Профессорская дружка

Улыбающийся Дениэ Гову вкратце повторил материал об особенностях разных почв и предложил ею друг в дружку кидаться. Вернее сказать, выстроив нас в два ряда по три группы, он приказал противника закопать.

— Победителей первого тура разделим на две группы, а оставшиеся в живых после второго будут биться со мной.

И группа, взглянув на довольного земляника, пусть и выгоревшего, но многоопытного, мгновенно приуныла.

— Простите, профессор, — тихо позвала я, — а вы не могли бы дать нам стимул?

— Например?

— Выстоявшим в первом туре — зачет автоматом. Во втором — допуск на экзамен без лабораторных. А закопавшим вас... — с улыбкой прищурилась, — трехмесячная работа внештатным помощником-лаборантом.

В группе 301 по ходу моих размышлений зажигалось все больше глаз. Я оказалась права, в лаборатории тянет не только меня и это достойный приз студиозам третьего курса.

— Так-так, — Гову тихо хмыкнул в бороду и потер большие руки, — надеетесь все-таки выиграть?

— В противном случае игра не стоит свеч! — ответила Таггри и подмигнула мне.

— Что ж ладно...становитесь на исходные, через минуту начинаем, — все разошлись по меткам. А профессор неожиданно нагнал меня. — Ирэна, держите.

В широкой ладони Гову блестел простенький артефакт от гриппа, но держал он его так бережно, словно бы в амулете на цепочке спрятана великая тайна.

— Спасибо.

— Не за что, это ваш, но уже проверенный, — намекнул он на мое творчество в бессознательном состоянии.

— Да? А на что он рассчитан?

— Сейчас поймете, — усмехнулся мужчина и, развернувшись, направился к каменной трибуне на краю площадки. — Итак, повторюсь правил нет, только законы почвы. Приготовились...

Нарастающее напряжение всего на несколько мгновений стерло кровожадные улыбки с лиц участников, а затем над площадкой раздалось:

— Раз, два, пли!

И не успела я ничего предпринять, как вдруг огромный сгусток вспененной грязи приблизился к моему лицу, но не долетел. С удивлением проследила, как жижа сползает передо мной словно бы по стеклу и открывает совершенно ошарашенные взгляды четверки парней, что стоят напротив.

— Вот это да! — я посмотрела вначале на амулет, а затем на преподавателя, который поднял большой палец вверх. Присев, как подобает благородной леди, беззвучно пролепетала: 'Спасибо!'. Он кивнул и более на меня не отвлекался, потому что на площадке началось настоящее грязное побоище. Комья земли, песчаные бури и жидкие оползни срывались на противоборствующие группы. Одни пытались противника закопать, другие — замуровать, а третьи — закидать.

А в это мгновение предводитель нашей вражеской группы зычно скомандовал своим парням:

— Не тратьте зря силы на новенькую! Валите двух других!

Я только сейчас обернулась и с нескрываемым ужасом увидела, что мои напарники, пошатываясь, поднимаются с колен в пяти метрах от первоначальной позиции. Клиф получил удар в голову и сейчас усиленно ею тряс, а Таггри — в живот, за который держалась, постанывая от боли. Их наспех сделанные щиты не уцелели и подвели хозяев, а я — единственная, кто осталась стоять.

— Ирэна?

— Не поняла, а она почему...?!

Обратив внимание на мою беспечную невозмутимость, они удивленно застыли, за что чуть ли вновь не получили по новой порции цементирующего состава. Но на этот раз потомок Дит Мато отреагировал быстрее, схватив блондинку за шкирку, он преодолел разделяющее нас расстояние в два прыжка и спрятался за мной, как за стеной.

— Что происходит? — сердито спросил здоровяк.

— Ничего особенного, мне дали защитный артефакт... поносить, — сообщила я. Щит, образуемый кулоном, оказался настолько вместительным, что мы втроем без проблем за ним уместились, даже Клиф, несмотря на рост под два метра и весьма широкие плечи.

