Cамый Лучший Ветер - 3, первые 14 глав

Коридор изгибался сначала влево и вниз пологой дугой, а потом я выскочил на прямую и остановился, прячась за его последним, длинным изгибом. Послал один за одним все свои светлячки вперёд, прямо к мелькнувшему на грани видимости силуэту, и ответ ко мне из темноты понеслась какая-то сильная магическая гадость. Сначала медленно, но потом всё быстрее и быстрее.

Я отскочил и запаниковал, ведь магом я был только на словах, и в магических дуэлях не смыслил ровным счётом ничего. Торопливо высунул руку из-за поворота и жахнул из 'Секиры', понадеявшись на свою первую, обещавшую подруливать в полёте в поисках зла пулю, и она не подвела.

Злобный огонёк жизни в коридоре вдруг наполнился до краёв болью и погас, а вместе с ним погасло и летевшее ко мне смертельно опасное заклинание. Вдалеке заорали, оттуда полыхнуло жаждой мести и желанием убивать. Там снова стала затеваться опасная волшба, а потому я, не став ничего дожидаться и успев краем сознания подумать, что лучшее — враг хорошего, снова выставил руку и выпустил оставшиеся пули из револьвера, даже не целясь, а просто в ту сторону.

Снова повезло, злобный протяжный вопль, выкрикивающий боевое заклинание, срезало сильным ударом и всё затихло. Враждебные огоньки все погасли, остались только испытывающие боль и надежду, но я никуда спешить не стал. Остановился, откинул барабан и торопливо снарядил его новой партией зачарованных патронов, выщелкнув стреляные гильзы прямо себе под ноги. В ушах шумело, да и вообще идея стрельбы под землёй была так себе, прямо скажем. Но свод держался крепко, да и другого выхода у меня не было.

— Видел я дебилов, — оценил прошедший бой подбежавший наконец Далин, которому я дал знак, что всё уже закончилось. — Но таких... Ты куда нёсся-то, а? И тебе теперь чего, целиться вообще не надо, что ли?

— Ага, не надо, — с удивлённой улыбкой, осознав произошедшее, подтвердил я. — Само попадает, только шмаляй. У тебя, кстати, в револьверах три таких пули тоже есть. А спешить нам надо было, там людей кончить могли в каждую минуту.

— Вот как? — задумчиво-злобно протянул Далин, уперев руки в боки. Мои слова про людей он пропустил мимо ушей, сейчас его интересовал только собственный боезапас. — А почему я узнаю об этом только сейчас, господин маг? И что ещё, мать вашу за ногу, вы от меня важного скрываете?

— Да перестань, — я аж скривился от его наезда. С одной стороны, настолько не вовремя, ужас просто, с другой стороны, действительно виноват. — Ну забыл, ну что теперь? Да я как в тумане тогда был, чего ты? Тут болело, там свербило, вы ещё все бегали как ужаленные, вот и вышло так. Для тебя ж старался!

— Ладно, — основательно подумав, всё же смягчился Далин и выставил передо мной оба револьвера рукоятками вверх, откинув их барабаны в сторону. — Показывай, где что. Арчи, кстати, так же делает?

И я быстро, чтобы не терять времени, начал рассказывать ему про его боезапас. Вот эти три самонаводящиеся, а остальные девять просто бьют как паровой молот, ну и все они ещё против нежити с нечистью да против охранных амулетов зачарованы, ничего такого! А вот у Арчи они все одинаковы, не сомневайся. И отличить мои от его проще простого. Мои зелёненьким светятся, а у него синенькие, не ошибёшься.

— Действительно, — удивлённо пробормотал Далин, поместив три самонаводящиеся пули в правый револьвер первыми. — Зелёненькие. И действительно, — он заглянул в один подсумок, — синенькие. Свихнёшься тут с вами. Ладно, я готов.

Подбежавший отец Автандил вопросов дисциплинированно задавать не стал, он просто ждал команд. Всё-таки смирение — великое дело! Ну или просто мужик умный да деловой попался, да и о чём тут спрашивать, и так всё непонятно.

