— Наши бойцы собрали кучу трофейного оружия. В основном топоры, ножи и кинжалы. Копий совсем мало. Много стрел и луков, из них приличных немного, в основном так себе, средненькие по качеству. Доспехов добрых мало, кольчуг всего 3 штуки. Железных шлемов около 40. Мечей взяли 34 штуки, но хороших из них, меньше половины. Один из них особенный, принадлежал тому самому магу боевику, что обеспечил прорыв во главе своих воинов. Бугудай его звали. Знатный был батыр и очень авторитетный человек среди кочевников. Пленные говорят, что он имел зеленый ранг боевого мага. Опасный воин, хорошо что у него Кастета Силы не оказалось. Так бы он вовсе бед натворил. Его меч прибрал, теперь этот клинок вместе с остальным в оружейке хранится.
— Потом пошли кого-нибудь, пусть принесут ко мне в кабинет. Интересно взглянуть на эту вещь. Никогда про такое оружие не слышал.
— Никто из наших не слыхал, даже не думали что такое бывает на свете. Похоже от сарацин привезли, кочевникам такое не создать. Не их уровень.
— Пленники где сейчас, чем они вообще занимаются?
Роблад удивился. — Как чем? Все дни от рассвета до заката трудятся. Вначале выкопали большую яму на северо-восток от замка, немного в стороне от дороги на Вильд. Потом им выделили две телеги с ихними же лошадьми и заставили возить трупы. Вначале от замка, а затем собирать по степи. Работенка еще та. Мертвяки уже пованивать начали, особенно те, что давно лежат. Хорошо еще что погода прохладная. Наши дружинники верхом их сопровождают, приглядывают за копчеными, чтобы в бега не кинулись. Среди них только один не работает, их главный. Просто ходит рядом со всеми. У него похоже ребра поломаны или что-то вроде того. Его не добили сразу только из-за богатой одежды и высокого положения. Хоронить степняков только вчера закончили, теперь на том месте целый курган получился. Ну, по воинским делам наверное все.
— Как настроения среди дружинников?
— Хорошие настроения, боевые. Все понимают что потери в битве неизбежны. У нас они и так очень малы. Если бы не огнестрел и женщины магини, то замку не устоять. В таких количествах степняки никогда к нам не приходили. Непонятно, как смог этот подханок такую толпу собрать? В роду обычно человек 100-120. Это вместе с женщинами и детьми. Имеются еще великие рода, в них уже человек по 300 наберется. Умудрился же он как-то организовать всех, договориться и возглавить. А они там склочники еще те, каждый себя Великим Ханом мнит. Непростой человек этот Кемгист. Он уже пытался со мной переговорить, насчет его освобождения за выкуп. Я сообщил что такие дела не решаю.
— С ним понятно, отпускать такого ни в коем случае нельзя, ни за какой выкуп. Завтра утром проведу суд над кочевниками. Раздам всем сестрам по серьгам... Как думаешь, кого следует поставить десятником вместо тебя?
Роблад ответил почти сразу, видно для себя уже давно решил.
— Надо ставить Вернера-Оружейника. Достойный и авторитетный человек, мощный и опытный воин. Во время отражения штурма вел себя храбро, для молодых бойцов является отличным примером.
— Годится, правильный выбор. Я тоже о нем думал. Значит так. Объяви бойцам мое решение. За отвагу и доблесть, наградить всех дружинников половиной годового жалованья. За погибших, выплатить полное годовое жалованье членам их семей. Погибшего серва тоже приравнять к бойцу. Простолюдинам и слугам , принявшим участие в отражении налета, выдать по 5 серебряков. Деньги можно получить у Свальта, начиная с завтрашнего дня. Все, если хочешь, можешь идти.
Новый командор задерживаться не стал и тотчас покинул нас, коротко кивнув на прощание. После его ухода спросил.
— Нашли что-нибудь интересное в лагере кочевников?