Потрогав силовую растяжку моего изобретения, парень присвистнул, а девушка вздохнула:

— Везет же некоторым...

— Вам тоже везет, — поспешила я заверить и, поймав их взгляды, пояснила: — Вы же со мной.

— Да, — пробасил Клиф скептически, — и закопают нас тоже с тобой. Вон как стараются, — бросив тяжелый взгляд на нападающих, он проскрежетал зубами. — Была бы тут моя сумка...

— Но ее нет, — мирным тоном напомнила Таггри и мягко спросила у нас обоих: — Так что делать будем?

И единственный мужчина в нашей группе взял командование на себя:

— Для начала не дрейфить и провести ревизию возможностей. Я — потомственный земляник.

— Насколько потомственный? — прищурилась я.

— Четвертое поколение, — пробасил одногруппник и возмутился моему недовольному виду: — А что такого, нормальные крепкие браки и...

— Ты не понимаешь. По генетическим исследованиям в Глазго в таких семьях все чаще рождается тройка. В этом случае любое перенапряжение опасно, ты можешь выгореть, так и не достигнув двадцатипятилетнего возраста.

— С чего ты взяла? — возмутился Клиф Дит Мато и выпрямился, разведя плечи, но подумав, опять согнулся, потому что удар по самолюбию он вынести сможет, а вот повторный по голове — нет. Вспененная жижа из клинкера и черного гипса продолжала лететь в нас нескончаемым потоком. И только Всевышний знает, откуда здесь гипс, потому что под нашими ногами была только глина.

— Все разъяснения после, — я обратила взгляд на Таггри, спросила: — А ты с какими возможностями?

— Водница, в моей семье никогда не рождались водники с уровнем выше первого.

— Всевышний, мы самая слабая команда, — тихо резюмировала я, внутренним чутьем ощущая, как со все возрастающим ожесточением команда противника запускает в мою спину вспененную быстро застывающую грязь. Вот-вот она превратится в наклонную стену и погребет под собою нас.

— Это еще почему? — опять возмутился Клиф.

— Потому что у меня стихия воздух, а в резерве только искры.

— Паршиво, — согласился он.

— Да, но благодаря малому резерву я вечно ищу нестандартный подход. Скажи мне, они там уже глубокую яму вырыли?

— Метр на полтора.

— А в глубину? — судя по тому весу, что едва удерживал мой артефакт, колодец у противника должен быть приличных размеров.

— Два с половиной метра. И она до середины наполнена цементирующим составом.

— Какое приятное обстоятельство, — судя по лицам, они моего мнения не разделяли. — Разыгрываем эту партию так: Пока я отвлекаю всех, ты, Клиф, загоняешь парней в яму, а Таггри по-быстрому их там замешивает.

— Но нам сказано их закопать! — возмутились они в голос.

— Да, а еще сказали, что игра без правил, — я оценила объем наклонной стены за моими плечами и, присев на корточки, потянула своих напарников вниз. — Ну, что начнем?

— Когда? — земляник аккуратно присел, а водница тихо опустилась на землю. — А счет будет?

— Да, — я хлопнула в ладоши, отключая артефакт, врезала воздушным потоком по стене, как раз над нашими головами, и скомандовала: — Начали!

Обрушение окаменевшего раствора отвлекло внимание всех, в том числе и профессора Гову, который с криком: 'Студиозы, мать вашу!' бросился нас спасать. Грохот, шуршание разлетевшихся по площадке осколков, плотный столб пыли и ругань земляника отвлекли всех от драки. И никто не заметил, как обвалились стенки колодца противостоящей нам группы, и как закрутилась в нем вспененная жижа.

— Ирэна! — орал профессор, пробираясь к нам через огромные осколки. — Если вы остались живы, я сам вас сейчас у...!

— Мы выиграли! — с воплем подскочила я и осадила поднятую в воздух пыль. — Первый тур за нами!

— Что? — земляник, едва взобравшийся на ближайший к нам камень, не сразу понял, что произошло, а я уже поднимала с колен Клифа и Таггри, чтобы, обняв их, громко заявить:

— С первым заданием справились, давайте второе.