— Я первый, — снова пришлось напомнить мне им, но больше для гнома. — Вы следом, но сильно не приближайтесь. Внимательно смотрим по сторонам, а ещё внимательнее за мной.

— Принял, — коротко кивнул мне Далин, он смотрел на свои револьверы в руках со всё более возраставшим уважением и даже любовью. Что у него творилось в голове сейчас, я даже представить себе не мог, но заранее содрогнулся. Отец Автандил повторил за гномом и слова и короткий кивок, и я сделал первый осторожный шаг, высовываясь из-за длинного поворота на длинную прямую.

Огонёчки мои так и светили под потолком, разгоняя тьму в коридоре. Они зависли там, где я оставил их своим вниманием, но теперь зашевелились, готовые к работе. До убитых и выживших было не более ста шагов по прямой, и я поразился дальности убойной стрельбы. Так-то я могу уверенно попасть в грудную мишень из револьвера метров с двадцати пяти, и то, только успокоившись сам и успокоив дыхание. А здесь рассказать кому — фиг поверят!

На середине коридора пришлось немного понервничать, встретив на полу следы той гадости, что выпустил в меня первый противник. Это было что-то ядовитое и злобное по самой сути своей, и договориться с этой мерзостью не получилось, тупая и дурная больно. Пришлось достать из кармана серебряный пятиалтынный, и попросить его помочь. Под насмешливым взглядом Далина я пошептал над монеткой, как самая настоящая бабка-шептунья, и осторожно кинул его в центр злобного круга.

Зря гном саркастически кривил губы, он не видел происходящего, но вот отец Автандил оказался в теме. Монах уверенно пялился на борьбу пятнадцатикопеечной монетки со злой сущностью, и даже не заметил, что я разглядываю его в упор. В вере он слаб, ага, как же.

Потом я подобрал почерневший, как будто пролежавший под землей полвека пятиалтынный, и сунул его в пустой нарукавный карман, сказав спасибо и пообещав почистить. Да и вообще, отдам я тебя какому-нибудь пацану, пусть мороженого себе и друзьям на тебя купит, хорошо же будет, враз от следов зла очистишься! Монетка с радостью согласилась, и я пошёл дальше.

Вообще, преодолевать такие прямые участки требовалось по одному, но сейчас мы шли практически гурьбой, откровенно наплевав на осторожность, и уже подходили к его концу. Я уверенно чувствовал, что опасностей здесь больше нет, Далин вцепился в свои револьверы как в родные, и больше всего хотел сейчас опробовать их в деле, а отец Автандил доверял нам обоим.

И очень зря, кстати, потому что прозвучавший в тишине голос стал сюрпризом даже для меня самого.

— Долгонько вы что-то, — сказал кто-то и хрипло закашлялся. — Арчи с вами?

Глава 3, в которой Артём использует магию во благо

— Кто здесь? — растерявшись и не найдя ничего более умного, проблеял я, отпрыгнув от неприметной двери в стене. Далин тут же оттёр меня в сторону от неё и выступил вперёд, держа револьверы в обеих руках наизготовку, на прямо княжеский спецназовец на задании.

— Кто здесь? — уверенно, требовательно и с нешуточной угрозой в голосе, не чета мне, повторил он. — Назовись! Сколько вас там? Откуда нас знаешь?

— Четверо нас! — начал было голос, но снова залился в приступе безудержного кашля. Далин терпеливо выждал, и голос продолжил. — Маги мы! А монахов на охране было два! Теперь нет! Арчи знаю, конечно, да и вас тоже видел! Вы же экипаж 'Касатки', да? Где он, кстати?

— Не меньше месяца сидит, — зашептал я Далину. — или двух! А голос мне не знаком!

— Тоже не слышал, — кивнул сначала мне в ответ гном. — Не счёл нужным, видимо, он с нами познакомиться. — А потом рявкнул в сторону двери, — состояние ваше какое? Тяжёлые есть?

— Состояние средней паршивости! — сквозь кашель сообщил голос. — И вообще, вы будете нас вынимать? Арчи зовите, говорю вам!

— Подождёшь, если тяжёлых нет! — обрубил его Далин. — Сиди, где сидишь! И смирно мне!