Отвечал Пауль. — Денег взяли немного, общим числом в пересчете на золото, чуть меньше 16 монет. В основном серебро, и их монетами. Наших совсем мало. Еще немного меди, которая у нас хождения не имеет. Если только рассчитаться ими с нашими поставщиками нефти. Мы же с ними продолжим поддерживать отношения?
— Торговые отношения обязательно будем сохранять. Я так понимаю что Менгисы и Тарлыки в набеге участия не принимали?
— Воинов из этих родов здесь не было. Это все пленные говорят. Не все племена и рода поддержали призыв Кемгиста пойти в набег — пояснил Свальт. — Умных и просто осторожных, не желающих рисковать, среди степняков немало.
— Прекрасно что среди диких кочевников имеются адекватные лидеры.
Пауль продолжил далее. — Из ценностей собрали 12 золотых и серебряных перстней с камнями и без них. Все невысокого качества и на мужскую руку. Золотых нагрудных цепей две штуки, и три серебряных. С какими-то непонятными медальонами. Кроме этого не нашли ни украшений, ни магических артефактов. Затрофеили три серебряных фляги, примерно по литру каждая, все одинаковые. Сделаны очень искусно, похоже на работу мастеров с юга. Захватили много всякого барахла, одних котлов и казанов штук сорок. Богатой одежды, обуви и снаряжения мало, по пальцам рук можно пересчитать. Остальное или хламье, или порублено, или заляпано кровью и грязью, что не отмыть. Не стоит и связываться.
— Они к нам не красоваться прибыли, а наоборот прибарахлится. Надеялись на хапок. Хотели разжиться добром, разбогатеть. Только мы их хотелки урезали.
— По сравнению с ними, разбойники Курта так просто богачи — заметил Васильич. — Оружие и снаряга намного добротнее. А ихнее железо только в переплавку.
— Зачем в переплавку? — возразил хозяйственный Пауль. — Можно снова его продать им же. Ну в смысле другим кочевникам, с которыми мы будем торговать.
— Наши купцы из Тангельма везут к ним оружие более высокого качества — засомневался Свальт. — То что захвачено, в основном изготовлено кузнецами кочевников. Многое там вообще из мягкого железа.
— Значит продать дешевле, все равно будет выгоднее чем переплавлять.
— Пленные где сейчас находятся?
— На ночь основную часть закрываем в темнице донжона а двоих самых смирных и чуханистых держим отдельно. В каморке при казарме дружинников. Их определили золотарями. У нас есть большая бочка на телеге, в нее вручную вычерпывают септик и вывозят дерьмо подальше в степь. Выгребная яма наполняется за два дня. В остальное время используем их на разных работах в замке — пояснил тренер.
— А как ее опорожняли во время осады?
— Никак. Канализация устроена так, что нижний уровень находится за замком, в септике. Если ее не вычерпывать, то дерьмо просто прет через край колодца, распространяя зловоние. Неприятно конечно, но не фатально.
— А кто у нас раньше эту работу делал?
— Тот самый мужик, что погиб вместе с десятком Мольта. Получается, сейчас пленники его и замещают.
— Не сбегут они от нас?
— Лошадь всего одна и то ледащая. Верхом на нее не сесть, им на день ножные кандалы прицепляют. Если только боком. Но так далеко не уедешь, и двоих она не увезет. Дружинники сверху приглядывают. Если что, отправят погоню. Их предупредили, за попытку побега — мучительная смерть на колу обоим. И тому кто в рывок уйдет, и оставшемуся. Такая вот суровая коллективная ответственность. Они вроде прониклись.
— Хорошее решение, правильное.
— Дальше с пленными что будем делать? — вдруг задала вопрос Лена.
Все посмотрели на меня, очевидно готового решения ни у кого не было. Я тоже был не готов к такому вопросу и переадресовал его в стиле общения богоизбранного народа. Ответил вопросом на вопрос.
— Какие есть мнения?
Пауль оглянулся на Свальта и Васильича.
— Мы тут подумали, посовещались и вот что решили. Их надо отправить на каторгу, на наши рудники. Разделить на части. По одному-два на Угольный, Каменотесный. Больше туда не надо, охраны там нет. Остальных на Медный. Там десяток дружинников постоянно находятся, оттуда не сбежишь и не забунтуешь.