— Живы? — недоверчиво переспросил он, спрыгнув рядом, и даже руками над нами поводил.

— Даже не поранились, — сообщила я гордо и оглянулась назад, — в отличие от противоборствующих.

И в это мгновение из ямы противника раздалось приглушенное и отчего-то хриплое:

— Спасите!

— Кто-нибудь?!

— Профессор...

— Кажется, вас зовут, — улыбнулся отпрыск Дит Мато.

Преподаватель оказался там быстрее прочих и, рухнув на колени, изумленно выдохнул:

— Проклятый Всенижний, как вы это сделали?

— Секрет фирмы, — ответила я, точно зная, что на следующем занятии мы обязательно проведем работу над ошибками и с профессором придется объясняться.

Дениэ Гову, не прекращающий внимательно на нас поглядывать, вызвал по эхо-порту помощников. И попросил их высвободить четверку парней, замурованных в камень по самые шеи. Отдав все распоряжения, он оглядел заваленную почвой площадку и потер ладони.

— Что ж, здесь убираться будут долго, давайте, на другую перейдем.

Одиннадцать испачканных, но довольных собой победителей первого тура перешли на новую зону боевых действий и вновь поделились между собой. Удивительно, но моя группа опять оказалась в меньшинстве и опять меченная. Двое парней, примкнувших к нам, между собою поровну делили четыре тонких шрама.

— Это воздушники Тисьян и Гатору, — Клиф представил в чем-то схожих брюнета и шатена, таким голосом словно бы к нему самому обращаться стоит по полному имени. А может быть все дело в шрамах и уважении, которые вызывают борцы за свободу?

— Тис и Гат, — кивнула я, сократив их имена до удобного минимума, — приятно познакомиться.

— И нам, — ухмыльнулись парни, — приятно познакомиться с главной новостью этого семестра.

— Отрадно знать,— я шла вместе с ними на новую площадку для боя и думала над странностью поведения в группе. Почему отпрыски из высокородных семейств носят шрамы, и на их родные, ни профессора ничего не предпринимают? Спросить, не спросить? А когда собственно я еще узнаю.

— Слушайте, — остановила их на подходе к площадке и требовательно спросила: — я что, одна вижу шрамы на ваших лицах или остальные тоже?

Мне ответил самый меченный — Клифорд Дит Мато:

— Никто кроме нас их не видит. На Норго мы уже неоднократно подавали в суд и обращались в нужные органы, но... сынок учредителя службы НВН из всех скандалов выходит кристально чистым.

— А вы четверо — единственные, кто был наказан столь специфическим способом?

— Еще трое, но они перевелись.

Значит не все так просто, как я предполагала. Шрамы, несомненно, болезненные и чувствительные, стоит лишь глянуть на Клифа, который морщится и попеременно потирает то один свежий след, то другой. Еще особенность, что их видят лишь участники группы и никто другой. Получается, что при оформлении иска и судебных разбирательств всех ошрамованных тщательно обследовали и ничего не нашли. Что ж, разгадать заклинание огневика, а такое мог проделать только он, будет непросто.

Ступив на площадку, я в задумчивости включила защиту артефакта и не сразу влилась в борьбу, где мою команду уверенно засыпали песком, а они, то есть мы, не нападали вообще и не слишком сильно отбивались.

— Ирэн?! — бас Клифа, вывел меня из оцепенения. — Я понимаю, что тебе песок не помеха, но мы как так просто не справимся. Идеи есть?

Посмотрела на наших, затем на группу противников, состоящую из трех девушек и трех парней, после на почву, что у них под ногами и ответила:

— Есть.

Под нами была глина, под ними базальт, как по мне, разделение территорий прошло не в нашу пользу, но это еще не значит, что мы не сможем победить.

— Делаем следующее, — обратилась я здоровяку и улыбнулась, — пусть Таггри заморозит почву под нами, а ты ее вспучь.