— Ну, гномяра, выйду я отсюда, посмотрю на тебя, — прошептал голос и затих, видимо, его обладатель отвалился от глазка в двери и сполз на пол.

— Давай, осматривай этих двоих, — стволом револьвера указал мне Далин на тела монахов. — А то мне что-то к ним подходить боязно. Потом помещения осмотри, чтобы сюрпризов не было. Потом всё остальное. Я пока этих покараулю. А то ишь ты какой боевой там сидит, не ровён час бросится.

— Точно! — хлопнул я себя по лбу и развернулся в ту сторону. — Монахи же!

Я невольно вспомнил слова отца Автандила о том, что отсутствующих и прочих потерявшихся среди мятежных монахов обнаружено не было, и усмехнулся. Правильно меня Далин предупредил давеча, чтобы я уши не развешивал. С другой стороны, наш подельник в чёрной рясе, скорее всего, и сам не знал правды, потому что верил в то, что говорил. Но тогда ещё хуже, выходит, он просто озвучивал для нас чужие слова по чужой воле. Опять темнят, суки. Надо будет обязательно Ларе настучать и посмотреть, что получится. Если что, я им не завидую.

Но это потом, а пока шагах в десяти-пятнадцати от нас на каменном пыльном полу лежали два тела в чёрных рясах, и кровь тонкой струйкой текла в нашу сторону. А коридор, кстати, дальше кончался, но не сам по себе, был он заделан огромными гранитными блоками, и работа была явно гномьей.

То есть не просто так, на раствор камней накидали, а передо мной была полигональная кладка во всей своей красе, такую я редко видел. Тщательно притёртые, лезвия ножа между ними не пропихнёшь, блоки разных форм и размеров цеплялись не только друг за друга, но даже за выдолбленные для них посадочные гнёзда в стенах, полу и потолке. Тяжёлая металлическая дверь этой стене тоже была сработана на совесть, такую и с инструментом не сразу сломаешь.

— Вход в подземелье Древних! Был! — сообщил мне всё тот же, наконец-то уже откашлявшийся, голос. — А сейчас там что-то вроде лаборатории, там на нас амулеты проверяли! А здесь караулка да тюрьма для магов, два в одном!

— Опять тюрьма, — скривился Далин. — Не могут без неё! Им волю дай, они её и на небесах смастерят. — Потом спохватился и ударил рукояткой револьвера по двери, — Да тихо ты, рожа! Отвлекаешь специалиста от работы!

— Я ведь, гном, выйду, — задумчиво ответил ему голос. — Чтобы спасибо тебе сказать. Прямо в твои мутные глазоньки сказать.

— Выйдешь, — радостно стал с ним собачиться Далин. — Когда я дверь открою, тогда и выйдешь, не раньше, понял? А пока сиди. И тихо мне чтоб!

Но я уже их не слушал, а подошёл к телам вплотную, осматривая их магически вдоль и поперёк. Лопухнуться и пропустить что-нибудь вредное мне сейчас очень не хотелось бы. Потом гном пробьёт тела на ценное и полезное, да и то, если будет охота возиться, у него глаз намётан, а у меня другая задача.

То, что оба тела принадлежали монахам в чинах, понятно было и без лишних слов. То есть такие же дородные, волосато-бородатые и со здоровенными золотыми цепями на шеях, как и те двое, что пришли во главе команды управления благочиния Лару похищать. Братья-близнецы, ей-богу. Наколок на кистях рук не было, то есть не из новообращённых, а старая гвардия.

Первому моя пуля вошла прямо между глаз, я при всём желании так попасть бы не смог. Спасибо ей. Невольно поискал её магическим взглядом у дальней стены коридора, но нашёл лишь несколько смятых кусочков металла, что остались от неё самой и её подружек. Жизни в них уже не было, ощущалось лишь остаточное чувство радости и победы. А сами духи, видимо, ушли куда-то, выполнив своё предназначение, но так даже и к лучшему.