— Правильно, пусть раскорячатся на сталинский червонец — развеселился Коля. — Нюхнут параши, помашут кайлом. Сразу вся борзота слетит. Пора им становится пешеходами, примерить на себя лямку пролетария. А-то ишь ты, взяли моду ущербные, на лошадях кататься и из луков шмалять в приличных людей. Или еще хлеще, по стенам как цирковые обезьяны лазать с оружием в руках. Нас от прогрессорства отвлекать. Пора им сменить мечи на орала, потрудиться на наше благо.
— Отличная мысль, мне очень нравится. Так и поступим. Что у нас еще значительного?
Старшие товарищи пооглядывались друг на друга и наконец Свальт спросил. — Новых дружинников будем набирать?
— Конечно будем. Гарнизон надо пополнять, тем более что возможности имеются. Но ведь за ними придется ехать в город?
— Да в город. Больше взять негде. В Долинной кто хотел, уже к нам пришли. Остальные или крестьянствуют, или работают в замке и на рудниках. Если в город ехать, то надо поторапливаться. С каждым днем холодает и вот-вот пойдет снег. Через два месяца его навалит столько, что дорогу в горах придется пробивать. Местами заметает выше человеческого роста. Повозка уже не пройдет.
— Два месяца говоришь? Хм-м. Ладно, будем думать и собираться. Время пока есть. Что у нас со стройкой?
Заговорил Васильич. — Крышу на жилой башне уже начали крыть металлочерепицей и профлистом. Там делов на пару дней осталось. Так бы уже давно сделали, но тут эта война приключилась, все сроки сдвинула. И еще, делаем из последних остатков, не столько работаем, сколько куски подбираем, чтобы поменьше резать. Еще неделя максимум и можно будет людей заселять. Дальше чем займемся?
— Будем выполнять намеченные планы. Строить стены и башни на нижнем дворе, цеха для металлообработки и другие помещения.
— Вначале надо цех построить — влез Коля. — На него материала немного уйдет и сразу станет ясно, где запруду на ручье строить, проем в стене делать для главного привода. Стенами после заняться. Сейчас кочевников знатно шуганули, к нам надолго дорогу забудут. Самых залупастых угандошили. Пока молодняк подрастет и воспоминания о разгроме поблекнут, несколько спокойных лет нам обеспечены.
— Тоже верно, правильно говоришь.
— У нас опять образовался избыток лошадей — напомнил Свальт. — Что с ними будем делать, в Тангельм гнать? Нам в хозяйстве столько не нужно.
— К нам наверное скоро пожалует наш кочевой корефан — снова проявил инициативу Николай. — Может ему их впарить по дешману, взаимозачетом? Рассчитаться ими за нефть?
— У них поди своих достаточно — заговорила молчавшая ранее Кристина. — Зачем ему лишние?
— Количество лошадей для степняка, это показатель статуса и богатства. Много их не бывает. В конце концов он может их перепродать или обменять на что нибудь полезное у других родов. Мысль это хорошая, надо над ней подумать — рассудительно прокомментировал Свальт. — Дождемся визита кочевников и поговорим. Если не возьмет, то придется гнать в город. Нам они тут точно не нужны.
— Какие еще есть вопросы? Нет? Тогда на сегодня все, расходимся.
После обеда поднялся к себе в обществе жен и Леры. Маша понемногу приходила в себя, даже принимала участие в разговоре на бытовые темы. Только возле зеркала старалась не задерживаться.
— Лена, что у тебя было с рукой?
— Стрела попала во время последнего штурма. Уже в самом конце. Кольчугу не пробила, только попортила. В итоге — трещина ниже локтя, сильный ушиб и небольшая рана. Крови почти не было. Но теперь уже все хорошо.
И она повертела левой рукой, демонстрируя полностью залеченную конечность.