— Зачем? — не понял он. — Она все равно будет тяжеловесной и липкой, потратим больше энергии и сил на ее метание в противника.

— А мы не будем кидаться, мы их вкрутим.

— В базальт? — не понял земляник.

— Зачем в него, у нас на это никаких сил не хватит? Мы же добрые, так и быть свою площадку им уступим.

— Понял, — просиял он шальной улыбкой, — иду готовить место.

Я пошла к воюющим ребятам. Водницу отправила к Клифу, а сама предупредила Тиса и Гата об изменениях внесенных в программу. Моя активация и вспыхнувший в группе энтузиазм не обрадовали противников, а чрезмерно насторожили, и не зря. Не прошло минуты, как земляник дал сигнал и я скомандовала:

— Начали!

Мы отскочили от площадки одновременно, и с моих рук, как и с рук воздушников сорвалось по два вьюна в высоту не выше метра. Наши противники ожидали кучи песка и комья грязи, парни активировали щиты, девушки в испуге отвернулись, и все они в этот самый момент были схвачены. Щиты разлетелись в разные стороны, послышался испуганный визг и крики о помощи. В строю наблюдающих одногруппников послышались заявления о бесчестности такого приема.

— Это не правильно!

— Вне правил!

— Нарушение задания...

— Профессор, почему не остановите?!

Однако несколько секунд спустя когда вьюны исчезли, оставив после себя шесть студиозов, вкрученных в площадку до самых локтей, полигон наполнился свистом и аплодисментами, правда исходили они исключительно от Дениэ Гову.

— Великолепно! — он подошел к нам и, отдав приказ помощникам по освобождению проигравших, обратился с вопросом. — И как вы сладите со мной?

Не знаю, как остальным, но мне в данный момент больше всего хотелось спать. Вьюны без амулета усиления, выпотрошили все искры, и я теперь едва держалась на ногах. Прильнув к плечу Клифа, медленно произнесла:

— Да-а-а-а... Только скажите, сколько времени осталось до конца лекции, и я тут же решу, какой из способов избрать.

— Три минуты, — ответил земляник и лукаво прищурился, — успеете?

Осмотрев осоловевшим взглядом площадку, я решительно сказала: 'Да', чем вызвала немалое удивление, как у участников сражения, так и у самого профессора.

— Очень интересно, — произнес мужчина, потирая ладони: — И как?

— Элементарно, — с огромным трудом призвала воздушный поток, зачерпнула им жижу и переместила ее в руку, чтобы на глазах изумленной публики, обрызгать Дениэ Гову со словами: — Вот я вас и закапала.

На полигоне стало тихо настолько, что стало слышно, как капли грязи срываются с бороды земляника и падают на площадку из базальта.

— Что?! — выдохнул он со смешком. — Но я дал задание закОпать противника, а не закАпать!

— Ну... — я кривовато улыбнулась и крепче вцепилась в руку бледного потомка Дит Мато, — договор между нами подписан не был, задание на бумаге не фиксировалось, а значит, ваши претензии более чем голословны. Вы проиграли, профессор. Смиритесь...

Все, что было дальше, помню смутно. Взирая на всех пустым взглядом, я упрямо отсидела одну из запланированных на сегодня лекций Эфки Нэфки Трумс, продолжая жаться к напряженному плечу басовитого одногруппника. К слову не напряженным он быть не мог, потому что из моей сумки то и дело высовывалась лапка напуганного Кишмиша, который наличие меня проверял на ощупь, нередко прощупывая и ноги рядом сидящего. Я пыталась сказать землянику, что взбрык не опасен, но язык мой заплетался, так что произнести что-либо внятное попросту не вышло.

В какой-то момент Клиф плюнул на все, в том числе и на приличия, и молча вынес меня в коридор, не забыв прихватить мою сумку. Путь в кабинет Лесски, как и разговор земляника со стихийником, запечатались в моей памяти до отвратительного плохо, а вот шипение девятого — очень даже хорошо, он опять вспомнил отборную матросскую ругать.