвизгнула я, отталкивая Рому.
Он, молча, взвалил меня на плечо, не обращая внимания ни на оскорбления, ни на попытки жахнуть его посильней.
— Ты лучше всех! — крикнула я своему лохматому другу, провожавшего меня тоскливым взором.
Позади шел командир, за ним трое вояк, я впереди на лихом коне, то есть на Роме. Сдерживать свой гнев я не стала и излила его на спину синеглазого, как только нас подняли в зал перемещений. Ардэн скривился, техники простонали, робот подобрал то, что долетело до пола. Ну и пошли они все, нам, примитивным, все можно.
Роман, наплевав на изгаженную спину, бодрой походкой направился в свою каюту.
— Грейн, — позвал его Ардэн.
— Не сейчас, Дмирт, — ледяным тоном отозвался мой синеглазик, я затихла от греха подальше.
В каюте меня поставили на пол и свалили в душевую чистить перья. Я подошла к панели на стене и вздохнула:
— О'кей, гугл, — тишина в ответ. — Тьфу, на тебя чудо-техника, — проворчала я, вспоминая точную команду, но произнести ее не успела, потому что:
— Благодарю, Инна, мне приятно, что вы такого высокого мнения обо мне, — отозвалась панель.
— Э-э-э, хы, — я криво усмехнулась и почесала в затылке. Вот ведь... — Добрый день, — поздоровалась я.
— Добрый день, — ответила Система. — У вас есть пожелания?
— Мне бы, чего покрепче, — попросила я.
— Уточните запрос, пожалуйста, — последовал ответ.
— Алкоголь. Вино, коктейль, черт возьми, водка, — рубанула я с плеча. — Можно пиво.
— Запрос принят, Инна, — и я почувствовала легкое покалывание в кончиках пальцев.
Посмотрела на руки и чуть не выронила стакан, но вовремя сжала пальцы.
— А таблетки от похмелья? — поинтересовалась я, глядя на пластину с разноцветными пилюльками.
— Это сухой алкоголь, возможно, он подходит под определение — водка, — отозвалась Система.
— Спасибо, — хмыкнула я и спрятала полезные таблеточки в карман джинсов.
— С вами приятно общаться, Инна, — сказал приятный женский голос и замолчал.
Я прошла со стаканом к облюбованной кровати, которая теперь по определению моя, личная, уселась по-турецки и пригубила жидкость в стакане.
— Ничего так, — одобрила я, ощущая приятное тепло, потекшее по телу.
Из душевой вышел Рома. Вышел и замер, глядя на меня. Нет, правильней сказать, я замерла, глядя на него, а он просто рассматривал то, что я держу в руках.
— Ты сумела воспользоваться системой, — констатировал синеглазый.
— Ага, — ответила я, утирая слюни.
Чума-а-а. И кубики, и бицепсы, и трицепсы, и вообще весь набор для ценителя прекрасного, то есть меня, стоял посреди каюты в одном полотенце, намотанном на бедрах. Ши-и-ик. Восхищенно выдохнув, я сделала большой глоток из стакана, поперхнулась и отчаянно закашлялась. Синеглазый шагнул ко мне...
— Мли-и-ин, — просипела я, когда передо мной остановился крепкий рельефный торс.
— Что? — Рома склонился и заботливо посмотрел на меня.
Я подобрала челюсть с кровати, вставила ее на место и облизала разом пересохшие губы.
— Оделся бы ты... Рома, — попросила я, вновь впиваясь в край стакана.
Инопланетный самец оглядел себя и выпрямился с самодовольной ухмылочкой. С-с-сволочь... Я жадно выхлебала почти все пойло, параллельно вспоминая, когда у меня было последний раз. Вспомнила. Месяц назад от меня последний винторогий сбежал, вот тогда и было, прощальный, так сказать. Не ах, если честно, но с паршивой овцы, хоть шерсти клок.
— А может... — горячее дыхание обожгло мое ухо, и я резко отпрянула назад, вылив остатки вкусной алкогольной штуки в лицо искусителя.
Он дернулся назад, ругаясь и ожесточенно стирая с лица мое пойло. Я утерла дрожащей рукой пот со лба, еще раз слюни и сурово свела брови.
— Ты что себе позволяешь, нелюдь? Я тебе кто? Я честная девушка! Оденься немедленно. Негодяй, — и с видом оскорбленной добродетели нырнула в душевую. — Мли-и-ин, — потрясенно прошептала я, глядя на свое отражение. Зеркало тут было во всю стену. — Извращенец, — фальшивое возмущение не помогло, потому что я представила...
Я подхожу сзади к мужчине, стоящему под душем, смотрю, как струи воды катятся по его плечам, спине, спускаются на упругие ягодицы... Я кладу ему на спину ладони и чувствую горячую кожу, касаюсь ее губами и поворачиваю голову к зеркальной стене, подернутой туманом. Я вижу в отражение, как мужчина запрокидывает голову и закрывает большие синие глаза. Я прижимаюсь к нему всем телом, мои руки, огладив мощные плечи, ныряют под его руки и уже скользят по животу, поднимаются на грудь... А в зеркале я вижу, как возбужден его...