Я без всякой брезгливости посдёргивал с этого монаха цепи и амулеты, не погнушался проверить и карманы, заглянуть за пазуху, проверить рукава, штанины и сапоги, и даже заглянул под рясу, нет ли чего магического. Деньги и документы брать не стал, это гномова забота, а вот со вторым монахом вышло куда сложнее .

Одна пуля так же вошла ему точно между глаз, аккуратно прошив голову, как из винтовки, зато вот вторая натворила дел. Действительно, было похоже на работу парового молота, ударившего облачённого саном вертухая прямо в середину груди. Монаха переломало всего, он неприятно скрипел осколками костей, когда я его шевелил, а уж кровь выступила отовсюду, откуда только можно.

Стараясь не перепачкаться, но и ничего при этом не пропустить, я тщательно обыскал злодея, и насобирал много чего. Все амулеты и цепи я вешал себе на левое запястье, и вскоре напоминал сам себе цыгана на ярмарке, продающего всякую дорогую на вид бижутерию.

Наконец я со вздохом выпрямился, ещё раз оглядел безоружных, что удивительно, монахов, и развернулся в сторону караулки, из которой они и выскочили. Помещение и правду было древним, я такие уже видел, а вот вся обстановка и мебель новой. То есть не новой, была она потрёпанной и обшарпанной, просто из нашего времени.

И, пока я ковырялся, пытаясь найти то, чего не прятал, Далин припахал к работе безмолвствующего до сей поры отца Автандила.

— Беги давай обратно, здесь ты уже нафиг не нужен, — не принимая возражений и ничего не слушая в ответ, напутствовал он его. — Там позовёшь наших, через Ерша Потапыча, понял? Потом можешь звать кого захочешь, но сначала наших, понял? И запомни, друг, если сюда прибегут только монахи, я их не пущу. Стрелять буду, но не пущу. Сочту это вражеской вылазкой, понял?

Пытавшийся возразить что-либо отец Автандил только молча кивнул, а потом невольно усмехнулся, отдавая должное гному.

— Ну а раз понял, — развернул его Далин за плечи лицом к выходу и слегка подтолкнул. — То в добрый путь!

Монах действительно прибавил ходу и заторопился, ещё раз не в шутку напомнив себе о смирении, я это почувствовал.

— Грозен ты, гноме, как я погляжу, — насмешливо прокомментировал всё тот же голос из-за двери.

— Да заткнёшься ты там или нет? — и Далин задвинул заслонку на смотровом глазке двери. — Мешаешь спасательной операции! Тёма, ты долго?

— Всё, в принципе, — я вышел из караулки в коридор. — Амулеты с монахов снял, а в помещениях ничего такого и не было. Обогреватели только магические, да светильники.

— Прячь амулеты, — распоряжался Далин, входя во вкус и предвкушая спасение недовольных, — будем этих вынимать.

Я без слов извлёк всю силу из амулетов, сказав спасибо змейке на запястье уже второй раз за сегодня, да и сгрузил их Далину в сумку. Теперь они ничем от базарной бижутерии не отличались. Хотя чего это я — золотые же, без обману.

— От двери отойдите, пожалуйста, — держа в руках найденные у одного монаха ключи, на всякий случай потребовал я, хотя открывалась она наружу, и прислушался. За дверью без слов подчинились, и я провернул замок ровно три раза, до упора. Ничего магического в самой двери не было, монастырские тюремщики обходились гномской механикой, но так даже и надёжнее.

Дверь без скрипа отворилась, и на пороге, мученически щуря глаза на яркий свет моих магических светильников, возник самый настоящий эльф, с места мне не сойти. Выйти дальше порога он не смог, ведь его за пояс держала толстая цепь, уходившая одним концом в стену. На шее у него красовалась деревянная массивная колодка, из которой торчали кисти рук, серьёзно тут к делу подошли, без дураков.

— Ого, — уважительно присвистнул Далин, оценив оковы и кандалы. — Буйный, что ли?

— Сними и узнаешь, — предложил ему, криво усмехнувшись разбитым ртом, эльф. — Арчи где?

— Дался тебе этот Арчи, — бесцеремонно схватив колодку и начав осматривать её замок, — пробормотал Далин. — Прибежит, никуда не денется.