— А вообще лук со стрелами в умелых руках — грозное оружие. Много бед может принести. Даже через кольчугу очень сильный удар. Ох и страшно там на стене! Стрелы свистят, раненые стонут, выстрелы грохочут. Кругом кровь и боль. Эти страшные морды на нас лезут, злобой от них так и прет. Кто побеждает, непонятно. Еще хорошо меня Вернер опекал, в основном все стрелы себе на щит ловил. Ему этот бой кажется даже в удовольствие был. Он посреди этой драки чувствовал себя как рыба в воде. Словно рок-музыкант по сцене, во время концерта носился. Вот что значит, человек на своем месте. Хорошо что Таня ему ногу вылечила, очень вовремя. Если бы не хорошие доспехи, мы бы многих людей потеряли. Мне одна стрела в шлем сбоку попала, ощущения незабываемые. А Маше вон вообще не повезло. В глухом шлеме с опускающимся забралом намного безопасней. Только в нем почти ничего не видно и стрелять неудобно. Прицеливаться просто невозможно.
— И глухо как в танке — поддержала ее Маша. — Я ради интереса попробовала такой примерить. В оружейке их всяких полно. Он еще и тяжеленный. Так что это не лучший вариант. Поэтому и приходится рисковать здоровьем. Надо врагов выбивать еще на дальних подступах, чтобы не допускать опасной ответки.
— Вот поэтому нам придется снова заняться производством винтовок. И попробовать нанять людей побольше. Чтобы увеличить совокупную плотность залпа. Так что готовьтесь юные волшебницы, работы нам предстоит много.
— Только тебе пока наверное рановато?
— Конечно, конечно. Это я так, обозначил намерения.
— А когда ты в город поедешь, и с кем? — проявила интерес Маша.
— Полностью в себя приду, тогда и двинем. С собой возьму только дружинников.
— Одного мы тебя не отпустим, даже не надейся! — решительно заявила Лена. Ее поддержали остальные девочки, дружно кивая головами.
— Вы-то куда собрались? На улице считай уже зима начинается. А нам в палатках ночевать, туда три раза и обратно столько же. Вам в тепле надо сидеть, себя беречь и о будущем потомстве заботится. А не экстремальничать по горным дорогам и зимним лесам.
— Один никуда не поедешь! — сурово припечатала Вика. — И это не обсуждается. С тобой отправятся или Маша или Лера. Или обе сразу. Возьмут побольше теплых вещей, еще что-нибудь придумаем.
— Ладно, ладно — успокоил я встревоженных женщин — вы только не волнуйтесь. Я вообще-то не против. Решайте кто поедет, готовьтесь, как скажете так и будет. А где моя кольчуга и шлем, кто знает?
— Шлем весь помят. Его сейчас Вилли с сыном выправляют. С ними еще новый кузнец, этот, как его?...
— Франц его зовут — подсказала Маша. — А от кольчуги одни лохмотья остались, специалисты сейчас решают, восстанавливать ее, или новую тебе подобрать. Этого добра у нас сейчас хватает.
— Понятно.
Начал рассматривать искалеченную винтовку. Чудо-меч батыра почти до конца разрубил ствол возле ствольной коробки. Затвор и прочее осталось целым, не считая перерубленного напополам ложа. Но это вовсе ерунда. Плотник уже наловчился их достаточно быстро выделывать. Нам тут благородный колер ореха или ясеня не требуется. Нам и рабоче-крестьянская береза сгодится. Понты просаживать не перед кем. Лишь бы побыстрее и побольше.
Раскидал карабин, да так и есть. Пострадал только ствол, остальное в рабочем состоянии. Только разобрать, почистить и снова собрать. И обязательно скопировать себе Зиг Зауэр. Колин почин оставить Парабеллум Дитмару, я полностью поддержал. Десятник должен как-то выделяться от остальных огнестрельщиков. Погон и лычек у нас нет, меч и кольчуга может быть у любого матерого воина. А вот короткоствол в кобуре, это идентификатор! Нехорошо получается, у его жены есть пистолет, а у него отсутствует. Как будто он ниже ее по званию. Так не годится. Уравняем их в правах, по крайней мере чтобы не было отличий, видных невооруженным взглядом. Так будет справедливо.