— Ой, ты ж мамочки, — хрипло выдохнула я. — Мне нужна вода, холодная. А-а-а, — мой визг отразился от стен и оглушил меня саму, потому что с потолка полилась ледяная вода. Система, чтоб ее!
— Инна, — дверь открылась, и в проеме появился Рома, его физиономия была встревоженной, но, увидев мокрую курицу, то есть меня, облитую с ног до головы ледяной водой, развеселился. — Ты решила постирать одежду, заодно и помыться?
— Пошел вон, гуманоид! — я с визгом пролетела мимо него, спасаясь от холодного душа, и забилась в угол, отчаянно стуча зубами.
— Система, выключить воду, — велел Рома и вернулся в каюту. — Раздевайся, — скомандовал мне.
— Аг-га, щ-щас, — отстучала я челюстями.
— Не глупи, ты мокрая, — он улыбнулся и достал полотенце.
— Отвернись, — сурово велела я, выбираясь из своего угла.
— Я там уже все видел, — усмехнулся негодяй. — Мне все понравилось, не переживай.
— Урою, — мрачно пообещала я, и мужчина все-таки отвернулся, но его очередное хмыканье я все-таки расслышала.
Стянув мокрую одежду, я замоталась в полотенце и поискала глазами свою сумку. Рома, все так же не глядя на меня, достал мой багаж и положил рядом со мной.
— Одевайся, — милостиво разрешил он.
Я деловито рылась в сумке, ворча себе под нос о том, что бедную женщину лишили всего самого необходимого, вопрошая время от времени:
— И что мне надеть? Я же осталась голой!
Наконец, нарыла спортивный костюм, под который чудесно шли белые тапочки, и это сарказм, если кто не понял, потому что белые тапочки вообще ни подо что не шли, даже не бежали. Распрямилась, рассматривая футболку с милой киской во всю грудь...
— Попалась, — промурлыкали мне в ухо, и я оказалась сжата в капкане весьма нескромных рук.
Не буду врать, екнуло, даже очень ощутимо так екнуло, и организм тут же отозвался сладкой истомой от предвкушения, но!
— Грабли убрал, — велела я ледяным тоном. — Рома, я сказала!
Рома борзел. Полотенчик, так надежно, казалось бы, защищавший мое тельце, предательски упал вниз, и белая девичья грудь крайне недвусмысленно скользнула в загребущие лапы инопланетного Казановы. Его пальцы ласково скользнули по моментально напрягшимся соскам, и я закусила губу, чтобы не польстить аттарийскому самолюбию тихим стоном. Собрала волю в кулак, черт, кулак был до отвращения слаб, а воля упорно в него не лезла, но все же...
— Отпусти меня, — строго велела я.
— Ты этого действительно хочешь? — обжигающие мужские губы проложили дорожку поцелуев от мочки уха до плеча.
— Я, — судорожно вздохнула, потому что губы были невероятно ласковыми, как и руки, чтоб его, — хочу...
— М-м? — вопросил синеглазый негодяй, возвращаясь обратно к мочке уха, и чуть сжал ее губами.
— Тайлар Грейн, — приятный голос системы ворвался в туманящееся сознание, которое никак не желало идти вразрез с нарастающим возбуждением. — Командир Ардэн приглашает вас и вашу гостью на совместный ужин в своей каюте.
Рык, вырвавшийся из груди Ромы, напоминал рев обломанного самца гориллы. Еще бы, его намерения недвусмысленно упирались мне в спину. Воспользовавшись заминкой, я вывернулась из рук синеглазого и оценила ... крота. Мли-ин, мои подозрения показались крайне нелепы, и там он был хорош тоже. И сверху, и снизу, и все работало. Так и хотелось пробежаться кончиками пальцев по его шелковистой "шкурке". "А как ходит твой поршень?". Мама моя, даже дыхание перехватило от захлестнувшей фантазии, как он будет ТАМ ходить.
— Тайлар Грейн, — напомнила о себе система.
— Мы скоро будем, — скрипнув зубами, ответил Рома. — Прости, милая, нам придется идти.
— Конечно-конечно, — живо согласилась я, пятясь от синеглазого. — Без проблем.
Он окинул меня тяжелым взглядом, вздохнул и пошел одеваться. Я же спешно нырнула в сумку. Раз ужин с командиром, значит спортивный костюм — моветон. И достала платье. Короткое такое, обтягивающее фигуру, как чулок, и с открытой спиной, очень открытой, по самое не балуй. Ну, я готовилась к томным вечерам в баре, которые мне обещала реклама турбазы. Только волосы мокрые, ни грамма косметики и... белые тапочки. А были туфли, были! Как раз под это платье. Уроды. От обиды враз схлынули все остатки возбуждения, и я зло посмотрела на Рому.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |